Часть 1
“…”
“…”
Камидзё Тома и Камисато Какеру напряжённо смотрели друг другу в лицо.
Был обеденный перерыв, и они разговаривали в кафетерии наполненном множеством школьных форм.
Почему там было множество школьных форм? Присутствовали формы местной старшей школы, влившейся школы Камидзё, Камисато носил пиджак не этой школы, а также примесь мальчиков и девочек средней школы. Средняя школа всегда готовила для них обеды за исключением дней “принеси-свой-обед”, но эти растущие мальчики и девочки всё равно бежали вниз в кафетерий после уничтожения первого обеда.
Но…
“Ей, новичок. Не мог бы ты себя вести немного соответствующее финальному боссу?”
“Я думаю ты в чем-то заблуждаешься. Мы всего лишь обычные старшеклассники, которых можно найти где-угодно. В первую очередь, странно для людей, вроде нас, быть в таком положении.”
С удивительной синхронностью в новой школе они оба выбрали самую дешёвую еду, известную как Еда Бедных.
Другими словами рис с кацуобуси[3].
Блюдо было без соевого соуса, поэтому это действительно лишь обычный охлаждённый рис на грани порчи, присыпанный сверху практически порошкообразным кацуобуси из чистой упаковки.
“Ты не можешь так поступать. Ты не можешь копировать меня Едой Бедных. Финальный босс должен смотреть на меня сверху вниз, поедая бифштекс. А это последний оплот моих финансов, и если мне придётся сражаться с тобой за этот набор, у меня ничего не останется. Почему тебе обязательно нужно копировать меня и забирать мою еду?”
“Мне также не легко. Академгородок для меня игра на выбывание, а мне нужно платить не только за себя. Есть ещё Элен, Клер, Эльза… и как бы, мне нужно присматривать за всеми ими.”
Камисато медленно вздохнул, но Камидзё по какой-то причине опустил голову.
Его чёлка закрыла глаза, но на губах появилась жестокая улыбка.
“Наконец-то…”
“?”
“Наконец-то, наконец-то, наконец-то!! Кто-то здесь наконец-то пожаловался на популярность такую, что он окружён девочками!! Это наконец случилооооось!!”
Камидзё возможно вложил в этот крик больше, чем в тот момент, когда они практически начали драку на смерть, увидев друг друга на лестнице ранее.
“Ах, ах. Ты безнадёжен. Не желаешь нового мира?”
“Ох, заткнись! Эта новая жизнь была таким разочарованием! Все были настолько хорошими, что было просто скучно! Но это гораздо большее!! Тебе нужен один несносный человек, чтобы жизнь была интереснее!! Запивать торт апельсиновым соком только убьёт вкус, но горечь необходима! Окей, теперь продолжай! Брось на меня крутой взгляд и веди себя, как ты говоришь, идеально нормально, Мистер Популярность!!”
“Можем мы, пожалуйста, перейти к делу?”
С серьёзным лицом Камисато поставил набор приправ в центре стола.
Это был довольно стандартный набор из соевого соуса, вустерширского соуса[4], сахара, перца и майонеза.
“В таком виде мы будем есть безнадёжно сухой и безвкусный рис с кацуобуси. Здесь и начинается веселье. А теперь, чем ты украсишь эту дешёвую Еду Бедных?”
“Чего? Ты не можешь просто положить соевого соуса?”
“Не ты ли сейчас сказал, что тебе нужен интерес в жизни? Ты не ошибёшься с соевым соусом на рисе с кацуобуси, но он также никогда не станет лучше среднего. Если бы я назвал это едой из водорослей без водорослей, ты бы заскучал, не так ли?”
Школьные обеды делали упор на оптимизацию цены, поэтому надеяться на удивительный вкус или консистенцию было безнадёжно. Несмотря на это, оба “нормальных старшеклассника” отправились в свой бесплодный Век Открытий.
Первый: Камисато Какеру (новичок в нищете).
“Я начну с перца.”
Не слишком ли остро?! Ты даже не решил будет ли он сладким или солёным!
“Я задам общее направление майонезом.”
“Ты уходишь в сторону горечи?!”
Если искать удивляющий вкус, то майонез был определённо стандартом. Пока человеку нравится майонез, он может всё что угодно сделать приемлемым.
“Я закончу быстрым обрызгиванием вустерширским соусом для придания вкуса такояки[5] или окономияки[6] или чего подобного. Уа-ха-ха. Это был идеальный кручёный мяч, который выбил идеальный страйк, я бы сказал.”
Следующим был Камидзё Тома (эксперт в нищете), который был полностью на другом уровне.
