Нас часто пугают тем, что протекционизм тормозит развитие, хотя дело обстоит ровно наоборот, если этот протекционизм развивающий. И, конечно, протекционизм не может быть самоцелью, это лишь временная мера, способствующая формированию сравнительных преимуществ национальной экономики. Он не может быть всеобъемлющим и герметичным. Иначе страна рано или поздно потеряет ориентиры для развития. Как писал Витте, «свобода торговли — это пока для России идеал, к которому мы должны идти суровым протекционным режимом. Когда режим этот подготовит прочно развитую промышленность, могущую выдержать с притоком иностранных и ростом своих капиталов внутреннюю конкуренцию, а затем способную в будущем выдержать и внешнюю конкуренцию, тогда мы станем так же экономически сильны, как мы стали сильны политически. Тогда явится необходимость в постепенной перемене торговой политики переходом к свободе торговли».
Какие бывают сравнительные преимущества? Во-первых, это доступность финансовых средств. Тот самый приток иностранных капиталов и рост собственных, о котором писал Витте. Или доступность кредитов, о чем мы
ЭКОНОМИКА И ФИНАНСЫ
'Лист: «В жизни наций, так же как и в жизни индивидуумов, против иллюзий идеологии есть два могущественных средства: опыт и необходимость»
уже неоднократно писали в нашем журнале. Мы уже не раз приводили пример того, что иностранные производители станков, как правило, поставляют их в рассрочку на три — пять лет. Они в состоянии сделать это, потому что могут взять кредит на производство станков у себя в стране под полтора-два-три процента. Японские станкостроители вообще могут взять кредит под одну десятую или даже одну сотую процента годовых на десять лет. А российский станкостроитель берет кредит не менее чем под 15%, причем на год, максимум на два. А часто он вообще не может взять кредит, поскольку у провинциальных заводов практически нет залоговых активов. Ясно, что в таких условиях развитие невозможно. Чтобы выходить на внешние рынки не только в качестве импортера, страна должна иметь мощную финансовую систему. Без нее бесполезен и экономический космополитизм, и экономический национализм.
Во-вторых, это качество рабочей силы: ее образованность, трудолюбие, дисциплинированность. Если говорить о России, то, несмотря на падающий уровень массового образования, оно все еще сохраняется на достаточно высоком уровне. Правда, как жалуются многие предприниматели, с дисциплинированностью и трудолюбием у нас не всегда хорошо. Но наличие в России даже сейчас, при всех потерях, самых современных и разнообразных
производств вполне мирового уровня, показывает, что массовое наличие этих качеств скорее вопрос общественной атмосферы, возникающей при востребованности качественного труда. Качественная работа сама по себе дисциплинирует и вдохновляет, но она должна поддерживаться соответствующей социальной политикой в стране, которая рождает в работающем человеке чувство защищенности в самом широком смысле этого слова. Профсоюзный лидер одной из европейских стран при обсуждении проблем рынка труда в России обратил внимание на то, что «самая высокая производительность отмечается в тех странах, где, как в скандинавских, наличествует высокая степень социальной защищенности и солидарности, которая проявляется в заботе государства о человеке. Это позволяет людям на работе думать только о работе, а это эффективно и выгодно. Они знают, что о них и об их близких всегда позаботятся. Станет ли он безработным, инвалидом или уйдет на пенсию, его не бросят. И поэтому он может спокойно и с большой отдачей работать. России тоже надо войти в такой позитивный круг».
Позитивный настрой рядового человека на труд и творчество означает и позитивность страны. Этот настрой неизбежно передается и бизнесу, и его отношению к развитию своего дела. А Кейнс не случайно считал, что инвестиции являются результатом стихийного оптимизма, который он называл жизнерадостностью. В отсутствие такого оптимизма никакого желания инвестировать у капитала не будет.
Наконец, сравнительное преимущество — это лучшее соотношение цены и качества ваших товаров по сравнению с товарами конкурентов.
