Древнейшая версия Романа об Александре1 была, по-видимому, создана около 300 г. до н.э. александрийским греком. Книга включает свод псевдоисторических писем эллинистического времени и два самостоятельных произведения об Александре: «Разговор Александра с гимнософистами» и так называемые «Последние дни Александра». Можно думать, что автор Романа об Александре опирался и на не дошедший до нас труд Клитарха.
Роман об Александре, приписанный впоследствии средневековыми переписчиками реально существовавшему, сопровождавшему царя в его походе историку Каллисфену, имел в высшей степени привлекательный для читателя сюжет: в нем соединились исторические, географические, этнографические и мифологические рассказы с элементами фантастики и рассказами о чудесах. Поразительная судьба главного героя давала возможность описания битв, путешествий и героических подвигов, а его ранняя смерть вызывала философские размышления о непрочности человеческой жизни и власти всесильной судьбы.
Все это стало залогом необыкновенной жизнеспособности Романа. Книга имела несколько древнегреческих и среднегреческих редакций, уже в древности переводилась на латинский, армянский, сирийский, арабский, персидский, эфиопский, еврейский, турецкий и другие языки Востока и Запада. Существуют славянские, румынские, грузинские варианты этого Романа. Позднее стихотворные и прозаические версии Романа об Александре появились во Франции, Англии, Германии, Испании, Италии. Роман об Александре в полном смысле слова принадлежит мировой литературе: от Британии до Малайи нам известны более 80 версий на 24 языках мира.
Древнейшая греческая редакция, которая обозначается литерой α и является, в конечном счете, источником всех последующих версий, дошла до нас в единственной рукописи XI в. Эта рукопись хранится в Парижской Национальной библиотеке (№ 1711) и обозначается латинской буквой А. Ту же традицию, что и рукопись А, засвидетельствовал ряд древних переводов:
1) древнейший из известных нам переводов, латинский, был сделан в первой половине IV в. Юлием Валерием. Известны несколько рукописей Юлия Валерия, древнейшая из которых датируется IX в. В греческом оригинале, который находился перед Юлием Валерием, автором «Романа» был назван Эзоп;
2) древнеармянский перевод был сделан, как полагают, в V в.;
3) латинский перевод Льва Неаполитанского (середина X в.);
4) сирийский перевод с утерянного ныне персидского оригинала, который в свою очередь восходил к редакции греческого текста;
5) сирийский текст в IX в. был переведен на арабский, но этот перевод, по-видимому, утерян. Арабским текстом пользовались Динавари и Фирдоуси, он же послужил основой для эфиопского «Романа»;
6) перевод на эфиопский язык был сделан между XIV и XVI вв. Эфиопский «Роман» представляет смешение различных сказаний об Александре. Перед переводчиком находилось большое собрание материалов об Александре, которые он совершенно некритически объединил в единое целое.
За самой древней редакцией α хронологически следует восходящая к ней версия V в., которая обозначается как β. Эта версия представлена 9 рукописями, иногда сильно отличающимися друг от друга. Рукописи именно этой редакции называют автором Романа об Александре Каллисфена, спутника и историка походов Александра. Если древнейшая греческая редакция а интенсивно распространялась в переводах, то версия β была очень популярна именно на греческой почве. Из древних переводов редакции β следует назвать славянскую «Хронографическую» Александрию.
Редакция β стала источником сразу нескольких более поздних греческих редакций, которые обозначаются буквами ε, γ и λ. Самая ранняя из них ε, за ней хронологически следует γ, которая восходит одновременно как к версии β, так и к версии ε. Источником же λ была одна только редакция β. Редакция ε полностью дошла до нас в единственной рукописи Q, хранящейся в Оксфордской библиотеке (Oxon. Bodl. Baroccianus 17).2
***
Редакция греческой Александрии δ*, производная от α, — одна из версий греческого Романа об Александре Великом Псевдо-Каллисфена. Греческие рукописи этой версии до наших дней не дошли. Об этой редакции мы знаем только по латинскому переводу [Льва Неаполитанского]. От греческого текста редакции δ* ведут свое происхождение несколько восточных Александрий, — сирийская прозаическая, основанная на версии пехлеви, не сохранившейся до настоящего времени, и сирийская метрическая гомилия, написанная в начале VI в. Иаковом епископом Серуга, от которой через утраченную арабскую версию IX в. ведет свое начало Александрия эфиопская, датируемая XIV в., но наибольшее распространение от греческой редакции δ* романа об Александре получили Александрии латинские — через перевод, сделанный архиепископом Львом Неаполитанским в 952 г.3
***
Роман разделен на три части, или книги. Вот краткое содержание этих книг (редакция α)4.
