14 ноября 2008 г. - Презентация книги Бориса Георгиевича Дверницкого «Русский человек: Размышления православного националиста» (СПб, 2008).
А.А. Ермичёв: Начнём очередное, третье в этом сезоне, заседание.
Что касается сегодняшнего нашего заседания, то докладчиком на нём приглашен Борис Георгиевич Дверницкий. Прошу Вас, Борис Георгиевич, занять место. Редактор уже снискавшего себе в Петербурге известность журнала «Русское самосознание», и автор двух только что вышедших книжек. Первая книга «Русский человек: Размышления православного националиста», и буквально только что Борис Георгиевич получил из под типографского станка вторую книжку – «Шестоднев о человеке: Опыт философской антропологии». Сегодня у нас пойдет речь о первой книге. Те, кто имели возможность и время, могли ознакомиться с содержанием книги Бориса Георгиевича в читальном зале библиотеки РХГА.
Говорить об актуальности поднятой Борисом Георгиевичем темы не приходится: она настолько очевидна, как очевидно то, что я стою перед вами. Возможно, кто-то из вас были на одном из наших заседаний, когда выступал замечательный петербургский священник и сетовал на то, что в результате нашей тяжелой долголетней истории следует даже говорить о своеобразной эрозии «русскости», о невозвратимой потере «русскости». Совершенно очевидно, что вопрос, выносимый Борисом Георгиевичем болезненный, и неслучайно в нашей прессе «русский вопрос» (я обращаюсь к последним номерам «Литературной газеты») специально подчеркивается как один из актуальнейших. Видимо, об актуальности этого вопроса говорит и сегодняшняя заполненность нашего зала.
Порядок нашей работы такой. Борис Георгиевич делает свое сообщение по книге где-то в пространстве 35-45 минут. После этого вопросы и свободное обсуждение проблем или частностей каких-то проблем. Убедительнейшая просьба, имея в виду большое количество людей, здесь присутствующих и остроту предложенной формулировки темы – «православный националист» – формулировать вопрос в форме вопроса, а не рассуждения, как это часто у нас бывает. Борис Георгиевич, Вам слово!
Б.Г. Дверницкий: В каждом человеке существует потребность увидеть себя со стороны, особенно наш интерес к тому, что думают и что пишут о нас люди. Отсюда даже привычка смотреться в зеркало. Что произошло бы с нами, если бы нас всюду окружали кривые зеркала? Полагаю – внутренний разлад, неуверенность в себе, уныние и потеря воли к жизни со многими печальными последствиями. Нечто подобное испытывает русский человек, когда видит передачи о себе по телевидению, слышит о себе по радио, читает о себе в газетах, журналах, книгах. На русское самосознание обрушен столь сильный поток русофобии, что мы едва приходим в себя. Спасительные передышки редки, бить зеркала бессмысленно. Выход один – надо создавать настоящие, правдивые зеркала. Т.е. мы должны последовать тем русским мыслителям-патриотам, кто описал свою жизнь, борьбу, собрал свои мысли и опубликовал их. И это должно стать массовым явлением. Нам мало книг Свиридова, Куняева, Коняева, Ильина, Семанова, Лобанова и других. Пока не поздно поток таких книг, их выход к читателю, должен заметно возрасти. Так мы узнаем правду о себе, кто мы такие, как говорится, из первоисточника.
Сборник моих докладов в Русском Философском Обществе, опубликованный потом в журнале «Русское самосознание» с 4 по 14 номер с 1998 по 2008, мой посильный в это дело. Я не вносил никаких изменений в статьи, а только распределил их по разделам: «Идеалы и ценности русского человека», «Русский человек в истории», «Русское воззрение на культуру», «Русское понимание экологии».
Почему я взял такое название – «Русский человек»? Почему так важно оставаться русскими людьми для нас? Почему потеря национальной идентичности так опасна для каждого человека, не только для русских? Потому что тогда нашим идеалам, пусть для кого-то бессознательным становится идеал гражданина вселенной или космополита. А это главное препятствие идеалу «внутреннего человека», идеалу каждого христианина, ибо этот идеал кровно связан с нашим причастием к земному отечеству. Апостол Павел писал: «Для сего преклоняю колени мои пред Отцом Господа нашего Иисуса Христа, от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле, да даст вам, по богатству славы Своей, крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке…» (Еф. 3:14-16). В космополите всегда атрофировано живое чувство родины, это человек без отечества. А тот, кто не имеет земного отечества, не может иметь и небесного.