“Следует начинать с маринованных овощей, так?”
“?! Следует? Но… откуда ты их взял?”
“У учеников, с которыми никогда раньше не встречался. Они подаются с едой, но никто их не ест.”
Камидзё высыпал на свой рис с кацуобуси содержимое маленьких тарелочек, которые он собрал у трёх или четырёх человек заранее, и смешал всё вместе палочками.
“Рис в таком виде будет немного солёным для еды, поэтому следует взять немного тёртой капусты у людей, которые едят куриные котлеты вон там.”
“Ей, вы не едите капусту перед котлетами? Вам всем нужно заботиться о своём здоровье.”
“Потом смешаем всё вместе для слабого, но бодрящего вкуса, а дальше завершим, налив немного ментсуи[7], позаимствованной у тех, кто заказывал собу[8]. Соус подаётся в бутылках, поэтому обычно, после выливания в миску, немного остаётся.”
“Разве это не жульничество? Мы соревновались в деталях.”
“Никто этого не говорил. И мне всё равно, пока я могу заставить Еду Бедных выглядеть немного дороже в своих глазах. Послушай, новичок, ты ошибся думая, что можешь найти наилучший ответ используя ингредиенты прямо перед собой. Нужно смотреть на мир шире! Хах-хах!!”
Совершенно не способные поладить, оба уставились друг на друга, поглощая Еду Бедных.
По какой-то причине маленькая девочка сидела за одним столом с Камидзё и Камисато.
С виду она была того же роста, что и Комоэ-сенсей.
У неё была большая лента в волосах, и она переводила взгляд с Камидзё на Камисато и обратно.
“Ум, вы … ладите друг с другом?”
“Что такое, маленькая девочка? Может показаться, что Еда Бедных вкусна после отчаянного добавления в них подобного, но она не вкусна ни в малейшей степени, реально было добавлено много соли. Мой совет, не играй в такие игры, если можешь. Если у тебя есть возможность кушать высококлассную запеченную рыбу каждый день, нет причин идти по этому кривому пути.”
“Мне кажется, или ты только что превратился в негодяя?”
Конечно, это было от того, что он не мог больше вынести этого как-нибудь иначе.
Если бы он сейчас не сдался, все его усилия касательно Еды Бедных пошли бы прахом. Нет возможности победить танк бамбуковым копьём.
А помимо этого…
“Я не хочу тёртой редиски, можешь её взять.”
“О, спасибо, спасибо.”
“Ты возьмёшь всё, что тебе не предложат?”
“Ты очень аккуратно снимаешь рыбу с кости. Как элегантно.”
“Стесняюсь, стесняюсь”
Камидзё проигнорировал волнующуюся маленькую девочку и заговорил с Камисато.
“По-любому, Камисато, ты не видел человека, который управляет всей этой школой?”
“Я целиком уверен. что в этой школе нет Четырёх Лордов Волшебников, которые правят основными направлениями, или Королевы Подпольного Турнира Эсперов.”
“Я говорю о президенте ученического совета. Её зовут Прыгающим Зайчиком. Тот парень в очках сказал, что она была там этим утром, но я не смог определить, кто она. Не то что бы мне нужно было такое знать.”
Камидзё уминал свою Смесь Бедных с тёртой редиской сверху.
“Я знаю, что она девочка только потому, что об этом сказал очкастый секретарь. Ты прибыл сюда раньше меня, уже видел её?”
“Ну, да, видел. Я помогал после школы.”
“Постой, Мистер Популярность. Если ты часто посещаешь ученический совет, то едва ли нормальный или обычный! В любом случае, какая она из себя? В качестве президента, бьюсь об заклад, совершенная старшеклассница, так полна ли она терпимости? Ну знаешь, тот тип сексуальных девушек, которые идеально подходят на роль коменданта общежития, когда вырастают!!”
Ах, ах, ах.
“Ну…”
Камисато показал прямо вбок.
Он также посмотрел на девочку, которую можно описать как “дюймовочку” или “которая может очень аккуратно вытаскивать рыбные кости”.
“Она президе-…”
“Чёрта с два. Я настаиваю на переигровке.”
Как только колючковолосый идиот это произнёс, девочка возле него подпрыгнула на стуле.
Она дрожала со слезами на глазах.
“Мне жаль… Мне жаль, что я не подхожу на роль! Но такие вещи в общем решаются на выборах, и кто-то в шутку выставил мою кандидатуру, поэтому, пожалуйста, не примеряйте ко мне ваше восприятие должности!! Ах, ах, ах. М-Ми-чааааан!!”
