Война в Венгрии 1956 – вооруженный конфликт между венгерской армией, состоявшей из стихийно образованных отрядов национальной самообороны (выступившиx с требованиями выхода Венгрии из военного блока варшавский договор), и регулярными войсками Советской армии, оккупировавшими Венгрию в целях защиты "завоеваний социализма". Венгерская армия в этой войне не располагала авиацией, поэтому для обозначения этой войны используется также термин "Подавление антикоммунистического восстания в Венгрии"
В 1949 году местные большевики во главе с М. Ракоши уничтожили в Венгрии остатки демократии, разогнав некоммунистические партии и установив диктатуру сталинского типа. В октябре 56-го народ ответил революцией. В ответ на репрессии, в октябре 1956 года в стране вспыхнуло стихийное народное восстание. Граждане захватывали оружие и охотились за кагебистами, уничтожая их прямо на улицах без суда и следствия. Власть переходила к местным группам народного самоуправления. Эти события называются Венгерской революцией октября 1956 года. Вторжение советских войск и последующая венгерская война были ответом советского руководства на эту революцию.
Основная фаза военных действий приходится на период с 23 октября 1956 года, когда советские танки, поддерживаемые пехотой и артиллерией, вошли в Венгрию на помощь ранее расквартированными в Венгрии советским войскам, по 8 ноября 1956 года, когда венгерская армия была разгромлена; о чем маршал Жуков 9 ноября 1956 года отправил генсеку Хрущеву победное донесение. Согласно этому донесению, в войне 1956 года Советская армия потеряла 377 человек убитыми и 881 человек ранеными; около 35 000 венгров взято в плен. В ходе боев советской армией захвачено большое количество оружия, боевой техники и боеприпасов. Общие потери в войне составили несколько десятков тысяч человек. Венгерская война и откат революционных преобразований в Венгрии были способом сохранить монополию советского политбюро на интерпретацию исторических событий и управление мировым коммунистическим сообществом. В этой войне oктябрьская революция в Венгрии была подавлена; по оценкам, на стороне СССР в войне участвовали тысячи танков; указывают, что по масштабу танковое сражение в Будапеште уступает только штурму Берлина в апреле 1945 года. В результате войны 1956 года в Венгрии была подавлена демократическая революция, была реставрирована диктатура большевиков и было установлено марионеточное правительство, которое возглавил Янош Кадар. Лидер демократической революции Имре Надь был арестован и спустя два года казнен. Многие марксисты утратили иллюзии о возможности построения социализма с человеческим лицом. СССР подтвердил свою репутацию как страны-агрессора. Н.С.Хрущев утратил имидж прогрессивного политика и борца за демократию. Восточная Европа оформилась как социалистический (концентрационный) лагерь, скрепленный силой советского оружия и угрозой советского вторжения. Страны НАТО получили серьезный аргумент в пользу необходимости их союза для защиты от советской вооруженной экспансии. В СССР, сведения о Венгерской Революции, подавленной в ходе войны 1956 года, засекречивались, а попытки ее анализа и обсуждения квалифицировались как антисоветизм и жестоко наказывались. Многие западные обозреватели трактуют войну в Венгрии как агрессию со стороны Советского Союза. В Советской концепции истории венгерская война 1956 года интерпретируется как дружеская помощь Советского Союза в пресечении контрреволюционнного мятежа.
Матиаш Ракоши, который как генеральный секретарь венгерской КП был "удлиненной" рукой Сталина в Венгрии, установил в 1948 году беспримерное единоличное господство. Он признался в 1952 году в идеологическом партийном журнале "Таршадапми семле" ("Общественное обозрение"): "Партия с момента освобождения обеспечила себе неограниченный контроль над политической полицией - АУО. Это было единственное учреждение, руководство которого мы полностью оставили в своих руках, решительно препятствуя разделению его с другими партиями коалиции в соответствии с соотношением сил". 4 июля 1953 года Имре Надь представился в Будапеште свежеиспеченным премьер-министром и объявил о своей программе реформ. Она предусматривала, среди прочего, отмену мер против кулаков, а также щедрый раздел земельных наделов, замедление коллективизации, либерализацию духовной жизни и религиозную терпимость. Сталинские принудительные лагеря, в которых в то время находилось 150000 человек, распускались в рамках политической амнистии. Власть политической полиции должна была быть уменьшена, а общественная жизнь демократизирована.
Сведение Хрущевым счетов со сталинизмом перед ХХ съездом в Москве 24 февраля 1956 года прогремело подобно бомбе во всех государствах-сателлитах, правда, с различным эффектом.
