Семья
Ничего нет выше, и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное ещё из детства. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасён человек на всю жизнь.
Ф.М. Достоевский
Мы жили в большом военном доме на Суворовском проспекте, где я, как и преимущественно все мои будущие одноклассники, родилась в коммунальной квартире. С самого детства мы постоянно играли в куклы, дочки-матери то у нас, то в других квартирах, так как,соответственно возрасту, оказались в разных группах, но в одном детском саду, поэтому все дети во дворе хорошо знали друг друга. Не было ничего удивительного, когда группа ребят приходила к нам, всех, конечно, кормили, так же, как в другой день кормили в других семьях, где мы, опять же группой, затевали свои игры. Осенью вместе с родителями в нашем дворе стояли в очередях за арбузами, зимой - за елками. Строили снежные, сходами и переходами пещеры во дворе, жилища из осенних листьев, катались на горках, качелях без пристального внимания, но под наблюдением из окон взрослых. Ходили большими компаниями на празднования дней рождения друг к другу. Для нас было вовсе неудивительно, когда кто-то из старших офицеров приобретал машину (событие года!!!) и в течение нескольких дней возил по очереди детей из всех квартир покататься на Ржевку-Пороховые. Нам казалось, что это очень далеко, и потом мы несколько дней обсуждали это событие. Было неудивительно, когда большую гурьбу детей брали, например, в яхт-клуб, на открытие-закрытие сезона, покататься с родителями до Кронштадта, полазить по фортам, собирая землянику. Или дружной компанией отправиться в лес кататься на лыжах, или толпой выходить на Суворовский проспект и наблюдать уборку снега механическими снегоуборщиками... Вероятно, основы коллективизма закладывались здесь, в этом нежном детском возрасте. Понятно, что сложности коммунальной жизни ложились достаточно тяжелым бременем на взрослых, но мы, дети, воспринимали, как само собой разумеющееся, общность празднования Нового года, Дня революции, Дня конституции, возможность посещения крыши для просмотра салюта с чужими родителями, даже общие драки и ссоры воспринимались как семейные ссоры и т.п. Здесь же закладывалось понимание неизбежности выполнения правил, предписаний. Например, мы все «на автомате» держались с отцами только за левую руку, бежали рядом именно слева, даже, если мужчины были без военной формы. Мы понимали, что существует определенный ритм дня: с утра - детский сад, потом - общие игры во дворе, или друг у друга, понимали, что постоянно находимся у всех на виду, что воспитатели и родители – все проживают в одном дворе, и поэтому не припомню особых случаев выполнения чего-либо исподтишка, втихую, за спинами товарищей.
Значит, именно здесь закладывались черты, которые впоследствии во многом определяли наши взаимоотношения друг с другом: коллективизм, открытость, искренность, понимание неизбежности требований со стороны взрослых и др.
Школа – восьмилетка
Значит, нужные книги ты в детстве читал…
В.В. Высоцкий
Очень естественно переместились (за исключением единиц) в одну школу, которая находилась во дворе нашего же дома. Школа № 174 Центрального (тогда – Смольнинского района) работает и сейчас. Общие игры во дворе, уже более разнообразные, с приобретением общего спортивного инвентаря, с расширением пространства (бегали в «Казаки-разбойники» по ближайшим улицам, ходили кататься на коньках вТаврический сад, на стадионы, которые были в каждом дворе, большими компаниями посещали кинотеатры), общие школьные интересы определяли достаточно размеренный, насыщенный событиями ритм жизни. Конечно, поступление в школу, прием в октябрята, работа в «звездочках» - были определенными вехами в детской жизни. Удивительно, что хорошо помню, как мы все готовились и ожидали вступления в пионерскую организацию.
