Полы не хотели быть тёплыми, тортики не хотели быть сладкими, дети- послушными, а взрослые – разумными. Казалось, что всё вокруг заедино – одинаково неправильно, и от этого правильность выглядела правильной, неприступной, и доказать её ошибочность было почти невозможно. Правильность умела путать, умела выглядеть, умела внушать. Она умела всё!
И все её слушали и слушались. Всё так и должно быть! Непоколебима правда жизни, потому что она правильна!
Маленький пятачок, где своё основное время проводила Элла, был необычайно суетливым. Здесь всегда было много народа, и возможности пообщаться у неё было предостаточно. Здесь была куча интересных вещей, много еды, много музыки и света. Правда, свет был электрическим, но не беда. Такой свет никогда не кончается. Собственно говоря, здесь было всё, что нужно для хорошей и счастливой жизни.
Эллочка общалась без устали; разглядывала вещи, разложенные на полочках, а некоторые из них – очень понравившиеся – приобретала в личное пользование.
И Эллочка никогда не задумывалась над тем, что здесь что-то неправильно. Что может быть неправильным в такой интересной и праздничной жизни? Праздник каждый день! И Эллочка, как только что вылупившаяся молодая бабочка, порхала среди суетности праздничной жизни и нисколько не жалела о том, что появилась на свет.
Как же оказывается весело и интересно! Элла никогда не болела, но если настигал лёгкий насморк – аптека всегда была рядом. Акции и распродажи были одним из её весёлых занятий. И вообще, всё было хорошо до той поры, пока ей на глаза не попалась книжка, где большими и толстыми буквами было написано - «Русская деревня». Элла была удивлена. Элла была поражена. Элла от удивления на стул села. Ведь картинки в этой книге были совсем не похожи на иллюстрации к, например, журналам «Стильный сад» или же «Современная изба в большом городе».
Поле с пшеницей, некрасивые домики и люди, похожие на обыкновенных людей, но без красивой сумочки или модной какой-нибудь штучки, очень стильной на сегодняшний день. Простые до безобразия люди, с открытым и честным взглядом, только не модные.
Элла со злостью хлопнула книжкой, так как на такие некрасивые вещи она совсем не собиралась смотреть. Лилась тихая, мягкая мелодия откуда-то сверху, говоря о том, что жизнь хороша и красива. Музыка ворковала и говорила: «Выкинь ты эту дрянь из головы и брось на полку никому не нужную книжку. Кому она нужна?» Эллочка так и сделала. Она засунула книгу куда подальше и пошла домой. На улице накрапывал дождик, который тут же напомнил ей картину «Дождливая осень в деревне». «Фу, - она передёрнула плечами, - грязь», - и быстренько перебежала мокрый асфальт, благополучно минуя маленькие лужицы и нырнула в подъезд своего дома: открыла ключом красивую красно-коричневую, недавно приобретённую дверь, плюхнулась на диван и включила телевизор. В телевизоре говорили про вкусные мини-колбаски, и она тут же поняла, что нужно поесть. Телевизор всегда знает, что тебе нужно. Что бы она без него делала? Никогда не узнаешь, что съесть, что одеть, что модно и что не модно. А телевизор включил и р-раз! Ты знаешь всё! Элла жевала вкусные колбаски, запивала кока-колой, без которой не одна уважающая себя девушка жить не может, перелистывала журнал «Стильные причёски для кошек и собак» и одним глазом смотрела мультик, без конца прерывающийся рекламой.
Приятный голос рассказывал о вкусном деревенском молоке и показывал нарисованную корову с чёрными пятнами. «Домик в деревне», - горлопанил экран. Подкрашенная и подкрахмаленная бабуля разливала чистеньким внукам молоко в модные чашки, которое уже вовсю продавалось на прилавках магазинов. Бабуся была счастлива. Счастливы были и дети. Счастлива была и Эллочка. Но постойте! Домик-то… В деревне!
На картине некоего Горохова-Зуева «Изба по-чёрному» домик несколько отличался от домика из книги. Девушка вздрогнула от неожиданности и рассыпала мини-колбаски. Она запихнула их под диван. Авось, до утра ничего не случится, и почувствовала себя обманутой. Здесь всё так красиво и хорошо, а там, в деревне, какие-то странные, забытые цивилизацией люди. Они не знают, что такое вкусные мини-колбаски, они не догадываются о распродажах и акциях. Живут в избах по-чёрному и пьют молоко не из-под коровы с чёрно-бурыми пятнами, как положено, а из-под грязно-коричневых коров. «Эти люди питаются неизвестно чем, живут тяжёлой, трудной жизнью и многого не понимают», - решила для себя Эллочка. Она ещё раз подпихнула выскользнувшую мини-колбаску подальше под диван, тряхнула рыжей, только что перекрашенной причёской, и сказала самой себе: «Их надо спасать! Они тоже люди!»
