Согласно Российскому законодательству коррупция - это незаконное использование своего служебного положения или злоупотребление полномочиями для получения себе или третьим лицам денег, имущества, имущественных прав, услуг и иной выгоды.
Также к коррупции относится: незаконное предоставление таких выгод лицу, которое занимает служебное положение или наделено полномочиями, дача, получение взятки, коммерческий подкуп.[1]
Все эти действия, совершенные от имени или в интересах юридического лица, тоже являются коррупцией.
Значительное внимание борьбе с коррупцией и ее предупреждению уделяет мировое сообщество. Под эгидой Организации Объединенных Наций (ООН) приняты: резолюция ЭКОСОС (Экономический и социальный Совет ООН) по борьбе с коррупцией (1995г.); Международный кодекс поведения государственных должностных лиц (1996г.); Декларация о борьбе с коррупцией и взяточничеством в международных коммерческих организациях (1997г.); Конвенция против транснациональной организованной преступности (2000г.) и др. Не меньшая работа проводится Советом Европы, Европейским Союзом, Организацией Американских государств (ОАГ), Организацией экономического развития и сотрудничества (ОЭСР) и некоторыми другими. В части принятых документов, наряду с перечислением правонарушений, попадающих под разряд коррупционных, предприняты попытки дать обобщенное определение коррупции.
Справочный документ ООН о международной борьбе с коррупцией определяет коррупцию как злоупотребление государственной властью для получения выгод в личных целях. Практически идентично с ним определение Всемирного Банка: «коррупция - злоупотребление государственной властью ради личной выгоды». В настоящее время в силу большей изученности феномена коррупции эти определения представляются несколько ограниченными.
В целом международные нормативно-правовые акты по-разному подходят к вопросу об определении коррупции, что зачастую обусловлено особенностями предмета их регулирования.
Так, в Кодексе поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, принятом Генеральной Ассамблеей ООН 17 декабря 1979 г., говорится, что понятие коррупции должно определяться национальным правом. В качестве ориентира в Кодексе дается примерное определение коррупции - выполнение должностным лицом каких-либо действий или бездействия в сфере его должностных полномочий за вознаграждение в любой форме, в интересах дающего такое вознаграждение, как с нарушением должностных интересов, так и без их нарушения. Фактически Кодекс не содержит определения коррупции, а рекомендует национальному законодателю включить наиболее опасные коррупционные проявления в это определение.
В дальнейшем международное право отдавало предпочтение более широкой трактовке понятия коррупции. Так, Межамериканская конвенция о борьбе с коррупцией, принятая на уровне Организации американских государств 29 марта 1996 г. относит к «актам коррупции» (ст.6 Конвенции) активный и пассивный подкуп госслужащих, «любое действие или воздержание от действия при исполнении обязанностей с целью незаконного получения выгод для себя или для третьей стороны» (злоупотребление должностными полномочиями), мошенническое использование или сокрытие имущества, полученного от коррупции, соучастие в любом коррупционном преступлении. Конвенция Организации американских государств не относит к субъектам коррупции частных управленцев, хотя достаточно широко трактует «публичную функцию», считая таковой «временную или постоянную, оплачиваемую или почетную деятельность, осуществляемую гражданином от имени государства или в интересах государства или его учреждений, на любом иерархическом уровне».
Основной массив международных документов, носящих нормативно-правовой характер, точного определения коррупции не содержат. Вместо этого указывается перечень коррупционных правонарушений, подлежащих криминализации.
Так, глава II «Меры, которые должны быть приняты на национальном уровне» Конвенции Совета Европы 1999г. «Об уголовной ответственности за коррупцию» предусматривает:
- активный подкуп национальных и иностранных публичных лиц, членов публичных собраний, равных им лиц в частном секторе, международных организациях, членов международных парламентских собраний, судей и должностных лиц международных судов, т. е. приготовление и дачу взятки либо любого преимущества нематериального характера государственному служащему любого ранга; продажность таких лиц, именуемых «публичными должностными лицами», включающая наряду со взяточничеством иные формы умышленного «испрашивания» или «получения» ими «какого-либо неправомерного преимущества для самого этого лица или любого иного лица, или же принятие предложения или общения такого преимущества». В той же главе предлагается криминализировать «злоупотребление влиянием в корыстных целях», схожее с посредничеством, отмывание преступных доходов от коррупционных преступлений и связанные с ними правонарушения в сфере бухгалтерского учета.