Последний египетский царь Нектанеб, с помощью магических средств узнавший однажды, что его страной овладеют персы, бежит из Египта, захватив золото и переменив платье, в Македонию. Здесь, в Пелле, он приобретает славу искусного мага, влюбляется в Олимпиаду, жену царя Филиппа, околдовывает ее и добивается ее взаимности. Олимпиада думает, что находится в связи с богом Аммоном, образ которого принимал Нектанеб, являясь к ней на свидание. Филипп по возвращении узнает, что у Олимпиады родится сын и верит, благодаря чарам Нектанеба, что это сын бога. Александр еще будучи отроком проявляет много мужества и разума: укрощает коня-людоеда Буцефала, побеждает на олимпийских состязаниях в беге на колесницах, мудро отвечает послам Дария, требовавшим дань, мирит поссорившихся родителей и т. д. Вступив на престол после смерти Филиппа, Александр отправляется в освободительный поход против персов. Пройдя ряд стран, Сицилию и Италию, где он подчиняет римлян, он переправляется в Африку, посещает оракул Аммона в Ливийской пустыне и, получив его предвещание, основывает город Александрию. После посещения Мемфиса, где египтяне признают его сыном своего царя Нектанеба, который должен был вернуться к ним по предсказанию оракула, Александр отправляется в Сирию и завоевывает город Тир, не пожелавший сдаться ему. В битве у реки Пинара, Александр, разбив персидские войска, обращает их предводителя, царя Дария, в бегство. Затем, неожиданно прервав войну, он отправляется в путешествие в Илион, где поклоняется героям Трои, затем в Грецию, разрушает Фивы, не внимая мольбам певца Исмения пощадить город, но позднее вновь отстраивает этот город.
Вторая книга начинается с рассказа о народном собрании афинян, на котором Демосфен выступил с предложением подчиниться Александру Македонскому. Победив спартанцев, Александр возвращается в Азию. Здесь он предпринимает военные действия против персов и переходит через Евфрат. Между Александром и Дарием идет постоянная переписка. По совету Аммона, явившегося Александру во сне, Александр, переодевшись, отправляется в лагерь Дария, однако, будучи узнанным, бежит. После новой битвы с персами он берет в плен родственников Дария. Сам Дарий бежит, спасаясь от преследователей, и попадает в руки двух своих сатрапов, замысливших убить его. Александр находит смертельно раненого Дария, великодушно оказывает ему помощь и обещает жениться на его дочери Роксане. Убийц Дария он казнит. Написав о своих намерениях Олимпиаде и матери Дария, он женится на Роксане.
Последняя, третья, книга начинается с описания возмущения греческих войск, обращения к ним с увещательной речью Александра и примирения. Далее рассказывается о походе против индийского царя Пора и победе над ним. После посещения брахманов и беседы с ними на философские темы Александр пишет Аристотелю о чудесах Индии и фантастических приключениях своего войска. Возвращаясь из Индии, он под именем Антигона попадает во дворец эфиопской царицы Кандаки. Но царица узнает его по имеющемуся у нее портрету. Александр вновь в опасности: младший сын Кандаки, женатый на дочери Пора, намерен отомстить ему за смерть Пора. Кандака и ее старший сын Кандавл, жену которого Александр освободил из плена, спасают Александра, и он с дарами возвращается. После переписки с фантастическими амазонками, заключив с ними договор, Александр возвращается в Вавилон. Оттуда он пишет обо всем Олимпиаде и Аристотелю. Различные знамения предвещают близкую смерть Александра. Умирая, он оставляет завещание. Тело его доставляется в Мемфис, а затем в Александрию. Роман заканчивается перечислением основанных Александром городов.5
***
По изд.: Поздняя греческая проза. М.: ГИХЛ. 1961
Перевод Л. Егунова (фрагмент книги I, главы 15-26 и 30-41, редакция α )
I, 15-26, 30-41
15. Филипп, возвратившись в свое царство, послал в Дельфы вопросить оракула, кто же будет царствовать после него и подчинит всех своей власти. Оракул отвечал: - Тот, кто вскачь проедет всю Пеллу на коне Буцефале. - Конь назывался Буцефалом, потому что у него на бедре было выжжено клеймо в виде головы быка [1]. Филипп, выслушав изречение оракула, ожидал появления нового Геракла.