Священное Писание разделяет всех людей на странников и пришельцев, и на скитальцев и изгнанников (Каин Ламех и следующая череда). Псалмопевец Давид восклицает: «Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Пс. 118:19). У Апостола Петра читаем: «Возлюбленные! прошу вас, как пришельцев и странников, удаляться от плотских похотей, восстающих на душу, и провождать добродетельную жизнь…» (1 Петра, 2:11). Определение христиан как странников и пришельцев присутствует и у Апостола Павла. О первом скитальце и изгнаннике Каине написано: «И сказал Господь Каину: …голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли; и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей; когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле» (Быт. 4: 9-12). Ранее пророк Осия предупреждал, что отверженные Богом будут скитальцами между народами: «Отвергнет их Бог мой, потому что они не послушались Его, и будут скитальцами между народами» (Ос. 9:17).
У странников два отечества – земное и небесное. «Люби Отечество земное – учит нас святой праведный Иоанн Кронштадский. – Оно тебя воспитало, отличило, почтило, всем довольствует, но особенно люби Отечество Небесное. То Отечество дороже этого, потому что оно свято и праведно, нетленно. Это Отечество заслужено бесценной кровью Сына Божия. Но чтобы быть членами того Отечества, уважай и люби (его) законы, как ты обязан уважать и уважаешь законы земного отечества». Митрополит Солнечногорский Сергий пишет в статье «Дух гражданина»: «Любовь к Отечеству – способность, данная нам от Бога. Этот дар, ниспосланный свыше, соединяет граждан в народ и сплачивает соотечественников, сближает народы и национальные культуры, дает силы государству устоять в годы мировых потрясений и войн перед натиском врага». Любовь к отечеству Небесному, любовь к Граду Божию он характеризует как высшее из человеческих проявлений и как высшую награду, которую можно получить при жизни. Это свет, льющийся изнутри и раскрывающий в человеке «внутреннего человека», его глубинную, духовную связь с Отцом Небесным. Скитальцы – чужие всему и всем. И это альтернатива выбора между странником и пришельцем, и изгнанником и скитальцем стоит перед каждым человеком, особенно сегодня, ибо идеал скитальца и изгнанника в новом обличии, светском цивилизованном, внедряется с колоссальной силой по всему миру, особенно у нас в России. Всё это явилось для меня побудительной причиной обратиться к национальной проблематике, разобраться, что значит понятия или категория «нации», «племени», «народа», «язЫка» (культуры), как они сопрягаются с понятием рода человеческого, гражданством, гуманизмом, с нашей верой во Иисуса Христа.
Теперь, прежде чем перейти уже собственно к рассмотрению вопросов, поднятых в книге, я бы хотел еще отметить следующее. При рассмотрении конкретных вопросов я опирался на метафизические истины о человеке или догматы, которые были сформированы мною на основании рассмотрения Шестоднева, которые я применил к человеку. Отдельные главы этого размышления публиковались в самиздате еще в советское время в журнале «Часы», «Невский духовный вестник», «Лепта» (здесь сидит его редактор – Виктор Васильевич Антонов), затем в отдельных номерах «Русского самосознания». А сейчас вышло отдельным изданием. Почему я счел нужным это сделать? Дело в том, что национальная проблематика очень политизирована и потому поверхностна, а должна иметь настоящую опору. Как мы знаем, наука имеет законы, богословие имеет догматы, и наука о человеке должна опираться на какие-то метафизические истины, на основании которых должно разрешать все эти вопросы.
Теперь, собственно, к теме: что нового я предлагаю в своих статьях? Первое, это соотношение нации и человечества, нации и племени, народа, культуры. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. (Иоан. 1:1-3)». Значит, в основе всего лежит Логос. Первый Логос – Иисус Христос, нетварный Логос. Второй Логос или первый тварный Логос – это человек. Человек создан по образу и подобию Божию, что это значит? Именно по подобию – это не тавтология, а разные грани. В Боге по святоотеческому учению мы различаем Ипостаси, Природу и Энергии, Исхождения, Действия. Соответственно и в человеке мы имеем личность; человеческую природу, отличную от ангельской, от животной; и жизненность. Логос первый проявляем себя в церкви, связь с Богом, являет нам наше христианство.