Ст. 2 Конвенции о гражданско-правовой ответственности за коррупцию содержит следующее определение коррупции: «просьба, предложение, дача и получение, прямо или опосредовано, взятки или любого другого ненадлежащего преимущества или перспектив таковых, которые искажают нормальное выполнение любой обязанности или поведения, требуемое от получателя взятки, ненадлежащего преимущества или перспектив таковых».
Под формой коррупции (от лат. forma — внешнее выражение) понимается способ существования и внешнего выражения содержания коррупционных проявлений. Кроме того, понятие «форма коррупции» используется для обозначения внутренней организации содержания коррупционных отношений, их структуры, строения, связей и способов взаимодействия субъектов коррупционных взаимодействий по поводу объекта (благ, статусов, привилегий).
Формы выражения коррупции зависят от содержания самого явления. Однако формы коррупционных проявлений обладают относительной самостоятельностью. Более того, они могут оказывать существенное влияние на содержание коррупционных связей, их последующую квалификацию и меру ответственности (уголовную, административную, дисциплинарную, имущественную). Самое широкое понятие — «коррупционное правонарушение» включает все составы общественно вредных и общественно опасных деяний, имеющих признаки коррупции: 1) преступлений коррупционной направленности — все составы общественно опасных деяний, имеющие признаки коррупции и запрещенных УК РФ; 2) административные правонарушения — все составы общественно вредных деяний, имеющие признаки коррупции и запрещенных административным законодательством; 3) гражданско-правовые деликты;4) дисциплинарные проступки, имеющие признаки коррупции.
Обобщая современные коррупционные практики, можно классифицировать их исходя из учета диалектики формы и содержания. Поскольку коррупция представляет собой действие, которое имеет мотив, цель, предполагаемый результат и выраженное вовне проявление этого действия, условно современные формы коррупции могут ранжироваться по двум основаниям:
1) субъективной стороне коррупционных отношений (т.е. по устремлениям и направленности действий участников коррупционных связей либо на материальные, либо нематериальные блага);
2) объективной стороне (т.е. по форме внешнего выражения коррупционных связей, проявляющегося либо в действии или бездействии).
Виды материальной коррупции - это и служебный подкуп, и хищение, и откат, и казнокрадство независимо от формы проявления: деньги, борзые щенки, автомобили, бюджетные средства и т.п. Однако общее между ними состоит в субъективной направленности действий подкупаемого (чиновника) коррупционных отношений на получение материальных ценностей в обмен на влияние для подкупающего. Задача любого государства привести законодательства на такой уровень, чтобы можно было бы оперативно выявить коррупционную направленность того или иного субъекта. Для этого необходимо проводить экспертизу законодательство в области коррупции.
Конвенция ООН против коррупции 2003 г. содержит базовый подход, в соответствии с которым каждое государство-участник стремится периодически проводить оценку соответствующих правовых документов в целях определения их адекватности с позиций предупреждения коррупции и борьбы с ней (п. 3 ст. 5). Базовый подход к закреплению международно-правового стандарта проведения оценки правовых документов оставляет государствам - участникам названной Конвенции широкие возможности для использования различных подходов к реализации указанной нормы.
В большинстве европейских стран (Великобритания, Германия, Франция, Скандинавские государства) отмеченная конвенционная норма была имплементирована посредством более глубокого проведения юридической экспертизы проектов правовых актов и анализа регуляторного воздействия. При этом проведения специальной антикоррупционной экспертизы в ее привычном для России понимании не предполагалось.[2]
Будучи универсальным социальным явлением, коррупция поражает аппараты государственного управления вне зависимости от уровня их социально-экономического развития и сфер регулирования. Совместный доклад европейского антикоррупционного агентства OLAF и директората юстиции Евросоюза содержит вывод об ущербе от коррупции в странах ЕС. Так, от коррупции страны ЕС ежегодно теряют 323 млрд евро, что составляет почти одну треть предложенного ЕС семилетнего бюджета на 2014 - 2020 гг., отмечается в документе[3].
