Если труд все более разделяется по мере того, как общества становятся более объемистыми и плотными, то не потому, что в них более разнообразны внешние обстоятельства, а потому, что борьба за жизнь в них более энергична. Дарвин весьма справедливо заметил, что конкуренция между двумя организмами тем сильнее, чем они сходнее. Имея те же потребности, преследуя те же цели, они повсюду оказываются соперниками. Пока ресурсов у них имеется больше, чем нужно, они могут еще жить бок о бок; но если число их увеличивается в такой пропорции, что не все аппетиты могут быть достаточно удовлетворены, то вспыхивает война, и она тем яростнее, чем сильнее эта недостаточность, т. е. чем больше число конкурентов. Совсем не то видим мы, когда сосуществующие рядом индивиды принадлежат к различным видам или разновидностям. Так как они не питаются одинаковым образом и не ведут одинакового образа жизни, то они не стесняют друг друга; то, что вызывает благоденствие одних, не представляет ценности для других. Конфликты случаются тем реже, чем реже встречаются и чем дальше друг от друга находятся эти виды или разновидности.
Люди подвержены тому же закону. В одном и том же городе различные профессии могут сосуществовать, не будучи вынуждены вредить друг другу, так как они преследуют различные цели.
Солдат стремится к военной славе, священник — к моральному авторитету, государственный деятель — к власти, промышленник — к богатству, ученый — к научной славе; каждый из них может, таким образом, достигнуть своей цели, не мешая другим достигнуть их цели. Так же обстоит дело даже тогда, когда функции менее удалены друг от друга. Окулист не конкурирует со специалистом по психическим заболеваниям, сапожник — с шапочником, каменщик — со столяром, физик — с химиком и т. д. Так как они занимаются разными делами, то они могут заниматься ими параллельно.
Но чем больше сближаются функции, чем больше между ними точек соприкосновения, тем более, следовательно, они расположены к борьбе. Поскольку в этом случае они удовлетворяют различными способами одинаковые потребности, они неизбежно стараются так или иначе что-то захватывать друг у друга. Судья ни когда не конкурирует с промышленником; но пивовар и виноградарь, суконщик и фабрикант шелковых изделий, поэт и музыкант часто пытаются вытеснить друг друга. Что же касается тех, которые исполняют как раз одну и ту же функцию, то одни могут благоденствовать только за счет других. Значит, если представить себе различные функции в виде разветвляющегося пучка, исходящего из общего основания, то борьба минимальна между крайними точками, постепенно увеличиваясь по мере приближения к центру. Так происходит не только в отдельных городах, но и на всем пространстве общества. Сходные профессии, расположенные в различных точках территории, тем сильнее конкурируют друг с другом, чем они более сходны, если только трудности сообщения и перевозки не ограничивают круг их действия. Исходя из этого, легко понять, что всякое уплотнение социальной массы, особенно если оно сопровождается ростом населения, с необходимостью вызывает прогресс разделения труда.
По мере того как все больше специализируются промышленные занятия, вместо возрастания солидарности замечается обострение борьбы. В средние века работник повсюду жил вместе с хозяином, деля с ним труд «в той же лавке, за тем же станком». Оба составляли часть одной и той же корпорации и вели одинаковое существование. «И тот и другой были почти равны; кто прошел ученье, мог, по крайней мере, во многих ремеслах устроиться самостоятельно, если он имел необходимые для этого средства». Таким образом, столкновения были абсолютным исключением. Начиная с XV в. положение вещей стало изменяться. Цех более не общее убежище — это исключительная собственность хозяев, которые сами вершат там все дела... С тех пор устанавливается глубокая демаркационная черта между мастерами и подмастерьями. Последние образовали особое сословие; они имели свои привычки, свои правила, свои независимые ассоциации. Когда произошло это отделение, столкновений стало много. Как только подмастерья сочли, что имеют основание быть недовольными, они стали устраивать стачки или поражали отлучением город, патрона, и все обязаны были подчиниться решению... Сила ассоциации дала рабочим возможность бороться равным оружием против своих патронов. Однако положение вещей было тогда далеко от того, какое мы видим теперь. Подмастерья восставали, чтобы получить большую плату или какое-нибудь другое изменение в условиях труда, но они не считали патрона вечным врагом, которому повинуются по принуждению. Хотели заставить его уступить в одном пункте и этого энергично добивались, но борьба не была постоянной; мастерские не заключали в себе двух враждебных рас: наши социалистические идеи были неизвестны.
