Армия Снейпов
Автор: ladyofthemasque
Переводчик: WTF Snager 2019
Бета: WTF Snager 2019
Ссылка на оригинал: https://ashwinder.sycophanthex.com/viewstory.php?sid=9458
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Северус Снейп/Гермиона Грейнджер, Северус Снейп/Северус Снейп
Жанр: флафф, юмор, романс, PWP
Дисклаймер: Все герои принадлежат Дж. Роулинг.
Саммари: из-за случайной ошибки в зелье количество Снейпов на квадратный метр Хогвартса стремительно возросло. И почти всем этим Снейпам нужно только одно...
Предупреждение: AU, ООС, селф-цест, групповой секс; все персонажи совершеннолетние; фик был написан в 2005 году, до того, как стало известно, что Снейп - полукровка, а профессор Вектор - она, а не он.
Комментарии: запрос на перевод отправлен
Размер: миди
Статус: закончен
ПРИМЕЧАНИЕ: Все герои, задействованные в сценах сексуального содержания, вымышленные и достигли возраста 18 лет.
Глава первая.
— Погоди, куда она делась? — зашипел Рон, когда они с Гарри уже спустились в подземелья.
— Кто? Лягва твоя шоколадная? — переспросил Гарри. — А фиг знает…
Они с Рыжим покрутились вокруг себя, осмотрели лестницу, стены и коридор.
— Извини, Рон. Я ее не вижу.
— Блин, пролюбил, — расстроенно вздохнул Рон. — Это была последняя, а в Хогсмид теперь только на следующих выходных.
— Могло быть хуже, — посочувствовал Гарри, подталкивая его дальше по коридору.
Крошечную коричневую лягушкообразную фигурку, зацепившуюся за край поттеровской мантии, они не заметили.
— Например, застрять на пару с Гермионой на уроке Высших Зелий.
— Да уж… Сколько ж можно упарываться над этим етитским проектом?
Вопрос Рона был риторическим и прозвучал надтреснуто. Совершеннолетие стало для него неким рубежом, и проявления полового созревания затмили для самого младшего Уизли все на свете.
— Она даже на домашку забивает!
Гарри усмехнулся и втолкнул Рона в открытую дверь кабинета зельеварения. Ну и само собой, несмотря на то, что среда уже почти кончилась, а четверг еще не думал начинаться, проект Гермионы уже занимал целых три лабораторных стола. Сама она носилась между ними, с тщательно убранными волосами, в натянутых до самых локтей перчатках из драконьей кожи и под защищающим глаза заклинанием.
— Эй, Миона, и когда ты закончишь уже с этой хренью? — окликнул ее Рон.
Гермиона словно бы их даже не узнала.
— Не сейчас, мальчики! У меня тут очень важный этап процесса.
— Закончишь-то когда? — повторил Рон, с опаской посматривая на ее снаряжение.
— Мы подумывали перекинуться в подрывного дурака на пятерых с Невиллом и Джинни, — встрял Гарри, разглядывая стол, который служил местом подготовки ингредиентов.
А никем не замеченная лягушка спрыгнула с мантии, удачно миновав крокодиловые лилии, которые раздраженно зашуршали и защелкали лепестками.
— Если Снейп вас здесь застанет, получатся те еще дураки на подрыве, — предупредила Гермиона.
— Ой, да ладно! Так сколько, говоришь, времени ты еще провозишься с этой хренью? — отмахнулся Рон.
Гермиона что-то сыпанула в центральный котел и принялась мешать содержимое против часовой стрелки, отсчитывая вполголоса. Она сподобилась ответить только после того, как перевернула песочные часы и взялась восьмерками размешивать варево в другом котле.
— Даю три против одного, что часов пять, не меньше. Это если все пойдет по плану. Дин Томас неплохо играет, возьмите его вместо меня.
— Ну, Гермиона…
Это нытье вывело ее из себя. И ведь знает же, как важно для нее это исследование!
— Рональд Уизли, даю тебе полминуты, чтобы испариться отсюда, или я самолично сдам тебя профессору Снейпу! Ты мне мешаешь, пошел вон! Если все получится, это будет революция в копировании волшебных книг, и я не позволю вам двоим все испортить только потому, что вам приспичило поиграть, а не домашку сделать!
— Да хорош уже разоряться, — обиженно буркнул Рон и дернул Гарри за локоть. — Пошли отсюда. Пусть возится с этой своей драгоценной хренью. Фотки Колина — и то лучшая компания, сегодня уж точно.