Девочка-дюймовочка прокричала имя со страхом в глазах, а из толпы учеников старшей и средней школы появилась ученица средних классов с каштановыми волосами. Это был кафетерий, но она всё же держала завёрнутую коробку для обеда. Может она планировала обменяться едой с другом или расплатиться с долгом за школьный обед. Она вступила на рыночную территорию.
“Соберись, что ты делаешь, Онии-ча-…”
Девочка осеклась.
Её глаза расширились от удивления, когда она уставилась на кое-что: лицо Камидзё Томы.
Камисато Какеру немного отодвинулся на своём стуле.
“(Я не в счёт. Я не хочу, чтобы моя правая рука взаимодействовала здесь с девочками.)”
Камидзё проигнорировал бормочущего парня.
Ученица средней из-за спины положила руки на маленькие плечи Прыгающего Зайчонка и нерешительно заговорила с ним.
“Ум-м, меня зовут Акикава Мии. Ты … помнишь меня?”
После побега из их личного пространства, Камисато с интересом смотрел, что Камидзё, его “предшественник”, будет делать.
Ответ колючковолосого парня был прост.
“Кого?”
“Ах?!” вскричала предполагаемая президент ученического совета. “Т-ты не можешь говорить такое М-Ми-чан! Она в том подростковом возрасте, когда думает, что она какая-то особенная, поэтому тебе нужно хорошо к ней относиться, даже если она начинает вести себя так, будто все знают, кто она такая!! Это стандарт!!”
“Ага, но я не Индекс, у меня нет идеальной памяти для запоминания каждого встречного на улице.”
“Что за напасть.” вздохнул Камисато. “Мог бы по крайней мере подыграть, понимаешь? Когда кто-то спрашивает, помнишь ли ты их, нельзя просто сказать нет. Ты тот тип людей, которые игнорируют циклические диалоги и продолжают выбирать ’Нет’ на вопрос ’Пойдёте побеждать Короля Демонов?’? Так или иначе, это по крайней мере говорит мне, что ты не стереотипный типаж, пытающийся подкатить к каждой девчонке, которую увидишь.”
“Мм, разве вы оба не навредили ей больше, чем я? Кажется она истекает влагой на землю прямо на месте. Она высыхает.”
Чувства Камидзё оказались в порядке, но Акикава Мии всё же не казалась бледнеющей и высушенной.
“На меня только что вывалили кучу всего запутанного, как провода, но давайте разбирать по проблеме за раз. Вот это маленькое существо действительно президент ученического совета? И старшей школы?! Ээ?!”
“Почему ты говоришь так разочаровано?! Это не твоя школа! И я была выдвинута кем-то, а все проголосовали за меня в качестве шутки!!”
“Хм. То есть это как легенда об отправке младшего брата в модельное агентство подавать твоё резюме, в результате чего он сам становится идолом? Значит у тебя есть ярко выраженная ’характеристика’, которая наделяет тебя собственным ’миром’.”
Камисато что-то бормотал, но у Камидзё были более впечатляющие догадки.
В основном его мечты!
“В этом всё дело!”
“В чём дело?!”
“Девушка президент ученического совета должна быть воплощением триады красоты, ума и богатства! И я не имею ввиду девичий тип красоты! Я имею ввиду тип совершенной старшеклассницы со взрослой сексуальностью!! Теперь я понял, почему не видел тебя осматриваясь. Ты слишком маленькая!! Почему ты дюймовочка?! Я не понимаю!!”
“Я-Я уже сказала тебе, что я не решала становиться президентом… Меня заставили…”
“Чего?! … Постой! Может у тебя сила Метаморфозы, которая даёт тебе сногшибательное тело в тёмных заводях во время полной луны? Это похоже на кручёный мяч, но ты не можешь воспользоваться им в Академгородке.”
“Извини, но я лишь 2 Уровень Пирокинеза. Извини, я могу создавать только обычный огонь…”
“О-о, нет. То есть это половина пути… Следует ли мне спрашивать? В смысле, разве не должен президент быть 0 Уровнем или 5 Уровнем?”
“Ах, ах, ах, ах, ах, ах!!”
Не в состоянии больше это терпеть, со слезами на глазах Прыгающий Зайчонок (кличка) сжала кулачки и начала легонько бить его.
Что вызывало вопрос: кто она в самом деле?
Акикава Мии наконец оправилась от своего серого высушенного состояния, нетвёрдо встала и прошептала дюймовочке президенту ученического совета.
“Давай, Онии-чан. Представься.”
“О. Я Кешоин Асука.”