Как и в Польше, в Венгрии Советские власти потеряли всяческую ориентацию. В конце июля они наконец-то сместили Ракоши и отозвали его в Советский Союз. Его преемником, однако, оказался не Имре Надь, как ожидали возбужденные мадьяры, а другой антисталинист Эрне Гере. Подспудная злоба населения росла. Наивысшей точки она достигла 6 октября, когда происходило торжественное перезахоронение главных жертв процессов чистки 1949 года - Ласло Райка, генерал-лейтенанта Дьердя Палффи, Тибора Сени и Андраша Салаи. По меньшей мере двести тысяч человек в молчании сопровождали их. Глубокое значение этого угрюмого действа отразилось в передовой статье официального партийного органа "Сабад Неп" ("Свободный народ"): "Молчаливая демонстрация сотен тысяч скорбящих была торжественным обещанием не только сохранить чистую память о четырех мертвых вождях, но и помнить мрачную практику тирании, беззакония, клеветы и обмана народа... Люди были захвачены не только глубоким чувством траура, но и жгучей ненавистью, воспоминанием о том, что эти товарищи, эти мужчины были казнены как враги Отечества и народа! Мы нужны были для того, чтобы поверить клевете на вас - и мы были готовы поверить в нее! Простите нас за это, товарищи!"
Кто в Венгрии мог иметь симпатию или доверие к партии, совершившей убийство невиновных? Хотя был арестован шеф АУО Михали Фаркаш, но каждый знал, кто на самом деле инспирировал убийства. 14 октября 1956 года реабилитировали Имре Надя. Янош Кадар, который в течение трех лет безвинно терпел пытки в тюрьмах Ракоши и был освобожден Надем в 1954 году, стал заместителем премьер-министра. По распоряжению Москвы он поехал вместе с Гере к Тито с "визитом примирения", но он закончился неудачей.
В исторический день 23 октября оба вернулись в Будапешт. Между тем, в Польше Гомулка захватил власть в ночь с 19 на 20 октября и одержал победу над Хрущевым, который приехал с делегацией и грозил советским вторжением. Правда, Польша Гомулки не стала государством, о котором в ту напряженную ночь, когда никто в Варшаве не спал, мечтали одухотворенные интеллектуалы и рабочие. Однако, на протяжении нескольких лет она была все же страной, развивавшейся в духовной сфере относительно более свободно, чем другие коммунистические государства. Польские события оказали электризующее действие и на Венгрию. Академическая молодежь устроила 23 октября молчаливый марш, чтобы выразить свою глубокую симпатию к Польше и согласие с тамошними событиями. Никто, а тем более, устроители, не думал о том, что марш станет началом народного восстания, разразившегося с такой невероятной силой, что его, как потоп, нельзя было удержать и которое потрясло весь мир, от Нью-Йорка до Москвы.
Кто в Венгрии мог иметь симпатию или доверие к партии, совершившей убийство невиновных? Хотя был арестован шеф АУО Михали Фаркаш, но каждый знал, кто на самом деле инспирировал убийства. 14 октября 1956 года реабилитировали Имре Надя. Янош Кадар, который в течение трех лет безвинно терпел пытки в тюрьмах Ракоши и был освобожден Надем в 1954 году, стал заместителем премьер-министра. По распоряжению Москвы он поехал вместе с Гере к Тито с "визитом примирения", но он закончился неудачей.
В исторический день 23 октября оба вернулись в Будапешт. Между тем, в Польше Гомулка захватил власть в ночь с 19 на 20 октября и одержал победу над Хрущевым, который приехал с делегацией и грозил советским вторжением. Правда, Польша Гомулки не стала государством, о котором в ту напряженную ночь, когда никто в Варшаве не спал, мечтали одухотворенные интеллектуалы и рабочие. Однако, на протяжении нескольких лет она была все же страной, развивавшейся в духовной сфере относительно более свободно, чем другие коммунистические государства. Польские события оказали электризующее действие и на Венгрию. Академическая молодежь устроила 23 октября молчаливый марш, чтобы выразить свою глубокую симпатию к Польше и согласие с тамошними событиями. Никто, а тем более, устроители, не думал о том, что марш станет началом народного восстания, разразившегося с такой невероятной силой, что его, как потоп, нельзя было удержать и которое потрясло весь мир, от Нью-Йорка до Москвы.
