Биография
РЕПИН, ИЛЬЯ ЕФИМОВИЧ (1844–1930), русский художник. Родился в Чугуеве (Харьковская губерния) 24 июля (5 августа) 1844 в семье военного поселенца. Первые художественные навыки получил в местной школе военных топографов (1854–1857), а затем у чугуевского иконописца И.М.Бунакова; с 1859 исполнял заказы на иконы и церковные росписи. Перебравшись в Петербург (1863), учился в рисовальной школе Общества поощрения художеств, где познакомился с И.Н.Крамским, и в Академии художеств (1864–1871). Как «пенсионер» Академии жил в Италии и Франции (1873–1876), где чутко воспринял веяния символизма и импрессионизма. В 1877 вернулся в Чугуев, затем жил в Москве и (с 1882) в Петербурге, а с 1900 – в Куоккале, в своем имении «Пенаты». Был одним из активнейших членов Товарищества передвижников, поддерживая близость и с «Миром искусства».
Уже религиозные картины, написанные по академическим программам (Иов и его друзья, 1869; Воскрешение дочери Иаира, 1871; обе картины – в Русском музее, Петербург), являют удивительный дар художественно-психологической концентрации, умение подчинить все компоненты образа драматической сверхзадаче. Сенсацией стали его Бурлаки на Волге (1870–1873, там же); на базе многочисленных этюдов, в основном написанных во время путешествия по Волге с художником Ф.А.Васильевым, молодой Репин создал картину, впечатляющую и яркой выразительностью натуры, и грозной силой протеста, зреющей в этих изгоях общества. Лучшие картины Репина становились и вехами русского социального самосознания. Пафос и протест то неразрывно соединялись в них, как в торжественно-саркастическом Крестном ходе в Курской губернии (1880–1883, Третьяковская галерея, Москва), то разделялись на два параллельных потока: так, наряду с «революционным циклом» о трагическом разладе общества (Отказ от исповеди, 1879–1885; Не ждали, 1884; Арест пропагандиста, 1880–1892; все работы – в Третьяковской галерее; 17 октября 1905 года, 1907, Русский музей) он увлеченно пишет и живописные образы парадного фасада империи (Прием волостных старшин Александром III, 1885, там же; Торжественное заседание Государственного Совета, 1901–1903, Русский музей). Его темпераментная кисть насыщает мощной эмоциональной силой и исторические образы былого (Запорожцы пишут письмо турецкому султану, 1878–1891, там же; Иван Грозный и сын его Иван, 1885, Третьяковская галерея). Эмоции эти порой буквально выплескиваются наружу: иконописец А.Балашов, буквально загипнотизированный «Иваном Грозным», изрезал в 1913 картину ножом, что стало предлогом для публичного диспута Репина с М.А.Волошиным о границах между искусством и реальностью.
Удивительно лирически-притягательны портреты Репина. Он создает острохарактерные народные типажи (Мужик с дурным глазом, Протодиакон; обе работы – 1877, Третьяковская галерея), многочисленные «антологически»-совершенные образы деятелей культуры (М.П.Мусоргский, 1881; П.А.Стрепетова, 1882; П.М.Третьяков, 1883; все – там же; и другие образы, в том числе портреты Л.Н.Толстого, написанные во время пребывания художника в Ясной Поляне – в 1891 и позже), грациозные светские портреты (Баронесса
В.И.Икскуль фон Гильдебрандт, 1889, там же). Особенно красочно-задушевны образы родных художника: Осенний букет (дочь Вера), 1892, там же; целый ряд картин с женой Репина Н.И.Нордман-Северовой. Виртуозны и его чисто графические портреты, исполненные графитным карандашом или углем (Э.Дузе, 1891; Княгиня М.К.Тенишева, 1898; В.А.Серов, 1901; все – там же; и др.). Репин проявил себя и как выдающийся педагог: был профессором-руководителем мастерской (1894–1907) и ректором (1898–1899) Академии художеств, одновременно преподавал в школе-мастерской Тенишевой.
Старея, художник продолжает удивлять публику. Апогея импрессионистически-живописной свободы – и в то же время психологизма – достигает его живопись в портретных этюдах для Государственного Совета. В загадочной картине Какой простор! (1903, Русский музей) – с молодой парой, ликующей на обледеневшем берегу Невского залива, – Репин выражает свое отношение к новому поколению в характерной для него манере «любви-вражды».