Это будет большая акция! И она представила себя с большим жёлтым плакатом «Внимание! Акция! Эллочка спасает деревню!». Нет! Пусть это лучше будет миссией. Она мысленно перечеркнула слово «акция», в результате чего получилось вот что: «Внимание! Миссия! Эллочка спасает деревню! Покупайте колбаски-мини!» Последняя строчка сама собой записалась на плакат. Ну, да пусть остаётся. Лишняя реклама в деле миссии не повредит.
Эллочка была не только модная девушка, но к тому же решительная и очень-очень жалостливая. Она немедленно собрала свой саквояж с красивой золотой пряжкой, необходимую по её мнению вещь, без которой ни одна уважающая себя девушка ходить не будет, и всплакнула, вспомнив картину «Крестьянская доля – дети в поле».
- Всё! - сказала сама себе Эллочка-милое создание. – Завтра я еду в русскую деревню: спасать мир, где бедные дети не видят «колбаски-мини – устоять нельзя», предназначенные именно для них, для бедненьких русских детишек. Она ещё раз утёрла горючую, женскую слезину, нечаянно упавшую на опять выползшую колбаску, и легла спать, накрывшись мягким, ворсистым одеялом и журналами «Полезные и вкусные советы на каждый день».
В русскую деревню! Завтра и непременно!
Наступило утро. Саквояж был собран, Эллочка - тоже. Плакат с уже придуманными словами так и висел в голове Эллочки. Она чувствовала себя миссионером!
Девушка бросила сумочку в свою, только что купленную белую машину, завела мотор и отправилась спасать русскую деревню.
Как порой благородны порывы русской души, даже если они идут под девизом мини-колбасок. Русский миссионер, точнее русская миссионерка – это нечто большее, чем просто миссионер. Это нечто такое, что не объяснить словами, не описать не в какой сказке! Разве что спеть!
Она выехала на широкую дорогу и запела во всю мощь, насколько позволял её голос модную песню про рубль…,
Который ты зажал в кармане.
Рубль, который ты не дашь!
Рубль, сегодня не потёртый,
В кошельке он очень модный,
Потому что он блестит,
Другую денежку копит!
Ей стало очень весело и интересно. Спасать мир и быть миссионером – весьма притягательное занятие!
Это просто ты – жадный парень!
Это просто жадный парень – ты!
Орала она во всё горло развесёлый мотивчик. Уж о себе она знала всё: и какая она хорошая, и какая модная, и к тому же смелая и решительная. Спасать мир не каждому по плечу, а тем более жадному парню из последней дурацкой песенки.
Пусть он денежки копит,
У него дурацкий вид!
Вторила сама себе Эллочка.
Вот так-то!
Картины большого города за окном автомобиля постепенно уходили в небытие и на смену им выступили редкие посадки деревьев. Многоэтажных домов уже не было, и только зелёные полоски пролетали по бокам её лёгкого, белого авто, ничуть не нарушая весёлого Эллочкиного настроения.
Она не знала, что такое русская деревня, Все представления сводились к сказкам и картинам. Однако в том, что русскую деревню она найдёт без труда и очень быстро. Эллочка ничуть не сомневалась. Нарисуется, как миленькая, с её бедными людьми, которых она тут же спасёт.
- Конечно, нарисуется, - подтвердило её мысли существо, которое совершенно неожиданно возникло на кресле автомобиля.
Существо было лохматенькое, ушки стояли торчком, глаза большие и влажные, смотрели на Эллочку, не мигая.
- Ой, какой ты немодный, а где твои одёжки? – поинтересовалась Эллочка.
- Они мне не нужны, - насупилось существо.
- На тебе даже нет ремешков, хотя бы одежду для собачек купил. Неприлично вваливаться к дамам в авто в таком виде.
- Я не голый, а лохматый, и одёжка мне не нужна, - возмутилось существо, - и что ты, в конце концов, ко мне привязалась? Смотри на дорогу…
Начинало темнеть…
- Что-о-о! Ты меня ещё учить будешь?! И кто ты вообще такой, чтобы учить Эллочку – миссионерку – спасательницу русских деревень!
- Хи-хи-хи-хи-хи, - захихикало существо.
- Ты ещё и смеёшься! Да как ты смеешь! Ты, наверное, даже и не знаешь, что такое мини-колбаски. Признавайся, кто ты такой, и быстро вымётывайся из моей модной машины!
За окном уже стемнело.
- Ладно, хватит шутки шутить с домовым, - сказал домовой, - останавливай машину. Приехали!
- Так, я прямо и послушалась, - и Эллочка надавила на газ.
Но вместо этого автомобиль встал как вкопанный, и домовой исчез.
Стояла кромешная тьма. Не было видно не зги. Деревни не было видно тоже. Стало не по себе. «Это всё из-за него», - горестно подумала Эллочка и, свернувшись комочком на заднем сидении машины и накрывшись журналом «Как увидеть стильный и красивый сон всего за 5 минут», попыталась заснуть. Окружавшая темнота была неуютной. Советы из журнала не помогали. Не спалось. В таких диких местах быть ей не приходилось ни разу.