Вероятно, тот семейный идеологический настрой, который задавали наши отцы-офицеры; школьное начальное образование с чтением и обсуждением многочисленных книг про героев, особенно, пионеров-героев (моей любимой книгой долгие годы оставалась «Тимур и его команда»);то общее, именно общее переживание-горе, которое помню, как будто это произошло вчера – объявление о смерти Ю.А. Гагарина; то крепкое дворовое сообщество, в котором формировались наши характеры (конечно, не обходилось без конфликтов, ссор, но они быстро гасились с помощью старших братьев-сестер, которые находились в этом же сообществе, реже – с помощью взрослых);наше участие в ежегодных субботниках по уборке города ко дню рождения Ленина, когда мы, боясь проспать, бежали рано утром за граблями-лопатами, чтобы принять участие в подготовке земли у дома к посадке травы и цветов; тот факт, что мы с завистью смотрели на своих старших товарищей-пионеров и определял нашу коллективную мечту - скорее надеть пионерский галстук.
Прием в пионеры
О, если бы ты был холоден, или горяч!
Откр.св. Иоанна Богослова, 3: 15
И вот наступил 1970 год – год столетия со дня рождения В.И. Ленина. 22 апреля вся школа собралась у памятника Ленину в сквере перед входом в Смольный. Подробностей произнесения клятвы уже не помню, помню, что заранее учили её наизусть, каждый из нас знал весь текст целиком, хотя, конечно, на церемонии хором повторяли её за кем-то из взрослых.
Но самое яркое воспоминание того дня – как мы маршируем по мостовой, по центру Суворовского проспекта от Смольного до ул. Салтыкова-Щедрина (Кирочная), и по Дегтярному переулку до школы: медленно едет машина ГАИ, за ним несут знамя нашей школьной пионерской дружины, барабанщики выбивают дробь, горнисты трубят в горны, потом первыми в колонне идем мы – третьеклассники, и уже за нами – все учителя и ученики. Конечно, несмотря на прохладу (даже сейчас ощущаю холодный ветер), наши куртки расстёгнуты, ведь многочисленные зрители, которые стоят на тротуаре, должны видеть наши красные галстуки, красные гвоздики в руках, нас – сегодняшних героев шествия!Раньше, до школы, дважды в год мы наблюдали из окон, а потом, первоклассниками, стоя на улице – колонны демонстрантов, которые шли в сторону Невского проспекта (уже позже родители, уступая нашим уговорам,брали нас до Дворцовой площади). В 1967 году, мы тоже были лишь зрителями на реконструкции, которая развернулась в честь 50-летия Октябрьской революции у Смольного: грузовики, матросы, солдаты в одежде того времени, разожженные костры, движение этих народных масс в сторону Дворцовой площади. Но сегодня мы не зрители, а главные участники шествия! Гордость и счастье, что мы дождались этого статуса – быть пионерами! В нашей квартире из четырех детей только один остался еще октябренком, а я, наконец, в этот день перешла во «взрослую» категорию.
Пионерская жизнь
Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною.
Откр.св. Иоанна Богослова, 3: 20
Так как до приема в пионеры я была командиром октябрятской звёздочки, меня выбрали звеньевой, а на следующий год – командиром пионерского отряда. А в 6 классе я была выбрана председателем совета дружины и занимала эту должность вплоть до приёма в комсомол, который состоялся также в апреле, когда я училась в 7 классе.
Вспоминая эти, самые активные по деятельности годы, я понимаю, что именно они и определили выбор дальнейшей профессии. Конечно, как и многие мои одноклассники, короткое время я хотела быть то археологом (и занималась в историческом кружке), то следователем (и тогда были прочитаны горы книг на эту тему, тем более, мой папа приобретал книги про советских разведчиков), то биологом (значит, занималась в кружке юннатов во Дворце пионеров), даже – артисткой (занятия в ТЮТе – театре юного творчества и исполнение ролей вспектакле). Но основное понимание заключалось в том, что необходимо быть учителем, этакое чувство долга по отношению к младшим, к своим «подчиненным» пионерам. А раз учителем, то, конечно, всегда и везде необходимо быть вместе с одноклассниками, становиться примером для них, как и учили нас дома и в школе.