16. Единственным наставником Александра был Аристотель, милетский мудрец [2]. Много детей обучалось у Аристотеля, в том числе и сыновья царей. Аристотель спросил одного из них: - Когда ты наследуешь отцовское царство, что ты дашь мне, твоему учителю? Тот отвечал: - Ты будешь жить со мной, как владыка мира, и я прославлю тебя среди всех людей. - Аристотель осведомился у другого: - А если ты, дитя мое, примешь отцовское царство, кем ты меня сделаешь? - Тот ответил: - Я буду прибегать к твоим советам, принимая различные решения. - Аристотель спрашивал одного за другим, и все давали ему разные обещания. Обратился он и к Александру: - А ты, дитя мое, если примешь от твоего отца царство, как применишь меня, твоего учителя? - Тот отвечал: - Ты расспрашиваешь о будущем, а можешь ли ты поручиться за завтрашний день? Я дам обещание тогда, - если захочу, - когда и время и мой возраст сделают его выполнимым. - И сказал Аристотель: - Привет тебе, владыка мира, ибо ты величайший царь.
Александра все любили за его ум и способности к военному делу, отношение же к нему Филиппа было двойственным: он и радовался, видя его таким воинственным, и печалился, замечая несходство их характеров.
17. Когда Александру исполнилось четырнадцать лет, он однажды случайно проходил мимо того места, где содержался Буцефал, и услышал ужаснейшее ржание. Обратившись к друзьям, он сказал: - Друзья, что это - конское ржание или рев льва? - Птолемей, сопровождавший его, - тот самый, который впоследствии был прозван "Сотер", - сказал: - Это Буцефал, которого твой отец велел запереть, потому что он людоед.
Конь, заслышав голос Александра, заржал вторично, но теперь уже не страшно и не жалобно, а нежно, быть может - по внушению бога. Увидев Александра, Буцефал стал припадать на передние ноги и весь задрожал, словно обращался с мольбой к своему господину. Александр, заметив, как изменилось его обличье, увидев останки многих умерщвленных им людей, почувствовал к нему сострадание, оттолкнул сторожей и открыл загородку, уверенный в себе... <..текст испорчен..> И, схвативши за гриву коня, повиновавшегося ему... <..текст испорчен..> Кто-то сейчас же побежал к Филиппу сообщить о случившемся. Тот, вспомнив об оракуле, вышел навстречу сыну и обнял его, сказав: - Александр, владыка мира, привет тебе от меня.
18. Итак, Филипп, обрадованный надеждой на великое будущее сына, пребывал в веселии; Александр же, достигнув пятнадцати лет, однажды, улучив, когда отец был не занят, поцеловал его и говорит: - Отец, прошу тебя, дозволь мне отправиться морем в Пису. - А тот сказал:... <..текст испорчен..> - Нет, отец, чтобы самому участвовать в состязаниях. - Но какую же выучку ты прошел, откуда такое желание? Я знаю, что ты, как царский сын, не упражнялся ни в чем, кроме военного дела. Ты не занимался ни борьбой, ни панкратием [3] и вообще не бывал в гимнасий. - Александр отвечал: - Я хочу состязаться в беге на колесницах, отец. - Тот сказал: Дитя мое, надо подобрать коней из моих конюшен, и в скором времени ты сможешь взять их с собой. А пока не спеши, тщательно подготовься сам - ведь это состязание, в котором можно стяжать величайшую славу. - Александр сказал: - Ты только мне дай позволение. У меня у самого есть кони, выращенные мною с малолетства. - Филипп поцеловал его, подивился его рвению и говорит: - Дитя мое, если хочешь, отправляйся. - Александр пошел в гавань, велел спустить на воду новый корабль и погрузить на него коней с колесницами. Взошел он и сам на корабль вместе со своим другом Гефестионом и после благополучного плавания прибыл в Пису. Высадившись и приняв подношения, он приказал слугам позаботиться о конях, а сам с Гефестионом пошел прогуляться. Им повстречался некто по имени Николай, по возрасту уже мужчина, царь акарнанский, - однако непрочный царь, потому что он кичился Богатством и Удачей, этими двумя непостоянными богами, и полагался на свою телесную мощь. Он подошел, приветствовал Александра, желая узнать, зачем он здесь, и сказал: - Здравствуй, мальчик! - Тот сказал: - Здравствуй и ты, кто бы ты ни был. - Он говорит: - Как это ты ко мне обращаешься? Я Николай, таково мое имя, и я царь акарнанский. - Александр же сказал: - Не кичись так, царь Николай, словно ты можешь поручиться, что и завтра будешь в живых. Судьба не стоит на одном месте: весы наклонятся - и хвастунам конец. - А тот говорит: - Ты прав. А зачем ты прибыл сюда? Я слышал, что ты сын Филиппа Македонского. - Александр сказал: - Я приехал на состязания, но не в верховой езде - до этого я еще не дорос - не в управлении парой коней и ни в каком ином ристании такого рода. - Николай сказал: - Так чего ж ты хочешь? - Я желаю состязаться в беге на колесницах. - Закипел гневом Николай: возраст Александра вызывал в нем презрение, - он не разобрал, чем беременела эта душа, поэтому он плюнул ему в лицо промолвив: - Пусть тебе не будет удачи! - Александр, приученный владеть собой, отер наглый плевок и с улыбкой произнес смертоносное заклятье: - Николай, клянусь непорочным семенем моего отца и священной утробой матери, что я и здесь на колеснице одержу победу над тобой, да и на родине акарнян копьем тебя одолею. - С такими словами разошлись они, взаимно уязвленные.