После Октябрьской революции 1917 художник оказывается отъединенным от России в своих «Пенатах», когда Финляндия обретает независимость. В 1922–1925 пишет едва ли не лучшую из своих религиозных картин – проникнутую беспросветным трагизмом Голгофу. Несмотря на приглашения на самом высоком уровне (письмо К.Е.Ворошилова, 1926), он так и не переехал на родину, хотя и поддерживал связи с живущими там друзьями (в частности, с К.И.Чуковским).
Репин умер в своих «Пенатах» 29 сентября 1930. Чуковский в 1937 выпустил сборник его мемуаров и статей об искусстве.
 |
Абрамцево.
Летний
Пейзаж.
1880.
Летом 1877 года Илья Репин писал своему другу ученических лет, впоследствии крупному художественному деятелю Адриану Прахову: "Я склонен думать, что Абрамцево лучшая в мире дача; это просто идеал!.."
В течение шести лет с 1877 года до переезда в Петербург в 1882 году Илья Ефимович Репин с семьей часто и подолгу гостил у Саввы Ивановича и Елизаветы Григорьевны Мамонтовых в их подмосковном имении Абрамцево.
Художник был одним из самых деятельных участников Абрамцевского кружка, объединявшим в последней трети XIX века многих крупнейших деятелей русской художественной культуры. Регулярными его участниками были в разное время, помимо Репина, Суриков и Виктор Васнецов, Поленов и Константин Коровин, Серов и Врубель.
Короткий абрамцевский период стоит особняком в творчестве Репина. Никогда он не был так идилличен, никогда не писал столь просветленных пейзажей (и вообще почти не писал пейзажей, будучи слишком деятельным для того, чтобы проникнуться самобытием природы). Абрамцево с его культом поэтического на недолгий срок возбудило в возбудимом Репине лирика.
Многие репинские произведения, созданные на рубеже 1870-1880-х годов в Абрамцеве и его окрестностях, несут на себе печать этого поэтического мира - открыто созерцательного и вместе с тем нагруженного серьезными творческими замыслами. Достаточно вспомнить некоторые живописные работы Репина, такие, как портреты Е.Г. Мамонтовой (1874-1879) и С.И. Мамонтова (1880), как картину Летний пейзаж (1879), изображающую Веру Алексеевну Репину, жену художника, на мостике среди согретой солнечным теплом густой листвы заросшего парка.
В Абрамцеве Репин начал работу над своими большими полотнами - выполнил этюды к многофигурной картине Крестный ход в Курской губернии (1883), создал первоначальный эскиз картины Запорожцы пишут письмо турецкому султану (1891).
Арест пропагандиста. 1880-1889, 1892.
 |
В 1878 году, только переехав в Москву и поселившись в Большом Трубном переулке, Репин создает картину «Арест пропагандиста».
К работе над новым вариантом картины И.Е.Репин приступил в 1880, завершил ее в 1889; в 1892 художник внес в картину частичные изменения, переписав фигуру сидящего в глубине мужика и лицо девушки в проеме двери.
Графические эскизы картины, исполненные в 1879, находятся в ГТГ (бумага, графитный карандаш, растушка) и в ГРМ. Живописные этюды, исполненные в 1879, - в Музее личных коллекций ГМИИ и в РГОХМ, исполненный в 1883 - в Дальневосточном музее.
В общей сложности на картиной художник работал 14 лет. Варианты, наброски композиции, перемены в числе действующих лиц бесчисленны. Здесь любимая стихия Репина. Художник дышит революцией.
Видел ли он сцену, подобную той, что изображена на картине? Мы не знаем, возможно, и видел. Но участников этой сцены видел точно: жандармов; филера (старое название полицейского агента); следователя, читающего бумаги; дюжего дворника (недавнего крестьянина), который держит за плечи юношу студента; старых и малых, собравшихся в избе послушать слово правды. Видел Репин и усыпанный бумагами пол, вспоротую подкладку чемодана… А самое главное: знал и любил людей, подобных главному герою его картины, пропагандисту.