Качество товара определяется, с одной стороны, его потребительскими свойствами, а с другой — его соответствием потребностям, ожиданиям и предпочтениям потребителей. Причем соотношение между этими двумя сторонами в значительной мере определяется репутацией производителя (фирмы и страны) и общественным мнением, которые формируются соответствующей информационной поддержкой. Качество товара поддерживает репутацию, но и репутация поддерживает качество.
Вот почему наивными выглядят упреки в адрес российской промышленности, что ее развал в 1990-е связан с тем, что ее продукция не выдержала конкуренции на мировом рынке из-за низкого качества. Какое качество могло быть в глазах потенциальным покупателей у продукции, бренд которой,
условно фабрика «Большевичка», был никому не известен? Никто не будет покупать автомобиль класса «Бентли» производства ВАЗа, даже если будет известно, что он достойного качества. Там же, где, как в атомной промышленности, российский бренд был известен благодаря имиджу России как ядерной сверхдержавы, она смогла вполне успешно выступить на мировых рынках. Но и за репутацией, и за известным брендом, а тем более за неизвестным, должны стоять все те же серьезные финансовые возможности, позволяющие репутацию и бренд поддерживать и развивать. Что толку от того, что иностранцы до сих пор спрашивают о станках некоторых наших давно исчезнувших заводов, когда даже те, что выжили в условиях финансового коллапса, долгие годы, что называется, голову не могли поднять из-за отсутствия средств на развитие.
Но дело еще и в том, что, в то время как в мире происходила консолидация промышленности, того же станкостроения или электроники, вокруг относительно небольшого числа брендов, бессмысленная приватизация нашей промышленности рассыпала наши корпорации, которыми были союзные министерства, не только на отдельные предприятия — на отдельные цеха. Ясно, что за этой россыпью за редким исключением не было и не могло быть ни брендов, ни финансов. И возможностей повышать качество. В лучшем случае они оказались в полной зависимости от государственных дотаций. И из промышленных отраслей опять-таки лишь атомная, которая сохранилась как корпорация, сумела не просто выжить, но и развиться. Поднять качество наших товаров и представление об их качестве не удастся до тех пор, пока наши компании не будут обеспечены достаточными финансовыми ресурсами и не станут достаточно мощными и консолидированными, чтобы выступать на равных с транснациональными корпорациями. Поддержка и выращивание корпораций — национальных чемпионов есть неотъемлемая часть стратегии развития.
Много говорят о возможностях среднего и малого бизнеса даже на мировых рынках. И действительно, существуют средние и даже малые компании, известные во всем мире, но в подавляющем большинстве случаев это поставщики крупнейших корпораций, что и составляет им имя. Это как «Смирнов — поставщик двора Его Величества». Вот почему наш инновационный малый бизнес смотрит за границу. Одно дело, если он добьется звания «поставщик
ЭКОНОМИКА И «1М1СЫ
«Энергичное и изобретательное производство будет |
жизненно необходимо любой стране, которая желает |
Питер Марш «Новая промышленная революция» |
Siemens», другое — «поставщик Урал-вагонзавода», при всем уважении к последнему. Создание мировой репутации уже существующих и новых «уралвагон-заводов» должно быть частью государственной стратегии развития.
Валютный курс
Ясно, что построить корпорации мирового уровня и заработать репутацию страны качественных товаров, которые можно и нужно покупать даже задорого, — задача на многие годы, а может, и десятилетия. Значит, в формуле цена—качество для нас сейчас актуальнее цена, абсолютная величина которой определяется издержками, а относительная, то есть ее значение для потенциального покупателя в сравнении с ценами аналогичных товаров иностранных производителей, — валютным курсом. Причем «правильный» валютный курс может отчасти компенсировать и издержки.
Высокий курс национальной валюты усиливает позиции страны на внешних рынках в качестве покупателя: возникает возможность привлекать ресурсы мирового фондового, рынка, расширять импорт товаров и услуг. Низкий валютный курс позволяет повысить ценовую конкурентоспособность национальных товаров и производителей на внешних рынках и этим стимулирует экспорт, а также развитие процессов импортозамещения. Повышение конкурентоспособности национального экспорта предполагает занижение курса национальной валюты относительно паритета покупательной способности.