***
«Не прошло и полгода», — вздохнула Гермиона. От слов Рона она всячески старалась отмахнуться. Все-таки он был еще совсем мальчишка. «Забить и забыть», — велела себе Гермиона, растирая в труху очередной ингредиент. — Девочки взрослеют быстрее мальчиков, психически и физически…»
Голос из дверного проема, густой и насыщенный, и такой шелково-мягкий, и такой холодно-стальной:
— Почему вы позволяете этим никчемным бездельникам так с собой обращаться, мисс Грейнджер?
Гермиона не рассыпала по полу ингредиенты только потому, что, наверное, уже привыкла к внезапным появлениям профессора Снейпа за время, проведенное над проектом. Она глубоко вздохнула, стараясь не волноваться, и подняла глаза. Взволновал ее отнюдь не профессорский голос, а точность заданного вопроса: буквально пару дней назад Гермиона сама себя спрашивала об этом, и именно в таких выражениях. Но ведь речь шла о друзьях, с которыми на троих делились приключения, неудачи, недоразумения, беды и испытания.
Подняла глаза, не прерывая работы, — руки сами знали, что им делать, — и отчаянно старалась придумать подобающий ответ, но вышло, как всегда, по-дурацки.
— Ну… друзья все-таки!
— Понятия успешности для них, видимо, не существует. Как и азарта. И честолюбия. И дисциплины.
Темный силуэт зельевара возник в дверном проеме, в руках были какие-то коробочки.
— Вот скажите, они и правда в состоянии осознать, к чему приведет ваш проект — если удастся, конечно?
Снейп разложил коробочки на разделочном столе.
— Свежий зерлик, селезенка сфинкса, волос единорога, сердечная жила дракона… и перо Фоукса. Директор желает вам удачи.
— Спасибо, что добыли это для меня, профессор, — с признательностью проговорила Гермиона. Она закончила перетирать шлемник и отмерила нужное количество. На крошечных, легких, как перышко, весах после нежного белого порошка остались только едва заметные крупинки.
Северус был впечатлен. Шлемник был дорог, а его магические свойства не должны были пострадать. Порошок из высушенных цветов не хранился, его нужно было использовать в течение нескольких минут после изготовления, иначе он приобретал цвет пепла и становился столь же бесполезен. И хотя Снейп не имел такой привычки, все же…
— Пять баллов Гриффиндору, мисс Грейнджер.
Она бросила на него настороженный взгляд и поднесла порошок к самому маленькому котлу.
— За экономию драгоценных ингредиентов.
Ответная улыбка была столь ослепительной, будто Гермиона решила вытянуть потребную для зелья сердечную жилу не из драконьего, а из профессорского сердца. И это были совсем не те чувства, которые полагается испытывать профессорам по отношению к своим студентам, поэтому профессор насупился и решительно обрушил на неподобающие мысли всю силу своей окклюменции. Разумеется, увлеченный столь ответственным делом, он не заметил, как маленькая коричневая фигурка прыгнула на рукав его мантии. Отвернувшись от разделочного стола, он принялся с преувеличенным вниманием изучать два других. На одном из них стояли рядком три маленьких котелка, на втором — перегонный аппарат и подвешенные колбочки с дополнительными компонентами, капавшими в жидкость, отдистиллированную из четвертого котелка.
Надо было окончательно дать понять, что он не обратил ну совсем никакого внимания на ее улыбку.
— Вы же не ждете, что я и дальше буду работать подай-принеси, мисс Грейнджер? Я вам не сквиб и не домашний эльф.
— Ни в коем случае, — Гермиона, не переставая помешивать зелье, плавно повернулась, переставила песочные часы и упорхнула обратно к селезенке сфинкса и пресловутой сердечной жиле. — То, что вы предложили помощь, само по себе большая честь. Я понимаю, насколько драгоценно ваше время.
Ответила просто и искренне — и снова этот перебой в сердце. Северус хмыкнул, наблюдая, как она изобретает такое, что немыслимо было даже вообразить любому другому студенту. Да что там, Снейп и сам был впечатлен амбициозностью задумки, а ведь он был не последним зельеваром магической Британии.
А шоколадная лягушка скакнула, все так же незамеченная, на стол с ретортами и подползла к котлу.
— Драконью жилу надо смешать с… — попытался было подсказать Снейп невыносимой всезнайке.
— У меня всего одна пара рук, профессор, и использовать дупплекатор я не могу, поскольку херня эта на данный момент недифференцирована, и пусть такой и остается, — последовал спокойный ответ.
Северус тяжко вздохнул — вот смотрите, вы меня просто вынудили, а так нет ни единой причины главе Слизерина помогать Гриффиндору! — и открыл коробку с драконьей жилой, театральным шепотом возмущаясь легкомысленной непредусмотрительностью чересчур самонадеянных гриффиндорцев.