Наконец, в XVII в. начинается третья фаза этой истории рабочих классов: появление крупной промышленности. Рабочий вполне отделяется от патрона. Он в некотором роде завербован. Каждый имеет свое занятие, и система разделения труда несколько прогрессирует. Параллельно с возрастанием специализации учащаются бунты. Малейшего повода к неудовольствию было достаточно, чтобы навлечь на какой-нибудь дом отлучение, и горе подмастерью, который бы ослушался решения общины. Достаточно хорошо известно, что с тех пор борьба только обострялась.
Мы увидим, что эта натянутость социальных отношений отчасти происходит оттого, что рабочие классы не согласны с созданными для них условиями, но слишком часто принимают их вынужденно, не имея средств завоевать себе другие. Однако одно это принуждение не может объяснить разбираемого явления. В самом деле, оно давит с одинаковой тяжестью на всех, обделенных судьбой, и, однако, это состояние постоянной вражды свойственно только промышленному миру. Кроме того, внутри этого мира оно одно и то же для всех рабочих. Но мелкая промышленность, где труд менее разделен, представляет зрелище относительной гармонии между хозяином и рабочим; только в крупной промышленности так остры эти междоусобицы. Значит, отчасти они зависят от другой причины [6, с 651].
Недостаточно, однако, того, чтобы существовали правила; иногда сами эти правила бывают причиной зла. Это мы и видим в классовых войнах. Институт классов или каст составляет организацию разделения труда, притом организацию сильно регламентированную, однако она часто служит причиной раздоров. Низшие классы, недовольные положением, доставшимся им по обычаю или по закону, стремятся к функциям, которые им запрещены, и стараются отнять их у владеющих ими. Отсюда междоусобные войны, вызываемые способом разделения труда. Равенство во внешних условиях борьбы необходимо не только для того, чтобы привязывать каждого индивида к его функции, но еще и для того, чтобы связывать функции между собой.
Договорные отношения неизбежно развиваются вместе с разделением труда, ибо последнее невозможно без обмена, юридической формой которого является договор. Иначе говоря, одна из важных разновидностей органической солидарности есть то, что можно было бы назвать договорной солидарностью. Без сомнения, ошибочно думать, что все общественные отношения могут быть сведены к договору, тем более что договор предполагает нечто иное, чем он сам; однако существуют особые узы, берущие начало в воле индивидов. Существует своеобразный consensus, который выражается в договоре, и который в высших видах представляет важный фактор общего consensus'a. Необходимо, стало быть, чтобы в этих самых обществах договорная солидарность была как можно лучше защищена от всего, что может ее нарушить. Если в менее развитых обществах неустойчивость ее не представляется особенно опасной по причинам, которые мы уже описали, то там, где она является одной из основных форм социальной солидарности, угроза ей является одновременно угрозой единству социального организма. Происходящие из-за договоров конфликты становятся, таким образом, важнее, по мере того как сам договор приобретает большее значение в общей жизни. Поэтому, в то время как существуют первобытные общества, которые даже не вмешиваются для разрешения таких конфликтов, договорное право цивилизованных народов становится все объемистей; оно не имеет другой цели, кроме как обеспечить регулярное сотрудничество вступающих таким образом в отношения функций.
Но для достижения этого результата недостаточно, чтобы общественная власть следила за исполнением заключенных договоров. Необходимо еще, чтоб, по крайней мере, в среднем числе случаев, они исполнялись добровольно. Если бы договоры соблюдались только благодаря силе или из страха силы, то договорная солидарность была бы очень ненадежной. Чисто внешний порядок плохо скрывал бы раздоры, которые трудно было бы без конца сдерживать. Но, говорят, во избежание этой опасности достаточно, чтобы договоры заключались добровольно. Это верно; но трудность от этого не исчезает: что, в самом деле, представляет собой добровольное соглашение? Словесное или письменное согласие — недостаточное доказательство добровольности; такое согласие может быть вынужденным. Значит, необходимо, чтобы отсутствовало всякое принуждение; но где начинается принуждение? Оно не состоит только в прямом применении насилия, ибо непрямое насилие также успешно подавляет свободу. Если обязательство, вырванное угрозой смерти, юридически и морально равно нулю, то почему оно будет иметь значение, если для получения его я воспользовался положением, причиной которого я, правда, не был, но которое поставило другого в необходимость уступить мне или умереть. Социально-экономические противоречия пронизывают все сферы жизнедеятельности общества (производство, науку, образование, торговлю и т.д.) и на всех его уровнях взаимодействия (от спора рабочего с мастером до конфликта между федеральным центром и регионом). Необходимо обозначить основные линии противоречий, разделяющие конфликтующие стороны в социально-трудовых и социально-экономических конфликтах[5, с 162].
