О страньстве, йдэже й о сонь иахо о у ныхо, слово 3.
(«О странстве, где сонливость имеется у них, слово».)
Страньничьство иесть, оставлэнь ие нэвозвратьно, восехо й жэ во очтйне намо противу доброчстивому разуму противиащимося, страньничьство иесть, бэзодэрзновэнь иа обычай, нэведома прэмудрость, нэоблича иемо с мысло, скровэно жить ие, нэвидимо разумо, бэзвестэно помысло, худости жэлань ие, стужань иа похоть, любовэ Божьиа разумо, йжэлань иа множьство, тощеславь иа отвэржэнь ие, молчанью глубина. (О странстве…
«Странничество это всё против разума доброчестивого всё оставление, всего что противится, и даже в отеческом.
Станнничество – это нечто, что забывает все инстинкты, все привычки, ибо обычное, привычки дерзновением неким возникают, здесь же, лишь бездерзновенность имеется, и это странство обычно; неведствует оно ни премудростью, ни смыслом жизни прикровенной, не обличается этим, ни разумного не видит, ни помыслов приходящих, лишь худость желания, да застывшая похоть имеется, но вот любовь Божьего разума, и множество такого желания много имеется, и настолько, что и тщеславие отвергается, и замирает это всё глубиной в молчании».)
Иесть оубо некако й с помысло огнь Господень, во начатокы любовьни комо, иакожэ о Бозе, бэспрэстани й протяжэне стужати намо, рэку жэ свойхо отдалэнье, разумомь худостьнымо, йпэчальнымо, пооуща иа любовникы своиего добра, обачэ колми велико й достойно хвалы иесть, тольми много й рассужэньие имать, нэ бо всэ страньни чьство свэршэно ие добро, йли всиако пророко бэщэстэно во отчне своией иа кожэ рэчэ Господь. («Кто никак не помыслит что есть огнь Господень, в начале любви о Боге находясь, беспрестанно и протяженно быть ему в холоде, скажу же, своего отдаления разумом худостными, и печальными возбуждениями ему быть, как любовники своего добра, худостными, и печальными ему быть по ощутительному опытному стяжанию своего добра, и как любящие своё добро, видеть ему много такого придётся. И сколь велико, и достойно похвалы это, стольми много и ра сужение иметь (ущемление светом, рассуждения), не всё странничество совершаемое есть добро, «всяк пророк в бесчестии в отчизне своей имеется», говорит Господь».
Духовная неудовлетворённость движет странника - инока, но и мир неудовлетворен тем, кто предъявляет некие Божьи требования к миру. Это может длится долго, порой и всю жизнь, «Не один фунт соли придётся съесть» как говорит пословица, пока внутренним чутием, ощутительно, или как здесь сказано «пооущаиа» (возбуждение, поощрение, наставление побуждением словарь Дьяченко) получится опыт любовника приблизить к предмету своей любви, «своего добра». И «бэщэстэно» бесчётное количество раз быть без чести, пока произойдет достижение сужением «ра», светом Божьего огня.)
Й расмотримо иеда како будэть намо страньничьство бои есть всэго отлучэнь ие, иако створити помысло Бога нэ отлучимо.
Страньничьство иесть, нэ забытна плача любовнико, йли й делатэль.
Странэно иесть й жэ всэ иа своихо й чюжихо любьвэ бегуно.
Нэожидай во манастырь йли на страньничьство миролюбныхо душь, ймь жэ татьнэ ожидаиеть.
Мнози оубо спасти окусивошэ иа ленивыя, й нэтрэбы иа, с ними погыбоша, огню врэмэнэмь оугасошю, прииемо пламы тэци, нэвеси бо коли оугаснэть, й во тме тиа оставить. («И рассмотрим, когда и как странничество бой держит всего отлучения, и как сотворить помысл Бога неотлучно» В Боге богом человек лучится, а в мире Вавилона он без боя погаснет, так как Вавилона прилучается, приобщается своим светом к тьме.
«Странничество есть беспамятный плачь любовника, или делатель её (творец любовного деланья). Странник и своих, и чужих, их любви к себе избегающий. Не ожидай в монастыре, или на странничестве миролюбных душ, им же смерть ожидает. Многие спасти покусились ленивых и не имеющих треб (не требующих, непотребных) и сними погибают, огня временем угасили; приняв же пламя течением истекай, ибо не знаешь же когда угаснет, и во тьме тебя оставит». Третья ступень «ЛЕСТВИЦЫШЕСТВИЯ» углубляет знание для тех, кто уходит из мира греха, и вводит более подробный разбор «огня Господня», того огня о котором ревновал Христос, «и как бы я хотел, чтобы он изошел с неба» говорил он. (Лк 12:49). Все связи мира мёртвых отец пресекает и разрывает в первых двух ступенях, в третьей ступени, он пытается разбудить спящих иноков, не мирян. При этом и двойственная противоположность присутствует, и «не будите спящих», подобно, как учит восток, и Слово к спящим присутствует.
Миряне слишком мирные к греху, и их Лествичник покидает в первых двух Словах, «пусть мертвецы погребают мертвецов» повторяет он Слова Христа. (Мф.8:22), здесь дальше, получив огонь Господень требуется «истекать истечением», огибать места спящих, и не жаждующих Бога, ибо погаснут оба, оба тогда погибнут. Требуется быть странным, странником с теми кто спит, с теми кто гаснет, с теми кто своим словом засыпает (человек в тексте именуется словом). Преподобный огнём истекает из общения с звучащими в расслабление. Не стоит строить иллюзий, и Христос пришел в этот мир не для всех, но для «своих» (Ин.1:11), и преподобный обращается к «своим», строящим свою «область» (Ин.1:12))