Следующие несколько часов им удивительно хорошо работалось вместе. Они перекинулись всего парой слов. Гермиона не перестала быть мисс Я-знаю-все, но, похоже, прекрасно умела молчать, когда не было нужды говорить. Он не перестал быть молчаливым и замкнутым, но не чурался поощрять и хвалить ее таланты — как умел, так и хвалил. Когда перо феникса растворилось в зелье, Гермиона улыбнулась — и в этой улыбке Снейп прочитал, что его помощь была самой главной похвалой для гриффиндорки, куда там любым дифирамбам и призовым баллам факультету. Ведь еще никому и никогда он не уделял столько своего личного времени.
Чертов влюбленный идиот.
Только усилием воли он не заскрежетал зубами. Стараясь ничем себя не выдать, он закончил растворять перо, и зелье приобрело огненно-золотистый оттенок — точно в соответствии с арифмантическими выкладками Гермионы. Проект этот не был чисто зельеваренческим, и Снейпу от этого даже было немного обидно. Ричард Вектор был толстым, лысым и курносым, но в своем деле он был почти так же хорош, как Северус в своем, и зельевар знал, что выдающийся интеллект коллеги привлекает старосту Гриффиндора, как огонь того мотылька.
А Гермиона, со своей стороны, чувствовала неодолимую тягу к загадочному, суровому, задумчивому человеку, с которым сейчас работала. Приятного в этом было мало: из всех людей на земле меньше всего она хотела показаться дурой профессору Снейпу — не потому, что недолюбливала его, вовсе нет, но потому, что была уверена: в ответ на высказанное восхищение она получит лишь насмешки. Уподобляться визжащей и падающей в обморок от восторга «фанкушке», как Джинни называла таких девиц, хотелось еще меньше. Этого от нее не добился даже Виктор Крам, куда там Северусу Снейпу или вообще любому другому преподавателю. Ну да, там был когда-то Локхарт, но ей же было всего двенадцать лет, второй курс! Тогда все живое, что очаровательно улыбалось, заставляло ее без сомнения выдающийся разум отключаться… увы, увы.
А теперь, похоже, настала гиперкомпенсация. Она влюбилась в Рона, который был и в половину не столь галантен, в Виктора, который не был и на четверть так хорош собой, а теперь вот угораздило запасть на самого нелюбимого преподавателя всей школы. Но Гермионе нравилось снейповское фирменное чувство юмора, — ну, когда его саркастичные замечания ее самой не касались, — и он был ну очень профессионален, а ничто так не красит мужчину, как знание своего дела. А еще он был исключительно умным, и это качество в нем было самым сексуальным.
Гермиона вспыхнула и сосредоточилась на работе, в который раз проверяя свои многочисленные записи и надеясь только, что Снейп не заметит ее румянца, когда подойдет к столу с котлами. Если все получится, одно только одобрение в его темных глазах будет достаточной наградой. Ну да, ну да, добиться его похвалы не легче, чем выжать воду из камня, но оно определенно того стоит. Все, что тяжело достается, кажется гораздо более ценным, чем то, что само падает в руки.
Они работали, время шло. Шоколадная лягушка подползала к краю стола. На миг замерла, а потом распружинила заколдованные конфетные лапы, взмыла в воздух и приземлилась возле трех котлов. Покружилась по столу, пока волшебники метались туда и сюда, замирая там и сям, чтобы накладываемые чары распределялись равномерно. Разделочный стол был уже вытерт, перегонный аппарат демонтирован за ненадобностью. Последние ингредиенты расположились на столе, и гриффиндорская староста начала осторожно переливать содержимое маленьких котелков в один большой.
Лягушка незаметно скакнула на ее мантию, когда Гермиона переливала второй котел, и кувырнулась на коричневую деревянную коробочку на столе, когда девушка обернулась, а работающий с ней мужчина подал ей третий котелок. Обычная скучная жизнь обычной шоколадной лягушки — скачи да прыгай, не имея ни малейшего представления об огромном и прекрасном мире вокруг, а конец один: быть съеденной. Ну не мечтать же шоколадной лягушке о зефирном барашке.
Гермиона считала песчинки в часах, Северус перемешивал варево по инструкции. Она открыла коробку, не обратив внимания на маленький сладкий комочек, прилипший к крышке. Девичьи пальцы нащупали серебристо-черный плетеный шнур и потянули наружу. А лягушка, не удержавшись на краю крышки, шлепнулась внутрь ровно за секунду до того, как шнурок покинул шелковую подкладку коробочки. И прицепилась, пока взгляд Гермионы, ждущей нужного момента для добавления последнего ингредиента в соответствии с расчетами, был прикован к песочным часам.
