Глава 4. Трубчевский клад VII века

Уникальная для всего бассейна Десны находка не только дополняет, но и подкрепляет наши выводы о заселении края славянами в долетописное время.

Житель Трубчевска Виктор Васильевич Иванов во время строительства собственного гаража на обочине большого оврага, врезающегося в северо-западную окраину города, обнаружил в отложениях лессовидного суглинка (глубина около 1,5 м) большой горшок со 153 по­делками. Находка сделана в 100 м юго-восточнее кладбища д. Поповка, расположенной в 400 м северо-восточнее, на северной обочине древней балки, по которой течет р. Играевка (прежнее название Малая Десенка), впадающая в Десну южнее Трубчевска. Овраг является ответвлением этой балки, имеет крутые склоны, в его оконечности заметно болотце, соединявшееся в древности с Играевкой глубоким ручьем, о чем свидетельствует его пересохшее русло.

Клад около года хранился в подвале в обычном ведре, так как находчик не поняв находки, разбил горшок и выбросил его, оставив лишь один фрагмент. Случайно в руках местного учителя Федора Простакова оказалась одна из поясных накладок, которую он показал нам, и клад оказался в местном музее. Находчик утверждает, что все вещи целы, чему можно верить. Порядок же их размещения в горшке им не был просле­жен. Поделки были очищены от окислов, а форма горшка и его размеры примерно установлены по сохраненному обломку бока и аналогичной посуде колочинских памятников, исследованных нами. Венчик прямой, высота - 350 мм, диаметр горла - 270 мм, туло­ва - 360 мм, дна - 150 мм, толщина стенок - 6 мм. Цвет серо-коричневый, заметна залощенность. Бока тупореберные. Тесто крепкое, с добавлением песка. Находка аналогична горшку из Макчи, отличаясь лишь размерами.

Детальным осмотром района местонахождения не обнаружено могильника или поселения (перекрыты строениями?). Вероятно, клад захоронен вдали от поселения, находившегося близ устья оврага, где имеется пологие склоны к реке. Такая топография привлекала древнего земледельца (водопой, выпас, плодородие поймы) характерна для колочинских памятников региона. Манцуровский и Лука расположены на высоком коренном берегу, но они принадлежат Киевской культуре. Лишь Макча раскинулась на высоком (половина) и пологом берегу. Любопытно, что некоторая часть местной колочинской посуды (лощение, дресва) имеют роменскую форму и орнамент.

При обработке инвентаря на одной из поясных накладок встречены обрывки ремня, а на обратной стороне обломка налобного венчика - ткани. Клад по своему характеру (пальчатые фибулы, гривны, височные кольца, геральдический поясной набор, налобные венчики) принадлежит к антским древностям (1). Трубчевский клад отличается большим числом фибул и псевдопряжек. В основном он состоит из серебряных украшений.

Височные кольца имеют диаметр 11-14 см. Два кольца принадлежат браслетовидным с утолщенными круглыми в сечении концами, а у четырех один конец такой же, как у двух первых, а другой несколько утонченный закручен в спираль из четырех-пяти витков, первый из которых у двух колец обмотан проволокой (9-16 витков). Тонкой проволокой обмотаны отдельные участки дужек некоторых колец этого типа. Среди находок оказался обломок браслетовидного височного кольца. Известно, что односпиральные височные кольца являются характерными для Поднепровья. Например, кольца с утолщенными концами известны в Гапоново (2), Мартыновке и Судже. В то же время односпиральные кольца Трубчевска несколько отличаются от суджанских и мартыновских.

Гривна имеет 22-сантиметровый диаметр, слегка овальное сечение. Дрот в сечении круглый, проковкой уплощенный к грушевидной петле и крючку. Своеобразная ("вмятина") гравировка придает украшению изящество. В кладе обнаружены обломки налобных венчиков, сделанных из фольги и тонкого листа (их концы закручены для скрепления (лентой?), а края украшены рубчиками, отжатыми с обратной стороны). На одном из обломков сохранился кусочек ткани - остаток покрывальца, на которое крепились кольца и надевался венчик. Подобные венчики представлены в кладах Гапоново, Колосково, Козиевки, являясь женскими украшениями.

