О личности самозванца спор идет уже 400 лет. Версий на сей счет имеется три: самозванец был настоящим царевичем, самозванец был Юрием Отрепьевым и самозванец не был ни тем, ни другим. Любопытно, что сторонники последней версии не могут даже предположительно указать на конкретное историческое лицо, ставшее самозванцем. Их аргументы сводятся к критике первых двух версий, после чего методом исключения делается вывод - "откуда следует, что Лжедмитрием был кто-то другой".
Версия же о чудесном спасении царевича очень нравится сентиментальным дамам и мужчинам-образованцам. Этой версии посвящено уже не менее двух десятков душещипательных романов, и нет сомнения, что появятся и новые шедевры. Версии спасения Димитрия одна фантастичнее другой. Некоторым же "историкам" мало традиционной сказки о чудесном спасении, и они идут дальше. Так, Лжедмитрий действительно оказывается царевичем Димитрием, но не сыном Ивана Грозного, а его племянником. Далее следует драматический рассказ, как Соломония Сабурова родила в монастыре сына от Василия III. А вот внук Соломонии и Василия Димитрий и стал самозванцем.
Были и попытки комбинировать первую и вторую версии. В этом варианте в 1602 г. в Польшу, а затем в Италию бежал-де настоящий сын Грозного, но затем он умер на чужбине, а его имя принял Григорий (Юрий Отрепьев).
Любой нормальный человек до самой смерти помнит события, происходившие с ним в возрасте четырех - восьми лет, причем часто запоминает мелкие детали, забытые его взрослыми родственниками. Самозванец же о своей жизни в Угличе рассказывал хуже, чем сын лейтенанта Шмидта Шура Балаганов о восстании на "Очакове". В частности, он утверждал, что убийство в Угличе случилось ночью. О том же, что происходило с ним с 8 до 19 лет, он отделывался общими фразами, что его-де приютили и воспитали какие-то хорошие люди. Ну, допустим, в Польше он мог опасаться за жизнь своих покровителей, оставшихся в России под властью Годунова. Зато, взойдя на московский трон, его первым желанием стало бы найти этих "благодетелей", показать их народу и примерно наградить. Причем дело тут не в благодарности, доказательство чудесного спасения в Москве было вопросом жизни или смерти Лжедмитрия. Наконец, неопровержимый довод дает медицина - эпилепсия никогда не проходит сама по себе и не лечится даже современными средствами. А Лжедмитрий никогда не страдал припадками эпилепсии, и у него не хватило ума их имитировать. лжедмитрий самозванец отрепьев гибель
Практически все серьезные историки приняли вторую версию и отождествляют Лжедмитрия с иноком Григорием, в миру Юрием Богдановичем Отрепьевым. Он происходил из дворянского рода Нелидовых. В 70-х г. XIV века на службу к московскому князю Дмитрию Ивановичу из Польши прибыл шляхтич Владислав Нелидов (Неледзевский). В 1380 г. он участвовал в Куликовской битве. Потомки этого Владислава стали зваться Нелидовыми. Род был в общем-то захудалым. Автору удалось найти в летописях лишь одно упоминание о Нелидовых. В 1472 г. великий князь Иван III послал воеводу князя Федора Пестрого наказать жителей Пермского края "за их неисправление". Одним из отрядов в этом войске и командовал Нелидов.
Я разделяю версию Платонова и Ключевского, которые утверждали, что личность самозванца остается загадочной. Невозможно утверждать был ли это настоящий царь Дмитрий, либо это был Григорий Отрепьев. Многие склонны считать, что под личиной царя прятался самозванец Григорий Отрепьев, к чему, скорее всего, склонна и я, но до конца утверждать это невозможно.
Личность Лжедмитрия I
Судя по сохранившимся портретам и описаниям современников, Лжедмитрий Первый действительно был похож на царевича Дмитрия. Роста он был ниже среднего, широкоплечий и вообще хорошего сложения. Лицо у него было круглое, смуглое, черты лица довольно неправильные, волосы рыжеватые. Безобразили его две бородавки - одна большая под носом, другая поменьше у правого глаза, а также совершенное отсутствие растительности на лице. Таким изображают его Масса, Маржерэ и Немоевский. Папский нунций Клавдий Рангони добавляет, что его белые, красивые руки свидетельствовали о благородном происхождении.
