– Ребята, почему вы не возьмете трейлер из «Неверленда»?
– Какой трейлер?
– В «Неверленде» есть трейлер для охраны.
И вот мы получили трейлер. Это было счастьем. Там был умывальник, душ, туалет и кровать. Мы превратили его в командный пункт, перенаправили в него все кабели от камер, повесили на стену схему комнат в доме и карту Лас Вегаса. Мы осматривали каждый квартал вокруг дома, отмечали на карте все возможные пути для «побега». Учитывая то, что дом стоял на открытой местности, мы делали все, что было в наших силах, чтобы компенсировать это.
Билл:
Мы установили «тревожные кнопки» в различных комнатах внутри дома – в спальне мистера Джексона, в гостиной. В случае опасности мистер Джексон или дети могли сразу же вызвать нас туда. В доме сигнализацию не было слышно, только в трейлере. И она была очень громкой, можете мне поверить. Помню, как она сработала в первый раз. Было раннее утро. Я услышал сигнал и ринулся прочь из трейлера. Добежал до двери на кухню, выхватил пистолет и ворвался внутрь, словно готовился к какой-то серьезной заварухе.
Они все сидели за столом и завтракали. Увидев меня, застыли: мистер Джексон слева, Пэрис во главе стола, Принс справа, напротив отца. Я поначалу не увидел Бланкета. Он находился в другом конце комнаты рядом с телевизором, где и была установлена кнопка. Он просто шатался по дому и нажимал все кнопки. И вот они сидят за столом, уставившись на меня, а затем Бланкет восхищенно выдает:
– Билл, это что, настоящая пушка?
Малыш решил, что это было очень круто. А мистер Джексон был прямо противоположного мнения. Вытащить пистолет в комнате, где завтракают его дети? О, как же мне за это влетело от него.
Джавон:
Он не хотел, чтобы его дети видели оружие, но был рад, что мы были хорошо вооружены. У нас обоих постоянно были при себе полуавтоматические пистолеты «глок» с увеличенными магазинами. Были и электрошокеры «Тазер». Каждый выдавал заряд мощностью 1,2 млн. вольт – достаточно, чтобы свалить с ног двухсоткилограммового здоровяка. Еще у нас был целый арсенал дополнительного оружия: автоматы MP5, военные AR-15, автоматические винтовки и MAC-10. И три ящика боеприпасов для всего имеющегося оружия. Под одеждой мы всегда носили легкие бронежилеты. Возможно, кому-то покажется, что это чересчур, но люди просто не знают, сколько угроз регулярно получал мистер Джексон. Мы всегда были готовы к худшему, но надеялись на лучшее и беспрестанно молились.
Билл:
Кто бы ни приходил – ремонтники, техники – все подписывали договор о конфиденциальности, прежде чем попасть на территорию. По этому договору полагался штраф на сумму 10 млн. долларов за разглашение информации о мистере Джексоне, его доме, детях и т.д. Если они не подписывали договор, то не могли войти. Мы обыскивали всех и конфисковывали мобильники. Если они отказывались подчиниться – дальше хода не было. Те, кто заходил на территорию, передвигались только в сопровождении охранника, пока не заканчивали работу и не уходили.
Это была стандартная процедура, даже для клоунов, которых нанимали для дня рождения детишек. Клоуны понятия не имели, на чьей вечеринке будут выступать, пока не попадали внутрь. Они приходили, мы тут же совали им под нос договор и видели шокированные лица: мол, чо за ерунда?! Затем мы их обыскивали и забирали телефоны.
– Нам придется забрать у вас телефон. Вы получите его обратно, когда будете уходить.
– Но если мне кто-нибудь позвонит?
– Вы хотите здесь работать или нет?
И они отдавали телефоны.
Мистер Джексон не верил никому. Параноик до мозга костей. И почти не спал. В три, четыре часа утра он кружил по дому, проверяя замки на всех дверях. В те ночи, когда я был на дежурстве, я много раз это видел.
У нас было оборудования на тысячи и тысячи долларов, система наблюдения покрывала каждый сантиметр территории и дома, по периметру патрулировали вооруженные люди, а он все равно ходил от двери к двери, проверяя замки. Я приходил на дежурство утром, и ребята из ночной смены докладывали: «Этот кадр опять проверял двери». Для нас это вскоре стало нормой.