Она вздремнула совсем чуть-чуть, но даже в полусне чувствовалось что-то неладное. Эллочке казалось, что за ней наблюдают. Девушка вскочила, легко скинула журнал и выглянула из окна авто…
Ночь прошла, и наступило раннее утро. Зарево восходящего солнца, так похожего на огромный красочный плакат, слепил глаза. А возле машины толпилась кучка народа, с недоумением тыча пальцем в сонную девушку и странную телегу.
- Эге, - тут же смекнула Элла, - это они, которых надо спасать, - и со скоростью ветра вывалилась из автомобиля.
Люди так же быстро отбежали от неё и опять остановились неподалёку.
- Привет! – замахала руками Эллочка. – Я приехала вас спасать! Я миссионерка! Я расскажу вам про мини – колбаски!
Люди, по-видимому, ничего не поняли. Немного посовещавшись, они подошли к ней ближе с такими словами:
- Добрый день, барыня-государыня! Какими ветрами занесло тебя из Заморской страны сюда к нам, в Русскую деревню?
- Никакими! Я сама приехала, произнесла Эллочка, рассматривая людей на близком расстоянии.
- Я тут кое-что припасла вам, - и она полезла в машину, но не долезла, так как крепкая мужская рука остановила Эллу.
- Отдохни малость, - громко сказал мужчина, - пойдём к старщому в нашей деревне. А подарочки-то потом покажешь. В такой дальний путь никто без подарков не отправляется, мало ли кого в дороге встретишь.
И с этими словами повёл молодую девушку в деревню. Что успела она схватить на скорую руку, то и понесла с собой в Русскую Деревню. А то как же миссионерка без подарков-то?
Элла оглянулась назад, и сердце ушло в пятки. Машины не было видно. Плотный туман, взявшийся из ниоткуда, и несколько раскидистых берёзок, выросших прямо на глазах, закрыли последнее достижение цивилизации.
Утро! Русская Деревня! И Эллочка на высоких шпильках, протыкающих пыльную тропинку, с модной сумкой в руке! Она могла бы заплакать, но миссионерка этого позволить себе не могла никогда!
Пусть плачут девушки, но только не миссионерки. И она, гордо выпятив грудь, смело шагала навстречу русской, неизведанной, загадочной деревне…
- Проходи в горницу, чужестранница, - пригласил Эллочку в большую русскую избу широкоплечий рослый мужчина с окладистой бородой.
- С добром ли к нам, али с недобрыми намерениями приехала?
«Опять с бородой. Что у них тут бритв не продают что ли?» - подумала про себя Элла, а вслух оттараторила:
- Конечно же с добром! Да ещё с каким добром! Я у вас тут миссию проводить буду. Из дыры, короче, вытаскивать вас тут надо.
- Из какой это дыры? – уставились на неё незнакомый мужик и кучка провожатых сзади.
- Из какой, из какой… Из этой. Конечно же, что Русской Деревней называется, - и она захихикала, цивилизовывать вас тут всех буду!
-Что-что??
- Ну, цивилизовывать. Акции проводить, распродажами заниматься, разъясняла она ничего не понимающей толпе.
Старшой почесал в затылке.
- Ладно, ребята, потом разберёмся. А то работа стоит. Айда, луга осматривать. Сенокос ведь скоро! А ты, красна девица, проходи в избу-то, не стесняйся. Будет у тебя тут и акция, и продажа, ляд её возьми. А нам на луга пора. Да. Меня дядей Потапом кличут. А тебя?
- Эллочка, - фыркнула Эллочка.
- Имя-то какое странное. Одно слово – чужеземка, - вздохнул дядя Потап и натянул картуз.
- Маруся! – крикнул он в сени. – Прими девку-то, накорми да приодень что ли, а то на ней чой-то ничего нет.
Он с сомнением посмотрел на мини-юбку, еле прикрывающее одно очень важное место; кофточку с полуоткрытой грудью и чуть открытым животиком, очень модную, и опять вздохнул, глядя на неё жалеючи:
- Ничего бедненькая на тебе нету. Ни одёжки, не того, что под одёжкой. Ну, да ладно, дело поправимое. На работу пора, и дядя Потап поторопился на луга вслед за мужиками.
А Эллочка, разинув рот, стояла посреди русской избы, дожидаясь хозяйку. Что-то не очень ей нравился такой поворот событий. Не поймёшь кто кого спасает.
Элла огляделась. Русская печь, как на картинке, но какая-то праздничная, вся белая, как будто её только что покрасили. Лавки у стены, огромный стол, застеленный скатертью, а на столе большое, пузатое, непонятное, металлическое чудище. И что это такое? Ну, да ладно, потом узнает. Дома тепло, а на полу разноцветные половички. И на этих разноцветных половичках… Ой ли! Куча малых ребятишек, мал мала меньше. Они, выпучив несмышленые глазёнки, смотрели на Эллу, прекратив шумную возню на полу.