Чем же мы занимались, в так называемое свободное время, которого у нас просто не было? Уроки в школе, кружки (много лет занималась на фортепиано, 2 года ходила в бассейн), многочасовые катания на коньках, игры во дворе (скакалки, игры с мячом, который превращался в прямом смысле, в труху, поиски кладов, участие в покраске заборов, перекапывании земли под посадки, работа на пришкольном участке и др.), огромное количество времени, проводимое в библиотеке, просмотры кинофильмов в кинотеатрах и т.п. А вот в свободное от учебы, игр, кружков время мы и занимались общешкольной пионерской деятельностью, когда в нее были включены практически все ученики нашей школы. Общешкольной. Пионерской. Деятельностью. И каждое слово здесь –ключевое.
Наша дружина носила имя Героя Советского Союза Ивана Куликова (забегая вперед, скажу о том, что, окончив школу-восьмилетку, в 9 классе в новой, 157 школе (куда тоже пришли гурьбой и соединились, наконец, с теми дворовыми ребятами, которые начали учебу сразу здесь) я заняла первое место в городской олимпиаде по истории, защитив реферат о героях, повторивших подвиг Александра Матросова – честь своей школы хотелось защищать даже на уровне учебы)), который на девятнадцатом году жизни закрыл своим телом пулемёт, спасая товарищей в дни боёв по прорыву блокады Ленинграда на Пулковских высотах. Как сейчас помню: «Товарищ старшая пионерская вожатая, дружина имени Героя Советского Союза Ивана Куликова к смотру строя и песни (это могло быть название любого мероприятия) готова!Председатель совета дружина – Синёва Любовь». Сколько раз, отдавая салют, я произносила эти слова, становясь рядом со старшей пионервожатой перед всей дружиной….
И во всех «мероприятиях» мы принимали участие, организовывали их играючи, весело, дружно, просиживая до ночи или в школе (и никто нас не гнал оттуда), или у кого-нибудь дома. В школе сторожихой, гардеробщицей, одной-единственной уборщицей (ведь каждый класс мы убирали и намывали сами) была баба Лиза, которая и жила в школе. Сейчас, на встречах с одноклассниками, мы выяснили, что никто не знает фамилии бабы Лизы, её отчества, и даже те, у кого ещё живы родители, не смогли нам рассказать об этом. Она занимала по 3 рубля, как выяснилось, почти у каждого, и мой папа обязательно выполнял эту просьбу, которую баба Лиза передавала через меня, ведь приходили и уходили из школы мы самостоятельно, никто нас не сопровождал. Отдавала долг в строго назначенное ею самой время. И родители рассказали тогда нам только то, что была она выпускницей Смольного института благородных девиц, куда её, дочку дворника, отдали вместе с дочерью хозяев. Знала много языков, была начитана, эвакуирована из Ленинграда с тремя маленькими детьми, но пока она бегала за кипятком на станции, начался авианалет, и на её глазах эшелон разбомбили, позже погиб муж, и баба Лиза прибилась к нашей школе, где завершила свою нелегкую жизнь. Вероятно, это была общая боль наших родителей, многие из которых сами прошли войну, и они призывали нас беречь бабу Лизу. Но ведь дети жестоки, она страшно курила, была худущей, иногда выпивала (не на наших глазах), поэтому громко кричала и даже иногда бегала за кем-нибудь из мальчишек с метлой, которые, понятное дело, специально провоцировали её. Именно они-то и вспоминают сейчас её с горечью, но ничего не вернешь…. Но чаще всего баба Лиза приносила нам чай, когда мы засиживались в школе, угощала нас батоном и сухарями, чтобы мы спокойно могли подготовиться к нашим пионерским делам….
Одним из важных повседневных дел был выпуск стенгазеты, иногда размером в ватманский лист, иногда- в несколько листов, а иногда- и на развороте рулона обоев. Удивительно, но даже сейчас при встречах вспоминаем те карикатуры, в которых мы высмеивали проступки друг друга, те авторские стихи, которые помещали, поздравления, освещение мировых событий и проч. Еще с тех пор сохранилась привычка (впоследствии подкрепленная работой в начальной школе и оформлением домашних поздравлений) вырезать и сохранять красивые, особенно, тематические картинки из журналов))))).
