Январь-май
https://sun7-7.userapi.com/_l-28MxQDPAHyZGJcQtUVqsYx49N8k3n0z4FQQ/Cj16btK3dLk.jpg
Июнь-декабрь
https://sun7-8.userapi.com/cEB4DWdYMdtJWVqhevRuoIBwEoJ06BCH1T_NoA/eUfPUiGU5d8.jpg
Начало 216г.
https://sun7-7.userapi.com/mQf-KwpToK8crwvHQYQbdILE9v5hVwqpKKS74Q/jJamFQNtgNo.jpg
Кампания 216 года
Потомок троянцев, избегай реки Канны; пусть иноземцы не принудят тебя вступить в бой на Диомедовой равнине. Но ты не поверишь мне, пока не напоишь эту долину своею кровью.
Итак, несмотря на высадку римских войск на севере Испании и создание ими стратегического плацдарма на левом берегу реки Ибер, пунийское командование по-прежнему ориентировалось на выполнение задач плана «ливийского блицкрига». Завоевание Карфагеном всего за 2 года Нумидии и Мавретании, без сомнения, можно назвать выдающимся успехом Ганнибала и его соратников. Целью же ближайшего наступления должно было стать царство гарамантов. Впрочем, присутствие римлян в Иберии несколько смешало планы карфагенян, и вынудило Ганнибала, как уже было сказано ранее, прервать свой марш к долине Баграды и спешно выдвинуться для обороны испанских владений. Суффет, ничего не зная о намерениях римского командования, не мог оставлять и далее Иберию на милость Баала. В сложившихся новых условиях присутствие достаточных полевых сил карфагенян в Испании делалось просто необходимым.
Впрочем, и одной закаленной армии под командованием такого талантливого и уже набравшегося немалого опыта военачальника как Гасдрубал было достаточно для успешного ведения войны с гарамантами. Однако сиракузяне, предвидя дальнейшие планы пунов, решили сыграть на опережение. В итоге, в феврале, в то время, когда Гасдрубал вводил свои войска в оставленный римским флотом Гадрумет, сиракузские стратеги ударили на Туррис Тамаллени, а в следующем месяце заняли Капсу. Таким образом, после этого под контролем гарамантов ещё оставалась большая часть Феззана с их столицей Тентеосом, но даже к ней путь карфагенским войскам теперь был заказан. Начало же войны с Сиракузами силами всего одной армии, было предприятием крайне сомнительным.
Условия изменились, и Ганнибалу, получившему об этом известия в Испании, пришлось серьёзно задуматься над выбором дальнейшего пути приложения военных усилий. Как казалось, одной из стратегических альтернатив было сворачивание военных действия в Африке и сосредоточение основных военных сил для открытия фронта в Иберии. Но попытка провернуть в Испании то, что было столь успешно реализовано в Северной Африке, имела свои серьёзные изъяны. Близость сиракузян, военных союзников римлян, уверенно и широко вставших своей пятой в Сиртике, под боком от карфагенской метрополии, превращала все прожекты «испанского блицкрига» в эфемерное ничто. Довериться в таких условиях на волю случая было равнозначно тому, чтобы заснуть на краю пропасти. Впрочем, среди «друзей» и соратников Ганнибала нашлись горячие головы, которые считали, что следует вообще начать военные действия на обоих фронтах, как в Иберии, так и в Ливии. В конечном счете, суффет рассудил, что все усилия по-прежнему следует сосредоточить в Ливии, завершив её полное подчинение изгнанием из Триполитании давних врагов Карфагена – сиракузян. Несомненно начало такой войны требовало серьёзной подготовки. Ганнибал решил отправить в Африку засидевшегося за административными делами в Новом Карфагене Магона. Младший брат должен был набрать на родине новую армию и во главе неё действовать совместно с войском Гасдрубала. Сам Ганнибал оставался в Испании со своими ветеранами, принявшими участие в покорение нумидийцев, мавров и гетулов. Правда, воинский контингент несколько урезался. Суффет, таким образом, располагал в Иберии 8000 гоплитов, 1600 всадников и 24 слонами.
