Жанр исторического романа впервые появляется в эпоху романтизма. Удаленность во времени и пространстве покрывается романтической дымкой. В рамках романтического двоемирия «вторые миры» чаще всего располагают в «славном прошлом» или в каких-нить экзотических странах. Кстати, это уже не первый случай, когда в резалте полемики 2 культур новая обращается к прошлому через голову предыдущей эпохи…
Уже в «Генрихе мать его фон Офтердингене» есть знаменитое отступление о ценности вещей, которые сделаны давно и передаются из поколения в поколение, неся на себе отпечаток старины. Второй критерий ценности вещей – их везли издалека. Можно ещё вспомнить майклову лампу J
Обаяние прошлого требует его детального воссоздания, а также воссоздания местного колорита, а затем и людей прошлого. Мадам де Сталь пересматривает критерии, которые предполагали ориентацию на традиции. Она утверждает превосходство самобытного, уникального над всеобщим унифицированным. Отсюда – стремление познать и вообразить прошлые эпохи «не такими, как наша», стремление воссоздать прошлое как нечто совершенно иное. Так подготавливается почва для создания жанра исторического романа.
18 век оставил богатое наследие в рамках европейского романа (где главное – изображение нравов, общества и его институтов), но в тех романах не было исторического изображения человека и прошлого. Не было дистанции между людьми прошлого и современными чувачками, и к тому же изображение человека и общества страдает отвлеченностью. Генрих фон Офтердинген, несмотря на то, что живет в Средние века (об этом свидетельствуют Крестовые походы), мыслит, как типичный романтик начала 19 века. В «Гулливере» жизнь лилипутов и великанов во многом напоминает жизнь современных Свифту европейцев.
В 1820х гг. властитель умов – Вальтер Скотт (1771-1852). Дяденька Скотт вызывал всеобщий восторг, одно время его даже называли «вторым Шекспиром», отцом современного романа. А почему? Да потому, что он внес историзм (главным образом, ту самую дистанцию) в изображение эпохи и человека.
Вальтер – сын юриста, потомок старинного шотландского рода. Рос в деревне на берегу р. Твид, где «древние развалины дышали стариной». Источник его вдохновения – легенды об исторической старине, баллады и семейные предания, которые ему рассказывала бабушка. Маленький мальчик думал, что сельский быт деда и жизнь отца-юриста в городе – фуу, лучше уж предания старины глубокой…
Скотт закончил Эдинбургский университет, стал адвокатом. Заведовал монетной коллекцией Эдинбурга, любил памятники материальной культуры прошлого. Потом С. был назначен шерифом того округа, где некогда жил клан его рода. Чиновник, он любил собирать древние баллады и песни о защитниках шотландской вольницы!!!
Первый сборник (1802-03гг.) – «Песни шотландской границы», вышли почти одновременно с «Волшебным рогом мальчика». Однако мировую известность Скотту принесли романы. В них его художественный гений достиг зрелости. Первый цикл – из шотландской истории (1814 – «Уэверли», 1816 – «Пуритане», 1819 – «Легенды Монтроза»), второй цикл – английская история (1819 – «Айвенго», 1826 – «Вудсток»), далее выходили романы из истории Франции (1823 – «Квентин Дорвард», «Граф Роберт Парижский»), Швейцарии и даже Византии. Действие всех его романов охватывает промежуток почти в 7 веков – от середины 11в. до середины 18в.
В основе романа Скотта, как правило, - большой социальный конфликт, освещающий эпоху (восстание якобитов в «Уэверли», льежское восстание в «Квентине Дорварде»). Действие большинства романов происходит в Средневековье.
Почему романтиков так привлекает эпоха СВ? Своим иррационализмом, тягой ко всему мистическому (в противовес столь нелюбимому романтиками классицизму). Для романтиков это время «славного патриархального прошлого», рыцарей и Прекрасных Дам, а также сильных, героических характеров. Что касается В. Скотта, то он не так уж сильно и обольщается эпохой Средневековья. Для него это «багряная страна, где жизнь законом не ограждена». СВ – время религиозного фанатизма, всеобщей вражды, царства беззакония. Хотя… так как человек не надеется на закон, он более активен, героический характер. СВ – время резко очерченных характеров, могучих натур. Герои Скотта напоминают героев Шекспира в этом плане.