Прообразом главного героя был студент-естественник Николай Вентцель. Несколько его портретов – карандаш и масло – «предвидят» дальнейшую жизнь Николая Николаевича в живописи Репина.
Этот же изящный образ напоминает лицо заключенного в тюрьме, а может, и приговоренного к смерти из картины «Отказ от исповеди».
 |
Отказ от
Исповеди
(Перед
Исповедью).
1879-1885.
В первом номере журнала «Народная воля», который Репин прочел в Петербурге, в ноябре 1879 года, было напечатано стихотворение Николая Минского «Последняя исповедь». Приговоренный к казни отвечает священнику, вошедшему к нему, чтобы принять покаяние: Пусть будет так! Услышь же ты, старик, Предсмертное раскаянье мое!
Прости, господь, что бедных и голодных
Я горячо, как братьев, полюбил…
Я кафедру создам из эшафота
И проповедь могучую безмолвно
В последний раз скажу перед толпой!
Как надо жить, тебя не научил я,
Но покажу, как надо умирать.
Шесть лет шла работа Репина над картиной. Но тему он будет продолжать еще очень долго. В 1913 году он напишет тот же сюжет акварелью и введет в изображение строку стихотворения, прочитанного быстро и тайно тридцать пять лет назад. Процитирует он на память почти точно: «Грех! Бедных и голодных, как братьев, я любил».
Закончив «Отказ от исповеди» в 1885 году, через год Репин дарит свое произведение поэту, вдохновившему его. Минский показал полотно Стасову, ведь именно Владимир Васильевич давал Репину читать тот журнал «Народная воля».
Стасов пишет: «Илья, я вне себя – не то что от восхищения, а от счастья! Я получил сию секунду Вашу «Исповедь». Наконец-то я эту вещь увидел, в то же мгновение выпросил, вымолил себе фотографию у Минского. Наконец-то, наконец-то я увидел эту картину. Потому что это настоящая картина, какая только может быть картина!!!.. Она для меня в первую секунду вступила в казнохранительницу всего, что только есть для меня дорогого и важного от искусства: «Бурлаки», «Крестный ход», «Не ждали»… Вот что мне от нынешнего искусства надо; это то, что мне от него дорого и бесценно!.. Только у Вас, Сурикова, да у Верещагина в целой Европе я нахожу те глубокие ноты, с которыми ничто остальное в искусстве несравнимо – по правде, по истинной перечувствованности до корней души. Я помню, как мы с Вами вместе лет десяток тому назад читали «Исповедь» и как мы метались, словно ужаленные и чуть не смертельно пораненные. Ну, вот у такого только чувства и бывают такие художественнее всходы потом. Все остальное без такого «ужаления» ложь, вздор и притворство в искусстве…»
В девяностых годах, когда Илья Ефимович уже будет хорошо знаком с поэтом Минским, тот напишет о Репине: «Всяким настроениям он предпочитает идеал подвига, не подвижничества, а именно подвига, протестующего, шумного, главное, несомненного, соединенного с очередной жертвой. Герои, изображенные Репиным, живут в мире освободительных идей… Это – просветители и преобразователи, это – борцы».
Бурлаки на Волге. 1870-1873.
История создания Ильёй Репиным картины «Бурлаки на Волге» подробно описана в автобиографической книге «Далёкое - близкое».
Однажды, в 1869 году, еще в бытность Репина в Академии, приятель – «большой затейник по части новизны впечатлений» - утащил его покататься на пароходе: «Поедем завтра на этюды по Неве до Усть-Ижоры… Посмотрел бы ты, какие берега!».
«Погода была чудесная… К раннему полдню мы проезжали роскошные дачи… все это оживлялось блестящей, разряженной публикой, великолепным цветником барышень… Моя живая картина была само солнце без пятен…
- Однако что это там движется сюда? – спрашиваю я у Савицкого. – Вот то темное, сальное какое-то, коричневое пятно, что это ползет на наше солнце?