Логос второй – это нация. Нация также создана по образу и подобию, но уже человека. Т.е. в нации также есть триединство. Это этносы, о которых в свое время очень много и хорошо писал Гумилев, которые связаны с местом развития, имеют свои харизму, свой характер. Это язЫки в Священном Писании или культуры. И, наконец, племена. Племена – это те сообщества, которые имеют единую сакрально-мифологическую жизнь, мистическую жизнь, свои традиции. Вот из этих трех элементов состоит триединство нации. Важно подчеркнуть, если мы возьмем Священное Писание, то, начиная с первой главы и до Откровения Иоанна Богослова, мы встречаем эти понятия – народы, племена, язЫки. Т.е. они есть, были и будут до конца и нельзя их подменять ни гражданством, ни подданством и потому наша задача правильно понять их соотношение.
Следующий Логос – это человечество. Т.е. онтологически понятие человечества ниже, чем понятие нации, вот это может быть тот момент, который собственно раньше так не прозвучал. Человечество состоит уже из следующих образований и так же создано по образу и подобию, но уже нации. В нем мы можем выделить супер-этносы, опять же, по Гумилеву, евразийский, европейский, китайский и т.д. Дальше это культурно-исторические типы по Данилевскому: славянский, романский, германский и т.д. И цивилизации, о них можно у Тойнби прочитать, у Хантингтона. Связь с человечеством осуществляется в гуманизме или во «всемирной отзывчивости».
Четвертый Логос – это космос или природа. Связь с человечеством мы называем гуманизмом, связь с космосом – экологическим сознанием. Я не буду подробно говорить об экологии, это частный вопрос. Ему я посвятил в книге особую главу. Я считаю, каждый христианин должен свое профессиональное дело увязать со своей верой. Я работал в геологии, последние 15 лет работаю в экологии, и мне было очень важно найти православный взгляд на экологию.
Все четыре Логоса заключены в человеке, Творец создал их и заключил в нас. И нельзя никаким из этих Логосов пренебрегать, ибо это по существу самоубийство, самый тяжкий грех. Они должны в определенной последовательности развиваться.
Как они развиваются в истории, как я понимаю историю? На мой взгляд, история носит Богочеловеческий характер. Потом я нашел подтверждение своим взглядам у католического философа Отто Шпана. Он выделяет изначальное творчество Творца, когда были созданы Логосы. Дальше идет сохраняющее творчество – это когда Бог вмешивается в нашу жизнь, спасая или совершенствуя ее, ну, к примеру, Константину Великому было явление креста на небе «Сим побеждай». И он им и победил. Это неоднократные случаи вмешательства в нашу историю Пресвятой Девы Богородицы по нашим горячим молитвам. И третье творчество – это производное творчество, это уже творчество человеческое, оно обязано раскрыть наши логосы. Шпан ввел понятие «реструктурализации», синоним развитию или раскрытию логосов. Значит, нация не создается в процессе исторического развития, как считают некоторые. А, будучи заложена, она раскрывает себя в истории. До христианства по существу не было всеобщей истории, ибо она не имела единства. Была история эллинов, была история Китая, была история Индии, была история Рима. Т.е. была история по сути дела либо культур – эллины, либо этносов – иудеи, либо племен. С приходом Христа возникла единая история, которая помещается в жесткие рамки между первым и вторым Пришествием Христа и имеет единую цель. Т.е. я выделяю две истории, до Христа и история после Христа.
История нации раскрывается поэтапно. Национальный Логос, который заложен в человеке, проходит ряд стадий. Первая стадия – это когда племена, народы или культуры принимают религию, религию мирового масштаба. Скажем, вот мы крестились, это наш первый этап, который я называю идеографическим или религиозным. С него начинается нация, мы обрели единую религию. И эта религия сплотила нас воедино. Это период Киевской Руси, когда у нас появился единый идеал «Святая Русь» и он раскрыл понятие нашего единства. Русский народ это единство всех племен, которые населяют пространство Европейской части Евразии.