Северус вынул черпак из маслянистого травянисто-зеленого варева, отложил его в сторонку и направился к ученице — она как раз привела магический кулон в надлежащее положение. Последние песчинки миновали узкое горлышко часов. Пять, четыре, три, два… И едва ее пальцы отпустили нити ожерелья, оба поняли, что кулон какой-то не той формы. Нечто коричневое и комковатое прилепилось к зубцам на внутренней стороне, странным образом делая конструкцию цельной.
— Нет! — ахнула Гермиона.
Профессор выразился менее куртуазно:
— Твою мать!
Реакция его была отточена годами: Снейп крутанулся на месте, закрывая собой Гермиону, еще до того, как шоколадная лягушка плюхнулась в темно-зеленую жидкость, крутясь на дупплекаторе. Жижа зашипела и взорвалась. Плотная, зловещая, персикового цвета пена залепила все кругом. Северус отчаянно молился, чтобы девушка, схоронившаяся за ним, осталась невредимой.
И икнул.
Пуфф.
— Что за?..
Северус напрягся при звуке странно знакомого голоса. Осознал две вещи: первая — что мисс Грейнджер счастливо избежала персиковой пены, залившей стол…
Пуфф!
…и что его пах прижимается к самому сладчайшему сочетанию мягкости и крепкости. А именно, к ягодицам мисс Грейнджер. Ткань мантий между ними вряд ли могла служить серьезной преградой. Желание затопило его, и он зажмурился, пытаясь избавиться от наваждения.
Ик!
Пуфф!
Как же он любил эту позу…
Ик!
Пуфф!
…и как же хочется…
Ик!
Пуфф!
…задрать на ней мантию и драть ее…
Ик!
Пуфф!
… во всех мыслимых позах…
Ик!
Пуфф!
…пока она не завизжит от наслаждения…
Он икнул еще трижды, и каждый спазм его диафрагмы сопровождался этим странным звуком… и внезапным разнообразием голосов. Интересующихся знать, что за етитская хрень творится. Северус заставил себя открыть глаза и отодвинуть со смущенным и виноватым румянцем свои бедра от ягодиц ученицы; ему жизненно необходимо было удостовериться, что она не заметила вполне однозначную выпуклость на вполне однозначном месте.
Ик!
Пуфф!
Зрелище, открывшееся их глазам, давало все основания полагать, что Гермиона точно этого не заметит.
— Ох, великий Мерлин… — выдохнула она, таращась на девятерых Северусов Снейпов, таращившихся друг на друга с одинаковым выражением непонимания и неверия на одинаковых лицах. Они даже моргали одновременно. И одновременно повернулись к ней с одинаковыми хмурыми физиономиями и почти в унисон поинтересовались:
— Это что за хрень?
Ну, положим, некоторые сказали что-то вроде: «Что делать?» — а парочка: «Кто виноват?» — но пятеро точно были солидарны с первым.
Нестройный хор возмущенных и смущенных голосов, сосредоточенных практически только на одной Гермионе, заставил ее взвизгнуть и попятиться. И снова натолкнуться на Снейпа. Того, который настоящий. Который рефлекторно обнял ее и к которому она прижалась в поисках защиты, пробуждая в мастере зелий желание уберечь и кое-что еще… и который снова икнул.
Пуфф.
Десятый профессорский двойник, закутанный в черное, хмурый и растерянный, возник буквально из ниоткуда. Гермиона обернулась, глядя на настоящего зельевара. Он уставился на нее, и только она облизнула губы, чтобы задать вопрос…
Пуфф.
За плечом материализовались профессора номер Десять и Одиннадцать. Прямо после каждого ика. Гермиону осенило:
— Профессор! Они появляются, когда вы икаете!
— Вижу, мисс Грейнджер! Хотел бы я зна…
Ик!
— …знать…
Пуфф!
— …почему они появляются!
И снова осенило. И снова странный звук.
Пуфф.
Профессор номер Двенадцать исчез, едва успев появиться. И все снова вытаращились: снейпокопии, сам Снейп и Гермиона, чье варево плотной персиковой пеной все еще расползалось по классу.
— Так. Судя по всему, дело в зелье, — промолвил Северус, глядя на то место, где исчез двойник. Наблюдать, как твое собственное тело то появляется, то исчезает лопнувшим мыльным пузырем, — испытание не для слабонервных.
Гермиона глазела на одиннадцатерых профессоров, а они глазели на нее, на настоящего Снейпа и на персиковую пену, лежащую вокруг кусками сахарной ваты. На персиковую слизь, покрывающую мантию зельевара. Слизь, которая, казалось, впитывается в его кожу и волосы. Положим, исправлять все последствия было поздновато, но кое с чем еще можно справиться.
— Коллектуспурарэ!