Несмотря на это, в большинстве европейских стран порядок и правила оценки проектов правовых актов на коррупциогенность специально не регулируются ни в регламентах парламентов, ни в постановлениях правительства[4].
В ряде государств Восточной Европы, например в Польше[5] и Молдове, на основании п. 3 ст. 5 Конвенции ООН против коррупции были предусмотрены возможности проведения оценки коррупциогенности нормативных правовых актов.
В сентябре 2003 г. в рамках Сети по борьбе с коррупцией в Стамбуле был принят разработанный ОЭСР Стамбульский план действий по борьбе с коррупцией для стран Восточной Европы и Центральной Азии.
Анализ рекомендаций ОЭСР позволяет сделать вывод, что некоторые предложения являются общими для всех стран СНГ, а именно:
проведение антикоррупционной экспертизы действующих правовых актов;
специальные процедуры в случае обнаружения в проекте коррупциогенных норм (например, обязанность разработчика проекта учесть замечания, в случае невнесения соответствующих изменений обосновать свой отказ и приложить заключение экспертизы к проекту акта для его подачи на рассмотрение органа, уполномоченного принимать такой акт);
требование об опубликовании результатов антикоррупционной экспертизы проектов актов в целях повышения прозрачности, укрепления доверия к органам государственной власти, роста информированности общества о коррупции и коррупциогенных правовых нормах, а также усиления гражданского контроля за деятельностью властей.
Постановлением Межпарламентской ассамблеи государств - участников СНГ от 17 мая 2012 г. N 37-12 был принят Модельный закон об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов (далее - Модельный закон).
Статья 2 Модельного закона предусматривает определение антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов[6]. Следует отметить, что в законодательстве о противодействии коррупции России такого определения не содержится.
Модельный закон не устанавливает понятие коррупциогенного фактора, предполагая, что на национальном уровне оно может существенно отличаться. Предусмотренная Модельным законом типология коррупциогенных факторов основывается на подходе, характерном для российского законодательства. Примечательно, что ст. 13 Модельного закона устанавливает подробные профессиональные и квалификационные требования, предъявляемые к независимым экспертам[7].
Модельный закон и рекомендации по проведению антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов, принятые Межпарламентской ассамблеей государств - участников СНГ, достаточно полно регламентируют порядок и методику проведения антикоррупционной экспертизы. Кроме того, Модельный закон предусматривает принцип личной ответственности уполномоченных субъектов антикоррупционной экспертизы, в компетенцию которых входит ее организация и проведение. В связи с этим в юридической литературе предлагается имплементировать данное положение Модельного закона в российское законодательство[8]. Целесообразным представляется также и решение вопроса об ответственности лиц, допустивших наличие коррупциогенных факторов в разработанных ими документах.
Нормотворчество является одной из основных функций, реализуемых любым современным государством, регулирующим свою политическую, общественную и экономическую жизнь посредством права. В юридической литературе отмечается, что "эффективность административного нормотворчества имеет прямое влияние на эффективность самого нормативно-правового акта и регулирование общественных отношений в целом"[9].
Вместе с тем нормотворчество наряду с другими сферами государственной и общественной жизнедеятельности также оказывается не свободным от воздействия негативного социального явления - коррупции.
Выступая на Совете при Президенте РФ по борьбе с коррупцией в 2004 г., Президент РФ В.В. Путин, говоря о причинах коррупции, отметил: "Корни коррупции... подпитываются некачественным законодательством"[10].
Значительная часть коррупционных проявлений становится возможной именно благодаря дефектам законов и подзаконных нормативных правовых актов, некоторые из них появляются по недосмотру или вследствие юридических ошибок, совершенных правотворческими органами, либо с целью завуалировать коррупционные действия и схемы [11].