Возможно, я погорячилась. Скотт иногда допускает идеализацию прошлого. До кучи, критики отмечают «безжизненность» центральных образов: главный герой ВС часто модернизирован, перенесен в прошлое из современности. Таковы Квентин Дорвард, Роберт Уэверли, пертская красавица и др. ВС больше удаются всякие забияки и воинственные персонажи (например, Оливье Дьявол, разбойник Дональд, горец Эван Дху и др.) А идеальные персонажи недраматичны, неисторичны.
«Уэверли» (1814) — один из лучших романов Скотта и, по спорному мнению некоторых, самый великий. В нем воплощено и находит свой «объективный коррелят» глубочайшее понимание Скоттом конфликта между требованиями традиции и прогресса. Эта история молодого англичанина, который, растравив, подобно Скотту, воображение неупорядоченным чтением тьмы романтических книжек, в канун якобитского восстания 1745 года поддается соблазну привольного образа жизни Горной Шотландии, в результате присоединяется к восставшим и постепенно постигает разницу между романтическим и здравым пониманием притязаний Стюартов и природы войны, представляет собой первый исторический роман в современном смысле понятия. Баловень семьи, привыкший к комфорту английской дворянской усадьбы, к мирной, обеспеченной и сытой жизни, Уэверли, находясь на службе, берет отпуск и отправляется в шотландскую глушь. Неожиданно для него самого посреди провинциальной деревенской идиллии он находит самую пышную романтику, о какой только мог мечтать. Мирное поместье майора Козмо Комина Брэдуордина расположено поблизости от гор, а с гор спускаются гайлэндцы (горцы). Они приносят вместе со своим национальным своеобразием обилие экзотики, исторических воспоминаний и приключений, которые как будто никак не вяжутся с современной эпохой. "Я теперь нахожусь в стране военных и романтических приключений, - думал Уэверли, - остается только узнать, какое участие я буду в них принимать". Судьба не поскупилась для него на приключения и испытания, и горная романтика едва не стоила ему жизни. Так в мирный современный быт входит элемент авантюры и опасности, характерный для "древних времен", о которых можно прочесть у Ариосто, Тассо и Фруассара. Вторгшаяся в прозу жизни романтика ничуть не фантастична, но совершенно реальна. Восстание якобитов (сторонников династии Стюартов на англ престоле) 1745г. было бы непонятным без знакомства с нравами горной и равнинной Шотландии. Но эти нравы могут быть объяснены только историей страны и ее обитателей. Романы Вальтера Скотта основаны на историческом и этнографическом изучений страны; потому-то они и были восприняты современниками не только как художественное, но и как научное откровение.
"Уэверли" повествовал о событиях шестидесятилетней давности. Конечно, за этот период в Шотландии многое изменилось; однако древние нравы, ведущие свое происхождение от предыдущих эпох человеческого общества, сохранились в своей первобытной чистоте. Что же такое современность и можно ли противопоставлять ее прошлому с той категоричностью, с какой это делали классики и просветители XVIII века? По мнению Скотта, в современности заключены следы многих прошедших эпох и старых культур. В ней борются социальные силы, каждая из которых имеет свои глубокие корни в истории. Поэтому рассматривать современность вне истории невозможно, а следовательно, всякий романист, изображающий общество, является вместе с тем и историком. Так Скотт приходит к одному из основных принципов своей эстетики.
На некоторое время исторический роман вытесняет другие формы романа в Европе. Так, Гюго пишет «Собор Парижской богоматери», Купер «Шпионов», Альфред де Виньи «Сен-Мара» и др. А в России – Лажечников, Загоскин.
Поговорим о французском романтизме. Здесь главная фигура – Альфред де Виньи (1797-1863). Интерес к истории писатель испытывал с ранних лет. В ранней молодости испытал увлечение историческими романами В.Скотта. Правда, его не устраивало, что главные действующие лица были вымышленными персонажами, поэтому он решил переиначить его манеру, создав роман, где действовали бы реальные исторические лица. Так в 1824г. возникает замысел «Сен-Мара». В 1825-26 гг. он работает с историческими источниками в Библиотеке Арсенала и Королевской библиотеке в Париже.