Джавон:
Он часто выходил во двор и шел к нашему трейлеру посреди ночи, чтобы убедиться, что мы там. Он просовывал голову в дверь и говорил:
– Просто хотел посмотреть, здесь ли вы.
– Сэр, мы никуда не уйдем, – отвечали мы.
Билл:
Между домом и трейлером была прямая телефонная линия, и номер был только у мистера Джексона. Порой он звонил нам посреди ночи. Он мог всполошиться из-за любой мелочи.
Однажды во время нашего дежурства, где-то в полтретьего ночи, мы услышали, как хлопнула входная дверь в дом, а затем кто-то отчаянно заколотил в дверь трейлера. Мы открыли. На пороге стоял мистер Джексон, прижимая к себе всех троих детей. Дети были сонные, взъерошенные, в пижамах, все дрожали на холоде. У мистера Джексона на лице была написана паника, глаза широко распахнуты.
– Кто-то залез в дом, – сказал он. – Они пытаются проникнуть в мою спальню через балкон.
Моей первой мыслью было закинуть их всех в машину и дать деру. Но Джавон настаивал: «Давай проверим комнату!» И я пошел расследовать «взлом». Мистер Джексон и дети остались в трейлере с Джавоном. Я вытащил пистолет, вошел в дом и поднялся в спальню мистера Джексона. Поначалу я решил, что кто-то мог забраться на балкон со двора. Зайдя в спальню, я сразу услышал звуки. Снаружи, за дверью на балкон, что-то шуршало, словно кто-то пытался залезть внутрь. Я подобрался поближе и распахнул дверь. Никого. Но теперь звук был более отчетлив. Больше похоже на трепыхание крыльев. Я осмотрелся и увидел торчащее из вентиляционного отверстия крыло. Голубь. Все это из-за паршивого голубя.
Я вытащил птицу из вентиляции и вышвырнул через перила балкона. Я не видел, взлетела ли она или упала. Возможно, у нее было сломано крыло. Я только увидел, как она мелькнула в темноте и пропала. Я вернулся в трейлер и сказал мистеру Джексону, что это была всего лишь птица. Ну, да, теперь он вовсю беспокоился о голубе.
– Ты же не убил ее, нет?
– Нет, сэр, – ответил я. – Конечно, нет. Я отпустил ее.
– А, хорошо.
Джавон:
Когда проверка закончилась, было уже три часа утра. Принс ныл: «Папаааа, можно мы пойдем назад в кровать? У нас же с утра школа, а я устал».
Они побрели назад в дом. Когда они заходили внутрь, мистер Джексон сказал:
– Вот видите, дети? Береженого Бог бережет.
Билл:
Через пару недель, в середине февраля, в полвторого ночи мне позвонила Раймона, менеджер. Она была в панике:
– Ты должен немедленно вывезти мистера Джексона из дома!
– Что случилось?
Она не отвечала. Только повторяла:
– Вывези его из дома! Я сняла вам номер в отеле. Вывези его!
Я решил, что дело серьезное, велел Джавону подготовить машины, а сам побежал в дом. Когда я поднялся наверх, мистер Джексон метался по комнате в полной темноте. Он не хотел включать свет, словно боялся, что кто-нибудь увидит его. Дети бегали по комнатам с фонариками, собирали вещи, паковали сумки. Он шептал им:
– Давайте, давайте! Бегом! Нет, это брать не надо! Берите только необходимое!
Я не понимал, что происходит.
– Сэр, что случилось? В чем дело?
Он не хотел говорить. Только сказал:
– Позвонила Раймона. Пришла угроза. Нам нужно уехать. Мы должны уехать. Прямо сейчас.
Джавон:
Я вывел машины и ждал у трейлера. На мониторах ничего не было, ни один из датчиков не сработал. Прежде чем уехать, мы с Биллом проверили весь дом. Ничего. Мы сказали мистеру Джексону:
– Сэр, везде порядок. Дом в безопасности. Поверьте, сюда никто не влезет.
Но он был в полной панике. Он был невменяем и не слышал ни слова из того, что мы говорили. Лишь повторял как заведенный:
– Надо уехать, надо уехать!
Билл:
Мы не знали, что произошло, но на всякий случай погрузили вещи и детей в машину и увезли их в Green Valley Ranch, курортный отель неподалеку, в Хендерсоне. Менеджер уже ждал нас. Мы вселились в номер посреди ночи, не проведя ни предварительного осмотра, ни проверки, ничего.