1. На первом месте по своей конфликтогенности находится линия противоречий, разделяющая работодателей и наемных работников. Под работодателями здесь подразумеваются руководители (владельцы) крупных предприятий и организаций, а также государственные структуры, от которых зависит обеспечение населения рабочими местами и выплата соответствующего вознаграждения за выполненную работу.
Противоречия между работодателями и наемными рабочими можно разделить на следующие виды:
а) противоречия, связанные с низкой оплатой труда;
б) противоречия, связанные с невыплатой (задержкой) заработной платы;
в) необеспеченность наемных рабочих работой, позволяющей иметь стабильный заработок, к примеру, скрытая безработица, неполная занятость и т. д.
Другая линия противоречий проходит между предпринимателями и властными структурами, регулирующими предпринимательскую деятельность.
Противоречия между социальным государством и социальными группами, находящимися на так называемом государственном обеспечении (студенты, пенсионеры, инвалиды, неработающие родители с детьми и др). В эту же категорию граждан можно включить безработных, ставших по тем или иным причинам «профессиональными безработными».
Противоречия между различными профессиональными категориями граждан, обусловленные желанием перераспределения ресурсов в свою пользу.
Противоречия между федеральным Центром и регионами, а также между отдельными регионами, вызванные проблемами распределения и перераспределения ресурсов.
Заключение
Понятие «социально-экономический конфликт» включает не только конфликты, связанные с трудовой деятельностью и оплатой за труд, но и всю совокупность социально-экономических отношений в обществе. Например, выплата стипендий, детских пособий, содержание детских домов и домов инвалидов, создание социальной инфраструктуры, финансирование бюджетных институтов и организаций (науки, образования, здравоохранения, институтов культуры), а также отношения между властью и предпринимателями, производством и потреблением и т. д.
Социально-экономические противоречия пронизывают все сферы жизнедеятельности общества (производство, науку, образование, торговлю и т.д.) и на всех его уровнях взаимодействия (от спора рабочего с мастером до конфликта между федеральным центром и регионом). На первом месте по своей конфликтогенности находится линия противоречий, разделяющая работодателей и наемных работников. Другая линия противоречий проходит между предпринимателями и властными структурами, регулирующими предпринимательскую деятельность. Противоречия между различными профессиональными категориями граждан, обусловленные желанием перераспределения ресурсов в свою пользу. Противоречия между федеральным Центром и регионами, а также между отдельными регионами, вызванные проблемами распределения и перераспределения ресурсов [1, с 176].
Антисоциальная (но сути антинародная) политика проводимых правительством реформ привела к обнищанию и маргинализации большинства российских граждан. Народ попросту обманули, лишив собственности на средства производства, рабочих мест и стабильных (хотя и не высоких) заработков, социальных гарантий. Целые социальные слои и профессиональные категории граждан не могут приспособиться к новым условиям жизни. Мы видим, что большинство российских граждан оказались невостребованными в новых социально-экономических условиях. Поэтому люди будут стремиться изменить «непригодные» для них условия жизни. Падение доходов ведет к дальнейшему спаду производства, уменьшению налогооблагаемой базы и дефициту бюджетных средств, необходимых как для инвестированная производства, так и для решения социальных задач. Таким образом, круг проблем как бы замыкается [3, с 487].
Настоящей трагедией для российского общества стали различного рода экономические преступления, которые непосредственно и весьма негативно влияют на социально-трудовые отношения. Средства, заработанные от реализации произведенной продукции, приватизации государственной собственности, и полученные кредиты попросту разворовываются на всех уровнях, а виновные в их хищении, как правило, не привлекаются к ответственности. Криминализация экономики и коррумпированность госчиновников достигла размеров, угрожающих государственной безопасности.
Ключевым фактором, необходимым для проведения социально-экономических реформ и поступательного развития общества, является фактор доверия населения к осуществляемым преобразованиям и к властным структурам.
Фактор доверия включает множество составляющих, например, таких как, обоснованность изменений, адекватность, справедливость, честность, добросовестность, правомерность, эффективность, перспективность и т. д.
Большинство из приведенных понятий не укладываются в представления многих россиян о курсе реформ, способах их проведениям о самих «реформаторах».
Конфликтогенная обстановка в сфере трудовых и социально-экономических отношений усугубляется еще и тем, что в России отсутствуют действенные механизмы урегулирования социально-трудовых конфликтов, поэтому большинство из них трансформируются в социально-политические. Вполне очевидно, что кардинальное улучшение конфликтогенной обстановки в социально-экономических отношениях невозможно без выхода экономики страны из кризиса. Однако на возникающие в обществе социальные конфликты необходимо реагировать незамедлительно. Основную роль в урегулировании этих конфликтов должно играть государство (правительство, суды, прокуратура) либо как сторона конфликта, либо в качестве посредника и/или арбитра [2, с 320].