Эта история как ни странно про улиток. Улитки очень любили быть быстрыми и проворными, но получалось это у них редко. Настолько редко, что многие улитки умирали так никогда и не познав этого чувства. Поэтому эта любовь предавалась из поколение в поколение в виде усных переданий в надежде, что может быть потомкам повезет больше. Маша не в пример улиткам почти постоянно была быстрой и проворной. Но кое-что их сильно сближало. Маша очень любила водку. Маша заваривала водку в чайнике по особому рецепту и без особого повода. Она добавляла туда мухоморы и другие лекарственные растения. Аромат свежезаваренной водки был настолько восхитителен, что когда Маша приподнимала крышку и из чайника вырывалось благоухающее облачко, то птиц, неосторожно влетевших в него, буквально разрывало в клочья от восторга. Когда водка достаточно настаивалась и напитывалась целебной силою Маша неторопливо смаковала ее, соблюдая все тонкости, этой экзотической церемонии. По правилам этикета в конце церемонии необходимо было быть пьяным. Маша ни когда не нарушала этих священных правил. За эту стойкую приверженность традициям улитки очень любили Машу. Когда Маша становилась пьяной, наступал звездный час улиток. Наблюдая за замедляющимися движениями Маши улитки всем своим существом ощущали, как время останавливается и приближается миг их триумфа! Они вибрировали и нервно тряслись внутри своих панцирей, пока не наступал момент, которого они ждали не одно поколение. И тогда словно по команде они срывались с места и неслись словно ветер, на практике применяя теорию относительности, за которую улитки, кстати, очень любили Энштейна. Улитки сновали и резвились, гарцевали, галопировали, скакали и кувыркались. Они пытались до конца отдаваться этой стихии скорости, пропитать ею свою губчатую плоть, свои мысли и свои воспоминания. Воплотив мечту не одного поколения, они обязаны были передать эти ощущения и эту тоску по скорости потомкам. К сожалению, эйфория была слишком недолгой. Биохимические процессы выведения алкалоидов из крови влияли на физические законы относительности. И под вздохи сожаления улитки снова замедлялись до своей обычной скорости, а точнее до медленности, что бы всю свою оставшуюся жизнь вспоминать о самом восхитительном моменте своей жизни. Маша не знала, какие неожиданные последствия вызывает ее пристрастие к куртуазному образу жизни. А если бы и знала, то не возражала бы. Маша ведь очень добрая. Ей совсем не жалко, что для кого-то она является мистическим ключом, изменяющим материю мира и дающим смысл существования целому виду существ. Она просто хорошая, веселая, быстрая и проворная девушка очень любящая пить из чайника свежезаваренную водку...
Инстинктивная яичница.
Эта история не совсем про Машу. Точнее в какой-то мере, конечно же про Машу, но главным персонажем истории будет являться не сама Маша, а ее инстинкт. Резонно было бы заметить, что инстинкт как таковой самостоятельным персонажем и тем более главным быть не может. И с этим утверждением можно бы было согласиться если бы нам ни чего не было бы известно об этом предмете. Однако благодаря горячечным снам малоизвестного иллюстратора детских книжек до нас дошло немало сведений о глубине и насыщенности инстинктивного мира Маши. Сложные, и не поддающийся рациональному осмыслению процессы, бушующие в подсознании Маши, нередко полностью ставили в тупик высшие силы. Их проявления одновременно опровергали и сугубо научные теории о врожденных инстинктах, и более отвлеченные философско-теологические доктрины о свободе воли, первородном грехе и врожденном стремлении к чему-либо. Машины инстинкты пробуждались к жизни, не согласуясь ни с одной из существующих теорий. Словно стихии черпающие силу в осознании собственного существования, с беспечностью шаловливого ребенка они вырывались на свободу, не заботясь о своевременности своего появления и последствиях своих действий. Контролировать проявления инстинктов Маша ни когда не пыталась. Она полностью отдаваясь потоку подсознательных желаний становясь в это время уже не совсем Машей, а скорее носителем некой воли. Не чужой, а собственной, но неведомой в силу скрытой подсознательной природы и неконтролируемой. Некоторые инстинкты наиболее сильные и наиболее часто врывавшиеся в сознание Маши прочно застолбили за собой некоторые участки сознания. Они обросли поведенческими навыками, частично были признаны чертами характера и таким образом обрели сознание и как следствие зачаточные черты личности. Таким, например, был матерный инстинкт Маши. Большую часть времени этот инстинкт в связи с невостребованностью в детские и юношеские годы дремал. Он напоминал о себе только матерными выражениями, превалирующими в Машином лексиконе. Однако со временем, его проявления становились все экспрессивней и длительней. Со временем они стали походить на приступы экзотической, но к счастью неизлечимой болезни. В ходе первых приступов Маша удочерила и усыновила все плюшевые игрушки, попавшие в ее поле зрения, а за тем уматерила несогласных с этим владельцев игрушек. После этого умиротворенный инстинкт на некоторое время задремал. Но затем неживая материя перерастала приносить удовлетворение. И вот однажды, в одно прекрасное летнее утро Маша проснулась с ощущением. Ощущение было сильным, но смутным, как желание стать космонавтом в детстве. Маша ни когда не хотела стать космонавтом и поэтому решила позавтракать. Чувство голода было хорошо знакомым ощущением и это успокоило Машу. Так как она полагала, что просыпаться с незнакомым ощущением аморально. Маша собралась в магазин за едой. Она одела свою самую короткую и облегающую прическу, кокетливую улыбку, взяла солнечный компас, дезертирский самострел, стрелы с ядом соседки, многозарядный полуавтоматический соблазнительный взгляд с оптическим прицелом на будущее, и отправилась на охоту.