Сефтон Делмер, корреспондент "Дейли экспресс" 23 октября 1956 года сообщал из Будапешта: "Сегодня я стал свидетелем великого события в истории. Я видел, как народ Будапешта подхватил огонь, зажженный в Познани и Варшаве, и заполнил улицы в открытом восстании против советских властителей. Я маршировал вместе с ними и вместе с ними плакал от радости, когда в беснующейся толпе из венгерских знамен вырывались советские знаки. Главное, что это восстание обещает быть успешным. В то время, когда я передаю этот репортаж, я слышу, как неистовствует буйствующая толпа. Раздаются крики "Отошлите Красную Армию домой!" "Мы требуем свободных и тайных выборов!" И затем раздается роковой крик, который слышен при любом случае: "Смерть Ракоши!" Бывший премьер-министр Имре Надь - передовой боец повстанцев... Но подавляющее большинство в толпе было настроено, по моему мнению, как антисоветски, так и антикоммунистически..."
Делмер сделал правильные наблюдения. Народное восстание с самого начала носило антикоммунистический и антирусский характер. Оно было логическим следствием опыта, накопленного в течение одиннадцатилетней жизни с режимом. Но по сравнению с Польшей, где КП все-таки играла важную роль в событиях, в Венгрии она, де факто, распалась из-за недостатка поддержки со стороны народа. Но, к несчастью мадьяр, в Будапеште не было выдающейся личности, которая, подобно Гомулке, смогла бы предотвратить катастрофу. В Венгрии правил теперь народ, непревзойденный в своей спонтанности. Советский Союз отреагировал незамедлительно. Гере был смещен. Одновременно поступило распоряжение, чтобы поставленный в качестве последователя Ракоши генеральный секретарь Хегедюш позвал на помощь советские войска для подавления восстания. Новый, также назначенный Советским Союзом, премьер-министр Имре Надь впоследствии отрекся от этого призыва о помощи. Советское информационное агентство ТАСС сообщало 24 октября из Будапешта: "Поздним вечером 23 октября реакционные подпольные организации попытались произвести в Будапеште контрреволюционный переворот против народной власти. Эта враждебная авантюра, очевидно, готовилась в течение некоторого времени. Зарубежные реакционные силы систематически подстрекали антинародные элементы против законного правительства... Произведены нападения на ряд правительственных зданий и общественных предприятий. Фашистские убийцы, действуя безудержно, вызвали в различных местах кровопролитие. Силы революционного порядка отбросили повстанцев назад. По приказу вновь назначенного премьер-министра Имре Надя в городе было объявлено осадное положение... Советские войсковые части, размещенные в Венгрии согласно Варшавскому Пакту, оказали войскам Венгерской республики помощь в восстановлении порядка в Будапеште... Вечером 24 октября вражеская авантюра была ликвидирована".
Когда сообщение ТАСС было опубликовано, вся Венгрия, за исключением советских военных баз, была в руках восставших рабочих и студентов, которые повсеместно образовывали рабочие советы. Они практически осуществляли власть в стране и навязывали правительству свою волю. Новое правительство Надя было коалиционным, с участием всех демократических партий, но оказалось, однако, из-за всеобщего возбуждения и недостатка личностей слишком слабым, чтобы действительно управлять. Кремль был всполошен и шокирован. С невероятной быстротой в Будапешт прибыли Микоян и министр иностранных дел Шепилов, чтобы спасти то, что еще можно было спасти. Но полумеры больше не могли помочь.
Когда сообщение ТАСС было опубликовано, вся Венгрия, за исключением советских военных баз, была в руках восставших рабочих и студентов, которые повсеместно образовывали рабочие советы. Они практически осуществляли власть в стране и навязывали правительству свою волю. Новое правительство Надя было коалиционным, с участием всех демократических партий, но оказалось, однако, из-за всеобщего возбуждения и недостатка личностей слишком слабым, чтобы действительно управлять. Кремль был всполошен и шокирован. С невероятной быстротой в Будапешт прибыли Микоян и министр иностранных дел Шепилов, чтобы спасти то, что еще можно было спасти. Но полумеры больше не могли помочь.
27 октября Гордон Шеферд передал для "Дейли телеграф" следующее сообщение: "Судя по тому, что я увидел..., не остается сомнений в том, что части регулярной венгерской армии были ведущей силой в восстании. Академия Кошута, венгерская офицерская школа, решительно перешла на сторону восставших. Почти невозможно наглядно передать самую важную характеристику трагических будапештских событий, а именно душащую ненависть простых людей к русскимОдин из них бросил в окно моего автомобиля старую венгерскую бритву, крича: "Это единственное наше оружие! Когда же вы нам поможете?"