Многие современники отмечают, что в его облике было что-то необыкновенное. Особенное выражение лицу придавали умные, вдумчивые глаза. 17 июля 1605 года был признан как истинный Дмитрий, матерью Дмитрия, Марией Нагой.
По сохранившимся свидетельствам, Лжедмитрий I:
удивлял окружающих начитанностью и знаниями.
быстро и справедливо решал зятянувшиеся государственные вопросы.
установил день для личного приема всех без исключения челобитных.
отличался большой физической силой, мог легко согнуть подкову.
отлично умел обращаться с лошадьми, ездил на медвежью охоту.
проявлял терпимость в религиозных вопросах, объясняя это тем, что все верят в одного бога, разница только в обрядах, заложил в Москве костелы.
способствовал расширению иноземных забав: штурмов снежных крепостей, сооружению потешного "гуляй-города".
отменил всеобщий послеобеденный сон.
любил весёлую жизнь и развлечения, женщин.
Он отличался проницательным, быстрым умом и высоким, благородным честолюбием. В личных сношениях он был приветлив и впечатлителен, а своим красноречием и манерами вызывал к себе симпатию.
Появление самозванца
До сих пор остается неясным происхождение первого самозванца Смутного времени, который взял имя сына Ивана Грозного - царевича Дмитрия. Еще в период своего правления Борис Годунов получил известие о появление в Польше чудом спасшегося царевича русского престола Дмитрия. В исторической науке принято считать, что Лжедмитрий I был сыном галицкого боярина Богдана Отрепьева - Григорий или Юрий Отрепьев. С детства он служил холопом у бояр Романовых и у Черкасских. Затем, после "опалы своих господ, он поспешил постричься в монахи". Существует мнение, что боярские группировки поддерживали Григория на все жизненном пути. Григорию пришлось переходить из одного монастыря в другой. В конечном итоге он оказался в Чудовом монастыре.
Григорий на тот момент был очень молод и провел в монастыре немного времени. Роль келейника влиятельного чудовского архминандрита могла удовлетворить любого, но не Отрепьева. Через некоторое время он переселился на патриарший двор. Григорий был весьма умен и старательно занимался "книжным письмом", помимо этого сочиняя каноны святым. После службы у Романовых, Отрепьев быстро приспособился к новым условиям жизни. Его живой ум и литературные способности быстро были оценены церковными служителями. Именно в монастыре впервые он начал говорить, что сможет стать царем. За эти слова было приказано сослать его в Кириллов монастырь.
Но Григорий успел бежать в Галич, потом в Муром, и, вернувшись в Москву, в 1602 году бежал из нее. Отрепьев бежал за границу в сопровождении двух монахов - Варлаама и Мисаила. Под видом бродячих монахов они беспрепятственно пересекли границу. Бежали они в Речь Посполитую, однако там тоже не сразу Григорий получил признание в качестве русского царевича. Он нашел поддержку "у князя Адама Вишневецкого, погрязшего в долгах вельможи Юрия Мнишека и у короля Сигизмунда III". Именно Вишневацкий записал рассказ самозванца о его чудесном спасении.
Стоит отметить, что перемирие России с Польшей не удовлетворяло требованиям польского правителя. Король Сигизмунд III вынашивал планы широкой экспансии на востоке. Именно поэтому он организовал широкую поддержку самозванцу Григорию Отрепьеву и даже заключил с ним тайный договор. По условиям договора, Отрепьев обязывался передать Польше плодородную Чернигово-Северскую землю. Обретя покровителей в Польше в виде семьи Мнишек, Григорий пообещал им Новгород и Псков. Однако, король практически не выполнил свои обещания, и выделил в поддержку Лжедмитрию двухтысячную армию наемников, которая мало того, что состояла из мародеров и всякого сброда, так еще сил этой армии не хватило было осуществить полномасштабное вторжение в Москву. Однако Лжедмитрий получил поддержку со стороны донского казачество.