С одной стороны, в рамках нормотворческой деятельности формируются правовые основы противодействия коррупции, а с другой - появляются положения, способствующие проявлениям коррупции при их применении. Обеспечить высокое антикоррупционное качество правовых актов - задача, от выполнения которой зависит эффективность национальной антикоррупционной политики. В качестве способа ее решения Президентом РФ было предложено наладить постоянную и системную антикоррупционную экспертизу законодательства.
Процесс становления концепции антикоррупционного анализа законодательства подробно исследован, в том числе в научной литературе. Особенностью комплексного института противодействия коррупции является его сквозной характер, пронизывающий различные отрасли права, нормы, регулирующие общественные отношения на разных уровнях управления. В Федеральном законе от 25 декабря 2008 г. N 273-ФЗ "О противодействии коррупции" антикоррупционная экспертиза правовых актов и их проектов отнесена к мерам профилактики коррупции. Обращает на себя внимание более широкое описание объектов антикоррупционной экспертизы по сравнению с нормами специального законодательства. В частности, в Федеральном законе "О противодействии коррупции" речь идет об антикоррупционной экспертизе правовых актов и их проектов (п. 2 ст. 6).
Отечественный законодатель, приняв Федеральный закон от 17 июля 2009 г. N 172-ФЗ "Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов", предусмотрел специальное правовое регулирование правовых и организационных основ антикоррупционной экспертизы.
Частью 2 ст. 1 Федерального закона "Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов" было установлено определение коррупциогенных факторов. Под ними понимаются положения нормативных правовых актов (проектов нормативных правовых актов), устанавливающие для правоприменителя необоснованно широкие пределы усмотрения или возможность необоснованного применения исключений из общих правил, а также положения, содержащие неопределенные, трудновыполнимые и (или) обременительные требования к гражданам и организациям и тем самым создающие условия для проявления коррупции.
В рамках реализации указанного Закона было принято Постановление Правительства РФ от 26 февраля 2010 г. N 96 "Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов", установившее Правила и Методику осуществления такой деятельности, обязательные для всех субъектов проведения антикоррупционной экспертизы. Основным инструментом, применяемым в рамках указанной Методики, стала типология коррупциогенных факторов (п. 3 и 4 Методики).
В Молдове антикоррупционная экспертиза нормативных актов проводится после согласования проекта нормативного акта со всеми заинтересованными публичными учреждениями и перед так называемой юридической экспертизой, которую должно проводить Министерство юстиции [12].
Многие евразийские государства (Казахстан, Киргизия, Россия, Узбекистан и др.) внедрили технологию антикоррупционной экспертизы.
В Республике Беларусь (РБ) концепция оценки коррупционных рисков, вытекающих из несовершенства законодательства, имеет свои существенные особенности. В соответствии со ст. 49-1 Закона РБ от 10 января 2000 г. N 361-З "О нормативных правовых актах Республики Беларусь" проекты нормативных правовых актов подлежат криминологической экспертизе[13]. Случаи и порядок проведения такой экспертизы установлены Президентом РБ.
Основным критерием оценки проекта правового акта (правового акта) при проведении криминологической экспертизы является возможность возникновения рисков криминогенного характера в процессе применения правового акта, в том числе обусловленных его социальной неадаптированностью, неоднозначностью его норм, неполнотой правового регулирования соответствующей сферы общественных отношений.
Антикоррупционная экспертиза осуществляется научными учреждениями, услуги которых закупаются на основании тендеров и оплачиваются республиканским бюджетом. Таким образом, проведение тендера обеспечивает прозрачность в выборе субъекта, уполномоченного проводить антикоррупционную экспертизу.
Методические рекомендации по проведению антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов (проектов) были одобрены на заседании Межведомственной комиссии по вопросам совершенствования действующего законодательства в части противодействия коррупции 17 сентября 2007 г.
Методика определяет порядок проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов (проектов) с целью выявления в нормативном правовом акте (проекте) норм, способствующих совершению коррупционных правонарушений.