Само собой разумеется, что восставшие особо не церемонились с АУО и с русскими, это понятно для народного волнения, в котором принимали участие не только безупречные, но и криминальные элементы. Имели место антисемитские выходки. Советские танки обезвреживались с помощью "молотов коктейля". Беснующаяся масса линчевала офицеров АУО, а может быть, по ошибке, и невинных граждан. Власть все больше ускользала из рук правительства. Так, Ноель Барбер сообщает в "Дейли мейл" 29 октября из Будапешта: "Премьер-министр Надь поддался всем требованиям будапештских борцов за свободу и потребовал от русских войск немедленно покинуть Будапешт... Ведь восстание было бы давно закончено, если бы здесь, в Будапеште, не было Красной Армии... Сейчас стало ясно, что русские сильно недооценили боеспособность восставших... Город медленно и мужественно умирает, каждая улица представляет собой кладбище. Насчитываются тысячи убитых, для раненых не хватает лазаретов... Повсюду люди спрашивают меня только об одном: "Когда придет помощь?" "Не могут ли англичане помочь нам, мы боремся за весь мир..." Одна девочка попросила меня: "Пожалуйста, всякая помощь хороша, даже одна-единственная пушка..." Мне горько, что я не могу дать ответ... Я видел много войн, но эта имеет ужасный вид. Эти дети, бегущие с запекшейся кровью на повязках на руках и голове навстречу танками - а сейчас еще и артиллерии - с автоматами и "молотов коктейлем" в руках".
А затем "чудо на Дунае" внезапно приблизилось. "Нью-Йорк Таймс" сообщала 30 октября из Будапешта: "Кажется, что венгерский народ с победой закончил свою революцию. Советские войска сейчас покидают Будапешт и, по всей видимости, Венгрию. Сегодня после обеда в радиопередаче Имре Надь, Янош Кадар, новоизбранный Первый секретарь венгерской КП, бывший президент государства Золтан Тилди, как руководитель партии Мелких землевладельцев и Ференс Ердей - от Национальной крестьянской партии, пообещали народу, что Венгрия снова станет плюралистической демократией, что состоятся свободные выборы, что страна объявит себя нейтральной; советские войска должны немедленно покинуть Венгрию..."
Снова в Будапешт прибыл Микоян, на этот раз вместе с Сусловым. Они приняли все условия: вывод советских войск из Будапешта и из Венгрии, выход Венгрии из Варшавского пакта и всеобщие свободные выборы. В ночь на 30 октября народ Будапешта праздновал победу. Однако, следующий день, 31 октября, принес ледяной душ и протрезвление. В 10 часов правительство проводило заседание. Внезапно совещание прервал посыльный, принесший телеграмму и передавший ее премьер-министру. Тот изучил ее молча, встал и зачитал: "Британские и французские вооруженные силы бомбят Египет". В зале наступила тишина, пока один из участников заседания не вскричал: "Будь они прокляты!"
Полковник Олег Пеньковский, русский разведчик, вспоминает: "Когда 1 ноября в Москве заседал президиум Совета, мнения разделились. Вследствие двойного кризиса в Суэцком канале и в Венгрии царило замешательство. Мы сидели в Кремле как на пороховой бочке. Генеральный штаб был единогласно против "хрущевской авантюры" - оккупации Венгрии. По мнению Генерального штаба, лучше потерять Венгрию, чем потерять все".
В своей книге-репортаже "Семь дней мира" Ноель Барбер пишет: "В самом деле, британо-французская акция отвлекла внимание мира от Венгрии и сконцентрировала его на взрывоопасном районе. Это был политический подарок для Хрущева, одна из несчастливых случайностей современной истории, которая преподнесла Кремлю золотую возможность для консолидации советской империи". Но и надежды Москвы не оправдались. Дэвид Деллин считает в своей книге "Советская внешняя политика после смерти Сталина": "Разоблачать врагов египетской независимости и одновременно подавлять народное движение за независимость в самом сердце Европы; требовать от США вступить в борьбу с "агрессорами" в Северной Африке, одновременно не давая им войти в Венгрию; выступать за "мирное решение" международного конфликта, одновременно решая свои международные проблемы с помощью войск и танков - это было слишком даже для циничного климата мировой политики. Россия в Венгрии парализовала Россию в Египте..."