Сбор макулатуры и соревнование между классами – это просто песня. Ходили по квартирам, по предприятиям. Нам с удовольствием отдавали пачки газет, бумаг. Не помню случаев грубости, только иногда редкая собака залает, но тут же выходит хозяин, придерживая её. И конфет дадут, и воды попить предложат, а уж мы понимали эти сборы как дело государственной важности, что, по сути, и было. Однажды попали к одной из наших мам, на Московский вокзал, где нам отдали огромные пачки бумаги, которые мы с трудом дотащили до дома, а наутро наши отцы торжественно принесли их в школу. Конечно, тогда наша школа заняла одно из первых мест в районе, о чем незамедлительно было сообщено в нашей газете. Это позже стали собирать макулатуру для получения книг, и, приходя к кому-нибудь в гости, сразу узнаЁшь эти книги за 20 кг бумаги. Но и сегодня сохранилась эта школьная привычка – собирать макулатуру, которую приходится просто выносить в специальные контейнеры в соседнем дворе.
Очень часты были различные военизированные мероприятия, которые, конечно, не удивляли. В нашем доме было прекрасно оборудованное бомбоубежище (говорят, оно сохраняется и поддерживается в своём первозданном виде и сейчас), куда нас часто водили на занятия по гражданской обороне. А потом мы готовились к «Зарницам», к смотрам строя и песни, маршировали, пели, строились, перестраивались. И тренировал нас кто-нибудь из военных-отцов. Поэтому воспринимались эти смотры как должное, как некое семейное дворовое дело, ведь все родители интересовались результатом, поэтому, видимо, мы постоянно были в тройке первых. По разговорам позже мы поняли, что не во всех школах ситуация была такой: иногда сгоняли, угрожали, заставляли, и у многих осталась оскомина даже от слов - смотр строя и песни. Но зато мы знали военные, маршевые песни, могли, не стесняясь, петь хором, а когда весной случались дни здоровья, и вся школа выезжала от Охтинского моста на теплоходе в Невский лесопарк на целый день, вот уж где мы пели песни, отрепетированные при подготовках к «Зарницам» и смотрах. Менее нравились нам районные и городские спортивные соревнования, поскольку туда направляли практически одних и тех же ребят, что, конечно, было правильно, но мы не всегда соглашались смиряться с этим.
Часто отправляли нас с самодеятельными концертами на предприятия. Догадываюсь, что именно там работали кто-то из мам, поэтому такого рода профориентация, вероятно, была организована «сверху». Нам проводили экскурсию на молочном заводе, где работала мама нашего старосты, Сергея Михайлова (ныне – восстановленный собор в честь Феодоровской иконы Божией Матери), или на прядильно-ниточном комбинате им. Кирова (сейчас – единый центр документов), угощали, задаривали нитками мулине (все девочки вышивали, поэтому нитки были весьма востребованы), а мы потом по часу выступали с песнями, стихами, сценками и проч. Иногда, конечно, становится стыдно с высоты сегодняшних дней – ведь этот час – обеденный перерыв в нелегком труде работников на конвейере, а они вынуждены были слушать нас. Но детские впечатления успокаивают: особенно женщины умилялись (хоть мы и были уже далеко не маленькими крошками), громко хлопали нам, даже, помню, на бис приходилось исполнять некоторые сценки. Наверное, эти встречи были нужны не только нам, но и взрослым, не знаю…..