19. Спустя немного дней наступил срок состязания, и вышло девять возничих, из них четверо - сыновья царей: Николай, Ксанфий Беотийский, Кимон Коринфский и сам Александр. Остальные - сыновья полководцев и сатрапов. Была поставлена урна и брошен жребий. Николаю достался первый номер. Ксанфию - второй, Кимону - третий, Клитомаху Ахейскому - четвертый, Аристиппу Олинфийскому - пятый, Пиеру Фокейцу - шестой, Лакону Линдийскому - седьмой, Александру Македонскому - восьмой, Никомаху Локрийцу - девятый. Выстроились у отправной черты ездоки на колесницах. Трубы проиграли обычный напев, был дан сигнал - все ринулись вперед в стремительном порыве... <..текст испорчен..> первый поворот, второй, третий и четвертый... <..текст испорчен..>...отставшие, так как кони, ослабев, тяжело дышали. Александр мчался четвертым, за ним Николай, стремившийся не столько победить, сколько погубить Александра; ведь отец Николая был на войне убит Филиппом. Зная это, сообразительный Александр, когда остальные возничие свалились, дал Николаю сперва обогнать себя. Николай, возомнив, что он уже победил Александра, промчался мимо него в надежде получить венок победителя. Через два - три стадия правый конь Николая спотыкается и опрокидывает колесницу вместе с возничим. Пустив коней во весь опор, Александр тут же раздавил Николая. Увенчанный дикорастущей маслиной, подымается он к олимпийскому Зевсу. Храмовый прислужник говорит ему: - Александр, как ты победил Николая, так победишь и многих врагов.
20. С таким предзнаменованием Александр возвращается обратно в Пеллу и обнаруживает, что Филипп отверг Олимпиаду и женится на сестре Аттала Клеопатре [4]. Как раз во время заключения брака вдруг входит Александр с победным олимпийским венком на голове, занимает место на ложе за столом и говорит: - Отец, прими победный венок, первый, заслуженный мною в поте лица. А когда и я буду выдавать замуж мою мать, я позову тебя на ее свадьбу. - Эти слова были мучительны для Филиппа.
21. Был некий шутник по имени Лисий. Он сказал:- Филипп, не смущайся и не мучайся. Смело положись на молодость твоей нынешней новобрачной: от нее у тебя будут дети, законнорожденные, не прелюбодейные, а похожие на тебя по нраву.
Александр, услышав это, вспыхнул гневом, швырнул кубок, бывший у него в руках, в Лисия и уложил его на месте; а Филипп бросился с мечом на свое же детище - на Александра, желая его убить, но оступился и упал возле ложа. Тогда Александр сказал: - Филипп стремился захватить Азию и перевернуть Европу, а сам не в силах ни шага сделать. - С этими словами он вырвал у него из рук меч и стал им рубить всех возлежавших.
И уходит от Филиппа и приходит к своей матери как мститель за нарушение брака.
22. Через несколько дней входит он к отцу и говорит: - Филипп, - называю тебя по имени, чтобы не огорчить тебя, называя отцом, - я пришел к тебе не как сын, а как друг, как посредник, чтобы разобрать, за что ты обидел свою жену Олимпиаду, которая тебе никакой обиды не нанесла. Скажи мне: Александр поступил хорошо, убив Лисия, ты поступил дурно, выступив против твоего же сына Александра, жениться же на другой... <..текст испорчен..> Ты думал, что Это хорошо? Опомнись, приди в себя. Я знаю, отчего ты так опустился. Я не о теле говорю - ты терзаешься душой, сознавая свои заблуждения. И призываю тебя... <..текст испорчен..> - Выслушав это увещание и осуждение, Филипп еще больнее ощутил свою немощь и поэтому счел более разумным промолчать, не отвечать на слова Александра; взвесив все, он остался в нерешительности.
Александр же, выйдя от Филиппа и зайдя к матери, сказал ей: - Не возмущайся, матушка, поведением Филиппа. Если он сам не замечает своего заблуждения, я буду его обвинителем вместо тебя. Так что ты первая зайди к нему - ведь надлежит жене подчиняться мужу. - Такими словами он ободрил мать, привел ее к Филиппу и говорит: - Отец, - теперь я называю тебя отцом, потому что ты поверил своему сыну, - вот перед тобой моя мать, после долгих моих уговоров она согласна предать забвению твои проступки. Обнимитесь же при мне, - в этом нет ничего зазорного - ведь я родился от вас обоих. - Такими словами Александр помирил своих родителей, так что все македоняне восхищались им.