Накладками (для одежды?) являются литые стилизованные фигурки хищников, одна из которых длиной 45 мм, высотой 55 мм, а другая, соответственно, 41 и 67 мм. У одной фигурки хорошо прослеживается лапа и золоченая грива, прикрывающая переднюю ногу. Другая фигурка сделана более схематично, имеет четыре небольших круглых прорези, в то время как первая - две мелких и две больших овальных (для подвешивания?). Вероятно, поделки имитируют львов. Литая фигурка льва известна, например, из Винницкого Побужья, серебряная литая фигурка льва византийского происхождения обнаружена в кочевническом захоронении VIII в. (3). Третья литая зооморфная фигурка длиной около 30 мм, вероятно, изображает собаку. У этой поделки также четыре небольших круглых отверстия, два из которых имитирует глаза. Подобные поделки известны в Мартыновском кладе (4), найдены и на Кубани (5).

Среди 84 геральдических поделок клада имеет девять 3-образных фигурок, высотой от 20 до 33 мм. Они известны в Гапонове, Мартыновке, Блажкове, характерны для ряда раннесредневековых культур Евразии. Как утверждает А.К. Амброз, такие украшения имеются на Ближнем Востоке. В Трубчевском же кладе есть пряжки и иных типов. Шпеньки для крепления щитка с ремнем достигают 10 мм длины, часто чередуются с крючками, создающими впечатление вылитости одновременно со щитком, шпеньки же как вылиты, так и вклепаны. Очевидно, рамки и щитки не выбиты из листа, а отлиты с последующей полировкой лицевой стороны, о чем может свидетельствовать хорошо заметная шероховатость обратной стороны и отсутствие на ней следов проковки и чеканки. Следы литья хорошо прослеживаются как на обратной, так и на лицевой стороне бронзовой пряжки. Т-образные застежки, которые Б.А. Рыбаковым определяются как застежки для портупеи для ношения меча, отличаются от Сужданских формой перекладины, их четыре. Наибольшая длина Т-образной перек­ладины 45 мм, геральдический щиток 28х24 мм, длина шейки 12 мм. Щитки украшены крестообразными прорезями с круглыми концами, гравированными линиями или небольшими прорезями. В кладе имеется застежка, формой соответствующая накладкам, которые Б.А. Рыбаков считает характерными для восточного района распространения "антских" древностей. Такие же застежки известны из Севашовки (7).

В Посудичах (р. Судость) была когда-то найдена бронзовая пластина с решетчатым резным орнаментом, имеющая аналогии в Подунавье и на Боспоре, датируемая VI в.н.э.

Геральдических поясных накладок в кладе 30. 13 накладок для перпендикулярного скрепления ремня состоят из двух прямоугольных щитков, один из которых размером 33х22 мм, другой 25х27 мм. По ним можно судить о ширине ремня, основного и прикрепленного перпендикулярно. Верхний щиток украшен крестообразной трехлинейной прорезью и четырьмя круглыми отверстиями, а нижний - прорезной "птицей" и двумя круглыми вырезами. Подобные накладки близки Колосковским, Гапоновским, отдаленно напоминают Мартыновские, Суажанские и Хацковские (8). А.К. Амброзом такие накладки выделены в особый тип (9).