- При-вет! – шагнула к ним Элла
Самый маленький внезапно разревелся, захныкал и второй, вскоре общий рёв заполнил всю избу.
- Тише, тише, да хватит же, - пыталась справиться с ними Эллочка, но не тут-то было!
- Бегу, бегу! – послышался долгожданный голос хозяйки.
Она быстро забежала в дом и успокоила малышей, похлопав по мягкому месту, затем разлила молоко по кружкам и сунула каждому в руки. Воцарилась тишина. Малышня зачмокала, не обращая внимания на странную тётеньку.
- Ох, ты, - взмахнула руками полноватая маленькая женщина, - я Фёдоро-та слыхала, да только вот с коровой не управилась, - сейчас, сейчас, дорогая гостья, на скамейку присаживайся, а я быстренько самовар поставлю!
Элла дикими глазами смотрела на происходящее. Самоваром оказалось странное чудище на столе. Оно сопело и издавало страшные звуки.
- Только через мой труп, - подумала Эллочка, - я подойду к этой страсти! Где же мой спаситель телевизор? Где? Он всегда всё знает! И девушка в надежде найти телевизор стала осматривать углы, заглянула даже в самый тёмный, но знакомой коробочки с голубым экраном и успокаивающим голосом, так и не нашла.
- Тётя Маруся!
- Аюшки?!
- А где же у вас тут телевизор?
- Какой визор?
- Телевизор, обыкновенный телевизор, там мультики, фильмы идут, рекламой, правда, иногда прерываются.
- Кто идёт? – оторвалась тётя Маруся от какого-то сундука. К нам что ли? – и выглянула в окно.
- Да никто к нам не идёт, - подбежала Элла. – Те-ле-ви-зор!!!
- Теле… Что?
- Вы что? Не знаете, что такое телевизор?
- Не – а, - сказала тётя Маруся, продолжая рыться в сундуках.
- Ничего не понимаю. Как вы тут живёте? – Элла медленно оседала на лавку. Страшный самовар начинал громко шуметь. Сердце заходилось от непонимания и страха.
- У вас что? И супермаркетов нет?
- Че-во?
- Ну, супермаркетов, где можно всё купить.
- А что это такое?
- Да это, это, - слов не хватало, Эллочка подвывала, глядя на непонятливую хозяйку с ребятишками, которые уставились на гостью, понимая, что с ней происходит что-то неладное.
Элла горько приговаривала:
- И чипсов-то не купишь, и модной причёски не узнаешь, и чупа- чупсов не увидишь, а про мини-колбаски, а про пряжечки и браслетики и говорить-то нечего. Куда я попала?
Тётя Маруся гладила по головам детей, походя поясняя:
- Вишь, заворковала по-иностранному, видать боязно ей в чужой стороне. Наверное, потерялась, даже одежонку по дороге потеряла. Ну, что тут поделаешь. Чем сможем – поможем, - и она опять принялась за сундуки.
Пришла молодая девушка и принесла самовар.
- Мам, ты что с самоваром-то делаешь? Вскипел он давно. Можно уже и чаю попить.
- Да я, Анюта, это, не успела. Посмотри, - и она тыкнула пальцем в сторону гостьи, и тут же спохватилась.
- Одевайся, дорогая. Я тебе тут одежонку подыскала, - и она подала очумевшей Эллочке свёрток.
И когда девушка развернула свёрток, то ахнула. Губы затряслись от досады, глаза, а щёки пунцовыми, но миссионерка не могла позволить себе расслабиться!
Такие немодные вещи! Ужас! Сарафан до пят, прикрывающий красивые точёные ножки. Белая женская рубаха под сарафан. Не видно ничего! Ни округлых женских плечиков, ни аккуратных животика с пирсингом в пупке. Ровным счётом, ничего! Бедная девушка чувствовала себя мешком, кульком, подвязанным красным пояском посередине. Лапти Элла наотрез отказалась надевать. Разве могли сравниться её красивые элегантные шпильки с этим уродством.
Девушка немного оттаяла, когда Анюта заварила чай с душистыми травами. На столе появились бублики, пироги, ягоды в меду, да и просто мёд. Ешь – не хочу!
Анюта, дочка Фёдора, составила ей компанию, так как матери было некогда. Лето. Сидеть на месте не будешь. День – год кормит. Эллочкины щёчки порозовели, она расслабилась и разговорилась с молодой девушкой. Надо же узнать, чем дышит Русская Деревня.
А дышала она вот чем! Жили эти люди вольно и весело. Летом к зиме готовились, а зимой – к лету. Летом заготавливали грибы, ягоды, мёд собирали, дары матушки-природы на зиму сушили. А зимой поделками занимались: корзины плели, одёжку шили, мужики инвентарь ремонтировали, девушки украшения делали. Так, ничего особенного.