23. Был некий город, называемый Мофона, отложившийся от царства Филиппа. Туда Филипп послал Александра воевать. Александр же своей речью убедил мофонян покориться и не прибегать к оружию. Они охотно заплатили дань - три таланта - и выставили две тысячи воинов. И вот Александр возвращается, заходит к отцу, застает у него людей в варварском одеянии, стоящих перед ним, и спрашивает: - Кто это такие? - Они отвечали: - Сатрапы Дария. - Он спросил: - Зачем же они здесь? - Они отвечали: - Для взимания обычной дани с твоего отца. - За что же, - говорит он, - они взимают дань? - Они отвечали: -- За вашу землю в пользу Дария. - Александр же сказал: - Если боги дали ее людям для пропитания, зачем он собирает приношения с божьего дара? Это несправедливо. - И, подозвав варваров, сказал: - Отправляйтесь в путь и скажите Дарию: "Когда Филипп был один, он платил тебе дань. Когда же родился у него сын Александр, он перестал давать ее, и даже то, что ты раньше получил, я отберу и потребую у тебя обратно, когда приду". Сказав это, он отослал сборщиков дани, не удостоив даже дать письмо к пославшему их царю.
Филипп радовался, видя, каков Александр. Когда в другом городе возникли беспорядки, он послал его туда воевать. Тот своей речью убедил граждан покориться и отказаться от насилия. Получив с них подать, он вернулся обратно.
24. Был некто по имени Павсаний, человек значительный и богатый, фессалоникиец, обладавший и великим могуществом. Он влюбился в Олимпиаду и подослал к ней таких людей, которые сумели бы склонить ее бросить Филиппа и выйти замуж за него. Олимпиада не соглашалась. И вот Павсаний замыслил коварный план и стал разузнавать, когда Александр собирается быть вне дома. Такое время настало: Александр был на войне с какими-то городами, а вдобавок происходили театральные состязания; узнав, что Александр отлучился, а Филипп участвует в священных посольствах, Павсаний является, вооруженный мечом, бросает копье в Филиппа и метко попадает ему в бок, но не убивает его на месте. Поднимается немалое смятение в городе. Павсаний спешит в царский дворец, - несмотря на то, что Филипп еще был жив, - с целью похитить Олимпиаду. Он вошел туда, когда Филипп, при последнем издыхании и сильно страдая от боли, которую причиняла рана, рыдал и стенал, однако мучался он и оттого, что не успел он умереть, как его жену насильно выдают замуж за другого. Кроме того, он страстно желал видеть Александра, давно уже бывшего в отлучке, помня и его сообразительность, и свойственную ему храбрость. Филипп говорил окружающим: - Если бы Александр был здесь, враг и пытаться бы не стал предпринимать что-либо против его отца и матери. А если бы и попытался из-за дурных своих прирожденных свойств, то погиб бы. Сейчас я с великой болью и отчаянием беседую с вами в последний раз в жизни. К вам я обращаюсь: когда вернется сын мой Александр, скажите ему: "Отец твой Филипп требует, чтобы ты отомстил своей крепкой рукой за его смерть и за похищение Олимпиады, твоей матери".