В соответствии с Методическими рекомендациями задачами антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов (проектов) являются:
1) выявление коррупционных факторов и норм (дефектов норм), создающих возможности совершения коррупционных правонарушений;
2) выработка рекомендаций по устранению коррупционных факторов и устранению (коррекции) коррупциогенных норм;
3) выработка рекомендаций по включению в текст превентивных антикоррупционных норм;
4) общая оценка последствий принятия проекта нормативного правового акта (проекта) в части возможности совершения коррупционных правонарушений;
5) определение возможной эффективности борьбы с коррупционными правонарушениями.
В ходе проведения антикоррупционной экспертизы в случаях выявления дефектов, связанных с юридико-лингвистическим характером, коллизией норм, пробелом в нормах нормативных правовых актов, эксперт указывает на них как на обстоятельства, которые сами по себе не являются коррупциогенными факторами, однако могут способствовать совершению коррупционных правонарушений.
Несмотря на небольшое число типичных коррупционных факторов, диагностируемых с помощью Методики, она содержит детальное описание процесса анализа отдельных коррупционных факторов, что позволяет рассматривать данное описание в качестве одной из наилучших практик.
Особенностью применяемого подхода к организации проведения антикоррупционной экспертизы является возможность приглашения для проведения экспертизы ученых и специалистов из других государств, а также возможность направления проекта нормативного правового акта для научной экспертизы в международную организацию.
Общее требование о проведении антикоррупционной экспертизы правовых актов было введено в 2009 г. Постановлением Правительства Республики Армения (РА) от 22 октября 2009 г. N 1205-Н "Об оценке регулирующего воздействия антикоррупционных нормативных правовых актов".
В соответствии с данным Постановлением все законы, упомянутые в ст. 27.1 Закона РА "О правовых актах", подлежат антикоррупционной экспертизе. Антикоррупционную экспертизу в Армении проводит специальный орган Министерства юстиции - Агентство экспертизы правовых актов на основе применения девяти специальных критериев, направленных на снижение рисков коррупции.
Антикоррупционная экспертиза проводится в отношении всех законов, а также некоторых подзаконных актов, по результатам которой составляются соответствующие отчеты, не имеющие обязательной силы. При этом вопрос правовых последствий несоблюдения содержащихся в отчетах положений Законом "О правовых актах" не регулируется.
Некоторые шаги в направлении внедрения в процесс правотворчества антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и их проектов сделаны также в Республике Армения. Министерством юстиции РА разработаны изменения действующего Закона "О правовых актах", в соответствии с которым предусматривается установление системы оценок влияния законодательного регулирования на уровень коррупции.
В ряде стран антикоррупционная экспертиза проводится в рамках юридической (правовой) экспертизы (Азербайджанская Республика, Республика Узбекистан).
Приказом министра юстиции Республики Узбекистан от 25 декабря 2015 г. N 384-мх утверждена Методика проведения антикоррупционной экспертизы проектов нормативных правовых актов. Данная Методика является одной из наиболее оригинальных на евразийском пространстве.
Методика содержит ссылки на 22 коррупциогенных фактора. Особенностью Методики является применение коррупциогенных факторов, не характерных для аналогичных методик других государств, таких как: наличие норм, создающих возможность их различного и неоднозначного толкования правоприменителями (подп. "б" п. 5); необоснованное определение компетенции, выраженное в диспозитивном установлении возможности совершения органами действий в отношении физических и юридических лиц (подп. "в" п. 5); предоставление органам полномочий, не относящихся к их компетенции (подп. "ж" п. 5).
Методика относит к числу коррупциогенных факторов отсутствие норм об ответственности органов, а также обжаловании их действий (решений) (подп. "б" п. 7); отсутствие указания на формы и виды контроля за деятельностью органов (подп. "в" п. 7).
Таким образом, коррупциогенные факторы, предусмотренные подп. "б" и "в" п. 7 Методики, представляют особый интерес для анализа и учета при совершенствовании методик антикоррупционной экспертизы других государств.