Элла заскучала, даже неприлично зевнула, забыв прикрыть ручкой рот.
- А праздники-то здесь хоть бывают?
- Бывают, а как же, - воодушевилась Анюта. – Начало сенокоса – праздник, гулянья на Ивана Купалу, а там и осенние праздники. И каждый имел свой особый смысл, каждый праздник связан был с изменением природных явлений, либо предшествовал какому-либо трудовому начинанию. И все люди готовились к ним от мала до велика. Глаза Анютки горели, когда она воодушевлённо всё это рассказывала, не обращая внимания на поникшую собеседницу.
И только при рассказе о свадебных обрядах Эллочка встрепенулась, так как здесь она услышала для себя много нового. Здесь развёртывалась игра вокруг похищения невесты. В доме невесты пели песни, в которых приезд жениха изображался как ветер, буря!
- Вот это да! А то у нас, - подумала Эллочка, - расписались, поели, всё.
Анюта ещё продолжала ворковать про первый выгон скота на Егорьев день, но Эллочка уже не слушала. Какой скот для разумной, интересной и стильной девушки? Вот красивое замужество – это да! Молодая пара, усеянная пшеницей и полевыми цветами, и маленькие детишки с плакатом в мини-колбасках впереди, почему-то. Что, впрочем, общей картины не портило. За разговорами и мелкими делами день клонился к вечеру. Мужики вернулись с лугов. Медленно расходились они по домам.
Дядя Потап по-хозяйски прохаживался по дому в ожидании ужина. Элла спокойно сидела на скамейке, обдумывая свои грандиозные планы на следующий день, а Анютка утомительно долго стояла у окна.
Дядя Потап не выдержал:
- Анютка, хватит торчать у окна. Иди матери помогай на стол накрывать. Ушёл твой Егор, ушёл. Молодому человеку тоже отдых требуется
Анютка вспыхнула, щёки загорелись ярким пламенем. Она отвернула от окна и быстро побежала на кухню со словами:
- А я и никого не высматривала, папенька. Свежим воздухом дышала да солнышком закатным любовалась. Красота-то ведь какая кругом!
Эллочка не выдержала и тоже подошла к окну. Ничего красивого она не увидела. Ничего красивого она не увидела. Деревья, деревья и алый солнечный диск, будто прилеплен к небу. Так, ничего особенного. А где-то неподалёку от дома мелькнула чья-то голова. Да это, наверное, Егорка! Эллочка хихикнула.
- Да, что же это такое, загудел дядя Потап, - окно что ли мёдом намазано. Не успела одна отойти, как другая к нему прилипла. Пойди-ка, Элла, помоги на кухне женщинам, - более мягко сказал мужчина, и как только Эллочка исчезла за дверью, дядя Потап незаметно подошёл к окну.
Русая голова мелькнула в кустах и исчезла, алый солнечный диск полыхал ярким пламенем, а дядя Потап усмехался в бороду, довольный сам собой.
Ужин красовался дарами Земли-матушки: картошка круглая румянилась золотыми бочками, огурцы малосольные, лук зелёный. Неизменные булки празднично-именно украшали стол. Не хватало мини-колбасок. Эллочка наелась до отвала, глаза стали закрываться, а мысли расползаться. «Весёлый ужин получился», - думала она. Все делились впечатлениями прожитого дня. Детишки тоже участвовали в общем разговоре.
А как там у нас? Я, куча бестолкового народа в телевизоре, полукартошка в пакете. Всё. «Да я же одна!» - ужаснулась Эллочка и быстренько отогнала шальную мысль. «Телевизор не позволит человеку быть одиноким никогда! Да!» - довольно хмыкнула про себя Элла.
И тут она ощутила довольно настырные тычки в бок от Анюты.
- Хватит тут сидеть, - шептала она, - айда на улицу, песни петь.
И она увлекла за собой убаюканную хорошей едой и своими мыслями, ничего не понимающую Эллу.
На небольшой полянке под надёжным укрытием дружной семейки берёз собрались молодые люди: парни и девушки. После рабочего дня они как будто нисколько не устали, парни весело над чем-то смеялись, девушки им вторили более тонким, заливистым смехом. «Ну-ну, - подумала Элла, - посмотрим, что здесь происходит».
- Это наша Элла. Замечательная девушка, - представила девушку Анютка.
- А это Мария, Лиза, Ерёма, Любава, Иван, Егор, Илья, Марфа…
И когда закончилась церемония знакомства, Анютка, как будто спохватившись, быстро сказала:
- Ну, что же мы?! Давайте петь! Я думаю, нашей Эллочке будет интересно, - и запела красивым, сильным голосом вот такую песню:
Ясный взор, потупив свой,
Поспешила я домой.
По пути зашла к подружке,
Мы с подружкой грызли сушки.
Забежала к пареньку,
Чтоб развеять грусть-тоску.