Интересно, что и летом практически все ребята нашей школы помнили о школе. Конечно, летом город был пуст, очень и очень редко можно было встретить детей на улице. Помню, как удивил меня в 90-е годы тот факт, что дворы полны детских голосов в летние месяцы, это было очень нетипично, а сейчас к этому давно все привыкли. После приезда с дачи, из деревень от бабушек, из пионерских лагерей мы привозили разные поделки из корней, камней, дерева и проч. и, что удивительно, тащили всё в школу. Поэтому, когда объявляли районные конкурсы поделок из разных материалов, нам не представляло никакого труда собрать коллекцию на конкурс. И не припомню, чтобы кого-то приходилось уговаривать, убеждать принять участие.
Каждое мировое событие находило отражение в той или иной форме нашего взаимодействия: статьи в газете, литературно-музыкальные композиции и пр. До сих пор удивительно, что мы сами старались придумать какую-то новую форму представления события для всех учащихся. Особенно запомнилась композиция, посвященная чилийскому поэтуВикторуХара, убитому во время военного переворота 1973 года. Мы сами писали сценарий, собирали черные свитера, что тогда было неимоверно сложно, репетировали по вечерам и все плакали, когда мы выступали. Думаю, зрители запомнили на всю жизнь имя этого поэта.
Летом меня всегда отправляли хотя бы на одну смену в пионерский лагерь, а уже потом вместе с родителями мы уезжали куда-нибудь в отпуск (в Сибирь к родственникам, в военный санаторий в Крым и др.). Так я побывала в пионерском лагере в Комарово, в Ильичёво (сейчас вернули название Ялкала), в Усть-Нарве. По нескольку лет встречались с одними и теми же ребятами, иногда в течение года устраивали встречи. Не скажу, что я была счастлива проводить смену (тогда она продолжалась 21 день) в незнакомом коллективе, иногда даже плакала по ночам, тоскуя по дому. Но нас отправляли всегда с сестрой, в лагере предлагали огромное количество кружков, военизированных игр, соревнований, работала библиотека (а читала я запоем) и проч. Поэтому днем я просто-напросто полностью занимала своё время, чтобы не грустить, и многие формы работы, приемы потом мы использовали в нашей школьной пионерской деятельности.
Однажды, кажется, в начале 7 класса, меня, как председателя совета дружины, отправили на заседание районного пионерского штаба, где предложили продолжать эти встречи, помогать в организации мероприятий районного масштаба. Но без присутствия своих одноклассников, пионеров других классов, с которыми мы постоянно что-то проводили, придумывали, организовывали, мне даже само заседание показалось очень скучным, «мертвым», и под разными предлогами я там больше так и не появилась. Думаю, именно нежелание вливаться в незнакомый коллектив и определило отсутствие «карьерного» роста в области пионерской иерархии.
Военно-патриотическое воспитание
Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.
Ин 16.23:24
Сегодня ту область нашей работы, о которой хочу рассказать, называют именно так: военно-патриотическое воспитание учащейся молодежи. А тогда, по сути, после войны (ведь прошло всего 25 лет после Победы, даже сам праздник 9 мая ещё не был так «раскручен», как сегодня), у нас была обыкновенная жизнь в школе, где учились преимущественно дети военных из одного дома. Правда, в 5 классе к нам присоединили школу, где были дети родителей, работающих на ликеро-водочном заводе, многие из них даже не были ещё пионерами, но постепенно они органично влились в наш, знакомый между собой с младенчества коллектив, и мы уже очень быстро забыли, с какого класса учимся вместе. Сегодня я понимаю, что именно общие дела, в которые совершенно спокойно, гармонично вливались все школьники разного возраста, формировали крепкий ученический коллектив, на деле реализовывая теорию А.С. Макаренко о коллективе.
Ежегодно у нас проходили встречи с ветеранами войны, с матерью Ивана Куликова, чье имя носила наша пионерская дружина. Ежегодно осенью со знаменем, барабаном, горном мы приезжали на Пулковские высоты, где совершен был подвиг, и где находится захоронение героя, проводили там торжественную линейку и возвращались обратно. Никто не заказывал нам автобус, из центра мы добирались самостоятельно на городском транспорте, тратили на эту дорогу очень много времени. Но всегда возникало даже соревнование, кто именно в этом году посещает мемориал.