- А! Это бурлаки бечевой тянут барку…
Приблизились. О, боже, зачем же они такие грязные, оборванные? У одного разорванная штанина по земле волочится, и голое колено сверкает, у других локти повылезли, некоторые без шапок; рубахи-то, рубахи! Истлевшие – не узнать розового ситца, висящего на них полосами, и не разобрать даже ни цвета, ни материи, из которой они сделаны. Вот лохмотья! Влегшие в лямку груди обтерлись докрасна… Лица угрюмые, иногда только сверкнет тяжелый взгляд из-под пряди сбившихся висячих волос, лица потные блестят, и рубахи насквозь потемнели…
Приблизившись совсем, эта вьючная ватага стала пересекать дорогу спускающимся к пароходу… И что я вижу! Эти промозглые страшные чудовища с какой-то доброй, детской улыбкой смотрят на праздных разряженных бар…
- Однако, это ужас, - говорю я… - Люди вместо скота впряжены!...».
Репин долго «не мог отделаться от группы бурлаков». И вот, однажды к нему зашел Федор Васильев: «А, бурлаки! Задело-таки тебя за живое?.. Я бы на твоем месте поехал на Волгу – вот где, говорят, настоящий тип бурлака…».
С большим трудом приятелям удалось организовать поездку на Волгу. Отправлялись студенты Академии художеств Илья Репин и Евгений Макаров, Федор Васильев и брат Ильи студент консерватории Василий Репин. Почти всё лето 1870 года молодые люди провели на Волге - в Ширяевом буераке (сейчас село Ширяево) в 15 верстах от Самары, недалеко от Жигулей.
«…Что всего поразительнее на Волге – это пространство. Никакие наши альбомы не вмещали непривычного кругозора. Еще с середины реки… видишь на гористой стороне по световой полоске каких-то комаров. Боже, да ведь они шевелятся и едва-едва движутся вперед… А это что за волосок тянется к нам? Да ведь это бурлаки тянут барку бечевой по берегу гористой стороны».
В тех местах до сей поры существует множество небольших бугорков вдоль волжского берега. Иные обозначены камнем, иные нет. Это бурлацкие могилы вдоль старых троп по-над Волгой.
«Хомутайсь!» - командовал коренник, и оставшиеся, только что закопавшие товарища, брели дальше, пополняя свои ряды в городах и селах.
Кто шел в бурлаки? Безработные и голодные – «зимогоры», как говорили тогда. «Крючники» (грузчики) с волжских пристаней. «Мальчиши-оторвы» - подростки, оторвавшиеся от своих бедных многодетных семейств. Хозяин расшивы пробовал бурлаков: «Толкни-ка шестнадцать пуд»; «пробежись-ка в гору»; «оттащи плот против течения». Иногда кровь шла горлом после такой пробы, падал и зимогор, и мальчиш-оторва. Оставались в бурлацкой ватаге люди особой стойкости и силы. Вот в них-то и всматривался Илья Ефимович Репин.
«Против чистой золотой косы-отмели… мне слышен всякий звук и хорошо видны все фигуры и лица бурлаков… Вот этот, с которым я поравнялся и иду в ногу, - вот история, вот роман! Да, что все романы и все истории перед этой фигурой! Боже, как дивно у него повязана тряпицей голова, как закурчавились волосы к шее, а главное – цвет его лица! Что-то в нем восточное, древнее. Рубаха ведь тоже набойкой была когда-то… Но разве это возможно разобрать? Вся эта ткань превратилась в одноцветную кожу серо-буроватого цвета… А вот глаза, глаза! Какая глубина взгляда… А лоб – большой, умный, интеллигентный лоб… Рубаха без пояса, порты отрепались у босых черных ног!»
Так Репин встретил одного из любимейших своих героев – Канина.
«…Я иду рядом с Каниным, не спуская с него глаз. И все больше и больше нравится он мне; я до
страсти влюбляюсь во всякую черту его характера и во всякий оттенок его кожи и посконной
рубахи…».
Целую неделю я бредил Каниным и часто выбегал на берег Волги. Много проходило угрюмых групп бурлаков; из них особенно один, в плисовых шароварах, поразил меня… Но Канина, Канина не видно… Ах, если бы мне встретить Канина!...»
Наконец, Васильев предлагает догнать бурлаков, с которыми идет Канин. Друзья садятся в лодку, идут по течению и поют «Вниз по матушке, по Волге», догоняют ватагу бурлаков в селе Царевщине. Находят Канина, Репин сговаривается с ним о портрете.
«И вот я добрался до вершины сей моей бурлацкой эпопеи: я писал наконец этюд с Канина! Это было большим моим праздником».
