Задавшись целью экономически задавить Англию при помощи Континентальной блокады, Наполеон был совершенно последователен: он не мог доверять ни династии Браганса в Португалии, ни династии Бурбонов в Испании, не мог поверить, что эти династии станут исправно и сознательно разорять свои страны, запрещая торговлю с Англией[15].
Англия, после Тильзита, оставшись без союзников, усилила военную борьбу. В сентябре 1807 г. английская эскадра бомбардировала Копенгаген, т.к. существовали известия, что Дания примкнет к Континентальной блокаде. Это ускорило решение Наполеона завоевать Португалию и Испанию. Португальский принц-регент обратился за защитой к Англии. Он боялся Наполеона, но не меньше боялся и англичан, которые могли с моря разрушить Лиссабон. Испанию Наполеон поставил во вторую очередь: ему хотелось заняться ею, когда уже будет покончено с Португалией; в таком случае покорение Испании будет легким, имея 2 базы: одну в Южной Франции, другую в Португалии.
Французская армия под начальством Жюно пошла по испанской территории на Португалию. Португалия была завоевана.
Следующим было завоевание Испании. Однако 2 мая 1807 г. в Мадриде вспыхнуло восстание против занявших город французских войск. Маршалом Мюратом оно было подавлено. Карл IV и его брат Фердинанд отказались от испанского престола и формально предоставили Наполеону право распоряжаться Испанией по своему усмотрению. Воспользовавшись этим правом, Наполеон принял программу:
1. Испания должна стать монопольным рынком сбыта французских фабрикатов;
2. Испания должна поставлять драгоценную, тогда единственную в мире по своим качествам, шерсть мериносов только на французские мануфактуры;
3. Испания должна быть использована для развития трех сортов хлопка, которые французским текстильщикам и которые Наполеоном воспрещено покупать у англичан[16].
Эта программа соединялась с планом полного прекращения торговли Испании с Англией.
С середины лета оказалось, что некоторые из побежденных держав начинают с большими надеждами глядеть на разгорающееся за Пиренеями пламя. Прошли слухи о вооружении Австрии… За три года, прошедшие после Аустерлица Австрия отдохнула и оправилась.
В России, Австрии, Венгрии, Чехии дворянство больше всего страшилось продолжения наполеоновского владычества, т. к. боялось, что Австрии будет так или иначе навязан Наполеоновский кодекс, и старый феодальный уклад рухнет.
Наполеон почувствовал необходимость продемонстрировать крепость франко-русского союза, чтобы обеспечить себя от всяких внезапностей со стороны Австрии. Однако оба союзника обманывали друг друга, оба не доверяли друг другу ни в чем, и оба нуждались друг в друге. Александр считал Наполеона человеком величайшего ума; Наполеон признавал дипломатическую тонкость и хитрость Александра[17].
Александр за год, прошедший между Тильзитом и Эрфуртом, удостоверился в том, что Наполеон только поманил его обещанием отдать ему «Восток», а себе взять «Запад». С другой стороны царь видел, что Наполеон за целый год после Тильзита не удосужился убрать свои войска даже из той части Пруссии, которую он возвратил прусскому королю.
Что касается Наполеона, то для него самым главным делом было удержать Австрию от выступления против Франции. А для этого Александр должен был обязаться активно действовать против Австрии, если Австрия решится выступить. И вот этого-то прямого обязательства Александр не хотел ни дать, ни выполнить. Он подчинился после слабых попыток сопротивления тому сильному течению в русском дворянстве, которое видело в союзе с Наполеоном, дважды разгромившем русскую армию (в 1805 и 1807 гг.), не только позор, но и разорение.
И все-таки Александр не хотел разрывать отношения с Наполеоном. По указанию Наполеона, желавшего наказать Швецию за ее союз с Англией, Александр еще с февраля 1808 г. вел со Швецией войну, которая кончилась отторжением от Швеции всей Финляндии до реки Торнео и присоединением ее к России.
В Эрфурте Александр I вступил в тайные сношения с Талейраном («правая рука» Наполеона) и понял, что наполеоновская империя не так прочна как это кажется. Он стал противиться наполеоновскому домогательству по вопросу о военном выступлении России против Австрии в случае новой франко-австрийской войны. Союз между ними формально остался в силе, но отныне рассчитывать на него Наполеон не мог[18].
За это время англичане уже успели сделать высадку и вытеснили французов из Лиссабона. Португалия стала не французской, а английской базой. Французы владели только северной Испанией, до реки Эбро, в других местах их почти уже не было. Наполеон перешел в наступление против испанской армии. 4 декабря 1808 г. он вошел в Мадрид, объявил Испанию на военном положении и учредил военно-полевые суды.
Континентальная блокада в это время все усиливалась новыми дополнительными декретами, полицейскими мерами и политическими актами французского императора. Отказаться от Пиренейского полуострова теперь, когда там уже появились англичане, значило отказаться от Континентальной блокады.
Война, затеянная австрийским двором в 1809 г. была 6 июля 1809 г. уже окончена победой Наполеона. Король Франц просил Бонапарта о примирении. Наполеон согласился, но на очень тяжких условиях: все те части Австрии куда проник к моменту перемирия хоть один небольшой отряд французов, оставались в залог французов, пока не будет заключен окончательный мир.
Притязания Наполеона оказались гораздо больше, чем после Аустерлица. Он потребовал уступки новых австрийских земель: Каринтии, Крайны, Истрии, Триста и Тристской области, громадных земельных урезок на западе и северо-западе австрийских владений, части Галиции; контрибуции в 134 млн. франков золотом. Австрийцы торговались, но победитель был неумолим. Он только сбавил контрибуцию и согласился взять 85 млн., и сделал некоторые ничтожные территориальные уступки. Наполеон вставил в подготавливавшийся мирный трактат еще запрещение Австрии держать армию больше 150 тыс. человек. Австрия согласилась и на это[19].
При таком рабском повиновении континента справится с оставшимся врагом – Англией казалось вполне возможным. Поединок мог кончится лишь гибелью одного из противников. Блокада сильно задевала экономическую мощь Англии.
Наполеон Трианонским запретительным тарифом 1810 г. сделал легальную торговлю колониальными продуктами невозможной, откуда бы они не происходили. Он приказал публично сжигать все конфискованные товары, т.к. считал, что лишь физическое уничтожение всех этих привозных сокровищ может сделать контрабанду в самом деле убыточным предприятием. При такой обстановке разразился торгово-промышленный кризис 1811 г.[20]
Наполеон на опыте 1811 г. понял, насколько труднее бороться с общим экономическим кризисом, чем с временными финансовыми затруднениями, и насколько легче ликвидировать неполадки в казначействе, чем найти и, главное, уничтожить дефекты во всей экономической системе, в организации всей хозяйственной жизни колоссальной державы.
Здесь уже не могли помочь ни контрибуции, ни строгость короля, ни все совершенство бюрократической машины, созданной Наполеоном. Разразившийся в 1811 г. кризис был прежде всего кризисом сбыта тех товаров, которые главным образом и составляли предметы торговли и промышленности, обогащавшие Францию[21].
К зиме 1811-1812 гг. кризис стал медленно ослабевать. Однако Наполеон понимал, что кризис будет продолжатся, т. к. его причины не устранены, и что война с Англией и Континентальная блокада мешают радикальному улучшению экономики империи. Но чтобы прекратить блокаду нужно было добиться, чтобы Англия сложила оружие.