Однако одной веры оказалось недостаточно, чтобы объединить всех русских людей. Историк посчитал, что из 170 лет до монгольского нашествия, 70 лет была вражда, князья враждовали между собою. Нужен был следующий этап раскрытия нашего национального логоса – это этап государственный, это этап Московской Руси, когда мы обрели единство государственное, стали государственным народом, и у нас появился новый идеал – «Москва – Третий Рим». Москва – защитница Православия, объединительница всех великорусских земель.
Третий период раскрытия национального духа – имперский. Новые задачи встали перед нашим народом. Мы живем в мире, окруженные другими народами, которые постоянно испытывают нашу силу и крепость духа, как говорит Тойнби в условиях постоянного «вызова и ответа». Мы этот вызов приняли. Не прими мы этот вызов, мы были бы как Индия подвержены колонизации, или как индейцы превратились бы в историческое ничто. В этот период возник новый идеал – Великая Россия. Он поставил новый идеал – служения, служения всех. И государь уже не просто царствует, он тоже служит. И сформулировал свою идеологию: «Православие, самодержавие, народность». Благодаря этому мы выдержали нашествие Наполеона. Этот период способствовал наведению порядка в Евразии, христианизации всех тех народов, которые в исторической России были, создал культуру, решил проблему выхода к морю и ряд других проблем, на которых я останавливаться не буду, ибо это общеизвестно.
Остались ли мы имперскими людьми? Сейчас имперскость трактуется как отрицательное качество и на место его выдвигается толерантность. Хотя почему-то берется слово, которому нет аналогов в русском языке. Что такое толерантность? Терпимость? Комплиментарность? Имперскость – это то чувство русского человека, который не колонизовал народы Сибири, а жил с ними рядом, сохраняя их образ жизни, их верования. Если там была своя аристократия, он вводил ее в свою аристократию, Он никогда не испытывал превосходства и не презирал другие народности. Значит толерантность одно из проявлений имперскости русского человека.
Вот те руководящие идеи, которые сплачивали русский Народ, Государство и Церковь.
Наступило новое время – кончились империи: Оттоманская, Австро-венгерская, Британская, пришло время и Российской Империи. Что же может сплотить нас сейчас? Православие? Можно сказать, что Православие живет в России, но Россия не живет Православием. Это еще Хомяков про это сказал, характеризуя свое время. Государство? Да мы государственные люди, но к государству мы уже относимся иначе (прохладнее) чем раньше. Государство бросило нас в перестройку, обрекло на нищету и вымирание, да и сейчас не очень то печется о нашем благополучии. Т.е. государственная идея тоже не сплотит воедино весь народ. Имперскость в самом высоком значении этого слова? Можно конечно надеяться, что Империя возродится, но это скорее мечта, с некоторым налетом маниловщины. Наступил новый период, пришел период национализма. Основными руководящими идеями и идеалами станут Нация и Родина. При этом конечно не отменяется, а сохраняются те руководящие идеи, которые были раньше, но вводится дополнительный идеал, который способен нас сплотить. Почему это требование времени (кайроса)? Дело в том, что кончилось время империй, наступило время глобализма. Все мы ощущаем нашествие единого примитивного стандарта жизни, при котором все должно быть одинаковым. Чтобы устоять перед этим натиском примитивной, одномерной какой-то жизни, мы должны развивать глубину нашей нации, не высоту, не силу и мощь, а именно глубину, то есть нашу неповторимость, самобытность, русский характер, склад мысли, русскую харизму. Если мы это сохраним и разовьем в новых условиях жизни, то будем даже примерами для других народов, которые так же хотят сохранить себя.
Национализм это естественная связь со своим племенем, народом, культурой. И поэтому демонизировать его, это не только не духовно, это, по сути, бесчеловечно. Раскрытию национализма, разных его сторон посвящены многие статьи, собранные в книге.
Итак, национализм, как его понимать? Это жизнь интересами и нуждами своей Нации. Это вера в великую творческую силу своего Народа. Ответственность за нравственное состояние своей Нации, за беспризорных детей, пьянство, наркоманию, аборты, брошенных стариков, умирающие деревни и города.
Наконец, национализм – это исторический оптимизм, я бы так сказал, это радость жизни. И это соль жизни, без которой жизнь пресна и убога. Сказано о христианах, что они соль земли, но и каждый человек в своей стране – это тоже соль земли.