Поясные принадлежности и амулеты Трубчевского клада
1 - Т-образная накладка, 2-4 - пряжки, 5-11 - накладки,
12-13 - пряжки, 14-15 - накладки, 16 - наконечник для
прикреплявшихся к поясу подвесок,
17 - подвеска, 18-20 - амулеты-подвески

 

 

Четыре из пяти крупных наконечников украшены двумя небольшими круглыми прорезями, с двумя полуовальными врезами, с двух сторон сопровожденными лунообразными прорезями и прорезью крестообразной, расположенной в нижней части. Бляшка могла являться наконечником. Ее длина 50, ширина 20 мм. Один конец округлый, другой по углам закруглен. Продольные края скошены, в верхней части овальные прорези. Лицевая сторона бляшки делится на части выпуклым пояском. Одна часть украшена четырьмя мелкими круглыми и прямоугольной вытянутыми по длинной оси прорезями, а другая двумя круглыми и одной птицевидной прорезями и небольшой выпуклостью. Эти украшения скреплялись и ремнем шпеньками от 7 до 10 мм, или крючками, иногда и тем и другим. На многих шпеньках сохрани­лись головки, шпеньки вылиты или вклепаны, а крючки вылиты.

 

Накладок-наконечников для подвесных ремешков 12. Все они одинакового размера (65х4 мм), вылиты вместе со шпеньками высоты 3-4 мм, что свидетельствует о толщине ремешка. Верхний край этих накладок орнаментирован мелкой насечкой и гравированной линией, двумя круглыми небольшими прорезями.

 

Поясные наборы антского времени связаны, как считает А.К. Амброз, с полуварварской средой византийских городов на Дунае, откуда они поступали к кочевникам (10) и оседлому населению. Следовательно, истоки поясных наборов Трубчевского клада находятся в Византии.

 

К изделиям из серебра относятся 6 пластинок длиной около 60, шириной около 20 мм, две из которых орнаментированы по продольным краям шестью мелкими круглыми вырезами и врезкой, сделанной по ребру (скругленные зубчики).

 

Фибулы клада (18 целых и половина) разнятся размерами, формой и характером обработки. Такое же явление отмечено в Нижней Сыроватке, Гапонове (11). В то же время они принадлежат кругу днепровских древностей антского времени (Мартыновка, Гапоново, Суджа, Подболотье, Колосково). Длина фибул колеблется от 12 до 17,8 см, размах крайних лучей от 4,5 до 8,3 см. Лучи некоторых фибул украшены перпендикулярными линиями - одной или пятью. Орнаментация щитков состоит из концентри­ческих кружков с конической ямкой в центре. У отдельных фибул центральные участки узкого щитка заштрихованы углубленными перек­рещенными линиями, края полукруглого и узкого щитков окаймлены ребрышком, а узкие щитки ромбические фибул украшены стилизованными птичьими головками. Верхний щиток одной из фибул состоит из комбинации стилизованных птичьих и животных головок, между нижним щитком и дужкой, так имелись две стилизованных головки (животных?), направленные в противоположные стороны (одна головка утрачена), край (правый) этого щитка имеет следы изношенности. У 5 фибул полукруглые щитки украшены шестью круглыми прорезями и концентрическими кругами. Такими же кругами орнаментированы и узкие щитки. Оба щитка одной из прорезных фибул тщательно обработаны пуансонной техникой, с оставлением центра для циркульного орнамента, 17 фибул и половина отлиты из светлой бронзы, одна из серебра.

"Антская" пряжка из Трубчевского клада
Вид спереди (вверху) и сзади (внизу)

 

 

Последнее украшение так же относится к пальчатым фибулам, но резко отличается от них как формой, так и декоративностью. Края ее нижнего щитка, исполненного в геральдическом стиле, украшены пояском мелких насечек, создающих впечатления зигзага, таким же орнаментом отмечен и центр щитка. Верх одной фибулы состоит из стилизованных человеческий фигуры двух направленных в разные стороны головок каких-то животных. Как у всех фибул дужка изогнутая, двускатная. Длина фибулы 9,2, ширина щитка 3,3 см, размах голов 4,5 см. Концы узкого щитка почти у всех бронзовых фибул аморфно оформлены, аморфно оформлен и средний луч у одной из фибул. Половина фибулы приближается к антропоморфным, так как на среднем луче хорошо прослеживается человеческий рот, нос и глаза. У двух фибул узкий щиток имеет ромбовидную форму. Иглодержатели и сами иглы железные, о чем свидетельствуют окислы, лишь один стержень, державший иглу, сделан из бронзы и поэтому хорошо сохранился, был заострен и заменял иглу, утраченную в древности, а в результате такая импровизация могла держаться на одежде лишь лучами вверх. Ряд фибул отличается тщательной пуансонной обработкой. Они все отлиты по тщательно обработанной восковой модели. Имитация камней перекликается с особенностью керченских фибул. Пальчатые и зооморфные фибулы по находкам в могилах с монетами датируются VII в., а на основе последних исследований их бытование отодвигается к VI-VII вв. (В.А. Пудовин - 2-я половина VI - 1-я половина VII вв., А.К. Амброз - 2-я половина VII в). Родиной этих фабул является Среднее Поднепровье. А.К. Амброз полагает, что они изготовлялась местными славянскими мастерами по дунайским схемам. Но есть и другие мнения. В то же время три наших фибулы с ромбическим орнаментом для Поднепровья не характерны и могут как-то связываться с Подунавьем.