В тот же самый день вернулся, покорив оба города, Александр и, видя великое смятение, стал допытываться, что тому причиной. Он узнает о случившемся и о том, что Павсаний находится в царском дворце. Он входит туда вместе с соратниками и видит, что Павсаний обнимает Олимпиаду. Схватив двуострый дротик, Александр хотел метнуть его в Павсания, но побоялся, что убьет и Олимпиаду. Узнав, что отец еще жив, Александр подводит к нему Павсания и говорит: - Я пришел, отец, чтобы воздать твоим врагам. Живи, царь, бессмертно твое имя. Взгляни: твой враг Павсаний, связанный, стоит перед тобой и трепещет. - Филипп взглянул на него, но не мог уже говорить из-за потери крови и слабости. Он обнял, поцеловал Александра и кивком попросил дать ему меч. Когда Александр подал меч, Филипп собственными руками наносит Павсанию смертельный удар и на месте убивает его. Отослав своего врага в Аид прежде себя, Филипп, собрав последние силы, особенно благодаря присутствию Александра и так быстро свершившемуся возмездию, говорит: - Дитя мое Александр, тебе суждено быть владыкой мира. Помни об отце твоем Филиппе и не отказывайся называть меня своим отцом. Моя же судьба уже исполнилась. - С этими словами он испустил дух. Оплакивая его, Александр сказал: - Отец, царь царей Филипп! При твоей жизни никто из пренебрегавших тобою не оставался безнаказанным. Неловко промахнулась твоя рука, и ты не попал в Павсания. Как погиб раненый владыка мира? Киклоп [5] Павсаний до срока отослал тебя к богам, за что Справедливость тотчас же воздала ему по заслугам. - Окончив этот плач, он богато убрал его могилу, устроил склеп, а над могилой воздвиг храм. И Олимпиаду, тяжко горевавшую о происшедшем, и македонян, находившихся в смятении, ободряло присутствие Александра,
25. Несколько дней спустя, когда они поуспокоились, Александр однажды вспрыгнул на подножие статуи своего отца и воскликнул громким голосом: - Дети пеллейцев, амфиктионов [6], фессалийцев, лакедемонян и остальных эллинских племен, идите все сюда, доверьтесь мне, Александру. Пойдемте походом на варваров! - Сказав это, он дал распоряжение по городам. Молодые люди, желавшие принять участие в походе, по собственному почину стали стекаться в Македонию, словно созванные боговдохновенным голосом. Александр отомкнул отцовский оружейный склад и стал раздавать юношам вооружение. Он привлек к себе и соратников Филиппа, хотя они были уже стары. Те сказали ему: - Мы уже в летах, ведь мы совершали походы вместе с твоим отцом, и наше тело уже немощно. Поэтому просим тебя уволить нас от военной службы. - Александр отвечал: - Тем охотнее я поведу вас с собой в поход, хоть вы и старики: ведь старость по своей природе много сильнее молодости; юношеский возраст часто подпадает под власть тела и необдуманно склоняется в дурную сторону... старик же сперва поразмыслит... что... помедлить с натиском и разумным соображением... <..текст испорчен..> отклонить опасность. Так вот, вы будете нашими соратниками, не стоя в строю лицом к лицу с неприятелем, а внушая молодежи, чтобы она благородно сражалась. В этом взаимная помощь... <..текст испорчен..> вы будете воздействовать на их умы, зная, что и ваше спасение - в победе нашего государства. Если их одолеют, то враги доберутся и до людей беспомощного возраста, а если они победят, то победой будут обязаны вашим разумным советам. - Такими словами Александр убедил даже глубоких стариков следовать за ним.
26. Он снова собрал прежнее войско Филиппа, и по подсчету оказалось: македонских и союзных пехотинцев семьдесят две тысячи, македонских всадников - две тысячи, фракийцев, пафлагонцев и скифов, которыми он пользовался в качестве передовых отрядов, - восемьсот.
Всего вышло семьдесят семь тысяч и четыре тысячи шестьсот. Вооружив их тем оружием, которое осталось ему от отцовских воинов, он взял из македонской казны семьдесят талантов в золотой монете, имевшей хождение повсюду. Построив триеры и баржи, он переправился из Македонии через реку Термодонт в заречную Фракию, по своему положению всегда покорную мощи его отца Филиппа. Там он присоединил отборных солдат и, получив пятьдесят талантов серебра, двинулся на Ликаонию [7]. Совершив жертвоприношение вместе с бывшими там стратегами, он переправился в Сицилию, привел в повиновение непокорных и переплыл в Италийскую землю. Римские полководцы посылают ему через Марка Эмилия, полководца, венок Капитолийского Зевса, перевитый жемчужными нитями, говоря: "Мы будем, Александр, ежегодно увенчивать тебя золотым венком весом в сто фунтов". Он, приняв выражение их покорности, обещался возвеличить их. От них он получает тысячу воинов и четыреста талантов. Они говорили, что дали бы ему и больше, если бы не затеяли войну с карфагенянами...
30. Отправившись оттуда и пересекши Срединное море [8], он прибыл в Африку. Полководцы афров, выйдя ему навстречу, умоляли его избавить их город от римлян. Он, зная их бездеятельность, отвечал: - Или станьте сильнее их, или платите дань тем, кто сильнее вас. - Оттуда в сопровождении немногих воинов он через всю Ливию приходит к святилищу Аммона... <..текст испорчен..> погрузив их на суда, велит им плыть к острову Фаритиде и там ожидать его. Сам же он поклонился Аммону, принес ему жертву, помня слова матери, что он рожден от Аммона, и, помолившись, сказал: - Отец, если истинно утверждение моей матери, что я родился от тебя, то дай мне предвещание. - Сказав это, он прождал день. Заснувши, он увидел во сие Аммона в объятиях Олимпиады. И вот он встает ото сна и, познав мощь этого бога, устраивает ему святилище... <..текст испорчен..> из собственной надписи: "Отцу, богу Аммону, посвятил Александр". Он попросил бога дать предвещание, где же основать приснопамятный город, носящий имя Александра. И видит во сне бога, говорящего ему:
Царь, услыши мое, козерогого Феба [9], вещанье:
Если желаешь ты юным пребыть на вечные веки,
Там, где остров Протея [10], воздвигни ты град многославный;
И владыка Плутон, покровитель незыблемый, будет
Сам с пятихолмных вершин беспредельной вселенною править,
Получив такое предвещание, Александр стал разведывать, что Это за остров Протея и какой же там местный бог... <..текст испорчен..> Принеся жертву своему отцу Аммону, он отправился в путь, и в какой-то ливийской деревне войско расположилось на отдых.