Расползшиеся клоки пены собрались в облако над котлом, а тот уже был переполнен до краев. Настоящий Снейп пожал плечами, и Гермиона принялась за уничтожение пенного безобразия. А еще он икнул, и в классе пуффнул еще один двойник. Гермиона быстро и настороженно оглянулась. Профессор Снейп мрачно разглядывал покрытую слизью руку — видимо, провел ею по волосам. Душ бы ему принять…
— Сэр… а кроме икоты… — осторожно начала Гермиона, — вы никаких побочных эффектов не ощущаете?
— Нет. — И чуть мягче пояснил: — Ничего сверхъестественного, ни головокружения, ни прорастания лишних конечностей… если их не считать.
И сразу несколько двойников скрестили руки на груди и скептически приподняли бровь. Некоторые начали что-то говорить, но посмотрели друг на друга и повернулись к тому, который стоял ближе всех к настоящему Снейпу: высказывайся, мол.
— Мы, — язвительно акцентировал двойник, — хотели бы знать, что тут, черт побери, случилось.
— Это мой копировальный проект провалился, — призналась Гермиона, пытаясь справиться с рябью в глазах от такого количества Снейпов. — Каким-то образом в зелье попала шоколадная лягушка, и вот.
— Лягушка. Шоколадная, — усмехнулись несколько двойников, переглядываясь.
Двенадцать пар темных глаз двенадцати Снейпов, глядящих друг на друга, — это в двенадцать раз мрачнее одного оригинала.
— Это не моя шоколадная лягушка! — возмутилась Гермиона под их обвиняющими взглядами. — Я вообще не ем сладкого!
— Как мило! — фыркнул один из двойников.
Проект провалился. В глазах рябило от Снейпов. А у оригинала — совершенно точно! — была эрекция. Как-то Рон пытался довольно неуклюже Гермиону поцеловать, и вот у него было то же самое, только, пожалуй, вдвое меньше размером. Так что эрекция была.
И Гермиона вспылила.
— Они еще издеваются! — рявкнула она и оглядела всех присутствующих в классе мужчин-двойников и оригинал.
— Я твой учитель! — заголосили они разом. — И требую уваже…
— Молчать! — снова рявкнула Гермиона. — Мой учитель — он! А вы — копии. Ни одна копия, самая распрекрасная, никогда не будет даже сравнима с оригиналом.
— Пять баллов с Гриффиндора за дерзость! — ответствовали двенадцать мужских голосов.
Двойники переглянулись и ухмыльнулись: шутка дело, шестьдесят баллов разом!
Ик!
Пуфф.
— Сто баллов Гриффиндору за исключительное уважение! — тринадцатый двойник возник из воздуха, пуффнул и исчез.
«Понеслось дерьмо по трубам», — подумал Снейп. Приказал себе молчать и сглотнул.
— Кажется, я знаю, почему они появляются… и исчезают, — пробормотал он сам себе. Если он прав… вспомнив, о чем он думал, пока икал, Снейп сбледнул.
— Мне нужно поговорить с…
Ик!
Пуфф.
— …с директором. То есть нам, — он сделал пригласительный жест своим копиям, включая ту, что появилась только что, — нам надо поговорить с директором.
— Стойте! — встряла Гермиона прежде, чем двойники успели направиться к двери. — Вы что, просто так вот уйдете?
Ответом были несколько приподнятых бровей разом:
— Да, а что?
Она запунцовела:
— Но ведь остаться должен только один! Как вы это в школе объясните? Школа эту проблему решать вообще-то не будет. И что, если… если Тот-кого-нельзя-называть узнает об этом процессе копирования? Не уверена, что магические способности копируются в точности, но это вроде Оборотного зелья, только оно не преображает, а копирует! Не знаю, как вы, сэр, а мне бы не хотелось лицезреть полчища Пожирателей, штурмующих Хогвартс.
Все помолчали, попереглядывались. Наконец один из Снейпов заключил:
— В этом что-то есть…
Тот, кто материализовался последним, бросил через плечо, открывая дверь профессорского кабинета:
— Давайте я приведу директора через камин. Не переться же нам всем скопом по коридорам.
Настоящий Снейп промокнул платком волосы — хотя они все еще оставались липкими, — и почти промурлыкал:
— Пятнадцать баллов Гриффиндору за сохранение хладнокровия в экстремальной ситуации. Мысль о том, что случившееся должно сохраниться в тайне, удивительно нова.
— Спасибо, профессор.
Гермиона покосилась на двойников и шепнула:
— А с этими что делать будем?
— А что ты с ними сделаешь, — изрек Снейп, и все его двойники подняли брови. — Мисс Грейнджер, приберите тут. И сохраните остатки этой бурды для анализа. Эксперимент надо будет продолжить. Посмотрите, сможет ли она скопировать книгу, только сами ничего не касайтесь, — добавил он тихонько.