 

 

Трапециевидные, сделанные из тонкой бронзовой пластинки подвески (6) украшены тремя выпуклостями диаметром 5 мм и пояском из мелких выпуклостей, выдавленных с обратной стороны на краях. Одна подвеска имела бронзовое колечко. Две отличаласьменьшим размером. Бронзовая поделка, состоящая несомкнутого кольца диаметром 3,3-2,8 см, вылитого одновременно с овальным колечком (внутренний диаметр 9,6 мм), соединяясь с ним шейкой (длина 4, ширина 14 мм), украшенной гравированными линия ми и двумя углублениями рубчиками с заметной изношенностью н следами дополнительной обработки. Возможно, использовалась при ношении ножа.

 

Фибулы из Трубчевского клада

 

Бронзовая гривна диаметром около 23 см сделана из круглого в сечении дрота, умеет застежки из грушевидной петли и крючка, уплощенных проковкой. Конец одного из двух обломков дротовой гривны так же коротко загнут.

 

Четыре полных и четыре обломка браслета, сделанных из брон­зового овального в сечении дрота имели расширенные или уплощенные концы, а два обломка - концы утолщенные и круглые в сечении, как и дрот. Два обломка орнаментированы елочкой, а два узкими врезными канавками. Ближайшие аналогии их находятся в ряде лесостепных кладов VII в. (Козиевка, Хацки, Колосково и др.). Среди бронзовых поделок имеются два изогнутых круглых в сечении стержня (полуфабрикат), стержень с расплющенными концами (незаконченный браслет на детскую руку?) и браслет с расплющенными концами, напоминающий волынцевские.

 

Бронзовые пронизи (3 полных и 11 обломков) достигают длины 8,5 см, две из них спиралевидные сделаны из прямоугольной прово­локи. Пронизи известны в Гапоново, Лебеховке, Новой Одессе. К бронзовым изделиям так же относятся две скобы из прямоугольной проволоки. В-образная поясная пряжка и пластина (80 - 75 мм), воз­можно, обломок оковки щита, содержащий большую долю меди.

 

Украшения Трубчевского клада близки к древностям Поросья и, прежде всего, односпиральными височными кольцами и прямоугольными накладками. В кладах раннеславянского времени лесостепи находят аналогии и браслеты с уплощенными концами (12).

 

Трубчевский клад в экспозиции ТКМ

Бытования описанных украшений относятся к антскому времени, что не противоречит как прежним так и новым исследованиям. Находка же клада в Трубчевске в комплексе с изученными могильниками (13) и с синхронными им поселениям (14), свидетельствует о том, что обживание славянами Брянщины началось в раннем средневековье. Что же касается так называемых балтских гидронимов (15, 16), то они могут принадлежать праязыку.

 

Ранняя славянизация изучаемого района Десны прослеживается на позднезарубинецких, как, например, Арельское и Почепское поселения, киевских (Лука, Манцурово, Радутино, Колесные Бугры, Залужье), колочинских (Усох, Кветунь, Макча, Хохлов Вир, Прорва, Старый Любец и др.) памятниках.

