Важен не процесс обсуждения сам по себе, важно не только обнаружение у других тех же самых проблем, что и у тебя, и вытекающее из этого развенчание собственной презренной уникальности. Именно то, что человек аффективно делится собственным внутренним миром и после этого принимается другими, по-видимому, имеет огромное значение. Принятие окружающих ставит под сомнение убежденность пациента в том, что он по сути отвратителен, неприемлем или не достоин любви. При условии, что он придерживается процедурных групповых норм, группа примет индивида, не считаясь с его прошлым опытом, проступками или социальными промахами. Девиантный стиль жизни, опыт проституции, сексуальных извращений, отвратительные уголовные преступления — все это может быть принято терапевтической группой при условии, что в ней ранее были установлены нормы приятия.
Очень часто психиатрические пациенты должны иметь несколько возможностей, чтобы разделить с кем-то свои аффекты и рассчитывать на принятие себя другими людьми. Сокращение этих возможностей может проистекать из того, что вследствие нарушений межличностного общения они не могут установить близких отношений. Далее, убежденность в отвратительности своих импульсов и фантазий делает признание еще более затруднительным. Я знал многих одиноких пациентов, которые только в группе могли установить глубокий личный контакт. Проходило всего несколько встреч, и они начинали чувствовать себя в группе «как дома» в большей степени, чем где бы то ни было еще. Они могли помнить чувство принадлежности и приятия годы спустя, когда большая часть других воспоминаний стиралась из памяти. Как сказал один успешный пациент, оглядываясь на прошедшие два с половиной года терапевтической работы: «Наиболее важно было иметь группу людей, с которыми всегда можно было поговорить и которые никогда не отказали бы мне в этом. Я был частью группы, в которой было так много заботы, ненависти и любви. Мне сейчас лучше, и у меня своя жизнь, но грустно думать, что моей группы больше нет».
Некоторые пациенты описывают группу как гавань, защищающую от жизненных стрессов, как источник силы. Одной из причин, по которой американским военнопленным было очень тяжело во время корейского конфликта, было то, что у них отняли этот источник стабильности. Китайские захватчики разрушали групповую сплоченность, методично устраняя возникающих групповых лидеров. <... >
Пациенты могут интериоризировать группу. «Как будто группа сидит за моими плечами и наблюдает за мной. Я всегда спрашиваю: «Что бы сказала группа об этом или о том?»<...>
Членство в группе, приятие и одобрение являются наиболее важными для развития индивида. Важность принадлежности к детским компаниям сверстников, компаниям взрослых, общинам, социальной группе едва ли возможно переоценить. Нет ничего более важного для юноши, чем быть включенным в определенную социальную группу, быть принятым в ней, и нет ничего более угнетающего, чем исключение из нее. Вспоминаются имевшие место в Соединенных Штатах случаи самоубийства «забаллотированных» членов, исключенных из некоторых сообществ, или имев -
шие место в Вест-Индии смерти изгнанников, отмеченных знаками вуду, которые незадолго до смерти были полностью исключены из сообщества и объявлены «умершими» вследствие наложения на них чар. Большинство психиатрических пациентов имеют обедненную групповую историю; никогда прежде они не были полноценными, неотъемлемыми, активными членами группы. Для этих пациентов непосредственно успешное общение в группе может быть лечебным.
Мы опираемся на других не только для одобрения и приятия, но также для постоянного утверждения важности нашей системы ценностей. «Когда предсказания не сбываются» (15) — книга, посвященная изучению религиозного культа, который предсказывал конец света. Как сообщают авторы, когда судный день прошел без инцидентов, представители культа не только не испытали кризиса сомнений, но, наоборот, развернули кампанию по привлечению новых членов; система групповой веры для борьбы с сомнениями, по-видимому, потребовала увеличения степени интерперсонального утверждения.