Слизь с его мантии никуда не делась, но вот на волосах ее становилось все меньше с каждым следующим иком.
— Этого комплекта дубликатов более чем достаточно.
— Я бы присмотрел за экспериментом, — подал голос один из Снейпов и даже руку поднял.
Северус чуть было не взъярился, но вовремя сообразил, что не разбирает, кто есть кто. Если он хоть что-нибудь хоть в чем-нибудь понимает, то ни одного из этих оставлять наедине с Гермионой никак нельзя. Пока они тут все вместе, ей относительно безопасно, но стоит хоть одному воспользоваться моментом…
— Нет. Все шагом марш в мой кабинет. Живо.
Все возражения он пресек одним движением руки.
— Я все-таки настоящий, и мое слово — закон. В мой кабинет! Бегом!
Ответом было всё разнообразие снейповских усмешек, кое-кто скорчил кислую мину, но все послушно потянулись к указанной двери. А навстречу им доносились испуганные возгласы директора, который, видимо, только что прибыл через камин. Северус с облегчением проводил в кабинет свою последнюю копию, предоставив мисс Грейнджер самой ликвидировать последствия неудавшегося проекта. Покинув гриффиндорскую старосту за дверью, он пробрался сквозь толпу собственных двойников к Дамблдору, едва не испепеляя их взглядом.
— Заткнулись все! Альбус, настоящий — это я. Похоже, благодаря неожиданным изменениям в проекте мисс Грейнджер по копированию волшебных книг… мы получили субстанцию, копирующую живых волшебников.
Поглядев на двойников, он не решился сказать больше.
— Вы, каждый, колданите что-нибудь. Если можете.
Двойники переглянулись, один из Северусов проверил рукав на наличие волшебной палочки и взмахнул ею. Палочка плюнула разноцветными искрами. Второй материализовал пару щебечущих птичек, присыпанных цветочными лепестками. Каждое следующее заклинание было более сложным, пока наконец последний Снейп не превратил письменный стол в пони и обратно — сама Минерва МакГонагалл зааплодировала бы, если бы была здесь и осталась в сознании, увидев такое количество Снейпов на единицу площади. Директор вытаращился поверх очков-половинок, схватившись за сердце.
— Мерлин всемогущий! Поразительное открытие! Рассказывайте все, что знаете, — приказал директор.
Северус не знал, куда деть руки.
— Каким-то образом в класс попала шоколадная лягушка. Поттер и Уизли приходили к мисс Грейнджер, так они и притащили, наверное. Мисс Грейнджер не настолько безответственна, чтобы загубить такой сложный проект. На последней стадии эксперимента мы опускали в зелье дупплекатор, лягушка к нему и прицепилась. Зелье взорвалось.
Я закрыл мисс Грейнджер собой, попал в эпицентр, но мисс Грейнджер, к счастью, не пострадала. Потом… потом я начал икать, и после каждого ика стали появляться эти, — он показал на двойников. — Я сообразил, что икота возникла не просто так. Скажем так, когда мне чего-то очень сильно хотелось. Еще мне хотелось понять, почему эти двойники появляются. Потом мне стало ясно, что появились они благодаря зелью… и когда я это понял, двойник, который появился одновременно с этим моим желанием, тут же исчез.
— Точно, — подал голос один из Снейпов. — Эта испорченная пена материализует нас в моменты сильного желания чего-то, а как только это желание исполняется, мы исчезаем.
Пуфф.
Двойник — появившийся самым последним, вместе с желанием Снейпа рассказать обо всем директору, — растворился в воздухе. Желание исполнилось, и он исчез.
— Этот появился вместе с моей мыслью рассказать вам, что тут творится. Вот я рассказал, — заключил Северус, — и оно пропало, его миссия выполнена.
— Он, а не оно, — встрял другой двойник. — Мы, может, и копии, но не бесполые же.
— Да лучше б были! — огрызнулся Снейп на своих двойников. — Учитывая, что именно материализовало кое-кого из вас.
— Северус, — вмешался директор прежде, чем его речь потонула в возмущенных криках. — Будь добр объяснить, в чем сложности, и я буду признателен, если ты сделаешь это спокойно и доходчиво.
Северус покраснел.
— Ну… когда лягушка попала в зелье вместе с дупплекатором, я заслонил мисс Грейнджер и прижал ее к себе. Поза была… в общем, мой организм отреагировал вполне определенным образом, и я икнул. Несколько раз икнул. Поэтому, если мои предположения верны, некоторые из копий появились из-за желания… и для реализации желаний… скабрезного свойства.