Впрочем, историческая точность не была целью Виньи. Он не столько стремился воскресить определенную историческую эпоху, сколько дать на историческом фоне вечные человеческие типы, в борьбе которых реализуется схватка мировых, абсолютных начал. Для романтика Виньи это были Багородство и Низость, Самоотверженность и Самолюбие. Предельным воплощением этих начал в романе являются образы главных действующих лиц – кардинала де Ришелье, фактического правителя Франции, поставившего себе в задачу свести на нет политическую самостоятельность дворянства, и молодого любимца короля Людовика 13 маркиза де Сен-Мара, олицетворения отваги, благородства и самопожертвования, возглавившего заговор против всесильного министра. Исторический Ришелье немало потрудился над завершением процесса образования единого национального государства. Исторический Сен-Мар был заурядной личностью, ставшую пешкой в руках дворцовых интриганов – герцогов Орлеанского и Бульонского.
Это переосмысление роли исторических личностей не случайно. Виньи, по всей видимости, разделял взгляды о круговоротном, а не поступательном характере человеческого прогресса; отсюда – соображения о прогрессивности той или иной политики для него лишены всякого значения. Виньи считает, что цель исторического романа – дать нравственное изображение прошлого. Именно в этом, а не в мелочной верности фактам, будет историческая правда.
Через весь роман «Сен-Мар» красной нитью проходит мысль о трагическом одиночестве благородной личности, которой в этом мире противостоит сонмище людей низких, своекорыстных и поверхностно-пустых. Сен-Мар благороден не потому, что он знатен по рождению, а потому, что он руководствуется высшими принципами в мире, живущим совершенно по другим законам. Воплощением низости, душевной подлости предстают в романе его же собратья по касте герцоги Орлеанский и Буйонский, предающие его при первых симптомах неудачи заговора. Сен-Мара (или Анри д’Эффиа) предает и король. Виньи несколько раз почти прямо говорит о том, что Людовик повинен в передаче власти человеку, во-первых, безнравственному и, во-вторых, распоряжавшемуся этой властью во имя чуждых ей в конечном счете целей. Только предательство короля, который в сознании французской знати до Людовика XIV, окончательно низведшего ее до положения своей челяди, оставался "первым среди равных" дворян страны, могло заставить Сен-Мара решиться на такой рискованный шаг, как обращение от имени заговорщиков за помощью к иностранной державе - Испании. Предательство любимой - итальянской принцессы Марии Гонзаго, которая в отсутствие Сен-Мара начинает уступать давлению со стороны королевы Анны, желающей выдать ее замуж за польского короля, отнимает у Сен-Мара всякое желание действовать, и он добровольно отдает себя в руки кардинала и примирившегося с ним в очередной раз короля.
Можно подумать, что Сен-Маром как заговорщиком движут узко эгоистические интересы: не имея права по своему положению в феодальной иерархии на руку принцессы королевской крови, он возглавляет заговор, в случае успеха которого он станет первым лицом в государстве и равнородным супругом Марии. Действительно, для Сен-Мара заговор единственный путь к супружеству с Марией, но это не единственная преследуемая им цель. Ришелье стал врагом Сен-Мара еще до их личной встречи - с тех пор, как в замке Сен-Маров по доносу одного из гостей был арестован и брошен в Бастилию за свои громогласные, но в сущности бессильные поношения кардинала престарелый маршал де Бассомпьер. Чувство ненависти к кардиналу получает подкрепление, когда проездом в Париж через городок Луден Сен-Мар вовлекается в события, связанные с фальсифицированным по указанию Ришелье процессом Урбена Грандье по обвинению в колдовстве и сожжением осужденного. Для Сен-Мара Ришелье это прежде всего низкая личность, неправыми средствами (ложь, коварство, вероломство, убийства, пытки) творящая неправое дело присвоения себе власти монарха во имя удовлетворения нечеловеческого честолюбия.
Характер отношений Сен-Мара и Марии в романе Виньи имеет определенный подтекст. Сначала можно подумать, что перед нами очередная разновидность литературной истории любви возвышенного романтического героя к несколько поверхностной светской красавице. В действительности замысел Виньи глубже. С образом Марии в творчество Виньи входит тема исконного непонимания женщиной духовного и творческого поиска мужчины (да ладно – п.а.) Возвышенная личность может рассчитывать только на союз с равным, даже если тот не разделяет полностью ее взглядов, как благородный де Ту, которому различие убеждений не мешает разделить судьбу своего юного друга Сен-Мара вплоть до эшафота, на который они всходят, подобно христианским мученикам времени Нерона Гервасию и Протасию.
Источники:
· Лекция
· Дэвид Дайчес «Сэр Вальтер Скотт и его мир»
· М.В. Толмачев «Молодость Альфреда де Виньи»