“По крайней мере у тебя большое имя.”
“Хм, хм. Я пыталась связаться с двумя легендарными учениками, которые подозревались в создании неприятностей среди переведённых учеников. Так…вы ладите друг с другом?”
Камидзё и Камисато изменились в лице.
В данном случае, им было наплевать, что их рассматривали как проблемных учеников, склонных создавать проблемы.
Они показали друг на друга своими загадочными правыми руками.
“Ты говоришь, что я похож на этого ******* ублюдка!?”
“Ты говоришь, что я похож на этого ******* ублюдка!?”
“Иик!! Ах, ах, ах! Ми-чааааан!!”
Вскоре по прибытию в эту школу, и Камидзё Тома и Камисато Какеру заработали звание “Парня Заставившего Плакать Президента Ученического Совета”.
Часть 2
Он всегда нервничал перед банками.
“Хамазура, что ты делаешь?”
“Ну, на мне не надеты вязаная шапочка и тёмные очки, поэтому, я думаю, они не включат сигнализацию.”
Было хорошо известно, что магазин или банк вызовет полицию, если человек скрывает лицо. Люди стали жертвами чёрных масок, которые позже вошли в моду. Но в бытность свою преступником, Хамазура Шиаге слышал шёпотом ещё кое о чём.
Например, если группа в спортивных куртках и бритыми головами входила в магазин, сигнализация срабатывала, даже если они не закрывали верхнюю или нижнюю часть лица.
Хамазура Шиаге и Такитсубо Рико шли рядом.
“Ненавижу это. Я волнуюсь как-будто прохожу через охранную рамку после покупки взрослого журнала. И вроде же не сделал ничего плохого.”
“Хамазура, настоящий джентльмен не будет говорить такого девушке.”
Парень с крашеными в каштановый волосами и пирсингом в носу шёл через стеклянную автоматическую дверь, когда слова девушки в розовой спортивной форме вонзились в него.
Был ранний полдень, поэтому многие люди собирались у банкоматов, а не стоек. Из-за времени было намного больше студентов, чем учеников старшей и младшей школы. Получали ли они содержание или переводили деньги? Он не мог сказать, потому что все нажимали кнопки, согнув спины.
Стойка была самой безлюдной. Полуденное толк-шоу играло на плоских телеэкранах возле всех постеров на такие темы как МСА[9].
“Я заполню форму, Хамазура, а ты возьми билет с номером стойки.”
“Конечно.”
Он отошёл от черноволосой коротко стриженной Такитсубо Рико и подошёл к машине возле стойки. Он вытащил маленькую бумажку похожую на язык монстра-лампы[10], похоже им следовало подождать лишь троих человек.
(Сегодняшним гостем является Хитотсуи Хаджиме. Я думаю они целятся в домохозяек в это время суток.)
Телевизор его не интересовал, но сменить канал он также не мог.
Он сел на диван и потянулся к стопке журналов. Автожурнал с описанием мотошоу на обложке привлёк его внимание, поэтому он его пролистал.
Они были в банке по простой причине. Мугино Шизури, Кинухата Сайа, Такитсубо Рико, а позже Френда Сейвелун, все распределили вознаграждение с главного банковского счёта Предмета по личным, но они отменяли свой контракт с главным счётом и деньги остающиеся после бытовых расходов будут периодически поступать на личный счёт Такитсубо.
Действия производимые на компьютере были абсолютно нормальными. Это была одна из многочисленных операций производимых в Японии и по всему миру.
Но за ней крылся смысл.
Такитсубо выбрала отвязку от счёта, который Предмет использовал для получения платы за грязную работу. И делая периодические вклады, она немного смещала акцент на будущее. Вместо снятия всех возможных средств, она хотела жизни, в которой эти точки будут соединены линией.
Эти девушки могли подниматься над облаками, так что неуклюжий Хамазура с трудом понимал, зачем они пришли. Но он был рад этому мелкому намёку, даже если он не был ни выражением лица, ни конкретными словами. Он чувствовал лёгкость в пальцах, пока листал журнал.
Но потом кто-то со всей силы бросился на диван. И глубоко утонул в подушке как раз возле него.
Он присмотрелся, чувствуя раздражение, и увидел нечто на 120% по шкале опасности.
Там была девушка в прозрачных дождевиках на голое тело.
“Ах…”
Сначала все нормальные эмоции исчезли из головы.
Его пустой разум не смог подобрать подходящую реакцию на невероятно нелепую девушку.
“Ффуух?!”