В магазине можно было охотиться на товары, других посетителей и персонал. Это было неплохо. Однако персонал, посетители и товары, так же в свою очередь охотились. А это было уже не так хорошо. Иногда персонал, объявлял о снижении цен или о распродаже в каком-нибудь отделе и устраивал засаду на посетителей, а товар, из этого отдела подкравшись с тыла, коварно нападал на самих продавцов. Товары, подманивали к себе беспечных покупателей, прикидываясь уцененными. Покупатели же завлекали продавцов манками имитируя брачный зов продавцов - «Мененжер!».
Особую опасность представляли продукты. Большинство из них достаточно было съесть раньше, чем они съедят вас. Однако часть еды мутировав, сама отдавались на съедение и уже после этого переваривала съевшего их изнутри.
Единственным честным продуктом была водка. Потому и пользовалась уважением и почетом в народе. Правда мутации вызвали к жизни ее ядовитых двойников, таких как: ложная водка и водка паленая.Но это был естественный процесс эволюции и народ водку все равно продолжал любить.
Вообщем магазин был оживленным местом и без Маши. Однако ее экстравагантная экипировка подняла и без того непринужденную атмосферу до критической отметки. Маша же, ловко обходя ловушки с указателями «скидки 50%», «свободная касса», забытые сумки - приманки и открытые кассы – капканы, беспомощных старушек с отравленными спицами в рукавах и плотоядные промтовары, двинулась прямиком в продуктовый отдел. И вот тут-то случилось то, что случилось тут. Взгляд Маши, скользя по прилавкам, поскользнулся на яйцах. Банальных куриных яйцах, в картонных ячейках по 10 штук в каждой. В этот момент матерный инстинкт очнулся от забытья, и взглянув на мир глазами Маши тоже увидел яйца. Восприятие яиц Машей и инстинктом в корне различалось. Маша застыла. Время остановилось. В замершем мире чувство голода и стремление к самосохранению настоятельно требовали омлет. Матерный же инстинкт воспринимал яйца как зародыши новой жизни и желал немедленно стать им родной матерью. Зло почувствовало неожиданное изменение соотношения сил и немедленно воспользовалось ситуацией. Под эту банальную ситуацию незамедлительно была подведена серьезная идеологическая база и срочно заключено пари с силами Добра. Зло сделало ставку на голод как на проявление животной, а стало быть -темной стороны личности. Настал момент истины. Именно этот момент напряженной духовной борьбы, со свойственной аллегоричностью был изображен художником на картине. Момент, когда Маша застыла в неустойчивом равновесии между темной и светлой стороной, колеблясь между желанием сделать из яиц омлет и стремлением высидеть их. В полной и торжественной тишине и неподвижности прозвучал сигнал! Маша и окружающий мир снова пришли в движение. Высшие силы ждали выбора Маши. Однако опровергая все законы логики, матерный инстинкт, обладая уже самостоятельным личностным сознанием, обнаружил еще одно проявление своей нарождающейся личности – собственный инстинкт самосохранения, который и победил в этой борьбе, обойдя на 2 очка сборную голода и инстинкта самосохранения Маши, а также лишив обе высшие силы шансов на выигрыш. Добро и Зло очень удивились. Маша тоже удивилась. Однако больше всех чуть позже удивился матерный инстинкт. Уже когда Маша сидела сытая и довольная на кухне в студеной общаге, инстинкт пережил настоящее потрясение, не понимая, как из таких милых, не родившихся цыплят могла получиться такая восхитительная яичница. Омлет Маше приготовить не удалось, потому, что молоко в магазине от нее убежало.