Кто есть националист. Националист – это человек, который всей душой и сердцем любит свою родину и нацию, знает и уважает ее прошлое, желает ей славы, мощи, величия в настоящем прошлом и будущем (П.И. Ковалевский). И.Ильин добавил: «человек, верящий в инстинктивную и духовную силу своего народа». А.Ф.Лосев писал так: «националист это человек, в котором бьется и трепещет живое чувство родины, за которую он страдает и борется». И дальше он поясняет, что когда мы страдаем и бьемся за родину, мы становимся родными друг другу и родине и тем самым, преодолеваем разобщенность русского народа. Что сюда можно добавить? Я бы добавил еще, что националист – это исторический оптимист, т.е. человек, сознающий свою историческую правоту, ибо будущее – за национализмом. Я бы даже перефразировал – не призрак коммунизма и либерализма бродит по России и Европе – а именно призрак национализма.
Отсюда и задачи русского человека. Сохранить свою национальную неповторимость и самобытность, свои идеалы добра, красоты, русский характер, склад мысли, русскую душу, русскую харизму. Стать хозяином на своей земле, ответственным за все, что происходит в России, прежде всего в России, а уж потом в ближнем зарубежье и еще где-то.
События в г. Кондопоге показали, что еще жива русская стихия, что люди, перестав, надеется на власть, сами взяли свою судьбу в свои руки и решили свои проблемы. И для пробуждения русской стихии мы должны отдать все свои силы, таланты и способности. Русский человек должен осознать свой долг перед Нацией и Родиной, стать во весь рост и подняться на бруствер, о чем еще писал Владимир Солоухин:
Я поднимаюсь, как на бруствер,
Но фоне трусов и хамья.
Не надо слез, не надо грусти -
Сегодня очередь моя!
Что можно добавить? Настала очередь всех нас. Спасибо за внимание!
(Аплодисменты)
А.А. Ермичев: Пожалуйста, кто хотел бы задать вопросы.
Вопросы
А.М. Столяров: Вы могли бы сказать, в чем заключается русская идентичность – первое, второе, третье. И чем она отличается от идентичности других великих наций?
Б.Г. Дверницкий: Что такое русский язык – чем он отличается от французского? Бессмысленно задавать такие вопросы? Чем он отличается от эсперанто, я могу сказать – там мертвый язык, а это живой. Я такой вопрос даже не ставлю, хотя какие-то примеры я могу привести. Русский народ – народ героический. Наш великий поэт писал:
Блажен, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
О каком же счастье или блаженстве говорил Тютчев? В чем это блаженство? Другой великий поэт ответил ему - в редкой возможности испытать упоение в бою, качество героических натур и героических народов. Я напомню эти строки:
Есть упоение в бою
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
Всё, всё, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья –
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог!
Вот это счастье упоения в бою испытали русские люди в Кондопоге, когда они взяли судьбу в свои руки и решили свои проблемы сами. Сказанное Пушкиным характерно для героических народов. Ведь только героический народ мог построить Великую Империю, отразить нашествие многих врагов, создать великую культуру и так далее. Вот это только одно из качеств, я просто на нем остановился, потому что иногда говорят, что у русских «бабий характер». Что еще я могу сказать? Много таких отдельных черт, но они есть и у других народов, хотя может быть и проявлены иначе. Вот Православие – это не только русская вера, а вот скажем идеал «Святой Руси» - это только русский идеал. Подвиг юродства он тоже, как бы особо ценится у нас больше чем в других странах. Стыдливость страдания, самоотверженность.
В.Н. Сагатовский: Два вопрос у меня, первое – соотношение патриотизма и национализма.
Б.Г. Дверницкий: Хороший очень вопрос. У меня специально даже есть статья на эту тему. Патриотизм это наша верность Родине и она объединяет нас со всеми народами, которые живут в России. Мы все патриоты своей страны и призваны защищать её. Национализм – это раскрытие неповторимости этих народов. И при сознании единой родины он не превращается ни в сепаратизм, ни в шовинизм. Это два элемента нашего самосознания, которые дополняют друг друга.
В.Н. Сагатовский: Как Вы относитесь к национализму других славянских и православных народов, например, украинскому национализму?