 

Кладов антского времени найдено 17. Район их распространения большой: Среднее Поднепровье, Днепровское лесостепное левобережье, Посеймье, бассейн Северского Донца; а теперь и среднее Подесенье. Центром же антского племенного союза являлось Среднее Поднепровье, где в VI-VII вв. обитали племена пеньковской археологической культуры, с которыми и связывались клады. Но исследования последних лет позволяют предположить, что какая-то часть их может принадлежать колочинской культуре, так как эта часть найдена на Сейме (Курщина) и в Подесенье (Брянщина), куда колочинцы пришли из более южных районов, о чем свидетельствуют их поселения, открытые близ Новгород-Северского.

 

Накладки из Трубчевского клада (фото А. Кушелева)

 

Кому же принадлежал Трубчевский клад?

Зооморфные накладки из Трубчевского клада (реверс)

Знатному славянину, бежавшему от варварского произвола? Наличие среди украшений обломков браслетов, пронизей, гривны, налобных венчиков и др., полуфабрикатов (незаконченные изделия) следы ремонта и множество однотипных вещей (поясные гарнитуры, фибулы) позволяют предположить, что клад принадлежал ремесленнику и спрятан им, а наличие украшений, изготовленных где-то, может объясняться торговыми целями. Нельзя не согласиться с оценкой роли местных славянских мастеров в производстве пальчатых фибул и других украшений раннего средневековья, сделанной А.К Амброзом. Находка клада в Трубчевске дополняет ниши исследования и подкрепляет выводы о том, что Среднее Подесенье в раннем средневековье населялось славянами, и что оно тогда не являлось глубокой провинцией. Оживление связи славян с Римом в начале I тыс., отмеченное Б.А. Рыбаковым, несомненно, касалось и нашего края, на что могут указывать описанные выше монеты (17).

 

Примечания

1. Щеглова О.А. О двух группах кладов "древностей антов" в среднем Поднепровье // Материалы и исследования по археологии Днепровского Левобережья. Курск, 1990, С.176.

2. Гавритухин И.С., Обломский А.М. Гапоновский клад // РА, 1995 - № 4, С.136.

3. Гринченков Д.А. Памятники VIII в. около села Вознесенки в Запорожье // Археология, вып.3, Киев, 1950, С. 61.

4. Рыбаков Б.А. Древняя Русь. М., 1953, С.90.

5. Минаева Г.М. Находки близ станицы Преградной на р. Урупе. КСИИМК, вып.67, С.133.

6. Айбабин А.И. Хронология могильников Крыма позднеримского времени. Материалы по археологии и этнографии Таврии. Вып. 1, Симферополь, 1990, С. 196-198.

7. Этнокультурная карта территории Украинской СССР в 1 тыс.н.э. Киев, 1989, С.102.

8. Гавритухин И.О., Обломский А.М. Указ. Соч. С.145.

9. Амброз А.К. Проблемы раннесреднековой археологии Восточной Европы // СА, 1973 - № 3, С. 292-293.

10. Амброз А.К. Указ. Соч. С.118.

11. Гавритухин И.О., Обломский А.М. Указ. Соч., С.136.

12. Дьяченко А.Г. Технология изготовления предметов из циплевского клада раннеславянского времен // Использование методов естественных наук в археологии. Киев. 1978, рис. 1;5

13. Артишевская Л.В. Могильник раннеславянского времени на Десне. МИА, № 108, М., 1963.

14. Падин В.А. Раскопки поселения в урочище Макча близ Трубчевска // СА, 1963 - № 4, С.208-218; Он же: Раннеславянские поселения и могильник в районе Трубчевска // СА 1960, - № 3 С.217-319.

15. Топоров В.Н., Трубачев Б.Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Поднепровья. М. 1962

16. Сейбутис А.А. Проблемы этногенеза балтов-славян в свете палеогеографии // Природа 1980 - № 11.

17. Рыбаков Б.А. Древние Русы. СА, вып.17, 1951, С.223.