Однако ключевой момент заключался в том, что Карфаген наконец-то начинал строительство военного флота! Дело в том, что как новые территории, присоединенные Баркидами, так и прежние карфагенские владения, за счет их активного экономического и хозяйственного развития, несомненно, приносили большие прибыли и серьёзно увеличили поступления в государственную казну. Теперь Карфаген был способен содержать не только большую армию, но и военный флот, причем финансов государства всё равно хватало, чтобы выделять значительные средства на развитие промышленности, экономики, сельского хозяйства и т.д. Кроме того, для успешного ведения кампании против Сиракуз флот был просто необходим. Возрастала важность установления контроля над морскими коммуникациями, ведь чем дальше бы углублялись карфагенские войска вглубь Сиртики и Феццана, тем дальше они уходили от собственной столицы и тем меньше возможностей у них было оказать ей помощи. Всё побережье в тылу у продвигающихся на восток пунийских армий оказывалось под угрозой высадки войск неприятеля, и наиболее радикально эту проблему мог решить только военный флот. Уже к середине лета строительство кораблей в целом было завершено. Карфагенский флот, в конечном счете, достиг численности в 110 кораблей, на 40 из которых располагались тяжелые метательные машины.
Впрочем, несмотря на известное экономическое процветание, Карфагену всё равно приходилось экономить. Так помимо урезания полевых сил в Испании, набираемая Магоном армия носила лишь вспомогательный характер и была неравноценна войску Гасдрубала. Мало того, что младшему брату Ганнибала приходилось набирать свои таксисы из ополченцев, прошедших ускоренную подготовку, так они ещё и были вооружены как «легкие копейщики», а не классические гоплиты.
Так или иначе, подготовка заняла у карфагенян 4 месяца. Гасдрубал все время торопил своего брата и слал постоянные донесения на верфи в столице с требованиями ускорить строительство кораблей. В итоге, даже не дождавшись окончания всех приготовлений, Гасдрубал открыл военные действия уже в июле. Момент для начала войны с Сиракузами, впрочем, был выбран довольно удачный, т.к. их основные военные силы, находившиеся в Ливии, были далеко на востоке – подступали к Тентеосу.
Итак, в июле 216г. Гасдрубал Баркид во главе армии в 23.200 человек (17.600 гоплитов, 3200 всадников и 2400 балеарских пращников) атаковал Капсу – город, который в недавнем прошлом ему уже пришлось брать в ходе противостояния с нумидийцами. В это время в Капсе находился 17,3тыс. сиракузский гарнизон во главе со стратегом Эхестратом (9200 гоплитов, 1600 всадников, 6500 застрельщиков). Карфагеняне атаковали город с трех сторон, быстро сломали оборону противника на северных и восточных окраинах, ворвались на улицы и довершили разгром сиракузян. Штурм обошелся Гасдрубалу в 3200 солдат, тогда как защитники Капсы потеряли 16.000 человек, включая 3500 пленных.
Нападение карфагенян на Капсу сразу же показало, что Сиракузы к такому развитию событий оказались не готовы. Блокируя в феврале-марте путь пунийцам в Феззан и отправляя свою главную армию к Тентеосу, сиракузские стратеги, очевидно, было совершенно уверены, что Карфаген не осмелится начать против них боевые действия. Теперь же сиракузские послы вынуждены были заискивать и просить мира у своего давнего заклятого врага, предлагая в обмен солидный откуп. Но Гасдрубал начинал войну не для того, чтобы тут же её свернуть, ибо Сиртика и Феццан были ещё одними пазлами стратегического плана Ганнибала, который следовало неукоснительно и точно продолжать выполнять, если Карфаген желал взять реванш за тяжелое поражение в предыдущей войне с римлянами. Сиракузяне этого не понимали, потому не ограничились одним посольством: их дипломатические миссии и далее продолжали с завидным упорством прибывать в лагерь Гасдрубала, всё время увеличивая сумму контрибуции, которую они готовы были заплатить в обмен на мир.
Столкнувшись с карфагенским вторжением сиракузское командование форсировало события в противостоянии с гарамантами, которое, как казалось, приближалось к логическому завершению. В июле стратег Иероним взял столицу гарамантов, но те и не думали сдаваться. Пока сиракузяне шли к Тентеосу и брали его штурмом, два гарамантских военачальника Капусса и Писакар провели свои корпуса в тыл противнику и теперь угрожали Такапам и Туррис Тамаллени. Причем последний Капусса занял прямо перед носом у Гасдрубала, который уже вел к этому городу свою армию от Капсы. Положение Гарамантиды на тот момент казалось безнадежным, так что Гасдрубал, недолго думая, в августе атаковал неожиданно объявившегося конкурента, обосновавшегося в Туррисе, тем более что Капусса имел под своим началом всего 11.500 человек (пехота при поддержке 600 лучников и 200 нумидийских всадников). Гараманты в Туррисе Тамаллени естественно были без труда уничтожены, более 1тыс. из них попало в плен. Карфагеняне потеряли 900 человек. В следующем месяце Гасдрубал застиг врасплох своим ударом и второго гарамантского полководца. Писакар с 12.200 воинов (пехота при поддержке 1900 пращников) был атакован пунийцами прямо на марше и так же потерпел быстрое поражение. Гасдрубал взял ещё 800 пленных, потеряв на этот раз 1300 своих солдат.