В связи с подвигом Ивана Куликова, совершенным им в дни прорыва блокады Ленинграда в 1944 году, мы много читали о Дороге Жизни. И самым значительным событием для всей школы в течение нескольких лет было создание карты Дороги Жизни и создание музея Дороги Жизни в д. Коккорево на Ладожском озере.
Всей школой в течение пары лет мы собирали цветные бутылки от лимонада, винные бутылки (они были редкостью, особенно, цветные, ибо все бутылкисдавали), приносили всё в школу. Затем студенты художественно-промышленного училища им. Мухиной (ныне – академия им. А.Л. Штиглица) разбивали эти бутылки, шлифовали стеклышки, и в качестве дипломной работы выложили на стене в актовом зале огромную мозаичную цветную карту Дороги Жизни. Такой потрясающий результат общей работы сплотил нас ещё больше, вызывал заслуженную гордость, когда к нам в школу приходили посмотреть на карту и послушать рассказ учительницы географии Нины АрсентьевныИвлевой (настоящая подвижница, энтузиастка, патриот) о Дороге Жизни. Не знаю, что было хронологически раньше: создание карты или музея в Коккорево, может быть, процесс шел одновременный, но под её руководством мы часто бывали на Ладожском озере в д. Коккорево, встречались в школе с Ольгой Николаевной Писаренко, которая всю блокаду прослужила регулировщицей на Дороге Жизни. Только сейчас, читая в книгах про подвиг О.Н. Писаренко, бывая в этом милом самодельном музее, осознаешь, какой невероятный подвиг совершала эта маленькая хрупкая женщина. А тогда мы воспринимали её просто как свидетельницу военных событий, интересную рассказчицу, да просто как одну из наших учительниц, особенно, когда встречи проходили на берегу Ладожского озера, в том месте, где располагалась во время войны палатка Ольги Николаевны.
Зимой практически целым классом (при этом без взрослых) приезжали мы в Коккорево, гуляли, катались на лыжах, ночевали в той половине дома, где располагалось охотничье хозяйство (в другой половине до сих пор находится этот домашний, очень глубокий, лирический и деликатный музей Дороги Жизни, куда, увы, весьма редко заглядывают экскурсанты), жарили на печке блины и вновь и вновь вспоминали рассказы о Дороге Жизни.
Каково же было моё удивление, я бы сказала, ужас, когда моей дочери 1992 г.р. в 5 классе дали задание по английскому языку: подготовить рассказ о Санкт-Петербурге, и мы решили рассказать о Дороге Жизни, поскольку явно такой темы не будет ни у кого (так и оказалось в итоге), и она отправилась в библиотеку за книгами. Там не нашлось ни одной!!!!!!! книги о блокаде Ленинграда. Понимаете, ни одной!!!!!!! Как сказала библиотекарь, они были все списаны за ненадобностью и невостребованностью. С тех пор мы начали собирать книги о блокаде, сейчас, к счастью, их издают много.
Вот тогда-то у меня возникли и тяжелые подозрения о нашей, 174 школе. Я пришла туда и не нашла никакой карты, работники даже не слышали о ней. В школе был осуществлен капитальный ремонт, и карту, по-видимому, сбили тоже за ненадобностью. Вот так, как и многое другое в то время, пропал труд, я бы сказала, педагогический результат работы целого школьного коллектива, особой пионерской эпохи.
Путешествия
Путешествие по всему миру — это только символическое путешествие. И куда бы ты ни попал, ты продолжаешь искать свою душу.
Андрей Тарковский
Наши поездки с семьей –к родственникам на Урал, в Сибирь, на отдых в Крым и т.д. – это личные семейные истории, а здесь хочется рассказать о примере путешествий моей пионерской поры, поскольку они позволяют в очередной раз отметить степень самостоятельности, ответственности каждого из нас, а главное, как я понимаю сегодня, обыкновенность, обыденность подобных путешествий.