31. Во время прогулки Александр заметил крупного оленя, пасущегося около своего логова. Он крикнул и велел лучнику пустить в зверя стрелу. Тот недостаточно проворно натянул тетиву, стрела отклонилась... <..текст испорчен..> он огорчился, не попав в зверя. Александр сказал: - Эх ты, недотянул... - И было названо то место Паратонием - из-за того восклицания Александра [11].
Отправившись оттуда в путь, он приходит в Тафосирис и узнает от местных жителей, что тамошнее святилище - могила Осириса. Принеся жертву этому богу, он немедленно выступил в путь. Очутившись на равнине, он видит огромную, простирающуюся беспредельно область с шестнадцатью поселками. Поселки были следующие: Стейрамфейс, Фаненти и Звдем, Акам, Звпир, Ракотис, Гегиоса, Ипон, Крамбейты, Крапаты и Лиидий, Пасес, Тересис на Нефеле, Мения, Пелас. <..текст испорчен..> Знаменит был Ракотис. Он-то как раз и был главным городом. Некогда эти шестнадцать поселков лежали на двенадцати реках, впадающих в море... <..текст испорчен..>
Длину города Александр определил от так называемой Пандисии до Гераклова устья, а ширину от Мендесия до малого Гермуполиса... <..текст испорчен..> Однако Навкратиец Клеомен и родосец Динократ не советовали ему основывать такой большой город, потому что не хватит людей для его заселения. И даже если он будет заполнен, то торговцы не смогут обеспечить его продовольствием. Да и жители в самом городе будут склонны к раздорам, раз он так беспредельно велик. Ведь жители малых городов легко прислушиваются к добрым советам и занимаются полезными делами, между тем как множество разных племен, живущих в огромном городе, бывают даже и незнакомы друг с другом. Александр, уступая строителям, предоставил им начертать план города в угодных им размерах. Они определили длину города от Драконта, лежащего в нижней части Тафосирийской косы, до Агатодомона, находящегося в низовьях Канопа, а ширину от Мендесия до Эврилоха и Мелантия. Александр приказал местным жителям поселиться в тридцати милях от города, подарив им землю и назвав их александрийцами. На главных подъездных путях оказались в ту пору Эврилох и Мелантий, поэтому их названия сохранились.
Александр отнесся с уважением и к другим строителям города, среди которых был навкратиец Клеомен, олинфиец Кратер и ливиец Герон, имевший брата по имени Гипоном. Гипоном посоветовал Александру, прежде чем закладывать основание города, провести каналы, изливающиеся в море. Александр послушал его и отдал такой приказ. Подобных каналов не было еще ни в одном городе. Каналы прозваны "гипономами" потому, что имя ливийца, предложившего их провести, был Гипоном.
Поистине нет города больше Александрии; все ведь города занесены на карты. Самый большой город Сирии, Антиохия - 8 стадиев и 72 фута. Карфаген в Африке - 16 стадиев 7 футов. Вавилон в варварских странах - 12 стадиев и 208 футов. Рим - 14 стадиев и 20 футов. Александрия же - 16 стадиев 395 футов.
32. Когда Александр прибыл в эту местность, он нашел реки, рвы и разбросанные тут и там деревни. Он увидел с суши какой-то остров в море и спросил, как называется остров. Местные жители отвечали: - Фарос. Там обитал Протей, а могильный памятник Протея находится у нас, и мы чтим его обрядами на одной очень высокой горе.
Его перенесли в так называемый теперь "героон" [12] и выставили гробницу для обозрения. Принеся жертву герою Протею и заметив, что его памятник обветшал за давностью лет, Александр распорядился немедленно восстановить памятник и нанести общие очертания города. Его пределы очертили, сыпля муку. И слетающиеся птицы всё... <..текст испорчен..> склевали и улетели. Недоумевая, что значит Это знамение, Александр вызвал толкователей знамений и рассказал им о случившемся. Они же отвечали: - Этот город после своего основания будет питать всю вселенную и повсюду будут рассеяны люди, в нем родившиеся. Ибо птицы облетели всю вселенную.