Таким образом, разными путями члены терапевтической группы приходят к пониманию того огромного значения, которое они имеют друг для друга. Терапевтическая группа, воспринимавшаяся сперва как искусственная группа, которую не принимали в расчет, в скором времени фактически стала играть важную роль. Я знаю группы, которые собирались, чтобы пережить вместе тяжелые депрессии, психозы, женитьбу, развод, аборты, самоубийство, повороты карьеры, разделить наиболее сокровенные мысли и инцест (сексуальную связь между членами группы). Я видел, как группа оплакивала смерть одного из участников и как другая группа донесла на руках одного из членов собственной группы до больницы. Взаимоотношения часто закрепляются совместным участием в рискованных предприятиях. Как много взаимоотношений в жизни было заключено в доспехи жизненных переживаний?
Роджерс подчеркивает, например, что приятие друг друга членами группы, их взаимопонимание могут иметь более сильное лечебное воздействие, чем приятие и понимание со стороны терапевта. Ведь другие участники группы не должны заботиться, не должны понимать, им не платят за это, это не является их работой. Как правило, в детстве приобретается опыт приятия сверстниками, но для тех, кто был лишен этого, оценка другими членами группы является жизненно важным фактором. В современном американском обществе произошел сдвиг в иерархии потребностей — первостепенным становятся не потребности, связанные с выживанием, а эмоциональные потребности. Современный человек, утопающий в роскоши, задается вопросом: «Кому я могу доверять? Кто мне близок?» С крушением развитой семейной ячейки и изоляцией личности в современной жизни эта проблема становится очень серьезной. Близкие отношения, развиваемые в группе, могут рассматриваться как форпост противодействия культуре, «которая способствует дегуманизации индивида и дегуманизации наших человеческих отношений». Роджерс считает, что глубоко прочувствованные человеческие переживания в группе могут иметь огромное значение для пациента;
даже если нет видимого улучшения и отсутствуют заметные изменения в поведении, пациент может ощущать, что становится человечнее, богаче на личностном уровне и что в нем развивается внутренний эталон.
Взаимное приятие друг друга членами группы является решающим в групповом терапевтическом процессе, но может развиваться достаточно медленно. Приятие другими и самоприятие взаимозависимы: если самоприятие существенно зависит от приятия окружающими, то и приятие окружающих возможно только после того, как индивид сможет принять самого себя. Члены терапевтической группы могут испытывать презрение к самим себе и глубокое презрение к другим. Проявление этого можно увидеть в изначальном отказе пациента присоединиться к «сборищу придурков» или в его нежелании быть вовлеченным в группу из-за страха оказаться в водовороте несчастий. <...> Рубин <...> обнаружил, что увеличение степени самоприятия существенно коррелировало с увеличением степени приятия других. Эти результаты созвучны с утверждением Фромма, сделанным много лет назад, что только после того, как человек становится способным любить себя самого, он получает возможность любить других. Я только добавлю, что только после того, как он испытает, что значит быть любимым, он сможет любить себя самого.
Индивид рассматривает и оценивает себя так, как его рассматривают и оценивают другие. Вследствие соотнесенности жизненных переживаний индивида он интериоризирует определенные отношения и учится оценивать себя в какой-то степени независимо. Но он всегда более или менее озабочен тем, как общество оценивает его, и подвержен влиянию социальной оценки — оценки, даваемой ему группами, к которым он принадлежит.
Насколько человек подвержен влиянию социальной оценки в группе и насколько он склонен пользоваться предложенными групповыми ограничениями и оценками, зависит от нескольких факторов: значимости группы для него, частоты и специфичности воздействия на него группы в аспекте его социальной оценки и от того, насколько его задевают неудобные вопросы. (Вероятно, в терапевтических группах намеки являются очень действенным средством, поскольку могут затрагивать ядро идентичности пациента.) Другими словами, чем больше группа взаимодействует с ним, тем более он подписывается под групповыми ценностями, тем более он будет склонен соглашаться с суждениями группы.
Чем привлекательнее индивид для группы, тем более он уважает суждения группы и стремится к ней, тем ближе к сердцу он будет принимать любые противоречия между полученной общественной оценкой и собственной самооцен-
кой. Эти противоречия будут вызывать у индивида состояние диссонанса, и он будет предпринимать шаги, чтобы устранить его.