Мы обустроили его в номере, а сами расположились в комнате напротив. Наутро я отправился поговорить с ним. Он был в бешенстве:
– Я не должен был бросать свой дом из-за кого бы то ни было. Я не должен ни от кого убегать. Разве я не для этого вас нанял, ребята?
– Сэр, от кого вы убегаете? – спросил я.
Наконец, он поведал мне, что случилось. Раймоне позвонил бывший охранник из «Неверленда», которому Майкл Джексон якобы задолжал денег. Он позвонил и стал угрожать, рассказывать ей, что он сделает, если не получит свои деньги. Он сказал, что приедет в Вегас, перелезет через забор и вломится к мистеру Джексону в дом. Поэтому Раймона позвонила мистеру Джексону и подняла его на уши.
– И поэтому мы уехали? – растерянно переспросил я. – Мистер Джексон, вы в полной безопасности в доме. Мы в состоянии защитить вас и вашу семью. Если бы Раймона сказала мне сразу, в чем дело, я бы с этим разобрался.
Это обескуражило его. Он выглядел рассерженным.
Мы пробыли в отеле еще одну ночь, а затем вернулись домой. Дети очень устали. Обычно они относились ко всему этому спокойно, так как привыкли к бешеному ритму жизни своего отца. Потайные ходы, задние двери, сигнализация, «тревожные кнопки» – они жили среди всего этого каждый день. Маленькие солдаты. Но время от времени все это безумие настигало их. Это был как раз такой случай. Новый город, странный дом. И вдруг их хватают посреди ночи и бегут прочь неизвестно куда, забрасывают их в отель, а затем снова везут домой. И никакого объяснения, почему.
По дороге домой на заднем сиденье долго царила тишина. Затем Бланкет посмотрел на своего отца и спросил:
– Папочка, а можно мы поедем в другой дом? Можно мы вернемся обратно в «Неверленд»?
Мистер Джексон покачал головой:
– Нет. Мы не можем туда вернуться, никогда. Это место заражено злом.
-4-
В мае 1970 года Jackson 5 прилетели в Филадельфию в рамках своего первого национального тура как официальные звезды Motown. Они подписали контракт со знаменитой детройтской звукозаписывающей компанией за два года до этого, и их первый сингл, I Want You Back, вышедший прошлой осенью, сразу стал номером один в хит-параде Billboard. Следующие три сингла достигли той же отметки, и Jackson 5 стали первой музыкальной группой, четыре первых сингла которой заняли первое место в хит-парадах. Группа наращивала свою популярность, продавая альбомы и раскручивая песни на радио. Когда их самолет приземлился в Международном аэропорту Филадельфии, в терминале собралось более трех тысяч поклонников. На следующий день во время концерта потребовалась сотня полицейских, чтобы сдержать толпу и не дать ей броситься на сцену.
Майклу Джексону было тогда всего одиннадцать, но сценарий его жизни уже был написан. В следующие сорок лет огромные толпы людей следовали за ним повсюду, осаждая отели, в которых он останавливался, и разбивая лагерь возле ворот его дома. Когда вышел Thriller в 1982 году, беспрецедентный уровень славы полностью затмил восторженное поклонение слушателей, знакомое ему по временам Jackson 5. Thriller оставался в лучшей десятке альбомов 80 недель. 37 недель он был номером один. Семь из девяти песен стали синглами, вошедшими в десятку лучших. Альбом получил 8 наград Грэмми из рекордных двенадцати номинаций. За первый год Thriller продал 22 млн. копий. По словам одного из критиков, Thriller превзошел статус обычного музыкального альбома и стал чем-то вроде бытового прибора – вещью, которая просто была абсолютно у всех.
Естественно, поп-звезды существовали и до Майкла Джексона. Фрэнк Синатра, Элвис и «Битлз» были на вершине музыкальной арены в соответствующие времена. Но Майкл Джексон появился в весьма выгодный период в развитии музыки и технологий. Только-только начало развиваться спутниковое телевидение, а интернета не было и подавно. Это время стало небольшим «окном», когда мир уже был подготовлен к появлению глобального коммерческого феномена, и этим феноменом стал Майкл Джексон, коронованный Король поп-музыки.