Проблемой, характерной для всех государств, применяющих технологию антикоррупционной экспертизы, является обеспечение большего охвата, нежели это позволяют имеющиеся кадровые и экспертные ресурсы. В связи с этим в области проведения антикоррупционной экспертизы достаточно актуальным представляется внедрение компьютерных программ, позволяющих анализировать значительные массивы (big data) правовых актов и иных документов. Реализация данного решения требует не только разработки соответствующего программного обеспечения, но и решения вопроса об использовании банков данных специализированных правовых систем. Внедрение современных информационных технологий в деятельность по проведению антикоррупционной экспертизы могло бы не только повысить эффективность и результативность такой деятельности, но и обеспечить получение нового знания о состоянии и коррупциогенности действующего законодательства. Возможными площадками для пилотного внедрения таких технологий могли бы стать Научный центр правовой информации Минюста России и Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.
Антикоррупционная экспертиза - довольно "острое" оружие, и существует риск его использования в противоправных целях, например в политических целях для воздействия на субъекты законодательной инициативы, создания негативного фона вокруг отдельных нормативных правовых актов, продвижения альтернативных проектов. Представляется, что неправительственные организации, осуществляющие антикоррупционную экспертизу, должны отражать национальные интересы и выражать мнение общественности, а не позиции других государств.
В связи с этим Министерством юстиции РФ подготовлен законопроект, направленный на установление ограничений в отношении физических и юридических лиц, изъявивших желание получить аккредитацию на проведение в качестве независимых экспертов антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации. В частности, законопроектом предусмотрен запрет на проведение независимой антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов:
гражданами, имеющими неснятую или непогашенную судимость;
гражданами, включенными в реестр лиц, уволенных в связи с утратой доверия;
гражданами, осуществляющими деятельность в органах и организациях, указанных в п. 3 ч. 1 ст. 3 Федерального закона "Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов";
международными и иностранными организациями;
некоммерческими организациями, выполняющими функции иностранного агента.
Недопущение возможности влияния указанных юридических лиц на социальные и политические институты российского общества рассматривается как один из приоритетов в деятельности органов государственной власти, направленных на защиту основ конституционного строя, нравственности, прав и законных интересов российских граждан, национальных интересов Российской Федерации, обороноспособности и безопасности государства и поддержание общественного порядка.
Пунктом 25 Национального плана противодействия коррупции на 2018 - 2020 гг., утвержденного Указом Президента РФ от 29 июня 2018 г. N 378, Министерству юстиции РФ с участием Генеральной прокуратуры РФ и иных федеральных органов исполнительной власти поручено провести мониторинг деятельности некоммерческих организаций, уставами которых предусмотрено участие в противодействии коррупции. Основной целью указанного мониторинга является анализ соответствия их деятельности заявленным целям.
Представляется, что соответствующие ограничения должны распространяться не только на международные иностранные организации, но и на организации, отнесенные в установленном порядке к иностранным агентам, а также на территориальные подразделения последних и их доверенных лиц. В противном случае получение иностранного финансирования может повлечь необъективное применение технологии антикоррупционной экспертизы.
Рассматриваемый законопроект распространяется как на физических лиц, так и на организации. При этом на гражданина, имеющего неснятую или непогашенную судимость, соответствующий запрет распространяется, а на юридическое лицо, совершившее коррупционное правонарушение, - нет. Представляется целесообразным рассмотреть вопрос об установлении дополнительного ограничения на участие в проведении независимой антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов для юридических лиц, привлеченных к административной ответственности за незаконное вознаграждение от имени юридического лица (ст. 19.28 КоАП РФ).
Проведенный анализ позволил сформулировать следующие выводы.
1. Во многих странах СНГ проведение антикоррупционной экспертизы предусмотрено законом о нормативных правовых актах. При этом специальные законы, принятые по вопросам проведения антикоррупционной экспертизы, отсутствуют. Представляется, что такой подход к закреплению отдельных видов экспертиз является оптимальным. Необходимость принятия в Российской Федерации специального закона об антикоррупционной экспертизе была обусловлена наряду с другими причинами отсутствием закона о нормативных правовых актах.