Б.Г. Дверницкий: Знаете, я представляю книгу «Русский человек» и этот вопрос специально не затрагиваю. Вопрос слишком сложный и большой.
Н.В. Кофырин: Скажите, пожалуйста, в Вашей книге Вы проводите сущностные отличия национализма от нацизма?
Б.Г. Дверницкий: Итак, ясно. Нацизм – это форма шовинизма. Мы стоим на распутье. Распутье: налево пойдешь, - космополитизм, направо пойдешь – шовинизм. Я говорю о созидательном национализме – нашей прямой дороге. А какой он будет, зависит от нас, если мы его будем демонизировать, то еще неизвестно, каким он получится. Но он все-таки пробьется к жизни, потому что эта будущая руководящая идея XXI века. И важно чтобы он был созидательным, т.е. тем, каким он заложен в истории. 
И.А. Аносова: Борис Георгиевич, вот Вы привели в своем докладе положительное определение национализма Ковалевского, Лосева, своё. А как Вы относитесь к тому, что это понятие оно вот в современном звучании обрело массу негативных смыслов. И я вот даже не уверена, мне очень хочется после семинара заглянуть в толковый словарь. Скорее всего, что там негативная семантика присутствует.
Б.Г. Дверницкий: Я за толковый словарь не отвечаю. И за то, что он искажает, я тоже не отвечаю. Я говорю о том, что есть в жизни. Я начал с чего, с того, что мы потеряли веру в себя. Вот эта связь с своим народом и есть национализм. Если мы связь с Богом потерям, мы сироты без Бога, потеряем свою связь с нацией мы тоже ничто. Это позитивное качество – национализм.
И.А. Аносова: Можно тогда еще один вопрос? А какую грань тогда Вы проводите, вот Вы упоминали и это и это понятие – национализм и культурная идентичность, как они соотносятся?
Б.Г. Дверницкий: Это один их элементов национальной культуры.
И.А. Аносова: Культурная идентичность?
Б.Г. Дверницкий: Да, единая культура. Язык, литература, философия, музыка, понятие о красоте.
И.А. Аносова: А чем отличается национализм от культурной идентичности?
Б.Г. Дверницкий: Я говорю, национализм имеет три элемента, три качества. Культурная составляющая, государственная составляющая и сакральная составляющая, скажем так. Т.е. это наша вера, это наша государственность и наша культура. Вот три элемента нашей национальности, упрощенно.
А.А. Ермичёв: Пожалуйста. 
Р.Н. Дёмин: Во-первых, большое спасибо, Борис Георгиевич, за Ваше, на мой взгляд, очень интересное выступление, а во-вторых, вопрос. Некоторые из Ваших работ подписаны псевдонимом «Борис Адрианов». В истории русской есть несколько святых с таким именем. Есть Адриан, который выступал против реформ Петра Великого и отстаивал ношение бороды, надеюсь, он вам близок, у Вас великолепная борода. Какое, может быть, значение имеет Ваш псевдоним, он говорит что-либо о Вашей творческой и личностной позиции?
Б.Г. Дверницкий: Это связано с тем, что я начал печататься в самиздате. Я геолог имел общение с секретными картами, ну, и чтобы не создавать повода я взял псевдоним. У меня прадед был священник, отец Адриан, вот я и взял такое имя. 
А.А. Ермичёв: Михаил Семенович, Вы хотели вопрос задать.
М.С. Уваров: Благодарю Вас за доклад, для меня многое прояснилось в разных смыслах. Два вопрос можно, коротких. Есть для Вас различие между понятиями «русский национализм» и «русский православный национализм». Это первый вопрос.
Б.Г. Дверницкий: Я назвал мою книгу «Размышления православного националиста». По одному из законов Шестоднева о человеке он существует на трех уровнях: на духовном, на душевном (идеально-душевном) и плотском. Три уровня жизни существуют везде. Возьмем воду: лед, жидкость и пар со своими законами. Есть различия между законами жидкости и пара? Но они характеризуют одну субстанцию – воду. Так и человек. Духовное состояние – это наша христианская вера. Душевно-идеальное – это наше отечество, культура, государство и прочее.
М.С. Уваров: Тогда второй вопрос можно? В мире существуют 16 автокефальных православных церквей. Можно ли говорить о грузинском православном патриотизме, можно говорить об армянском православном патриотизме, о сирийском православном патриотизме, и так далее?