Строить Александрию начали со Срединной площади, и место это получило прозвание "Начало", так как оттуда началось строительство города. Тем, кто там находился, всякий раз являлся змей, наводил на них страх, и они бросали работу. Об этом было передано Александру. Он приказал на следующий день поймать змея, где бы его ни обнаружили. Рабочие, получив такое распоряжение, одолели и убили страшное животное, чуть только оно появилось подле того места, что теперь называется Стоя; а Александр приказал огородить там же священный участок и предать змея погребению. А поблизости он велел развесить венки в память явления благого божества.
Он приказал всю выбрасываемую при закладке фундаментов землю свалить не куда попало, а в одно место, и до настоящего времени там видна большая гора, которую называют Коприя. Заложив большую часть городских кварталов и составив план, он начертал на нем пять букв: А, Б, Г, Д, Е. "А" означало Александр, "Б" - басилевс (царь), "Г" - генос (род), "Д" - Диос (Зевса), "Е" - ектисе (основал) город на вечные времена... <..текст испорчен..>
33. Александр обнаружил... <..текст испорчен..> на пяти самых высоких холмах... <..текст испорчен..> что является солнцем, колоннами Гелиоса и святилищем героя. Искал он и святилище Сараписа согласно оракулу, данному ему Аммоном, самым могущественным из всех богов:
Царь, услыши мое, козерогого Феба, вещанье:
Если желаешь ты юным пребыть на вечные веки,
Там, где остров Протея, воздвигни ты град многославный;
И владыка Плутон, покровитель незыблемый, будет
Сам с пятихолмных вершин беспредельной вселенною править.
Так вот он стал искать всевидящего бога. Воздвигнув огромный жертвенник против святилища - он теперь называется "алтарь Александра" - он совершил богатейшее жертвоприношение и, помолившись, сказал: - Кто бы ты ни был, бог, покровитель этой земли, взирающий на беспредельную вселенную, прими эту жертву и стань мне помощником против моих врагов. - Сказав это, он возложил жертвы на алтарь. Внезапно слетел с вышины большой орел, схватил внутренности жертвенного животного и, пронесясь по воздуху, уронил их на какой-то другой алтарь. Следившие за его полетом сообщили царю Александру, где это место. Он немедленно прибыл туда, увидел внутренности, лежащие на алтаре, и храм, сооруженный на старинный лад, а внутри него сидячую статую - ее не могла распознать смертная природа. Рядом с неведомой статуей стояло огромное изваяние девы. Александр стал расспрашивать у тамошних жителей, что это за бог. Те отвечали, что не знают, но что у них есть предание от предков, что это святилище Зевса и Геры. В нем Александр увидал и те обелиски, что доныне находятся в Сарапее [13] вне устроенной теперь ограды. Они были испещрены священными письменами. Александр осведомился, чьи это обелиски. Ему сказали: - Царя, владыки мира Сесонхосиса. - Была среди прочих и такая надпись священными письменами: "Царь Египта Сесонхосис, владыка мира, посвятил это озирающему мир богу Сарапису". И вот Александр сказал, взглянув на бога: - Величайший Сарапис, если ты бог вселенной, яви мне это. - И во сне предстал ему величайший бог и сказал: - Александр, ты забыл твои слова при жертвоприношении? Разве не ты сказал: "Кто бы ни был ты, покровитель этой Земли, взирающий на беспредельную вселенную, прими эту жертву и стань мне помощником против моих врагов". И внезапно налетел орел, похитил внутренности и бросил их на алтарь. Разве ты не понял из этого, что я пекущийся обо всем сущем бог? - Александр, все еще во сне, воззвал к богу и сказал: - Останется ли Этот город, сооружаемый в честь моего имени, Александрией или мое имя будет заменено именем какого-нибудь другого царя, открой мне. - И вот он видит, что бог, держа его за руку, переносит его на величайшую гору и вопрошает: - Александр, можешь ли ты передвинуть эту гору на другое место? - Тому представилось, будто он отвечал: - Не могу, владыка. - И бог сказал: - Так и на место твоего имени не может быть перенесено имя другого царя. И всякими благами возвеличится Александрия, возвеличивая и города, бывшие до нее. - И сказал Александр: - Владыка, еще одно открой мне, когда и как предстоит мне отойти? Бог же сказал:
Прекрасно, беспечально драгоценное
Неведение смертных всех, какой же им
Назначен срок для жизни окончания.
Ведь кто родился смертным, тот не думает,-
5. Пусть даже вкус беды и не знаком ему,-
Что жизнь бессмертна будет в пестроте своей.
И точно так же было б лучше для тебя,
Чтоб не хотел ты вовсе знать грядущее.
Но раз меня ты сам уж начал спрашивать,
10.