Чудо-Маша
Однажды Маша побывала в Стране Чудес. В отличие от персонажей волшебных детских сказок она не проваливалась в норы, дыры, шкафы, сундуки, пещеры и иные символически - эротические отверстия. Не уносили Машу ни ураганы, ни штормы, ни другие аллегорические представители стихий. Так же ее не уводили мифические существа типа драконов и единорогов и говорящих кроликов. Маша была слишком прагматичной, что бы попасть в Страну Чудес таким нерациональным способом. В принципе она и пала туда с сугубо практической целью. Но об этом позже. То есть ниже. Да вобщем-то чего тянуть. Маша хотела выиграть в лотерею и принца на белом коне. Маша знала, что и то и другое является чудом. Так же, как и честные политики и универсальные диеты для похудения. Отказываться от мечты было жалко, а верить в сказки глупо. Поэтому Маша решила лично убедиться в существовании чудес, и если нет, то не забивать себе дальше голову. Маша серьезно подошла к решению данного вопроса. Она изучила всю литературу, касающуюся данного вопроса, от серьезных трудов по мифологии и этнографии до детских сказок и фантастических рассказов. Подвергнув прочитанное глубокому научному анализу, Маша смогла выделить общие моменты, дающие ей ключ к разгадке, и приступила к практическим опытам. Через непродолжительное время Маша довела технику перемещения до приемлемого и предсказуемого уровня. Она перестала попадать в соседние квартиры, параллельные галактики, психиатрические клиники, пятые измерения, чужие сны, рок-концерты, временные петли и альтернативные реальности. Методом сугубо научного тыка, в четком соответствии с правилом буравчика Маша определила последовательность, которая с достаточной степенью вероятности открывала путь в Страну Чудес. В принципе Маше там особенно делать было нечего. Ей достаточно было только убедиться, что чудеса существуют. Но как всегда в таких случаях любопытство – этот вечный двигатель прогресса, этот неизменный мотив познания, толкнул Машу на встречу чуду. От прямой встречи чудо уклонилось, сославшись на сильную занятость, но оставило неоспоримые следы своего существования. Так же Маша смогла лично убедиться в существовании различных проявлениях чудес в сочетаниях с объектами материальной реальности. Так, Маша в своем непродолжительном турне по Стране Чудес не была вовлечена ни в какие сомнительные приключения и ее жизнь не подвергалась ни физической, ни магической угрозе, что вобщем-то чУдно само по себе. Кроме того, погода во время путешествия стояла поистине чудесная. Так же, Маша смогла наблюдать в естественной среде обитания чудо-дерево и даже немного покурить его. Так же Маша убедилась в существовании чудо-йогурта, а так же целого выводока чудо-деток. Так же, Маша получила сомнительное удовольствие от лицезрения чудо-юда, отказавшего разговаривать с некашерной Машей. В ходе осмотра чудо-острова Маша видела множество чудесных, чУдных, чуднЫх и просто чудоковатых созданий. Именно этот момент ярким протуберанцем всколыхнул поверхность коллективного подсознательного, проникая в сны и фантазии чувствительных к мистическим эманациям личностей и вдохновил многих безумцев и гениев на проявление своих творческих способностей. В результате уровень преступности резко возрос, однако так же появились и литературные произведения, живописные полотна, устные предания, танцы и пляски несущие в себе отголоски этого яркого момента. На одном из рисунков созданных неизвестным художником в вызывающе реалистичной манере изображен эпизод в ходе которого летающий мухомор с прицепившийся из совершенно другой сказки гусеницей пытается вступить в контакт 3 степени с Машей. Маше в первый раз не приходится делать ни какого выбора между темной и светлой стороной, так как по чудесному стечению обстоятельств ни Добро ни Зло не смогли воспользоваться ситуацией. В этот момент они выясняли кто сильнее сидя на крыше высотного здания и плюясь в прохожих. Поэтому Маша на этом рисунке такая спокойная и умиротворенная. Как раз когда Маша уже возвращалась обратно в привычную реальность, Добро в очередной раз победило Зло, умудрившись попасть в большее количество людей. Маша же убедившись в существовании чудес решила не отказываться от своих мечтаний и подождать по крайней мере, до следующего розыгрыша лотереи. Просто так, на всякий случай, а вдруг повезет и до розыгрыша случится если не чудо, то хотя бы принц.