Когда в 1987 году вышел его следующий альбом, Bad, он стал номером один не только в Америке, но и в других 25 странах. Пять песен стали хитами №1, альбом продал 17 млн. копий за первый год, причем, две трети этого объема разошлись за пределами США. В этот период Джексон также поехал в свой первый сольный тур. 123 концерта в 15 странах на четырех континентах. Аудитория составила 4,5 млн. человек. Тур принес 125 млн. долларов прибыли, что сделало Bad самым посещаемым и прибыльным туром всех времен. В каждом городе, где был концерт Джексона, он передвигался по улицам в сопровождении целой колонны автомобилей с вооруженными охранниками, не хуже чем у президента страны.
Однако к наступлению нового тысячелетия популярность Джексона слегка угасла. Когда в 2001 году вышел его последний студийный альбом Invincible, многие сочли его коммерческим провалом по сравнению с предыдущими работами. Тем не менее, он все равно продал 11 млн. копий по всему миру – больше, чем многие артисты могли бы мечтать. И даже если случайные слушатели перешли на что-то другое, у Джексона все равно оставалась обширная фан-база. Особенно это было заметно за пределами США, где предъявленные ему обвинения не так широко освещались в прессе.
Действительно, чем больше на Джексона нападали таблоиды, тем больше приверженности ему выказывали поклонники. Их преданность певцу на пороге несчастья стала своеобразным знаком чести. Миллионы слушателей в десятках стран создавали целую сеть клубов и групп, публиковали новостные рассылки, обменивались сувенирами. Самые стойкие поклонники следовали за Джексоном из страны в страну, куда бы он ни поехал. А во время суда 2005 года сотни людей стояли на страже у здания суда, приветствуя каждое появление артиста радостными криками и усердно молясь об оправдательном вердикте.
Но самой уникальной чертой в фан-базе Джексона была не верность поклонников ему, а его реакция на них. Как бы певец ни отторгал и ненавидел тюрьму, в которую был заперт благодаря своей известности, он никогда не утрачивал любовь к людям, сделавшим его таким популярным. Джексон считал, что не директоры звукозаписывающих компаний и не промоутеры, а именно поклонники были ответственны за его успех. Он чувствовал, что лично обязан всем и каждому из них. Певец редко ощущал в своей личной жизни такую привязанность и верность, какую ему демонстрировали фанаты. И поскольку они никогда не теряли веру в него, Майкл Джексон никогда не забывал о них.
Билл:
Первые несколько недель все было тихо. А затем начали появляться машины. Люди проезжали мимо дома. Некоторые приостанавливались, смотрели на дом, затем ехали дальше. Напротив дома стал парковаться красный автомобиль. Он останавливался по ту сторону дороги и стоял часами. Я наблюдал за ним через камеры. Он приезжал как минимум пару раз в неделю, а иногда и каждый день.
Наконец, мне удалось увидеть водителя. Это была миниатюрная женщина со светло-каштановыми волосами. Она выходила из машины и бродила туда-сюда. Я слышал о таком типе поклонниц, которых тянуло к Майклу Джексону. Они были влюблены в него. С точки зрения безопасности я поначалу счел их угрозой. Когда у ворот паркуется машина, ты не можешь знать, поклонник ли это или кто похуже, может, преследователь, может, какой-то псих. Я никогда раньше не видел эту женщину, поэтому однажды я отправился к машине и пообщался с ней. Она была из Калифорнии, жила неподалеку от «Неверленда». Она сказала, что знакома с Майклом и что была его приятельницей.
– Так вы что, будете просто сидеть здесь? – спросил я ее.
– Все нормально, – ответила она. – Он знает меня.
Если мы куда-нибудь ехали, девушка выходила из машины и стояла на видном месте, надеясь, что он заметит ее. Если в машине были только мы с Джавоном, мы не останавливались. Но когда мы везли мистера Джексона, она снова вышла из машины, и я сказал:
– Вот снова та девчонка.
Мистер Джексон поднял голову и спросил:
– Кто?
– Девушка, вон там стоит.
– А-а, я знаю ее, – отреагировал он. – Притормозите.
Мы остановились, он опустил стекло и стал беседовать с ней, словно они были старыми друзьями. «Как дети?» «Тебе нравится Вегас?» «Ты пробудешь здесь долго?» Слушая их разговор, я понимал, что она не сталкер. Просто обычная преданная поклонница. Их беседа была очень невинной, дружеской, даже доверительной. Если честно, то они слегка флиртовали. Просто общались. В какой-то момент мне пришлось напомнить ему:
– Сэр, нам пора ехать.
