Легенда о художнике, продавшем душу Дьяволу, стара, как мир.
Вся прелесть ее состоит в том, что каждый новый творец, одурманенный тщеславием, хочет повторить этот путь, в надежде, что беды с ним и его близкими не случится, не повезло тем, кто был до него, а он сможет трагедии избежать, получив все то, что сулит слава, успех, богатство.
Конечно, все мы выросли из «Портрета Дориана Грея», потому что такого великолепного мифа после О.Уальда никто не создавал в обозримом прошлом, ему удалось проникнуть в ту тайну творчества и человеческой души, когда творение убивает творца и не перед чем не останавливается, на пути к вечной молодости и бессмертию.Но роман эпатажного англичанина – это крайний вариант тайны полотна- мистическо-мифический, но при всем том не лишенный глубокой философии и тайных смыслов.
Наталья Солнцева в романе «Джоконда и Паяц» замахивается на тайну, которую таит в себе гениальный творец эпохи Возрождения Леонардо да Винчи, и здесь возникаетнаверное, самая популярная из всех картин его Джоконда, потрясающая умы и сердца ценителей искусства не одно столетие.
Вообще роман о художнике и его творчестве всегда в выигрышном положении в современной литературе, лично я хватаюсь за любую книгу, где есть хоть намек на такой сюжет. Чаще всего ждет разочарование, потому что дальше заявки автор не идет, так все и рушится на фоне какой-нибудь любовной линии в интерьере художественной галереи. Тем приятнее было на этот раз погружаться в мир творчества современного художника Артынова, в душе которого вдруг вспыхнул огонь гения, чуть ли не равного таланту Боттичелли и Леонарда да Винчи..Но какова его настоящая природа? – вопрошает его коллега, которому повезло меньше.
Мы прекрасно помним миф о Пигмалионе, который смог оживит свое творение только при помощи богини Афродиты, а так как богинь в современном мире нет, то творец явно обращается к иной силе.
Но пока это только предположение всех героев, столкнувшихся в творцом.
Это роман, прежде всего о тщеславии и того, кто хочет сотворить бессмертное полотно, и натурщицы, модели, оказавшейся на полотне.
Все усугубляется тем, что всем действующим лицам известна и печальная статистика погибших девушек в прошлом, и предшественница Алины погибла, как только появилась в образе Венерынадругом полотне, но может ли это остановить красивую, не глупую девушку – поэтессу, чувствующую все переливы настроений и чувств? Почему предупрежденная тем или иным образом – она идет до конца.
А что же сам художник, вдруг услышавший за спиной дыхание Леонардо?
Может ли он остановиться на той черте, за которой случится новая трагедия?Еще в процессе работы он уверен, что Алина погибнет.. Но для него так ли ценна жизнь, если на другой чашке весов бессмертие?
Его предшественники не останавливались, и подобно Раскольникову с каждым новым полотном он считает, что право имеет распоряжаться чужими судьбами, потому что он почти бог и его искусство стоит того.
Очень показательна и линия Глории – дамы, которая вовлечена в происходящее, видит, чувствует то, что случится, но ничего не может изменить. Мотив Кассандры, которая все знает, но ей никто не верит, звучит часто в «минуты роковые». А мы прекрасно помним, что наделил ее таким даром Аполлон –покровитель искусств за то, что она отвергла его любовь. Рядом с Ларисой и Астрой, - героинями других романов, здесь мотив Кассандры прослеживается ярче, и от того образ кажется трагичнее, и ближе, часто ли мы можем изменить что-то, даже прекрасно зная, чем это закончится?
Тщеславие хуже жадности хотя бы потому, что замешано часто на взаимодействии с шедеврами, на стремлении отрицать нашу смертную сущность и желании оставаться в веках. Но стоит ли все это того, чтобы загубить ту короткую жизнь, в которой тебе многое удалось, и многое было обещано, погубить самому, своими руками? Задумывается ли об этом творец и его творение, и стоит ли искусство таких жертв?
Но это все общие вопросы, лежащие на поверхности, роман значительно глубже и интереснее, многограннее. В нем все те проблемы живописи, которые копились веками, нашли свое отражение в той или иной степени. Задет главный вопрос души, которая переселяется на полотно, покидая тело натурщицы. И это не мистическая фигура, это реальность, не потому ли и случаются все эти ранние смерти, что у человека вынули душу ради творения живого образа.
У А.А.Ахматовой есть стихотворение, немного одругом, но разве не это ли тема романа
Когда человек умирает,
Изменяются его портреты.
По-другому глаза глядят, и губы
Улыбаются другой улыбкой.
Я заметила это, вернувшись
С похорон одного поэта.
И с тех пор проверяла часто,
И моя догадка подтвердилась.
21 мая 1940
Тогда логично будет и то, что когда художник от Бога или от его противника, заканчивает писать полотно, то изменяется жизнь натурщика, а порой она просто обрывается. Тогда начинается та другая жизнь в вечности, за которую заплачена такая непомерная цена. Вот и утверждение о том, что рукописи не горят «применимо и к полотну. Если полотно останется в веках, то за это должна быть принесена какая –то жертва, а не человеческая ли это жизнь?
Этот роман через какое-то время обязательно захочется перечитать, уже зная о том, что и как случится, обратить внимание на детали, иные пласты сюжета, на тайны творчества, которые не всегда раскрываются сразу – очень важно.
И могу сделать предположение, что роман откроется иной своей гранью, потому что там есть нечто большее, чем просто увлекательный сюжет.
Да, и конечно, эпиграф из глубины веков, как предупреждение для каждого из нас «Бойтесь кисти живописца – его портрет может оказаться более живым, чем оригинал…
№№№№№№№№
В гениальном портрете укрылась душа и ликует
В это мире и свете, где еще отыскать нам такую.
И усталый художник в порыве тоски и печали,
Он таланта заложник, он тебя на рассвете встречает.
Ты бессильна понять и постичь его суть не посмеешь,
Ты в мерцанье огня его страстью и верой владеешь.
Да, Венера пришла и осталась на время во власти,
Но лишила тепла, остаются прозренья и страсти.
Тот, кто душу купил, не оставит творению надежды,
И лишенная сил, о любви ты мечтаешь как прежде,
Но растаяла жизнь, ничего не осталось, я знаю.
И на холст твой бессильно душа и судьба уплывает.
Будет плата страшна, будет вера твоя растворяться,
Ты стоишь у окна, и ты жизни вдруг стала бояться
Что случилось с тобой, где огонь твой, и где твоя вера,
Но осталась лишь боль, и Венера, конечно, Венера.
Этот круг разорвать даже Демон сегодня не может,
И унылая песня звучит и легко и тревожно.
И печаль и забава не в силах заставит проснуться,
Иллюзорная слава не поможет вам к жизни вернуться.
Он Джоконду найдет, про Венеру свою забывая,
Он рванется вперед, горизонты мечты открывая.
И усталый Паяц о модели погибшей заплачет.
Изменился портрет, там все будет с уходом иначе