Б.Г. Дверницкий: Армяне не православные – это дохалкидонская церковь, даже крест православный они не выносят. Да, можно говорить – православный серб, болгарин и т.д. 
А.А. Ермичёв: Михаил Петрович, пожалуйста.
М.П. Косых: Скажите, пожалуйста, правильно я Вас понял по поводу национальной принадлежности «внутреннего человека», что у Апостола Павла – внутренний человек – иудей, а у нас внутренний человек – это русский?
Б.Г. Дверницкий: Нет, Вы не правильно поняли.
М.П. Косых: А как правильно?
Б.Г. Дверницкий: «Внутренний человек» – это богословское понятие, характеризующее нашу духовную жизнь. Национальность это категория философская. И связь между ними особая. К примеру. Чувство родины – это одно из глубоких чувств человека. Если оно не проявлено в человеке на душевном уровне, то не может быть проявлено и на духовном. И если у нас нет земной родины, то не может быть и небесной родины. Если нет у человека чести, то не может быть и благочестия.
М.П. Косых: Апостол Павел говорит «нет ни Еллина, ни Иудея» (Кол. 3:11). Я понимаю это так что «внутренний человек» не имеет национальности.
Б.Г. Дверницкий: Вы к Священному Писанию без благоговения относитесь, раз позволяете обрезать цитату. Там не так сказано: «Нет уже ни иудея, ни язычника; нет ни раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского» (Гал. 3:28). Перед Богом действительно этого не существует, но между нами существует. Женщина должна быть женщиной, мужчина – мужчиной, никто не отменял наш социальный статус. Как раз мы должны быть и эллинами и иудеями и мужчинами и женщинами и социальное положение какое-то определенное иметь.
М.П. Косых: Тогда второй вопрос. Уточните, пожалуйста, Ваше представление об онтологической первичности. Вы сказали, опять-таки, если я правильно понял, что вид первичен.
Б.Г. Дверницкий: Нет, я говорил о том, что раньше считалось, что нация – это часть человечества, так считалось. Именно считалось, я так не считаю, это неправильно.
М.П. Косых: Какие-то обоснования того, что именно вид первичен. Обоснования Платона, что род первичен, я понимаю, обоснования Гегеля, что конкретное оно онтологически получается, в большей степени существует, чем отдельный индивид и абстрактное общее. Так вот единственное единичное, особенное и всеобщее. Но хотелось бы какие-нибудь обоснования тог, что имен вид первичен.
Б.Г. Дверницкий: Творец, не создавал человечества, Он создал человека. Значит человек онтологичнее человечества. Я начал с этого свое сообщение. И сейчас не место это повторять.
Вопрос: У меня продолжение вот этой украинской темы. Согласились бы Вы с таким делением, что существуют органические нации созданные Богом, которые раскрываются в истории, а существуют искусственные нации, созданные в истории, ну, скажем так, националистами, которые либо искусственно отделяют какую-то часть от органического целого, либо соединяют какие-то совершенно трудно-соединимые культуры. Скажем, Индонезия, где на разных островах разные племена. Согласились бы Вы с таким разделением или нет?
Б.Г. Дверницкий: Существует государство Израиль, хотя евреи были рассеяны по всему свету, таков Божий промысел. Они решили создать свое государство. По собственному почину или по указанию свыше, я не знаю. И потому может быть это химера, а может быть это будет органическая нация – израильская. Я не знаю этого, история покажет. Так и в остальных случаях.
А.М. Столяров: Я как-то не уловил, возможно, как Вы решаете противоречие, обозначенное в вашем докладе. В первой трети доклада Вы достаточно ярко осуждали космополитизм, но в то же время требовали, чтобы мы были христианами. Христианство – это все-таки религия космополитическая, для Христа не существует национальности, Он вообще не создавал национальности. Вот, пользуясь Вашими словами, Вашей фразой, которую Вы только что сказали: «Творец не создавал русского человека, он создал человека». Как Вы решаете это противоречие, которое я уловил?
Б.Г. Дверницкий: Я думаю, что для христиан существуют национальности. Христос пришел «к погибшим овцам дома Израилева» (Матф. 10:6). Он выделил их из всего мира. А как Апостол Павел скорбел о своем народе, он был первым националистом, вы почитаете его послания. Я как раз и настаиваю, что Бог создал логос нации, после человека это следующий логос.