Маша и мировой пожар.
Маша курила и смотрела на тлеющий уголек сигареты. Курила и смотрела. И думала, что из этой искры ни когда не разгорится мировой пожар. Максимум, сгорит дом. При удачном стечении обстоятельств квартал. Но мирового пожара даже при идеальном раскладе не получится. Почему? Возможно потому, что разрушение тоже не может не иметь пределов. Оно тоже выдыхается со временем. Устает от себя. Так же как и созидание, достигает своего апогея и сходит на нет. Без человека разрушение и созидание почти не встречались друг с другом. Ни когда природа волевым усилием не пыталась отстроить заново разрушенные землетрясением горы или осушить реки затопившие долины или оживить мертвую плоть. Созидание проявлялось в этот момент где-то в другом месте, где из воды вставали новые острова, где леса покрывали бесплодную почву, где рождалась новая жизнь. Только человек вырубал леса и тут же создавал на месте вырубок поля, упорно восстанавливал плотины после наводнений и вместо новой жизни жаждал вечной отсрочки смерти. Так человек свел вместе разрушение и созидание. Это человек сделал их врагами, разрушая созданное и восстанавливая разрушенное. Так была нарушена гармония мира. Так думала Маша и курила. Курила и думала. Потом сигарета закончилась. И перед Машей встал выбор потушить сигарету в пепельнице, стоящей так далеко, что за ней пришлось бы вставать или выкинуть окурок в окно, где в сухой траве у него бы появился шанс выжечь хотя бы квартал. В свете своих последних рассуждений Маша взвесила оба варианта. Второй вариант был актом разрушения, хотя огонь, теплящийся в сердце окурка, был создан Машей, и кинув его в окно она просто продолжила бы процесс создания огня. Потушив окурок в пепельнице, Маша уничтожила бы свое творение, встав на сторону разрушения. Таким образом, оба поступка несли в себе элементы созидания и разрушения, находящиеся в потенциальном противоречии друг с другом. Разрушать огонь, к которому Маша уже успела привязаться, было жалко, а вставать за пепельницей лень. Поэтому Маша с гордостью творца, выпускающего в мир свое создание, бросила окурок в окно и пошла спать. Время было уже позднее, и вечерняя роса успела приятно охолодить, накаленную за день почву. Поэтому окурок, долетев до земли, попал в условия, не способствующие его дальнейшей эволюции до уровня даже локального костерка. Скорбно зашипев, он испустил на прощанье тоненькую струйку дыма и подобно тонущему пароходу погрузился в пучину небытия. Добро и Зло снова не смогли определить, кому засчитать победу. В очередной раз они были поставлены в тупик логическими построениями Маши, которая творила зло от чистого сердца и по доброте душевной, а добро по низменным мотивам. Оценивать поступки Маши по результатам было бессмысленно, так как они в большинстве случаев были непредсказуемы. Учитывать мотивы Маши при выборе решения так же было весьма затруднительно, так как зачастую они основывались на ложных предпосылках или имели порок логики. Поспорив немного для порядка, и в очередной раз, согласившись на ничью, Добро и Зло разошлись по своим делам, оставив Машу в покое до следующего раунда. Маша же в эту ночь долго ворочалась без сна и думала новую мысль. Размышления о природе разрушения и созидания вплотную подвели ее пытливый ум к загадке природы Добра и Зла. Вот тут-то не до сна стало и им.