Директор наградил его суровым взглядом. Но эффект от этого инквизиторского взора был испорчен каким-то неясным звуком. Директор сдавленно хрюкнул, и все Снейпы одновременно зарделись. Смешок превратился в хохот, а негодующие взгляды со всех сторон заставляли директора смеяться еще заливистее. Отдышавшись, Альбус утер выступившие на глазах слезинки.
— Прости! Извини, мой дорогой… эээ… мои дорогие мальчики. Я понимаю, насколько ситуация серьезна, но… но это просто дурдом в цирке!
Настоящий Северус проглотил готовые сорваться с языка комментарии и тоже усмехнулся:
— Ну что ж, по крайней мере мы знаем, что эффект дублирующей пены сошел на нет: я испытываю неконтролируемое желание придушить вас, но до сих пор ни разу не икнул и ни один двойник больше не появился.
— Нет дыма без огня, как говорится, — Альбус обернулся, стараясь выглядеть спокойным. Впрочем, глаза его все еще смеялись.
— В ночное время, когда силы зла властвуют безраздельно, — мрачно заметил один из двойников. — Я-то понимаю, какая у меня потребность, директор. Потребность эта… в высшей степени непозволительна.
Несколько двойников согласно закивали.
— Силы зла, может, и властвуют в ночи, но ведь ночью мир освещен луной. И самая далекая звезда дает немного света. Не может быть, чтобы даже в самой безнадежной ситуации, в самые темные времена не нашлось чего-нибудь хорошего, — философски изрек директор. — В то же время школьные правила категорически запрещают любые неуставные отношения между учителями и учениками. Менять правила может только директор и только при чрезвычайных обстоятельствах. Можно применить Положение о магических ошибках, но мы почти ничего не знаем о сути вашего существования. Пока что постарайтесь держать себя в руках, — строго предостерег Альбус. — Это может быть преходящим явлением. Может, есть ограничение по времени на существование двойников.
— А если нет? — спросил один из них. — Я, знаете, тоже кое-что понимаю о своих потребностях. Что, если эта потребность усиливается в геометрической прогрессии? Что, если мы и были созданы исключительно для того, чтобы эту потребность удовлетворить? И не будет ли потребность удовлетворить свою потребность тоже усиливаться, пока мы тут воду в ступе толчем?
— И наша ли это в самом деле потребность, которую должны удовлетворять мы, или это его потребность? — спросил другой. — Мы же не знаем, исчез предыдущий двойник потому, что он выполнил свое предназначение, или потому, что это сделал оригинал.
— Дурак дурака и высидел! — проскрежетал третий. — Вы что не видели? Тот, который вернул девице все ее баллы, сразу после этого исчез. Меня окружают копии болвана!
— Какой петух тебя в задницу клюнул? — ядовито осведомился четвертый и отрезал: — Мое предназначение — убедиться, что девушка не заметила, насколько она меня — его, то есть, — привлекает. Спросить ее я не могу, так как тогда она точно все узнает, если раньше не знала… Вы можете просто совершить свои развратные действия, а я вот застрял перед совершенно невыполнимой задачей.
— Во всяком случае, ты не тот, у кого перманентно стоит, — пробормотал кто-то.
Несколько копий состроили гримасы в знак согласия.
Один выглядел неприлично самодовольным. Остальные вопрошающее уставились на него. Он с ухмылкой скрестил руки на груди:
— Мое единственное желание — принять душ.
— Погоди, не сейчас, — остановил его Северус. — Надо же понять, это только твоя потребность должна быть удовлетворена, или удовлетворение потребности мной способно прекратить твое существование, или и то, и другое. Душ — это меньшая из зол. Сейчас топайте в мои комнаты и сидите там. Кто-то должен присмотреть за мисс Грейнджер, как она там с последствиями эксперимента управляется… прямо сейчас топайте, все, кроме этого Чистюли, — он ухмыльнулся в ответ на мрачный взгляд двойника. — Единственный, кому я могу доверять в отношении девчонки, — это я сам.
— За мисс Грейнджер присмотрю я, — заявил Альбус. — Я все еще неплохо разбираюсь в зельеварении, и думаю, все, что от меня потребуется, — проверить, все ли она убрала, и собрать пену в банку. Уж с этим-то я в состоянии справиться.
— Я предложил ей попытаться с помощью этой пены скопировать книгу, как она с самого начала собиралась, — запротестовал Снейп.
Протестовать можно было сколько угодно, но директор и правда мог справиться с этой задачей. А самому Снейпу надо было без лишнего шума найти способ избавиться от двойников.
— Убедитесь, что она своих двойников не наделала. Если нашествие моих копий школа еще переживет, то еще чей-нибудь комплект двойников — вряд ли.
— Не выпускай их из своих комнат, Северус, — велел директор, подмигнув: — И прими уже душ. Как же здорово иметь возможность наконец сказать тебе это!