Он сообщил ей, в котором часу он приедет домой, и добавил, что надеется увидеть ее снова. Ну, как будто говоришь «увидимся» старому приятелю. Когда мы отъехали, он пояснил нам:
– Она всюду ездит за мной.
В конце января мистер Джексон дал интервью Associated Press, подтвердив, что вернулся в страну. После этого фанаты стали приходить толпами. Они стояли у ворот весь день, пятью-шестью машинами, иногда и больше. Они приезжали к дому по утрам, парковались перед домом, сидели на раскладных стульях, затем уезжали к ночи. Когда мы ехали куда-нибудь, мистер Джексон опускал стекло и говорил им:
– Привет! Мы вернемся через двадцать минут.
Мы уезжали, а они сидели и ждали его. Когда мы возвращались, он махал им рукой, заходил в дом, а они опять сидели и ждали. Они хотели ощутить его присутствие, его ауру. Просто хотели быть рядом.
Джавон:
Соседи возненавидели эту ситуацию. Фанаты обычно вели себя пристойно, но это был квартал богатых домов. Рядом жил исполнительный директор компании Sprint. Гари Пэйтон, известный баскетболист, обитал через два дома от нас. Дома в округе стоили многие миллионы, а тут – люди, сидящие прямо на улице. Соседи считали, что фанаты причиняют им неудобства. Они постоянно вызывали полицию. Копы приезжали и разгоняли их. На следующее утро они возвращались.
Билл:
Однажды приехали сразу три полицейских машины, и мистер Джексон увидел их из окна. Он спустился к нашему трейлеру:
– Я не хочу, чтобы они гоняли моих поклонников. Скажи полиции, что я не возражаю против их присутствия, если они не выходят за пределы моей территории.
Я отправился к полицейским и передал им его слова. Один из них спросил, проживаю ли я в этом доме.
– Нет, но я состою в личной охране владельца дома.
– Ну и кто это? – полюбопытствовал он.
Я не ответил, лишь пожал плечами. Один из фанатов, стоявших рядом, сказал:
– Здесь живет Майкл Джексон.
Я не подтверждал и не отрицал, просто добавил:
– Хозяин дома не против того, что эти люди стоят здесь.
Ребята вокруг захлопали в ладоши:
– Видите? Видите?
Полицейский предупредил их, что если они будут шуметь, им придется приехать сюда и арестовать их. Мне показалось, что этим дело не кончится. Так и было. Соседи продолжали жаловаться, и полиция приезжала снова и снова. Наконец, мистер Джексон позвонил своему адвокату. Понятия не имею, с кем он говорил и кто какими связями воспользовался, но после этого полиция перестала приезжать, и фанаты остались.
Джавон:
Они торчали там всю зиму. И все лето. На улице стояла адская жара, а они сидели на тротуаре и ждали. Когда было слишком уж жарко, мистер Джексон отправлял нас к ним с напитками и закусками. Тем, кто успел примелькаться, он посылал через нас складные стулья. Мы даже вынесли им садовую мебель, стоявшую возле нашего бассейна.
Среди них была девушка, которая постоянно настаивала на встрече с мистером Джексоном. Она приходила каждый день. Каждый. Божий. День. Она выбила себе постоянное место на тротуаре прямо рядом с въездом и все время пыталась передать мистеру Джексону какие-то вещи через окно машины. Однажды она подбежала к машине и сунула ему пачку фотографий, на которых она была обнаженной. Каким-то образом он всегда находил минутку, чтобы остановиться и поболтать с ней.
Билл:
Каждый раз, как мы покидали дом, поклонники бежали к машине, чтобы увидеть его хоть одним глазком. Если в машине были дети, мы не опускали стекла и не останавливались. Мистер Джексон не хотел, чтобы кто-либо приближался к его детям. Но если в машине был только он один, то всегда настаивал, чтобы мы остановились, здоровался с ними и давал им столько автографов, сколько мог. Мы всегда нервничали, когда он так делал, но он не принимал возражений. Большинство фанатов вели себя уважительно и вежливо, но порой ситуация выходила из-под контроля, и мне приходилось выскакивать из машины и отгонять их назад. Каждый раз, когда я это делал, мистер Джексон всегда увещевал меня:
– Билл, будь вежлив с моими поклонниками. Они не сделают мне ничего плохого. Они безобидны.