А.А. Ермичёв: Скажите, пожалуйста, Борис Георгиевич, ведь тенденция глобализации это не просто происки, возможно, какого-то всемирного правительства, это объективная закономерность интернационализация жизни, интернационализация культуры, уравнение, уравнительность как говорил Константин Леонтьев. Разве это не объективный процесс? Мы должны этому сопротивляться?
Б.Г. Дверницкий: Это объективный процесс, есть вещи, которые мы призваны и можем решить только вместе. Глобализация – естественный процесс. Другое дело, как использовать глобализацию, ведь глобализация навязывает свои идеалы и свои понятия.
А.А. Ермичёв: Да, Борис Георгиевич, я это и имею в виду, как раз – навязывание своих идеалов.
Б.Г. Дверницкий: Мир стал таким, что мы уже ощущаем себя единой планетой и единым человечеством. Я понимаю, что можно и нужно оставаться гражданином мира, но нужно оставаться и гражданином своего отечества, иметь свою нацию, иметь свою веру, при этом быть еще и гуманистом. Важно найти гармонию этих интересов.
Р.Н. Дёмин: Борис Георгиевич, в некоторых своих работах Вы говорите о том, что славянские культуры ближе нам чем, например, испанская или германская. В каких, по-вашему, мнению Вы могли бы выделить болгарских мыслителей или польских прошлого времени, настоящего времени, которые ближе всего к той философской традиции, которую Вы считаете за подлинно русскую?
Б.Г. Дверницкий: Я плохо знаю славянскую философию. Что я имел в виду. Воспитание ребенка, культурное воспитание, надо начинать со славянской культуры. В музыке с Шопена и Дворжака, а потом можно и Вагнера слушать. Так легче приобщить ребенка к музыке. У нас есть некие общие внутренние константы, помогающие легче войти в область культуры. У славян есть такое качество – системность. Это то чем отличаются и русские. Коперник не на небе увидел свою систему, а сообразил её в уме. Или Менделеев. Химиков наверно в Германии было больше чем у нас, но периодический закон открыл Менделеев, а за ним и знаменитую периодическую систему элементов. Мы способны схватить проблему в целом, это такое особое качество, оно есть у славян. Возможно, это есть и в славянской философии.
Вопрос: У меня вопрос, а как Вы относитесь к крепостному праву, которое когда-то осуществлялось здесь в России, русские по отношению к русским?
Б.Г. Дверницкий: Но оно уже отменено. Одновременно я осуждаю и рабство, которое было в это время в Америке.
А.А. Ермичёв: Борис Георгиевич, вопрос такой: мы такие хорошие, отчего у нас такая тяжелая истории? Такой вопрос?
Из зала: Да.
А.А. Ермичёв: Вот.
Б.Г. Дверницкий: Значит у нас славная история, а что у нас трагедии в жизни – так это потому что мы ведем полнокровную жизнь, а не жизнь в сиропе.
Вопрос: У меня маленький вопрос: можно ли говорить, на Ваш взгляд, о комплиментарности разных народов как русский и немецкий? Именно с немецкой, германской культурой. Спасибо.
Б.Г. Дверницкий: Общность, а значит и внутреннюю комплиментарность, я вижу в том, что мы приняли христианство. Никто в Азии, ни китайцы, ни индусы не приняли христианство. Что-то у нас есть общее такое, что позволило нам и им принять христианство всей душой. И они до сих пор христиане, значит, несомненно, есть какая-то внутренняя общность. Второй момент. Они отторгли католичество, пусть и по другой причине. Католичество, конечно, во многом космополитично. И в определенной степени заглушает национальный элемент в жизни человека. А то, что оно ввело богослужение на национальных языках, как раз и свидетельствует об их непонимании национальной проблематики. Служба на национальном языке не национализм, это сакральная профанация.
Вопрос: Не совсем понятно, почему, говоря о людях достойных Небесного Отечества, Вы считаете, что это возможно только в том случае, если этот человек был конкретно националистичен в том или ином отечестве земном. А почему не объединить, что мы все здесь люди этого отчества, которому название Земной Шар. Это тоже отечество. Почему