Ну, а вот – большое поле,
Здесь побегала я вволю.
С ветром я поговорила,
Улыбнулась звёздам мило,
Посидела, помечтала,
Да давай мечтать сначала.
Солнце всходит… Ой-ой-ой,
Мне ж пора идти домой!
Девчонки подхватили песню:
Ой-ой. Ой-ой.
Мне ж пора идти домой.
Все весело рассмеялись, и после минутного молчания запел Иван. Он пел о полях и лесах, о реке и звёздах, о любви и о девушке, которой пока у него ещё нет, и которая непременно найдётся и полюбит он её всем сердцем, как и она его.
Эллочка внимательно рассматривала юношу: крупный нос, чуть полноватые губы, честный взгляд из-под прямых ресниц, румянец на щеках. Две родинки над губой нисколько не портили его, а напротив, как будто делали этого молодого человека ещё честнее и открытее. Она вздохнула: «Так, ничего особенного. И абсолютная немодная рубашка…»
После Ваниной песни все замолчали и задумались, может быть о необъятных земных просторах, а может о любви чистой и красивой.
И тут молодые люди неожиданно посмотрели в сторону Эллы.
- У вас там, наверное, тоже интересные песни. Спой нам что-нибудь, Эллочка!
Эллочка немного растерялась и запела первое, что пришло на ум:
А ты уже с другой.
Нехороший парень ты!
И больше никогда
Ко мне не приходи!
А если вдруг придёшь,
Я палкой буду бить,
Чтоб больше не повадно
Было приходить!
Не-е-хороший парень!
Тебя я буду бить
Большущей палкой!
Вот так!
И она, сделав страшный оскал на лице, схватилась за ближайший сучок, пытаясь изобразить участь нехорошего парня.
От такого натиска ребята растерялись. Песня была неожиданностью. Все замолчали. Слышались ночные шорохи и шёпот берёзовых листьев.
Первым нарушил молчание Иван:
- И у вас так? – глупо спросил он.
- Как так? – так же глупо переспросила Элла.
- Ну, это. Бьют, причиняют друг другу боль и страдание.
- Да, в общем, нет, - неуверенно сказала девушка. - Ну, просто песня такая весёлая. Творчество, так сказать.
- У-у, - как-то с облегчением протянули ребята.
Берёзы, под укрытием которых сидела компания, зашумели ещё сильнее и настойчивее.
- Они что-то хотят сказать, - заметила Анютка.
- У вас ещё и деревья разговаривают? – сделала круглые глаза Эллочка.
Она чувствовала себя круглой идиоткой.
- Ну, конечно же, - непонимающе посмотрела на неё девушка, - они же живые. Они всё чувствуют. Ты только прислушайся.
Эллочка напрягла слух, но тщетно.
- Да ты сердцем, сердцем слушай, - настаивала Анютка.
- Не получается, - горестно пожала плечами Эллочка.
- Ничего. В другой раз. Они говорят, что…
- Они говорят, что надо переименоваться, - ввязался в разговор домовой.
Он приглаживал мохнатые волосы на макушке, явно прихорашиваясь. Все оживились.
- А ты ещё откуда здесь взялся? – подозрительно спросила домового Эллочка.
- Откуда, откуда. Живу я здесь! Непонятно что ли? Дом тут у меня В твоей квартире печки днём с огнём не сыщешь. Честному домовому житья никакого. Вот.
- Ладно, хватит препираться, - сказал Иван, - действительно, нашей Эллочке другое имя нужно. Имя «Элла» - очень чудное, жить не помогает.
Все сразу засмеялись, зашевелились, берёзы стали раскачивать свои ветки, а домовой весело подпрыгивать. Имена так и сыпались на бедную голову Эллочки.
- Агафья.
- Нет!
- Василиса.
- Тоже не пойдёт!
- Глафира, Лукерья, Пелагея.
- Лада, - кто-то перекрикнул многоголосый хор, и все разом затихли.
- Ну, как, нравится тебе это имя? – спросили у Эллы ребята, - тебе оно больше всего подходит.
- А у меня что, выбор есть? - неохотно отозвалась Эллочка. – Лада, так Лада.
- Вот и замечательно, - подытожил Иван.
- Твоему старому имени нечем зацепиться в нашем мире. Ты так мало понимаешь эту жизнь, а новое – оно тебе поможет раскрыться и понять свою сущность.
- Да-да-да Домовых лучше понимать будет. Сущность домовых понимать нужно. Это точно, - расшумелся домовой.
Все весело рассмеялись.
А новоявленная Эллочка-Лада стояла на середине полянки, залитой лунным светом, растопырив руки в разные стороны. Лунный свет собрался вокруг неё в серебряную корону и осветил лицо загадочным звёздным блеском.
Было здорово. Имя ей шло идеально.
- Пора домой, тихонько тронула Анюта рукой руку Лады-Эллочки. – Пошли. Нам пора спать. Завтра праздник. Вставать рано.