Тихо рыкнув — да, сегодня его волосы явно грязнее, чем обычно, — Северус открыл неприметную дверь и бесцеремонно затолкал всех двойников в комнату.
***
Оставшись в классе, Гермиона некоторое время прислушивалась к разнообразию снейповских голосов — если можно так выразиться, — за закрытой дверью.
Она методично отмывала оборудование, искала банки с широким горлом, чтобы перелить туда персиковую пену, похожую на воздушные цветные взбитые сливки, и подходящие к банкам пробки. От заманчивой мысли попытаться сделать копию самой себя Гермиона отказалась. Вдруг что-то пойдет не так, или проявятся какие-то побочные эффекты. Должен же кто-то остаться в здравом уме и трезвой памяти, чтобы сохранить историю для следователей и потомков.
Уж у нее-то голова предельно ясная. Она снова и снова вспоминала, как профессор Снейп обнял ее и героически закрыл собой от взрыва. Как прижимал к себе. Как почувствовала его растущее и твердеющее возбуждение. И как свидетельство этого возбуждения вжималось в нее всякий раз, когда он икал, провоцируя на совершенно непотребные фантазии.
Дверь кабинета открылась, вышел директор. Гермиона покраснела и отвернулась, поглаживая корешок книги, которую они определили для эксперимента — Чудовищную Книгу о Чудовищах, зубастый, лохматый, кусачий том, который Хагрид выбрал на своем первом году преподавания ухода за магическими существами. Если бы эта книга пострадала при эксперименте, никто бы не расстроился.
Под внимательным взглядом голубых директорских глаз Гермиона облачилась в защитное снаряжение и шпателем размазала ароматную пенящуюся слизь на пушистую обложку учебника. Тот оскалился, заворчал и пошел пузырями. Но не произвел ни одной копии и даже ни разу не икнул. Прикусив губу, Гермиона записала результаты опыта в журнал, взмахом палочки уничтожила оранжево-розовую пену. И тяжело вздохнула, даже громче, чем рычала книга.
— Что случилось, мисс Грейнджер? — осторожно спросил профессор Дамблдор.
— Мне придется начать эксперимент заново, чтобы подтвердить свою теорию, но большинство ингредиентов слишком дороги, — сконфуженно признала она, потирая лоб. — Вряд ли школа оплатит вторую попытку, я и в первый-то раз еле добилась финансирования.
— Думаю, что смогу подписать смету, — доброжелательно заверил ее директор. — При условии, что мы примем дополнительные меры предосторожности. Например, засекретим подробную информацию о… дубль-пене, пусть пока так называется.
Директор подмигнул.
— Все-таки, вы использовали дупплекатор, и он не только накопировал нам профессора Снейпа, но и превратил зелье в пенистую массу. В войне против Лорда Волдеморта зелье может оказаться весьма полезным. Копии владеют магией наравне с оригиналом, и это может очень помочь. Правда, я не уверен, нужно ли нам столько профессоров Снейпов…
Лицо Гермионы залилось предательским румянцем.
Ох-хо-хонюшки.
— Ваша правда, — она растерялась, отворачиваясь от пристального изучающего взгляда. Кто знает, много ли пользы принесут силам Добра копии соратников, которые непредсказуемо появляются при икоте и так же внезапно исчезают. Должно быть какое-то нейтрализующее заклинание! Знать бы еще, какое… примерно это должно быть… должно быть…
— Мисс Грейнджер… это все ваши наблюдения о произошедшем? — спросил Дамблдор, листая лабораторный журнал. — Сюда точно ничего не нужно добавлять?
— Вы о чем, директор? — Гермиона поставила на место последний отмытый котел.
— Я о том, не заметили ли вы каких-то внешних изменений профессора Снейпа в момент взрыва.
Она приподняла брови.
— Внешних изменений?
— Именно. Может быть, он дрожал или сопел, или не устоял на ногах, или еще что-то… — предположил директор, уже догадываясь, каким будет ответ.
— Ну, там… — она осеклась и снова опустила голову, скрывая румянец. — Там, знаете, столько всего одновременно произошло, что я как-то не обратила внимания. Потому и не записала.
— Вы уверены? — директор был мягок, но непреклонен. — Любая мелочь может оказаться крайне важной.
— Я понимаю, директор, — решительно соврала Гермиона. Рассказать престарелому директору о том, что один из его подчиненных проявил здоровую физиологическую реакцию на близость студентки, она не осмелилась. Уж очень была пикантна поза, в которой они нечаянно оказались. Любой мужчина… гетеросексуальный мужчина завелся бы чисто рефлекторно. Ничего личного… обидно.
— Хм. Как жаль. Я разрешу вам повторить эксперимент еще дважды. Один раз — в первоначальных целях, втор