Одной из причин уничтожения нашей промышленности в 1990-е годы стала политика завышенного курса рубля, необъяснимая с точки зрения здравого смысла, с точки зрения страны, пекущейся даже не о развитии, а хотя бы о сохранении национальной экономики. С 1995-го по июнь 1998 года курс доллара по отношению к рублю упал в 2,1 раза. В результате за 1997-1998 годы российский экспорт сократился в целом на 15,7 млрд долларов. Соответственно вырос импорт. Спад промышленного производства составил 50% в сравнении с 1991 годом, а в машиностроении и наукоемких отраслях—до 70%. После кризиса 1998 года произошел перелом этой тенденции, девальвация ослабила иностранную конкуренцию на внутреннем и внешних рынках и дала импульс росту национального производства. Но эта тенденция не была удержана, курс рубля, на радость валютным спекулянтам, вновь поднялся, чтобы вновь упасть в 2008 году, а затем в 2014-м. Но если говорить о последнем падении курса
преуспеть в XXI веке». |
рубля, то оно снова подтолкнуло вверх промышленное производство и экспорт, по крайней мере, в ряде отраслей. Что подтверждают и их представители. Как сказал генеральный директор предприятия «Континентал Калуга» Георгий Ротов, «в свете... развития обменных курсов, который благоприятствует экспорту товаров, произведенных в России, для концерна становится экономически целесообразно производить шины в России и поставлять их на экспорт». Тем не
менее, многие говорят, что снижение курса рубля мало что даст российской промышленности, и приводят общие данные промышленного производства за 2015 год, забывая, что любая экономическая политика успешна, если она последовательна и проводится многие годы, а не отдана на волю стихии валютного рынка.
Именно такую политику — заниженного валютного курса национальной валюты — уже более трех десятилетий проводит Китай, обеспечивая своим товарам серьезные преимущества и на внутреннем, и на внешнем рынках. Причем, несмотря на многолетние протесты американского руководства, которое считает, что китайская валюта недооценена приблизительно в два раза и это способствует дефициту платежного баланса США в торговле с Китаем. При этом Китай одновременно проводит активную протекционистскую политику в тех секторах экономики, которые не защищены заниженным курсом юаня. Именно в этом сочетании одна из основных причин поразительного экономического роста Китая. И именно в этом интерес к нему со стороны иностранных компаний — гигантский защищенный от внешней конкуренции рынок и преимущества при экспорте.
Похожую финансовую политику — стабильная валюта при заниженном курсе и доступном кредите — проводил наряду с протекционизмом, о чем
мы говорили выше, и граф Витте, который в конце XIX века осуществил 5 России валютную реформу, перейдя на золотой стандарт, девальвировав рубль и создав мощную, независимую финансовую систему. После реформ Витте в Россию, как и теперь в Китай, из тех же соображений устремился иностранный капитал. Витте был вынужден провести валютную реформу, поскольку курс рубля постоянно колебался. На сильных колебаниях курса бумажного рубля
богатели валютные спекулянты. Экономику России постоянно лихорадило. Решив задачу создания устойчивой финансовой системы, Витте занялся проблемой промышленного кредита, который он считал «основой всякой промышленности». «Лишь при условии, — писал он, — ближайшего и строго практического попечения о развитии каждой отдельной отрасли нашей промышленности и торговли центральное управление [правительство] может разрабатывать и свои общие меры на пользу народного хозяйства».
Итак, если подвести итоги нашего обсуждения, то основы политики экономического роста достаточно просты:
— создание в стране позитивной атмосферы уверенности и солидарности;
— развивающий протекционизм,
обеспечивающий национальной промышленности базу для роста и после
дующей экспансии на внешние рынки;
— выращивание и продвижение старых и новых корпораций — национальных чемпионов, как в традиционных,
так и в инновационных отраслях промышленности, и их брендов в России и
заграницей;
—независимая, мощная, стабильная финансовая система;
— доступность дешевых кредитов;
— заниженный курс национальной
валюты. •