Все эти экспертные заключения Савицкого в основной степени относились к норвежцам. Их индустрия переживала в 1916 г. расцвет, о котором, по словам Савицкого, за несколько лет перед этим «норвежцы и мечтать не могли». Однако после войны им предстояло столкнуться с серьезными трудностями, связанными, во-первых, с большой уязвимостью норвежской экономики, крайне зависевшей от экспортной торговли, особенно топливом и сырьем в частности. Во-вторых, международный статус Норвегии как малого государства не позволял ей рассчитывать на политические гарантии поддержания высоких темпов роста промышленности и внешней торговли, в частности, на приобретение колоний. +
В таких условиях норвежское правительство стремилось к возобновлению правового режима наибольшего благоприятствования, всегда служившего основой ее торговой политики. Более того, оно надеялось заключить новые выгодные двусторонние торговые соглашения с державами Антанты, рассчитывая на уступки по таможенным вопросам. При этом, по мнению Савицкого, норвежские власти и крупный бизнес полагаются на обширный российский рынок, как наиболее перспективный и привлекающий безграничными возможностями индустриального экспорта. Поэтому деловые круги Норвегии разработали целую программу экономической экспансии на Севере. +
Железная дорога к незамерзающему Баренцеву морю стала необходимостью во время Первой мировой войны. Несмотря на спешку и огромные трудности, железная дорога на Мурман протяженностью 987 верст (1054 км) была сдана во временную эксплуатацию в ноябре 1916 г. Часть строительных материалов для нее была закуплена в Норвегии. На фото – участок строительства Мурманской железной дороги. Фото: Ф. М. Проскудин-Горский. Library of Congress Prints and Photographs Division Washington, D.C. 20540. USA+
В этой связи примечательны рекомендации, которые Савицкий предлагал вниманию руководителей МИДа и правительственных ведомств России. Он подчеркивал, что к тому времени сформировалась наиболее благоприятная почва для заключения с Норвегией нового выгодного торгового договора, который позволил бы обеим сторонам после войны избавиться от германского экономического засилья и посредничества: «В своих стремлениях Норвегия в большей степени обращена к России. И она будет во многом, если не во всем, готова пойти нам навстречу в ущерб Германии. <…> Связь интересов между обеими странами, несомненно, существует. И она требует, чтобы Россия уже теперь обратилась к мысли, в чем она может пойти навстречу и чего она должна требовать от норвежцев» (АВПРИ. Ф. 134. Оп. 473. Д. 173. Л. 96). +
Еще в одной записке – «Норвежцы в деле развития нашего Севера», датируемой 7/20 октября 1916 г., Савицкий повторил свою мысль относительно надежд норвежского бизнеса на завоевание доли на обширном российском рынке: «В отношении к их мечтам у нас может быть только одна точка зрения: из возможных зол нужно выбирать наименьшее, определив те (норвежские – авт.) изделия, ввоз которых при полном сознании целей нашей хозяйственной политики все-таки нужно признать желательным и неизбежным. В намечаемых областях мы можем пойти им навстречу, ибо скандинавские страны и особенно, если не единственно, норвежцы являются для нас по своему политическому характеру более желательными поставщиками изделий, чем другие государства» (АВПРИ. Ф. 134. Оп. 473. Д. 173. Л. 111). +
Но здесь Савицкий главным образом остановился на оценке перспектив норвежских инвестиций, связав их с планами хозяйственного подъема Русского Севера и Сибири: «Стремления норвежцев приложить свои силы к развитию производительных сил нашего Севера <…> нашли уже и сейчас широкое распространение в норвежских деловых кругах. И они составляют важную сторону хозяйственных идей современной Норвегии в их обращении к России. Там дело идет о вывозе товаров, а здесь о вывозе капиталов и людей. Такой вывоз за последнее время стал также непременным атрибутом всякого велико-хозяйственного расширения. <…> Но в стремлениях норвежцев есть некоторые позитивные черты, лишающие их до известной степени характера обычного культрегерского подхода для оплодотворения «варварской» страны» (там же). +
Савицкий считал, что норвежская промышленно-торговая экспансия не несет в себе опасности независимому хозяйственному и политическому развитию России и угрозы превращения ее в полуколониальный придаток более развитых соседей из-за двух особенностей. Во-первых, малого политического веса «страны фиордов». Во-вторых, из-за сосредоточения делового интереса норвежцев на строго «определенной, пространственно ограниченной и своеобразной по условиям области». Савицкий имел в виду район Кольского полуострова и северной Карелии – «мурманскую железную дорогу, северную часть губернии Олонецкой и Западно-Архангельской». +