Водонепроницаемый капюшон был надет на голову девушки, а линии загара от купальника просвечивались сквозь дождевики, но она, казалось, не заботилась о взгляде парня в свою сторону. Она отодвинула в сторону тяжёлую на вид спортивную сумку и элегантно сложила свои стройные ножки. Она была босиком, поэтому он видел, как сжимаются и разжимаются её пальцы на ногах.
Она держала во рту то, что он изначально принял за разновидность леденцов любимых Фремеа, но потом он понял, что оно сверкает тусклым серебряным светом.
(Резчик…для пиццы…?)
Она подняла его ментальный измеритель опасности до следующей отметки.
На первый взгляд он может показаться нереальным и не выглядеть хуже брутального и “профессионального” ножа объединённого с кастетом, но это было не так.
С точки зрения цена-эффективность, кухонные инструменты были самыми эффективными лезвиями.
Существовали все виды ножей и полицейских дубинок, но большинство находящихся в сети или в магазинах были показухой. Ножи часто были немногим лучше канцелярских, дубинки сгибались после двух или трёх ударов, а парализующие пистолеты часто сжигали свои цепи при включении. Поэтому не большой боевой нож за 20 или 30 тыс. йен, а кухонный нож из супермаркета за тысячу йен может быть намного острее. А если что-то производится в промышленных масштабах, то его сложно отследить. Его знания с преступных времён (если их так можно назвать) говорили ему, что эта девушка знала, что она делает.
Она положила руку на рукоятку и вытащила круглое лезвие изо рта.
Она была достаточно беспечна, чтобы напевать с закрытым ртом, поэтому выглядела жителем какого-нибудь воображаемого мира.
“Хамазура Шиаге. Если информация Санни и Рейн верна, то я буду считать тебя кандидатом.”
“Чего…?”
Его не интересовало, что эта девушка в дождевике собиралась сказать.
Эта нелепая личность знала его имя. Это одно уже было большой проблемой.
Она засмеялась, а её кожа всё просвечивалась.
“Ну, это не важно. Это тебя не касается, Хамазура-чан. Так куда ты идешь сегодня?”
Она проигнорировала замешательство парня, а её аметистовые глаза сверкали воинственностью и любопытством.
“Ты всё ещё мальчик на посылках для Предмета или как он там называется? Это как быть инструментом знаменитости. Но Хамазура-чан, не важно, как далеко ты продвинешься, ты так и останешься Хамазурой Шиаге. Даже если в лепёшку расшибёшься, ты не станешь на одну планку с Мугино Шизури или Кинухатой Сайи. Ты ничего не создал в собственной жизни. Ты больше похож расходный двигатель сбрасываемый с ракеты, тебе так не кажется? Когда знаменитость достигнет звёзд над нами, ты упадёшь обратно на землю ничем более Хамазуры Шиаге. Ошибки быть не может.”
“…”
Мугино Шизури и Кинухата Сайи.
Их положение и поведение внутри Предмета.
Они забрали информацию о себе из тёмной стороны города, сколько могли, но она с лёгкостью вытащила её.
“И ты можешь сказать тоже самое в большем масштабе, тебе так не кажется?”
“Что…?”
“Не важно, насколько далеко продвинешься, ты так и останешься Хамазурой Шиаге. Ты можешь приклеиться к Мугино Шизури или Такитсубо Рико, а можешь идти путём Камидзё Томы и распутывать подобные происшествия, но это не сделает тебя силой добра. Ты не станешь самым сильным в мире, и никто тебя не примет. От рождения до смерти люди существуют только как индивидуальности в организации. Ты не можешь игнорировать стремление целого стать свободной личностью и стремление личности стать могущественным целым.”
“Что… тебе известно?” сглотнул Хамазура. “Неофициальных документов для этого было бы недостаточно. Возможно, Мугино и Кинухата. Но простое преследование Предмета не дало бы связи между мной и Такитсубо. Поэтому…”
“Хм? О, это не мои сведения. Это всё Санни и Рейн, Девочки Погоды.”
Дождевик положила руки на спинку дивана и её голос наполнился радостью.
“И так, мне стоит предположить, что тебя не получиться одурачить отвечая вопросом на вопрос. К тому же, бьюсь об заклад, ты знаешь, что я не обычная незнакомка. Ты должно быть подозреваешь, что я кто-то далеко не дружелюбный. Так что же будет, Екстра-чан, который ведёт себя как большой, но самостоятельно и следа не оставил? Теперь, когда я так близка, у тебя не большой выбор, ты так не думаешь? Первый: играешь роль инструмента и даёшь время Такитсубе Рико сбежать. Второй: отказываешься от своей роли и бежишь как можно быстрее, чтобы выжить. Третий: да, ты можешь весь в крови упасть перед Камидзё Томой и передать ему какое-нибудь предсмертное послание. Ага, я думаю, в целом это всё.”