Если это противоречие влияет негативно, если группа оценивает его менее высоко, чем он сам оценивает себя, то как он может разрешить это противоречие? Индивид может попытаться не воспринимать, отрицать или искажать групповую оценку. В терапевтических группах такое развитие событий ведет к замкнутому кругу. Низкая социальная оценка индивида человека, связанная с его отказом от участия в выполнении групповой задачи, его готовность обороняться и любое усугубление проблем общения приведут к еще большему снижению социальной оценки. В конце концов группа сможет оказать свое влияние только в том случае, если он не воспользуется психотическими механизмами, искажающими реальность.
Другой, более распространенный метод разрешения противоречия — обесценивание группы. Например, индивид может вообразить, что это искусственная группа или что она состоит из очень больных людей, и попытается сравнить ее с другой группой (например, социальной или профессиональной), которая может оценивать его иначе. Такое развитие событий, характерное для истории «групповых девиантов», обычно заканчивается выходом из группы.
Последний — терапевтический — метод разрешения противоречия для индивида заключается в попытке поднять полученную социальную оценку, изменив то, что подвергалось критике со стороны группы. Этот метод разрешения противоречия более вероятен, если человек достаточно привлекателен для группы и если противоречие между низкой социальной оценкой и более высокой самооценкой не так велико.
Гораздо более распространенным в терапевтических группах случаем является обратное противоречие: группа оценивает индивида выше, чем он оценивает себя. И снова пациент, оказавшись перед лицом противоречия, будет пытаться его разрешить. В некоторых группах он может стремиться к снижению социальной оценки, проявляя неадекватное поведение. Однако в терапевтических группах это поведение приводит к противоположному эффекту — подъему социальной оценки еще выше, если проявление неадекватного поведения является искомой групповой нормой и в дальнейшем вызывает приятие пациента группой. В ответ на это индивид может начать пересматривать и переоценивать свой заниженный уровень самооценки. Клиническая история болезни в качестве иллюстрации поможет прояснить структуру этого процесса.
Миссис Энд, тридцатичетырехлетняя домохозяйка с обедненным эмоциональным фоном, пришла лечиться изза тревожности и чувства вины, преследовавших ее в связи с осложнившимися супружескими отношениями. С клинической точки зрения ее самооценка была чрезвычайно низкой; она занимала позицию самоуничижения в отношении своего внешнего вида и в отношении своего функционирования как матери и жены. Она несколько утешилась, вступив в религиозную организацию, хотя никогда не считала себя достаточно добродетельной, чтобы общаться с верующими в своей общине. Миссис Энд вышла замуж за мужчину, которого считала невыносимым, но, тем не менее, хорошим человеком и определенно подходящей партией для нее. Только в своих сексуальных связях, и особенно когда она поддерживала сексуальные отношения с несколькими мужчинами одновременно, она, кажется, оживала. Только тогда она чувствовала себя привлекательной, желанной и способной дать что-то, что другим казалось ценным. Но это поведение вошло в конфликт с ее религиозными убеждениями и вызвало тревогу и самоуничижение.
Рассматривая группу как социальный микрокосм, терапевт вскоре отметил характерные тенденции в ее поведении в группе. Ее разговоры на групповых встречах строились
вокруг сексуальной тематики, и в течение многих часов группа боролась со всеми волнующими последствиями ее сексуальной дилеммы. Однако в остальное время на групповых встречах она ни в чем не участвовала и ничего не предлагала. Она относилась к группе, как к своему социальному окружению. Поскольку она не могла ассоциировать членов группы с добродетельными братьями и сестра-, ми по церкви, то чувствовала, что ей нечего предложить ок- ' ружающим, кроме собственных гениталий.
Ее курс терапии по большей части заключался в постепенном пересмотре и конечном развенчании ее убежденности в том, что у нее нет ничего ценного, что бы она могла предложить окружающим. Как только она начала отвечать остальным, предлагать им свое тепло и поддержку в обмен на их проблемы и чувства, она почувствовала себя нужной другим участникам. Противоречие между социальной оценкой и самооценкой в конце концов разрешилось повышением уровня последней. Ее поведение изменилось так, что стали возможны значимые несексуальные отношения в группе и вне ее, и они продолжали повышать ее самооценку, тем самым раскручивая спираль адаптации.