В России закон о нормативных правовых актах разрабатывается в течение многих лет, некоторые его проекты рассматривались в палатах Федерального Собрания РФ, Правительстве РФ и в других федеральных государственных органах. Разработка данного проекта на протяжении многих лет ведется в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ[14]. В настоящее время в рабочий вариант проекта закона о нормативных правовых актах включены положения об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов.
3. В некоторых странах СНГ обозначилась тенденция к возложению функции по проведению антикоррупционной и криминологической экспертизы на специализированные научные учреждения. Представляется, что эта практика заслуживает положительную оценку. В Российской Федерации также обозначаются контуры указанной тенденции. В частности, в проект Национального плана противодействия коррупции на 2018 - 2020 гг. включено поручение Генеральной прокуратуре РФ об организации привлечения к проведению антикоррупционной экспертизы ведомственных нормативных правовых актов заинтересованных научных учреждений и высших учебных заведений.
4. Опасение вызывают ограничения объектного и субъектного состава деятельности по проведению антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов. Такие ограничения касаются проведения данного вида экспертизы лишь в отношении проектов нормативных правовых актов либо только проектов законов (Казахстан, Узбекистан, Кыргызская Республика).
В Российской Федерации объектный состав антикоррупционной экспертизы не подвергается столь существенным ограничениям. Вместе с тем к объектам антикоррупционной экспертизы отнесены лишь нормативные правовые акты и проекты нормативных правовых актов. При этом иные правовые акты (индивидуальные правовые акты, принимаемые государственными и муниципальными органами, служебная документация юридических лиц: договоры, регламенты, распоряжения, решения и протоколы) в состав объектов антикоррупционной экспертизы не включены.
5. Типологии коррупциогенных факторов, предусмотренных методиками антикоррупционной экспертизы, нуждаются в периодическом расширении с учетом выделяемых учеными новых коррупциогенных факторов. Представляется целесообразным в научных исследованиях обеспечивать привязку коррупциогенных факторов к реальным коррупционным практикам, чтобы обеспечить достоверность и проверяемость их результатов в части выделения новых коррупциогенных факторов.
[1] Федеральный закон "О противодействии коррупции" от 25.12.2008 N 273-ФЗ.
[2] Цирин А.М. Антикоррупционная экспертиза в России и зарубежных государствах: сравнительно-правовое исследование.
[3]URL:https://www.vedomosti.ru/finance/news/2014/02/03/doklad-ezhegodnyj-uscherb-ot-korrupcii-v-es-sostavlyaet-120.
[4] Захарова В.И. Правовое регулирование антикоррупционной экспертизы в зарубежных странах // Пробелы в российском законодательстве. 2012. N 3. С. 286 - 290.
[7] Цирин А.М. Антикоррупционная экспертиза в России и зарубежных государствах: сравнительно-правовое исследование.
[8] Севрюгин К.В. О принципах антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов Российской Федерации // Вестник Тюменского государственного университета. Социально-экономические и правовые исследования. 2016. Т. 2. N 3. С. 157 - 168.
[9] Лой Е.В. Перспективы совершенствования института антикоррупционной экспертизы в рамках проведения административной реформы // Административное право и процесс. 2017. N
[10] Цирин А.М. Антикоррупционная экспертиза в России и зарубежных государствах: сравнительно-правовое исследование ю
[11] Абузярова Н.А., Артемов В.Ю., Булаевский Б.А. и др. Коррупциогенность законодательства: причины, факторы, преодоление: Монография / Отв. ред. Е.И. Спектор, А.М. Цирин. М., 2013. С. 17.
[12] Захарова В.И. К вопросу о правовом регулировании антикоррупционной экспертизы в государствах - участниках СНГ // Пробелы в российском законодательстве. 2012. N 3. С. 16.
[13] Указ Президента РБ от 29 мая 2007 г. N 244 "О криминологической экспертизе".
[14] Проект Федерального закона "О нормативных правовых актах в Российской Федерации" (инициативный законопроект). М., 2013.