Он был расходным материалом для поддержания бесперебойной работы Предмета.
Он был тем, кто смотрел в том же направлении, как те, чьи оправдания он хотел разделить.
Он был кем-то без “Я”.
“Уверена, ты не думаешь, что можешь воспользоваться этой неприятностью ради своей выгоды, чтобы защищая свою девушку показать на сколько ты крут, обычный ты человек.”
“…”
Хамазура Шиаге медленно выдохнул.
Он заговорил с альтернативным миром, который сидел на расстоянии 30сантиметров.
“Ничего из этого не имеет значения.”
Девушка в дождевике посмотрела на него с неподдельным удивлением.
Если бы он пошёл на блеф для окончания разговора, она могла насмеяться над ним. Реально, она могла даже ответить прямым насилием.
“Когда я был лидером Бездарности, это имело для меня весомое значение. Я реально хотел для себя некоторого статуса, я хотел, чтобы каждый считал меня великим, и я хотел их внимания. Я думал, что своё ’я’ иначе не поддержу.”
Но он ошибался.
Хамазура Шиаге говорил от чистого сердца.
“Но когда ты принимаешься за это, твоё ’я’ не имеет значения. Люди серьёзно рассуждающие о попытках ’найти себя’ лишь стадо идиотов. ’Я’? Что в нём ценного? Игнорируй его и всё само станет на свои места. Люди говорят, что хотят стать особенными, но только хочется их спросить, почему это их тревожит.”
“…”
“Я имею ввиду, что быть нормальным это чертовски хорошо.” Выдохнул он. “Просто идти по накатанной дороге, как обычный человек, звучит охренеть как замечательно. Людей сбивают с пути даже малейшие толчки со стороны. После всего того идиотизма, который я творил ночами на улицах, мне это известно слишком хорошо. А Мугино и Такитсубо скрывались в тени ещё до того, поэтому они ещё хуже. Я, наверное, худший тип людей, раз веду себя столь самодовольно, отобрав у других их стиль жизни, но я не хочу таким становиться, и если они повернутся в обратном направлении, то я сделаю всё что возможно, чтобы их остановить. Разве это не важно?”
Хамазура Шиаге был бесцветным.
Никто не заметит его, если он не будет стоять рядом с невероятной личностью.
Это была его исходная позиция, но он на этом не остановился.
“Не важно насколько далеко я зайду, так и останусь 0 Уровнем. Ничто в моих силах не сделает меня особенным,” сказал он. “Ну и что? Если ты не становишься особенным независимо от обстоятельств, ты никогда не собьёшься с пути, тебя не стряхнёт с положения ’нормального’, разве это не сделает тебя сильнее остальных?”
“Хмм. Понимаю…”
Девушка в дождевике засмеялась.
Этот смех был мягче предыдущей насмешки.
“Ты понял всё ещё хуже, чем я думала. Звучит логично, но ты полностью от них зависишь, тебе так не кажется?”
“Возможно. …Ах, ах. Даже я частично это осознал, пока всё это говорил. Я, наверное, как эти рабы корпораций, которые только и могут цеплять за эмблему компании. Но я ни капли не страдаю и не пытаюсь избежать этого. Мне в радость быть рабом корпорации, у меня терминальная стадия.”
Хамазура всё ещё не пытался выставить себя в хорошем свете, поэтому девушка в прозрачных дождевиках открывающих её обнажённое тело с линиями загара медленно встала.
Низ двойного дождевика расширялся, как у медузы или морского ангела[11] парящих в океане.
Хамазура озадаченно на неё посмотрел.
“В чём дело? Ты ничего не будешь делать? В смысле, я предпочёл бы не сражаться здесь на смерть с незнакомкой, но всё же.”
“Я решила, что нет. Сомневаюсь, что выгадаю что-нибудь от нападения на тебя. Ты моим целям не соответствуешь.”
Она взяла в руку дешёвые детские часы, которые висели у неё на шее.
Поцеловала их перед тем как продолжить.
“Но я не ребёнок на побегушках, поэтому мне нужно ’нечто иное’ взамен.”
“Нечто иное?”
“Знак. Можешь назвать это демонстрацией, если пожелаешь. И банк будет удобен в этом понимании. Ограбление, проникновение в хранилище, выемка денег из него, обмен фальшивых купюр, подкоп или даже компьютерный взлом. Это место является символом безопасности, поэтому оно даст тебе имя как преступнику, если сможешь напасть на банк и безопасно выбраться. Возможно, это как скользкая гора, которая наделит тебя авторитетом, если взберёшься на неё.”