Но ни сиракузяне, ни пуны недооценили своего нового противника. Гараманты продемонстрировали поразительную живучесть! В сентябре они, пользуясь уходом сиракузской армии, отбили свою столицу. Более того, не в состоянии отплатить Баркидам за агрессию военным путем, они стали действовать руками наемных убийц. Ещё накануне сражения с Писакаром Гасдрубал получил сокрушительные известия: его брат Магон, со своей армией приступивший к осаде Такап, стал жертвой успешного покушения, как некогда Красавчик. Вот так, едва повидавшись с братом после, по крайней мере, двухлетней разлуки, теперь Гасдрубалу предстояло навсегда расстаться с Магоном, столь внезапно ушедшим в подземный мир. Многие из «друзей» Гасдрубала после разгрома Писакара поэтому предлагали принести всех пленных в жертву подобно тому, как некогда Ганнибал Магонид перебил 3000 пленных на месте битвы при Гимере, мстя за тяжелую военную неудачу и гибель своего деда Гамилькара. Но Гасдрубал лишь отмахнулся от этих советов, ограничившись продажей пленников в рабство. Брата было уже не вернуть, а чрезмерная жестокость могла отвратить от пунов их новых подданных. И без того греческая и римская пропаганда соревновалась в наветах на карфагенян и их религиозные традиции, якобы предполагавшие принесение в жертву божествам новорожденных. Однако к концу IIIв. до н.э. этот культ уже являлся архаичным. В Карфагене и в большинстве зависимых от него колоний от него давно отказались, и Баал-Хаммону приносили в дар теперь только умерших в младенчестве. Магон Баркид, таким образом, погиб, будучи 26 лет от роду, так и не успев проявить на поле боя своих военных талантов, которыми несомненно боги наделили двух его старших братьев.
Но времени оплакивать брата не было. Как ни тяжела была утрата для Гасдрубала, он вынужден был продолжать кампанию. Вскоре его армия уже стояла под стенами Такап, соединившись с войском Магона, которого теперь на посту командующего сменил некий Эуассан. Одновременно с моря к Такапам подошел и карфагенский флот, который возглавлял Гасдрубал Гэд из рода Ганнонидов. В общей сложности, таким образом, вместе с корабельными командами карфагеняне собрали под Такапами более 50тыс. человек. Каменные стены города были взяты приступом, а остатки его 16тыс. гарнизона капитулировали. Победители захватили в плен 2000 человек, потеряв в ходе штурма 2200 солдат.
Однако после взятия Такап Гасдрубалу. вместо того, чтобы выступить на восток, пришлось иметь дело с местной повстанческой армией. Некий знатный ливофиникиец по имени Гампсикора накануне карфагенского вторжения организовал военный отряд из добровольцев и развязал против сиракузских захватчиков партизанскую войну в окрестностях Такап. В итоге, осенью у него собралось уже 14тыс. человек. Не имея тыловой базы для организации снабжения, Гампсикора вынужден был «жить с земли», постоянно разоряя округу, чтобы прокормить своих солдат. Поэтому естественно, что соседство с третьей силой, после захвата Такап начавшей досаждать уже самим карфагенян, а не их противникам, виделось для Гасдрубала совершенно неприемлемым. Пунийский военачальник потребовал от лидера мятежников разоружиться, но Гампсикора отказался выполнять это требование, более того увел свою армию на север, двигаясь вдоль побережья в направлении Гадрумета. Гасдрубалу ничего не осталось, как совладать со смутьянами силой оружия.
Карфагенский военачальник выступил вдогонку повстанцам и настиг их близ Фены. Армия Гасдрубала насчитывала 24.100 воинов при 4 слонах (много животных погибло при штурме Такап). Гампсикора имел 14.400 воинов и 12 слонов (8000 гоплитов, 1600 всадников и 4800 пельтастов). Несмотря на численное меньшинство, войско Гампсикоры было хорошо оснащено и в основном состояло из опытных ветеранов.