Население Будапешта сначала не почувствовало никаких изменений ситуации. Вместо скомпрометировавшей себя партии Ракоши Янош Кадар основал новую коммунистическую партию. В праздник всех святых он выступил в передаче станции "Кошут": "Дорогие слушатели, Первый секретарь партии Янош Кадар говорит с венгерским народом. Венгерские рабочие, крестьяне и интеллигенты! В судьбоносный час мы обращаемся ко всем, кто, будучи восхищенным желанием служить чистым идеалам социализма, был приведен к партии, ставшей инструментом деспотизма и национального порабощения. Это произошло из-за преступной политики венгерских сталинистов... Ракоши и его банда нанесли тяжелейший удар по нашей национальной чести. Они пренебрегли суверенитетом и свободой нашей нации и бездумно разбазаривали наше национальное благосостояние. В славном восстании наш народ сбросил режим Ракоши. Он добился свободы и независимости для страны. Или восстание обеспечит основополагающие предпосылки демократии - право на собрания и организации, личную свободу и безопасность, господство права и закона, свободу прессы и гуманность - или же мы снова погрузимся в рабство старых господ феодалов. Коммунисты, борющиеся против деспотизма Ракоши, решили... основать новую - "Венгерскую социалистическую рабочую партию". Новая партия раз и навсегда покончит с преступлениями прошлого. Она будет защищать независимость нашей страны от всех посягательств... Наш народ своей кровью доказал стремление без раздумий поддерживать усилия правительства, направленные на полный вывод советских войск. Мы не хотим дольше быть зависимыми. Мы не хотим, чтобы наша страна стала полем битвы. Я обращаюсь ко всем венгерским патриотам. Давайте объединим наши силы во имя победы независимости и свободы Венгрии!"
3-го ноября венгерское правительство провело пресс-конференцию и сообщило, что в советско-венгерских переговорах достигнуто взаимопонимание уже в четырех важных пунктах. О деталях русского отхода министр обороны Малетер должен был еще в тот же день провести заключительные переговоры в советской комендатуре недалеко от Текели. Малетер выехал туда, был приглашен на совместный ужин, арестован и больше не вернулся в Будапешт.
4-го ноября 1956 года, в 5 часов 10 минут на волнах передатчика "Кошут-Будапешт" прозвучал венгерский национальный гимн, а затем: "Внимание! Внимание! Внимание! Премьер-министр Надь обращается к венгерскому народу. Говорит премьер-министр Имре Надь. Советские войска предприняли на рассвете наступление на нашу столицу с однозначным намерением сместить законное демократическое правительство венгерской народной республики. Наши войска ведут бои. Правительство находится на своем месте. Я сообщаю эти факты нашей стране и всему миру". В передаче будапештской станции можно было еще услышать обращенные к Западу слова лютеранского епископа: "Во имя Иисуса Христа прошу вас, помогите нам!" - затем Будапешт, в котором 13 дней царила свобода, умолк. Двенадцать русских дивизий молниеносным броском раздавили сопротивление венгерских войск, в результате которого, по официальным данным, было 16000 убитых и раненых. 200000 мадьяров смогли перебраться за границу.
Когда в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке 4 ноября 1956 года стало известно о внезапном нападении русских на Венгрию, американский делегат Кебот Лодж произнес с побелевшим лицом: "Я сидел здесь и слушал, как советский делегат говорил о предотвращении кровопролития в Египте. Бог свидетель, я хотел предотвратить кровопролитие в Египте, но ведь это ни с чем не сравнимый цинизм, когда советский делегат говорит об этом именно в тот момент, как Советы сами проливают кровь в Будапеште..." Объединенные Нации ничего не смогли сделать для мадьяр. А в Венгрии началась эра Яноша Кадара.
Кадар был провозглашен главой «революционного рабоче-крестьянского правительства» под советским контролем. В 1957–1988 Кадар – безусловный лидер и первый (с 1985 – генеральный) секретарь Венгерской социалистической рабочей партии (ВСРП). В 1956–1958 он занимал также пост председателя Венгерского революционного рабоче-крестьянского правительства, а с 1961 по 1965 – пост председателя совета министров ВНР.
В итоге можно сделать вывод, что восстание в Венгрии 1956 года - откровенный антисоветский и антикоммунистический выпад мировой контрреволюции. Подстрекаемый одобрительным отношением Запада, венгерский народ спровоцировал кровопролитие, втянув в него Советский Союз. Это был результат подрывной и разлагающей деятельности мелкобуржуазной прослойки «мелких землевладельцев» ставящих свои интересы выше интересов Венгрии. В результате мятежа 1956года Венгрия очень много потеряла, но ничего не приобрела. Эти события еще более ожесточили и без того холодные отношения к русским и коммунистам, вопреки стремлению СССР к дружбе между народами.