“Ей!” крикнул низкий голос.
Никто раньше не замечал или её игнорировали из-за наглости? С одними только дождевиками на голое, в линиях загара тело, девушка не могла быть ещё подозрительнее, и охранники наконец среагировали на неё.
“Начинаем.”
Девушка осмотрелась, поднимая тяжёлую спортивную сумку, в которой могло быть что-угодно.
“Нелетальное? Какая скучная мораль. Если бы они устроили небольшой бой, я могла бы насладиться им на закуску.”
Она не заинтересовалась людьми вооружёнными полицейскими дубинками и парализующими пистолетами.
Она смотрела за стойку.
Там огромная круглая дверь вела в хранилище.
“Да, если я собираюсь что-нибудь уничтожить, то именно её.”
Странный холодок пробежал по спине Хамазуры.
В тоже мгновение его мозг нашёл и вытащил информацию для его защиты в этот критический момент. Это было похоже на жизнь пролетающую перед глазами. У него была вспышка воспоминаний и знаний.
Они относились ко времени преследования Фремеа Сейвелун Куроёру Умидори и Сильверкроссом Альфа из Фрешмена. Не поместил ли он девочку в банковское хранилище для защиты от Пять Прим Модели Рейлган?
Замок, цилиндры и петли.
Она перечислила их всех как в похвале, но не придала им значения.
Она снова высунула язык.
Она облизала кромку круглого лезвия резчика для пиццы и зажала его губами.
Последовал треск.
Катастрофа заговорила человеческими словами.
“Внешнее Жертвоприношение. Я предлагаю оружие Богу Моря Мананнану[12] для получения его благословения.”
Скажем только о результате.
Игнорируя дверь и толстые стены, всё здание банка перекосило.
Часть 3
Первым уроком после полудня была физкультура, и сегодня под этим подразумевался марафон.
Мальчики и девочки из класса Камидзё были выведены из школы.
“Фух, фух! Это неправильно! Почему наш забег на длинные дистанции, или марафон, или что оно там превращается в сцены из зимней поэмы? В смысле, разве даже профессиональные игроки в бейсбол не избегают тяжёлых тренировок зимой, чтобы не навредить себе?!”
“Ты можешь разговаривать набегу? Фух, фух. Ты в настолько хорошей форме, Ками-ян?”
“Это всё от того, что за мной по ночам на улицах гонялись странные преступники?! Это меня совсем не радует!!”
Камидзё и Аогами Пирс не были впереди колоны; они скорее случайно бежали в конце средней группы. Но они могли бежать перекрикиваясь, поэтому у них была приличная выносливость по сравнению с теми позади, которые держались за бока после чересчур обильного обеда.
“Так или иначе, Ками-ян. Ты слышал о системе этой школы? У них есть система обучения для средней и старшей школы.”
“Я думаю Фикийоси это упоминала. Получить репетитора за бесплатно звучит привлекательно, но, бьюсь об заклад, это значит, что большее число учеников средней школы прилипнут к старшей. Это не даст им выбрать другую школу после выпуска из средней. Таким образом, получается довольно ограничено.”
“Когда я услышал про систему, по которой старшеклассники дают индивидуальные уроки младшим ученикам, белые лилии заполонили мой разум. Значит ли это, что мне нужно сделать МРТ?”
“Нет, я советую тебе проконсультироваться или стать монахом. К тому же система не ограничивается девушками, должны быть и уроки парней с парнями.”
“Чего?! Мы не говорим здесь о пережитках народных танцев! Почему…? Почему они не разрешат разнополые пары?!”
“Возможно, потому что они обеспокоены тем самым сценарием в твоей голове.”
Но как это обернётся на самом деле?
Конечно, получить индивидуальный урок от идеально красивой и доброй коменданта общежития с грудьми, которые вот-вот выпрыгнут из одежды, с чуть выглядывающим поясом с резинками на бёдрах, и элитизмом уравновешенным некоторым легкомыслием, было бы райским наслаждением, но что делать с реальностью, которая не позволяет сбываться таким мечтам?
Камидзё и Аогами Пирс ходили прямо домой, минуя клубные дела, а потому будет ли приятно присутствие старшеклассников нарушающих их личное учебное время?
“Ну, я думаю пришло время для серьёзного рывка. Я вырываюсь вперёд!”
“Э? С чего такая внезапная горячка, Аогами?!”