С учительницей географии, с которой мы создавали музей Дороги Жизни, бывали в д. Коккорево, и часто посещали разные места ленинградской области: Саблинские пещеры, лесные просторы за Приозерском, куда добирались на паровике и др. Самым удивительно-обыденным было то, что Нина Арсентьевна путешествовала с нами одна, увозя весь класс (а ведь нас было 41 человек), иногда – с ночевкой в лесу. И всегда нам было очень интересно, познавательно, спокойно (и нашим родителям, кстати): мы учились разводить костер, находить питьевую воду, собирать дрова, готовить на костре еду, устанавливать палатку и т.д. Понятно, что после подобных поездок участие в туристических слетах, конкурсах и пр. не доставляло нам никаких хлопот, как это было во многих школах. И никогда не помню, чтобы в поездках были какие-нибудь конфликты, непонимания (а они наверняка были), выяснения отношений. Мы все отчётливо понимали, что ответственность за наши жизни, за наше иродительское спокойствие лежит во время поездки на каждом из нас. И мы со всей серьёзностью отвечали за себя, за своего товарища рядом. Очевидно, что отсутствие неприятностей обещало нам новые и новые возможности путешествия, что и случалось.
Когда же я училась в 7 классе, мы под руководством одной!!! вожатой (ей точно было 18 лет, но меньше 20-ти) отправились достаточно большой командой на зимние каникулы в Москву. Как уж мы договаривались о месте ночлега, не помню. Но ночевали мы в школе, в спортзале, на матах. Основной нашей целью было побывать в мавзолее. Но накануне поездки в центр я со своей одноклассницей Ларисой отправилась выполнить пионерское поручение – необходимо было отвезти какие-то документы по музею генералу, жил он довольно далеко от центра. И мы вдвоем, сначала на метро, потом на каком-то транспорте добрались до нужного места, нашли дом (впервые тогда я узнала, что дома с консьержами бывают не только в кино и в книгах), были, конечно, приглашены в квартиру, напоены, накормлены совершено незнакомым нам человеком, даже выслушали какие-то интересные истории, и уже в темноте добрались на другой конец Москвы до школы. Рано утром мы первые поехали занимать очередь в мавзолей, затем постепенно все наши одноклассники подтягивались в очередь, мы пили горячий кофе, который продавался на улице, и в результате отстояли 6 часов на жесточайшем морозе, но все-таки прошли в мавзолей. Тогда подобные действия детей были обыкновенными, нормальными. И поскольку нас снова отпускали в поездки, доверяли, значит, мы правильно распоряжались деньгами, временем, выполняли данные взрослым обещания и т.д. Сложно даже представить подобные действия сейчас, с семиклассниками, но это – уже другая история.
Еще одна значимая для меня поездка состоялась, когда я училась в 6 классе, в октябре. За активную, многолетнюю уже общественную работу, от школы меня направили на 1,5 мес. в Крым, в пионерский лагерь Артек. Разумеется, поездка для меня была бесплатной, что, как я помню, явилось, вероятно, не без помощи родителей, особым событием с точки зрения ответственности, повышенного внимания к себе как получателю новых знаний о возможностях пионерской работы и т.д. Там я училась в школе, училась играть на барабане и горне, мы работали на виноградниках, путешествовали по Крыму, ходили на гору Аю-Даг собирать дикие груши и т.д. Очень хорошо помню, что я буквально впитывала в себя все новые формы, песни, речевки, игры, конкурсы и т.п., потому что понимала, что я должна все привезти к нам в школу, все запомнить, все записать (до сих пор у меня хранятся эти тетради). И, надо сказать, мне удалось сделать это. С помощью Артека я стала ещё больше самостоятельной, разумной, мудрой)))).