«Была в лице его особая незлобивость человека, стоящего неизмеримо выше своей среды… Канин с тряпицей на голове, с заплатками, шитыми его собственными руками и протертыми снова… был похож на святого…».
Каплю за каплей, черточку за черточкой выискивал, собирал, копил художник - со временем сложился его замечательный Канин.
Три года были отданы «Бурлакам». Весной 1872 года Репин получает Большую золотую медаль, шестилетнее заграничное пенсионерство, венчается в академической скромной церкви с Верочкой Шевцовой. Однако отправляется не на запад, а на восток. Снова едет на Волгу продолжать работу над «Бурлаками». Поселились молодожены в Самаре «на набережной, в небольшом домике окнами на Волгу». И Репин «рисовал и писал этюды с бурлаков на барках, подолгу оставаясь в их обществе».
Хотя его картина была завершена в 1871 году, он переписывает весь холст наново после бесконечной этюдной работы.
«…Одиннадцать человек шагают в одну ногу… - писал В.В. Стасов. - Это те могучие, бодрые, несокрушимые люди, которые создали богатырскую песню «Дубинушка». Все это глубоко почувствовала вся Россия, и картина Репина сделалась знаменитой повсюду».
По берегу Волги под палящими солнечными лучами тянут против течения тяжело груженную баржу одиннадцать бурлаков. Медленно движутся они, усталые и измученные. Ноги вязнут в глубоком песке, яркое солнце, весело освещая пустынное побережье, немилосердно палит их головы, а они шаг за шагом идут вперед и тянут свою лямку. Бесконечно длинна Волга-матушка, бесконечен и тяжелый путь этой ватаги.
Картина построена так, что процессия движется из глубины на зрителя, но одновременно композиция прочитывается как фризообразная, так что фигуры не заслоняют друг друга. Это сделано мастерски. Перед нами - вереница персонажей, каждый из которых - самостоятельная портретная индивидуальность. Репину удалось соединить условность картинной формы с удивительной натурной убедительностью. Художник разбивает ватагу бурлаков на отдельные группы, сопоставляя различные характеры, темпераменты, человеческие типы.
Возглавляет ватагу тройка «коренников»: в центре бурлак Канин, лицом напоминавший Репину античного философа, справа - бородач с несколько обезьяньей пластикой, олицетворение первобытной дремучей силы, слева - «Илька-матрос», озлобленным, ненавидящим взглядом уставившийся прямо на зрителя. Спокойный, мудрый, с несколько лукавым прищуром, Канин являет собой как бы серединный характер между этими двумя противоположностями.
Столь же характерны и другие персонажи: высокий флегматичный старик, набивающий трубку, юноша Ларька, непривычный к такому труду и словно пытающийся освободиться от лямки, черноволосый суровый «Грек», обернувшийся словно для того, чтобы окликнуть товарища - последнего, одинокого бурлака, готового рухнуть на песок.
Образы бурлаков воплощают покорность судьбе, протест и озлобление, невозмутимость или простодушие. И только в Канине слилось множество характерных черт, присущих каждому бурлаку в отдельности. Он и значительней всех, будто известно ему больше, чем остальным - не только подноготная жизни, но и та лучшая доля, то безоблачное счастье, о котором все грезят...
Канин - расстриженный священник, человек необычной судьбы - олицетворял на картине и в жизни лучшие черты народного характера: мудрость, философский склад ума, упорство и силушку могучую.
На картине Репина лапотники-бурлаки, несмотря на изнуряющий труд, не вызывают у зрителя жалости, да и не нуждаются в ней. Могучая внутренняя, пока еще не осознанная ими сила живет в них. И кажется, нет такой преграды, что могла бы встать на пути и сдержать ее.
«Взгляните только на «Бурлаков» Репина, и вы тотчас принуждены будете сознаться, что подобного сюжета никто еще не смел брать у нас и что подобной глубоко потрясающей картины из народной русской жизни вы еще не видели, даром что и этот сюжет, и эта задача уже давно стоят перед нами и нашими художниками. Но разве это не самое коренное свойство могучего таланта – увидеть и вложить в свое создание то, сто правдиво и просто и мимо чего проходят, не замечая, сотни и тысячи людей» (Стасов).