И все стали расходиться по домам. Эллочка гордо молчала, пытаясь проникнуть в суть происходящего, но так и не смогла.
- Ладно, спать, - приказала она себе, и как только вернулась домой, тотчас же заснула.
Встала Эллочка-Лада очень рано. Ей нужно было приготовиться к празднику, а стратегический план по спасению Русской деревни должен родиться в полном одиночестве, без присутствия кого-либо.
Невозможно привыкнуть к такому безобразию: старомодные имена, дикие несовременные вещи; деревья, которым положено молчать, и голые, нестриженые домовые! С этим пора заканчивать! Людей срочно надо знакомить с цивилизацией!
Элла натянула на себя дурацкий сарафан, туфли на огромных шпильках.
Так. Что тут у нас есть? И она вывалила на чистенькие половички содержимое дамской сумочки. Сумка современной, цивилизованной девушки пестрила разнообразными вещами: кошелёк красный (а как же без него, без него не купишь ничего модного и нужного), расчёска, пара кофточек, таблетки, записная книжка с телефонами и именами, духи-спрей, ещё духи, документы, удостоверяющие личность (всегда можно доказать, что ты именно ты), пакетик, дезодорант (пахнуть нужно только в ногу со временем), бусики, зеркальце, губная помада, гигиеническая помада, блеск для губ, карандаш для глаз, тональный крем, заколка, два сотовых телефона (ты в накладе, если жизнь без связи), жевательная резинка, визитки, чупа-чупсы, клей, скотч, ножницы, ручки и карандаши, цветная бумага и куча всякой мелочи для аборигенов Русской деревни; связка бусиков для девушек, пачка рекламных буклетов об услугах и различных товарах, упаковка жевательных резинок, банка с чупа-чупсами для детей, 10 упаковок активированного угля (миссионеры должны спасать бедных деревенских жителей от неизлечимых болезней), упаковка мешков для мусора, пара журналов и лак для волос. Всё!
Откуда-то из глубины сумки выползла, по-предательски тихо, мини-колбаска.
Элла закусила губу и решительно потянулась за ней, но колбаска выскользнула из руки и забилась куда-то в угол. Возиться было некогда. Начинало светать, а стратегический план ещё так и не родился.
Возник домовой. На этот раз он был аккуратно причёсан, но всё такой же голый.
- Так, так, Эллочка, - заговорил он свесив с подоконника мохнатые ножки, - к Петрову дню готовишься?
- К какому Петрову? Не знаю я никаких Петровых. Отстань от меня, неодетый, не мешай стратегический план по спасению Русской деревни разрабатывать.
- Какой план? – поинтересовался домовой.
- Ком-мерческий! – закусив губу, важно сказала Элла.
- У-у, молодец! – кивнул домовой.
- Не мешай. Иди, иди! Некогда мне.
- А мы тут с лешим поспорили, Лада, - задумчиво опять заговорил домовой.- Ну, ладно, я пошёл…
- Это ещё с кем вы поспорили? – оставив своё занятие, набросилась на домового Элла.
- С лешим, хранителем лесного царства.
- Так. Хватит голову морочить. Выкладывай поскорее, о чём вы там спорили.
- Да вот, спорили, кого в тебе больше, Эллы или Лады. Леший говорит, что никакой Лады из неё не выйдет, как была Эллой, так Эллой и останется. А я говорю, что мы её ещё в деле не видели. Ладой просто так не переименуют…
И только Элла-Лада открыла рот для очередного вопроса, как домовой исчез, оставив бедную девушку в некоторой растерянности. Но думать над словами мохнатого гостя было некогда. День предполагался быть насыщенным и нуждался в идеальной подготовке.
Итак, вернёмся к дамской сумочке…
Ножницы! Лада с ехидной улыбкой взяла ножницы в руки и решительно откромсала подол платья, выкинув отрезанную часть в дальний угол к мини-колбаске. Она не стала отрезать слишком коротко, но её красивые, точёные ножки на одну треть торчали на улице и уже дышали свежим воздухом вместе с Эллой.
Ритм большого города захватил всю сущность Эллочки! Она воткнула в уши наушники и под звуки современной музыки стала готовиться к акции:
Это просто ты – жа-адный парень!
Ту-ту-ту!
Это просто жадный парень ты!
Ту-ту-ту
Она быстренько настряпала плакат из цветной бумаги, где красивыми буквами нарисовала: «Сегодня Супер-акция! Распродажа и цивилизация в Русской деревне!» Потом подумала и добавила: «Колбаски-мини у Вас в магазине!»
Ту-ту-ту-ту
Парень ты –ы…
Шумел в голове очень модный голос.
Слово «цивилизация» было подчёркнуто двумя жирными линиями: «Цивилизация».
Всё остальное – дело техники: стол, товар и, естественно, сама Эллочка – модная и непревзойдённая. Она довольно тряхнула рыжей головой.