По ту сторону парты
Приходящие к нам случайно, дверью не ошибаются
(с)
Очевидно, что единственным выбором среди профессий, стала учительская, поэтому я поступала в педагогический институт имени А.И. Герцена. В день поступления, 23 августа 1977 года скоропостижно умер мой отец (59 лет). Это было неожиданно, горько, тяжело, мои друзья разъехались в институты по всему городу и по стране, и мне ничего не оставалось делать, как уже проверенным способом уйти «с головой» в учебу и общественную работу. Лекции по введению в специальность у нас читал Игорь Петрович Иванов, который внешне был поразительно похож на моего папу. И, конечно, по его призыву я пошла на заседание Макаренковского клуба, где повторилась история районного пионерского штаба. Я попала в уже сформировавшейся коллектив, в котором не увидела стремления принимать новых членов. Вернее, внешне все было обставлено военизировано-красиво: знамя, форменные головные уборы, горн, барабан, построение, громкие оптимистичные слова, общее чаепитие. Но в результате мне было жалко потраченного вечера, потому что я не увидела себя в этом коллективе, у меня не возникло желания проводить вечера в этой незнакомой для меня компании. Вероятно, чего-то либо не поняла я, либо не сумели руководители донести до новичков тот дух коллектива, который объединяет всех.
Интересно, но тот вечер я вспоминаю в своей жизни очень часто: либо когда к нам в коллектив приходят незнакомые люди, либо когда я попадаю в чужую компанию. И как-то всегда интуитивно чувствую - это моё, или нет. А сприходящими стараемся всегда поступать так, чтобы они не испытали того, что почувствовала в свое время я: понимания сложившимся коллективом некой исключительности, избранности, которые и не позволяют со всей открытостью, искренностью принять незнакомого. Просто – принять, это ведь очень легко, но и очень трудно. Поэтому я безмерно благодарна, что у меня был такой опыт, я приобрела ту лакмусовую бумажку, которая вот уже столько лет помогает мне распознавать правильность или неправильность моего принятия Другого.
Тем не менее, я с удовольствием училась, ходила на курсы вожатых, у нас было много педагогической практики, и каждый год, три лета подряд, я досрочно сдавала экзамены и все три месяца работала вожатой в пионерском лагере «Огонёк» в Саблино. Именно там я впервые и применила на практике очень эффективную теорию И.П. Иванова (Коллективное Творческое Дело, Чередование Творческих Поручений и др.) Работала на разных отрядах: и с малышами, и с 17-летними юношами и девушками. Думаю, именно школьный пионерский опыт позволил мне находить общие слова с ребятами, понимать, какая деятельность им интересна, полезна, необходима, а, главное, добиваться её выполнения. Думаю, не я, а именно они научили меня главному – работать с удовольствием, стараться замечать каждого, пытаться постоянно расти и совершенствоваться.
Итог промежуточный
Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов Гал. 6:2
Завершить эти воспоминания хотелось бы тем, с чего и начала: анализируя собственную жизнь, всегда хочется найти ответ на вопрос: что же явилось главным и определяющим для современного личного состояния? Определить сегодня свое мировоззрение могу однозначно: воцерковленный православный человек. И, как бы ни звучало это для кого-то парадоксально, основой для прихода к вере (а крестилась я только в 29 лет) явилось моё пионерское прошлое. Активное пионерское прошлое, очень активное. Главное, что мы искали смысл. Вся деятельность наших отрядов была построена таким образом, чтобы мы искали смысл: смысл наших целей, смысл наших действий, итоговые смыслы. И этот поиск не мог не привести к Богу.
Неслучайно, 10 лет (с 2004 по 2014 г.г.) проработав на одной из руководящих должностей Межвузовской Ассоциации духовно-нравственного просвещения «Покров», я поняла, что не надо выдумывать ничего нового: необходимо просто строить свою деятельность со студентами, школьниками, преподавателями таким образом, чтобы люди восполняли то, чего они не дополучили, недоиграли, не долюбили….. Необходимо путешествовать, помогать друг другу в общении, живо откликаться на всё происходящее в мире, участвовать в конкурсах, смотрах и т.д. И, главное, при этом, видеть человека во всем его многообразии и постараться полюбить его.