Суши Маши
Где-то в конце зимы в горы обычно приходит весна. Так случилось и в этот раз. Встречать ее, правда, ни кто не вышел, потому, что больных на голову в горах, после предыдущей весны, почти не осталось. Дело в том, что с наступлением весны в горах снег тает, не только на крышах, но и на самих горах тоже. В результате с гор сходят лавины, талые воды разрушают мосты, пристани и другие полезные постройки. Немногочисленные куски плодородной почвы превращаются в смертельно опасные болота. В связи с перепадами атмосферного давления в ущельях создается идеальная ситуация для возникновения ураганных ветров и смерчей. Ураганы обрывают личные и деловые связи, линии коммуникаций, превращая их из сплошных в пунктирные. Внезапные порывы ветра срывают бельевые веревки, перераспределяя среди населения постельное и нижнее белье. От всего этого буйства стихий у некоторых даже срывает крыши. Смерчи иногда используются незаконными эмигрантами, из еще более менееразвитых стран для проникновения на территорию маленькой, но гордой горной страны. Некоторые прилетают вместе с домами и домашними животными. Местное население обычно сразу отправляет их по Федеральной желтой трассе в Изумрудный город с рубиновыми звездами за получением прекрасного вида на жительство других жителей страны. Тех, кто спокойно смотреть на чужое жительство не хочет, отправляют домой на Северный Канзас. По традиции депортация завершается тремя пинками в ягодичную область каблуком красных форменных башмаков. Но самое страшное, что с приходом весны, движимые инстинктом и голодом, на родину возвращаются птеробоинги, археопланы и другие пернатые реликты. Они возвращаются в горы, сожрав, все что можно, в теплых странах, что бы и тут начисто уничтожить все, что успело вырасти за зиму. Попутно они вьют гнезда, откладывают яйца и высиживают птенцов. В результате, летом в горах никакой еды кроме огромного количества яиц пернатых вредителей не остается. Зато яиц этих хватает, что бы прокормиться и даже немного отправить на экспорт. Особенно ценятся яйца очень редкой реликтовой птицы Фаберже. Кроме того, специально обработанные яйца разного калибра используются горцами в настольных и напольных играх, заменяя шары, мячи, фишки и кости. Пернатые реликты очень важны для экономики горной страны. Их яйца являются основным, и по сути единственным продуктом. Пернатые важны на столько, что один из очень редких видов реликтов - двужопый Археофлот даже изображен на гербе страны и является ее символом. Однако простое население, далекое от политики и близкое к земле, ужасно страдает от прилета пернатых. Вообщем весна в горах - это не то время года, которое встречают с радостью. Весной все, кроме незаконных эмигрантов, прячутся по домам и пытаются срочно съесть всю оставшуюся еду, что бы не досталось воздушному врагу. В этой весенней битве с урожаем принимает участие все жизнеспособное население страны. Запасы продуктов доставляют в города и поселки с государственных складов по Пищеварительному тракту и раздают населению в принудительном порядке. Каждому, пропорционально комплекции, устанавливается норма обязательная для поедания. Среди энтузиастов и профессиональных жрецов проводятся соревнования на скорость и количество поглощения пищи. В этот период, религиозные концессии отменяют посты, в том числе и посты дорожно-мостовой стражи. На это время переносятся празднование почти всех государственных праздников, играются свадьбы, и большинство жителей старается родиться именно весной, что бы сэкономить на гостях. Эта весна не стала исключением. Почти 14 дней жизнь страны и деловая и личная была подчинена одной общенациональной идее. К концу второй недели запасы еды потихоньку стали истощаться. В ежевечерних выпусках дымовых семафоров начали подводить итоги: общее количество съеденного, число погибших от переедания и кишечной непроходимости, а так же сообщать имена жрецов-рекордсменов. Маша наряду с остальными жителям так же, была вовлечена в этот весенний пищеварительный марафон. Именно этот момент, вероятно в силу своей скрытой духовной наполненности оставил неизгладимый отпечаток в этнографии множества народов, дав миру множество великолепных образцов устного творчества, таких например как скороговорка «Шла Маша по шоссе и сосала суши». Нашел свое отражение этот момент и в живописи, вдохновив неизвестного иллюстратора на создание пронзительного образа Маши сосущей сушку. В картине с поразительной чувственностью отражено стремление Маши исполнить свой гражданский долг, не оставив ни крошки воздушным агрессорам. Для наглядности в верхней части картины художник специально изобразил пернатых всепожирателей, подчеркнув тем самым трагизм ситуации. При этом встающее на заднем плане солнце по замыслу автора символизирует надежду и немного смягчает общее мрачное впечатление от картины. Что вообщем то и правильно. Все закончилось хорошо. Маша и не такую гадость жрала. Что может случиться с молодым растущим организмом от нескольких килограммов суши из рыбы фугу? Да тем более под свежезаваренную водку? Да ни чего страшного! А если и стошнило разок-другой, так это ж не из-за водки, а от нервного напряжения от ответственности за судьбу родины. Чувство ответственности - это не то чувство которое хочется испытывать снова и снова, и поэты о нем стихи не слагают. Но так или иначе все обошлось и весна для Маши прошла, можно сказать. А раз можно, то так и скажем. Дальше по графику должно было наступить лето, но лето в горах – это уже совсем другая история.