Кажется, всё готово!
Внезапно наступила тишина. Элла потрясла телефон, нажала пару раз на кнопку. Не работает. Оп-ля-ля!! Это разрядилась батарейка. Так, где розетка? Сейчас мы тебя накормим. Розетки не было. Элла обшарила все углы, но тщетно. Как же она не подумала! Здесь, в этой дыре, нет даже электричества. Девушка сползла на пол в растерянности, мини-колбаска ласково прижалась к её ноге, как будто успокаивая. «Одна ты у меня осталась. Современная, - погладила её Элла, - даже есть тебя не хочу. Живи с миром». И она бережно положила её в угол. Пусть лежит. Это единственная Эллочкина связь с домом. Мини-колбаска покорно улеглась.
В дверь постучались, и в щёлку просунула своё личико розовощёкая Анютка.
- О! Да ты уже встала. Петров день начинается, Лада. К празднику пора готовиться.
- Ой! А это что такое? – и Анютка направилась к разбросанным на полу вещам.
- Это стратегическая тайна, - заслонила собой вещи Элла, - потом расскажу. – Мне ещё твоя помощь понадобится. Ты, Анюта, лучше мне о празднике расскажи.
И Анюта поведала современной, но ничего не знающей Эллочке, о Петрове дне. Она с упоением говорила, что Петров день празднует «макушку лета», что этот праздник открывает покос (при слове «покос» Эллочка отвернулась к стенке и откровенно зевнула). Заинтересовалась она только всеобщими застольями и угощениями.
- Ого! – многозначительно сказала Элла и повернулась к раскрасневшейся Анютке, - продолжай.
Ничего не замечавшая Анюта рассказала и про хороводы, и про качели, и про игры с угадыванием парней.
- На Петров день, говорила девушка, - солнце «играет». Мы спать не ложимся, так как караулим солнце. Оно в этот день особенное: разделяется на разноцветные круги. Непременно надо дождаться рассвета.
Солнце для Эллочки было пустым звуком. Вот, если бы разноцветные лампочки в Русской деревне повесили – другое дело! Но, в принципе, «на безрыбье и рак – рыба». И Эллочка-Лада, воодушевившись настроением Анюты, с радостью согласилась на Петров день. Гулять, так гулять!
- Ладно, - сказала она, - я соглашаюсь на Петров день, а ваша деревня на Супер - акцию! Идёт?
- Конечно, идёт, - охотно закивала головой Анютка.
«Супер-акция» для девушки было непонятным иностранным словом, но что не сделаешь ради подруги, и Анютка потянула Эллочку в столовую.
- Ой, - она внезапно отпустила руку Эллы. – А что случилось с сарафаном?
- Ничего! Я его отрезала. Жарко! – и Элла демонстративно показала одну треть красивых точёных ножек.
- Ходить удобно, - пояснила она, - юбка в ногах не путается.
- Да, в общем, может и правда удобно, - засомневалась Анюта, - на одну треть, приподняв подол своего цветного сарафана, показав солнечному свету милые симпатичные ножки.
- А, мамка убьёт, - она с о вздохом опустила подол обратно. – Ладно, побежали в столовую.
В столовой на деревянном столе уже красовались кружки с парным молоком и булками. Все уже сидели за столом и ждали Эллу с Анютой. Дядя Потап строго посмотрел на девочек.
- Доброе утро, девчата. Негоже к столу опаздывать. Дел много к празднику готовиться надо. Пироги матери будете печь помогать.
Все вокруг были радостно возбуждены в предвкушении начинающегося дня.
Девушки сели за стол, но при виде молока Элла вскочила, как ужаленная и, отодвинув пальчиком свою кружку, выскочила на улицу.
- Я так не играю, - ходила взад-вперёд Эллочка, - где подкрашенная и подкрахмаленная бабуля (вместо неё пышущая здоровьем тётя Маруся)? Где пакетики из-под молока? И где корова с чёрными пятнами?
Не ответив ни на один из поставленных вопросов, Элла решительно отправилась в сторону луга, чтобы внимательней рассмотреть пасущуюся корову. Она подошла к корове очень близко, и та, почувствовав присутствие человека, повернула голову, уставившись большими влажными глазами на девушку. Пятна коричневые, бока толстые, а рога! Рога впечатляют! Это животное было очень большое, просто огромное и страшное.
- А-а! – заорала Элла и побежала обратно.
У двери в дом страх отпустил.
- Хорошая коровёнка! - решила девушка. – Значит и молоко хорошее!
Она вошла в ом и молча выпила кружку молока с булками. Никто не сказал ей ни слова. Мало ли что с иностранцами бывает? Разве ж их разберёшь, сердешных? На то они и иностранцы.
ХХХХХХХХ
А в это время в лесу, неподалёку от Русской деревни, Домовой с Лешим распивали чай из молодых шишек с пряниками на пеньке.
- Так ты говор