Поначалу мы попросту не понимали, что за отношения у него были с фанатами. Мы с удивлением узнали, что он постоянно общался с некоторыми из них, даже переписывался с ними. Они звонили его менеджеру и оставляли сообщения для него. Когда он говорил с ними, они постоянно обменивались фразами «люблю тебя» и «я люблю тебя больше». Они приносили ему подарки, какие-то личные вещи. И говорили: «Вот, я сделала это для тебя». «Вот тебе плюшевый мишка». «Вот тебе фигурка Питера Пэна».
Его отношения с поклонниками… Я никогда не видел ничего подобного у других знаменитостей. Никогда. Какими бы известными они ни были. Вокруг звезд обычно вертятся группи, но это были не группи. Мистер Джексон знал многих из них лично. Он помнил, на каких концертах и где повстречал их впервые, сколько лет они уже знакомы. Он показывал нам людей, которых видел в других странах.
– Вон тот парень, я помню его, он из Германии.
Это были очень интересные отношения – он и фанаты. Он любил их так же, как они его. Из окна своей спальни наверху он смотрел на улицу, туда, где они стояли. Иногда мы поднимали головы и видели, как он смотрит из-за занавески, наблюдает за ними. Они сидели внизу и ждали. А он сидел наверху и наблюдал.
Джавон:
Единственной настоящей проблемой с поклонниками было то, что они привлекли папарацци. Поначалу было 3-4 человека, ничего особенного. Но
когда их стало несколько десятков, у нас возникла проблема. Это уже хорошие кадры для папарацци.
Фотографам никогда не удавалось увидеть его. Мы всегда сажали его в машину еще в гараже. А заодно использовали другие тачки для отвлечения внимания. Я ехал в главной машине мистера Джексона первым и сворачивал в одну сторону, а Билл в другой машине с мистером Джексоном выезжал следом и ехал куда нужно, пока папарацци гнались за мной.
Для совсем отчаянных неподалеку росло дерево, и они все лезли на него, чтобы попытаться сделать несколько снимков. Однажды я поймал там парня и велел ему слезать. Когда он слез, я потребовал его камеру, чтобы посмотреть, что он наснимал. Но он не хотел отдавать ее мне и сказал, что его действия совершенно законны, он не вторгался на чужую территорию.
– Я все равно сделаю эти фотки, так что не лезь ко мне, – повторял он. Я не особенно мог ему помешать, поэтому просто отпустил его.
Фотография мистера Джексона и его детей стоила бы десятки, если не сотни тысяч долларов. Однажды мы возили мистера Джексона и детей на ужин в отель Wynn. Я был на посту у двери банкетного зала, и тут ко мне подошел парень и сказал:
– Хочешь без напряга заработать пятьдесят штук?
– Что ты имеешь в виду? – спросил я.
– Я знаю, на кого ты работаешь. Дашь мне знать, где Майкл Джексон и его дети будут в конкретное время на следующей неделе – и бабки твои. Позвони мне завтра, если хочешь знать детали.
Он всунул мне в руку визитку и ушел. Я ничего не сказал мистеру Джексону. Вместо этого я отдал визитку Биллу, он проверил этого парня и обнаружил, что это был папарацци. Мы решили, что если не будем ничего делать и проигнорируем это предложение, то проблем не будет. Так и поступили. Затем, примерно через неделю, когда мы ехали в машине и очень громко слушали классику, мистер Джексон вдруг сказал мне:
– Джавон, ты можешь выключить приемник на минутку? Я хочу задать тебе вопрос.
Я выключил музыку:
– Слушаю, мистер Джексон.
– Ты случайно не получал необычное предложение от кого-нибудь на прошлой неделе?
Я замер. "Вот дерьмо". Я тут же понял, что произошло: это он сам прислал фотографа, чтобы проверить меня.
– Да, сэр, – ответил я. Повернулся, чтобы посмотреть ему в глаза, и объяснил, как все было.
– Я горжусь тобой, Джавон, – сказал он мне. Похоже, он был очень рад, что я прошел испытание, и что он нашел кого-то, кому можно доверять. – Если бы ты позвонил тому парню, я бы тебя уволил. Но ты поступил правильно. Единственная твоя ошибка – ты должен был сразу рассказать мне об этом.
– Да, сэр, я знаю, мне очень жаль, но я не хотел вас беспокоить.
Вмешался Билл:
– Это моя вина, сэр. Джавон рассказал все мне, и едва я понял, что речь идет о фотографии, а не о реальной угрозе жизни, именно я принял решение не беспокоить вас с этим вопросом.