Получив отпор под стенами Новгород-Северского, наемники в большинстве своем покинули лагерь самозванца и ушли за рубеж. Нареченный тесть самозванца и его "главнокомандующий" Юрий Мнишек последовал за ними. Вторжение потерпело провал, но вооруженная помощь поляков позволила Лжедмитрию продержаться на территории Русского государства первые, наиболее трудные, месяцы, пока волны народного восстания не охватили всю южную окраину государства.
Покинутый большей частью наемников, Отрепьев спешно формировал армию из непрерывно стекавшихся к нему казаков, стрельцов и посадских людей. Самозванец стал вооружать крестьян и включил их в свое войско. Войско Лжедмитрия тем не менее было наголову разбито царскими воеводами в битве под Добрыничами 21 января 1605 года. Но, все равно Лжедмитрий находил поддержку разного рода. Его поддерживали многие бояре и дворяне, недовольные Годуновым. Поддерживали Лжедмитрия и народные массы, связывавшие с ним надежды на избавление от гнета и улучшение своего положения. В 1605 году умер Борис Годунов, чем незамедлительно воспользовался самозванец для вхождения в Москву. Оказавшись на месте, Лжедмитрий не спешил выполнять обещания полякам, потому как он прекрасно понимал, что если он начнет перекраивать русские земли и введет католическую вероисповедание он враз лишится поддержки.
Получив престол и поддержку, Лжедмитрий все же не стал тем народным царем. Часть населения, бесспорно, видела в нем спасителя, чудо спасшегося царевича, однако много было и тех, кто практически сразу же распознал в царевиче самозванца.
4. Причины появления явления "самозванчества" на Руси
До XVII века Россия не знала самозванцев, имеющих виды на царский трон. Во-первых, для самозванчества царистского толка необходим определенный уровень развития феодальных отношений и государства. Во-вторых, история самозванчества в России тесно связана с династическими кризисами, время от времени сотрясавшими царский трон. Первый такой кризис относится к рубежу XVI и XVII веков, когда пресеклась династия Рюриковичей и на престоле оказались "боярские цари" - Борис Годунов и Василий Шуйский. Именно тогда появляются первые лжецари и рождаются массовые движения в их поддержку. И позднее нарушения традиционного порядка престолонаследия (например, появление на троне малолетних детей или же воцарение женщин) обогащали историю самозванчества новыми именами и событиями. В-третьих, история самозванчества представляет собой цепь конкретных воплощений народных утопических легенд о "возвращающихся царях-избавителях". Первая из них возникла, вероятно, еще при Иване Грозном, показавшем себя "несправедливым" и "неблагочестивым", а значит, и "неправедным". Героем легенды стал разбойник Кудеяр, бывший якобы на самом деле царевичем Юрием, сыном Василия III от первой жены - Соломонии Сабуровой.
В литературе устоялось мнение, будто народ поддерживал самозванцев главным образом потому, что те обещали ему освобождение от крепостного-гнета, сытую жизнь и повышение социального статуса. При этом допускается возможность того, что трудящиеся (по крайней мере, их часть) могли идти за самозванцами, не веря в их царское происхождение, а просто используя их в своих целях. Подразумевается, что "толпе" все равно, кто взойдет с ее помощью на престол, - главное, чтобы новый царь был "мужицким", "хорошим", чтобы он защищал интересы народа.
Однако данная точка зрения далеко не бесспорна. Не секрет, что наряду с такими самозванцами, как Лжедмитрий I и Е. Пугачев, увлекавшими за собой тысячи людей, в России были и другие, которые в лучшем случае могли похвастаться несколькими десятками сторонников. Чем объяснить такую вот избирательную "глухоту"?
Скорее всего, одни самозванцы лучше играли свою роль, их поступки в большей степени соответствовали народным ожиданиям, а другие претенденты на престол не соблюдали общепринятых "правил игры" или же чаще их нарушали.
"Праведным" в глазах народа выглядел тот монарх, который был, во-первых, "благочестивым", во-вторых, "справедливым", в-третьих, "законным".
"Законность" правителя определялась Богоизбранностью - обладанием харизмой (личной благодатью), которая доказывалась наличием "царских знаков" на теле. Именно с их помощью (креста, звезды, месяца, "орла", то есть царского герба) многочисленные самозванцы в XVII-XVIII веках доказывали свое право на престол и обеспечивали себе поддержку в народе.