– Спасибо, – ответил мистер Джексон, – но вы всегда должны рассказывать мне абсолютно все.
– Да, сэр.
До этого он держался со мной несколько отстраненно. Вся информация передавалась через Фельдмана и Билла, и я с ним не особо общался. Но теперь, когда я прошел проверку, он, похоже, решил, что может доверять мне гораздо больше.
Билл:
Эта проверка, которую он устроил Джавону, дала нам понять, насколько он не доверяет людям в целом. До работы на мистера Джексона моей основной работой всегда было разобраться с внешними угрозами – сталкеры и папарацци. Я знал, как решать эти проблемы. Но мистер Джексон был параноиком не столько из-за этого, сколько из-за людей, которые уже были в его жизни, и именно от них он хотел получить защиту. Он хотел, чтобы мы были рядом, потому что ему нужно было скрыть свои действия от собственных юристов и менеджеров. Он хотел, чтобы мы стали буфером между ним и его собственной семьей.
Мы знали, что он не очень-то общается с семьей. Это можно было понять, даже просто почитав о них какие-то статьи. Но его менеджеры и юристы тоже давали нам инструкции, и мы могли видеть, что проблемы в семье были гораздо серьезнее, чем обычные терки между родичами. Нам очень быстро дали понять, что, если кто-то из семьи попытается связаться с мистером Джексоном или приедет к дому, мы не должны говорить ему об этом. Раймона сказала нам:
– Если приедет кто-то из семьи, позвоните мне. Позвоните менеджерам.
И Фельдман, и Раймона дали нам похожие инструкции.
Никому из семьи не было позволено даже проезжать через ворота без предварительного уведомления, кроме миссис Джексон, его матери. Когда бы она ни появилась, мы открывали ей ворота, и она сразу шла в дом. Ей разрешалось приходить когда угодно и без предупреждения. Всем остальным требовалось сначала назначить встречу. В общем, ситуация была довольно деликатной.
-5-
На фоне меняющихся расовых отношений в 60-х годах успех Motown Records был обусловлен не только талантом артистов лейбла, но и маркетинговым гением владельца и основателя компании, Берри Горди. Горди взял чернокожих певцов и исполнителей и отполировал их публичный имидж до идеала, сделав их «безопасными» и привлекательными для белой аудитории, валом валившей в магазины и покупавшей пластинки лейбла миллионными тиражами. Джексоны, благопристойная религиозная семья простых работяг, стали идеальными кандидатом для Горди – живым доказательством успеха, ожидавшего те чернокожие семьи, которые будут усердно трудиться в новой Америке без признаков сегрегации.
Преимуществом этой складной истории было то, что она была правдивой как минимум наполовину. Джо Джексон, крановщик на сталеплавильном заводе в восточном Чикаго, привил детям свою любовь к музыке, и его амбиции привели семью из совершенно невозможных обстоятельств в калифорнийскую землю обетованную. Его сыновья, красивые, хорошо воспитанные мальчики, делили трехэтажную кровать в одной спальне и часами репетировали после школы, чтобы не наживать проблем на улице.
Дочери Джексон, Ребби, ЛаТойя и крошка Дженет, были милы, развиты не по годам и запросто могли сами стать звездами. Кэтрин, матриарх семьи, была адептом Свидетелей Иеговы и воспитала всех своих детей богобоязненными приличными людьми.
Однако за этой красивой картинкой, как и в большинстве семей, пряталась трудная реальность. Годы спустя стало известно, что Джо не просто наставлял своих детей, но избивал их ремнем и шнурами от электроприборов за малейшее нарушение дисциплины. Джо также слыл дамским угодником, использовавшим свой внезапный успех для того, чтобы уложить в постель целую вереницу юных поклонниц группы. В 1974 году у него родилась внебрачная дочь, и он годами скрывал свою вторую семью от жены и детей.
Кэтрин Джексон, подбадриваемая детьми, несколько раз подавала на развод, но затем отзывала заявление по требованию своей церкви, которая неодобрительно относилась к разводам. Кэтрин и Джо остаются законными супругами, но фактически живут отдельно. Чтобы сбежать из дома подальше от отца, большинство детей Джексон рано вступили в браки, которые в большинстве своем не заладились. Невзирая на успех, достигнутый под руководством Джо, дети один за другим разрывали с ним профессиональные отношения.