“Не будь дураком, Ками-ян. Мы сегодня на физкультуре вместе с девочками, а ты знаешь, что значит девчачий марафон, да? Много подпрыгиваний и тряски!!”
“Знаешь, спорю, ты смог бы спасти галактику другую, направь ты свои силы в правильное русло.”
“В этом мире победа над Великим Королём Демонов и спасение каждой галактики во вселенной не дадут ни единого поцелуя в награду. Но я кое-что понял: ты не увидишь подпрыгиваний и тряски со спины! Это бессмысленно, если ты не смотришь на это с самой передовой!! Поэтому я должен быть в самом начале! Чтобы глаза мои видели все эти подпрыгивания и тряски!!!!!”
Большими шагами Аогами Пирс стал уменьшаться впереди. Он бежал как спринтер, хотя это был марафон, но его чувство боли было удачно блокировано всеми дофамином и эндорфинами, которые вырабатывал его мозг. Он скорее всего отключится от нехватки кислорода до того как достигнет цели, поэтому Камидзё сделал мысленную заметку не наступить на него.
(Если задуматься, то что вообще произошло с Цучимикадо? Забыл спросить Камисато об этом.)
“Ей, человек.”
“О, Адская Отинус. Вот о чём я забыл.”
“Спасибо за доброе приветствие. Я старалась сидеть тихо в твоём кармане, если ты не заметил.”
“Постой…нет…нет! Где ты была, пока я переодевался, Отинус? Не говори, что ты всё видела…!!”
“!! Это твоя вина, что забыл обо мне и переодевался без предупреждения! Знаешь какого мне было без возможности сбежать!?”
Их оценки не имели значения, пока они завершали марафон до окончания урока, поэтому Камидзё остановился в стороне от потока, чтобы сфокусироваться на разговоре с Отинус.
“Это было мирно. Ты связался с Камисато Какеру, не так ли?”
“О, да. Если бы он тебя заметил в моём кармане, мир был бы немного разрушен.”
Он запоздало понял, на сколько была опасной сцена в кафетерии.
“Ты действительно думаешь, что Камисато всё это устроил? Ждал ли он меня и не он ли приложил руку к выборе новой школы для нас? Но ведь это Верховный Жрец разрушил нашу школу, и существовала огромная случайность в выборе Комоэ-сенсей и других учителей школы на замену. Это если не учитывать, что он не мог предположить развязку нашей стычки прошлой ночью. Если бы он подумал, что такое может произойти, не использовал бы он другой план нападения?”
“Да. Если бы он подумал об этом заранее, он бы выждал и добился бы обстоятельств, при которых не проиграет.”
Отинус с готовностью согласилась сидя у него на плече.
“Но это не имеет значения, если он реально хорош в импровизации. Если это просто подарок судьбы для него, я не буду удивлена, если он воспользуется им на полную, чтобы снести твою крепость. И к счастью для него, вы теперь делите школьную жизнь, поэтому он может нанести удар, когда захочет.”
“…”
“Ты видел его методы прошлой ночью. Скажем прямо, он больше похож на меня, чем тебя. Ты помнишь Богиню Магии Отинус, которая управляла Гремлином? Я собрала вместе науку и магию, одинаково игралась врагами и союзниками, считала весь мир расходным материалом для достижения моей цели. Для Камисато Какеру нет ничего святого. Ты хочешь сказать, что это невозможно, но ты не можешь говорить такие вещи в данном случае. Помни, что бог однажды разрушил весь мир до основания и вырвал с мясом всю его суть, чтобы сломать тебя и только тебя.”
“Всё настолько плохо…?”
“Так и есть.” настаивала она. “Было умышленно или нет, мы оба получили уникальную силу, которая вызывает искажения, а потом пытались всё вернуть на свои места. Для людей подобных ему мир выглядит поверхностным, поэтому он не интересуется жертвами или уроном наносимому своему окружению. Он чувствует, что живёт в фильме или драматической постановке, поэтому не чувствует вины. Он не колеблясь уничтожит что-угодно в пределах досягаемости, если это приведёт его к цели. Если ему понадобится выключить электричество во всём городе, чтобы открыть хранилище, он проигнорирует новорождённых в больницах и кислородные машины в домах престарелых, когда щёлкнет выключателем.”
Камидзё медленно выдохнул.
“Я не думаю, что он настолько далеко зайдёт.”
“О? Может скажешь мне, о чём думаешь?”
“Если он ничего не чувствовал, тогда мне не понятно, зачем он старался спасти сестёр Бёрдвей.”
“Как я сказала, он рассматривает это как фильм или постановку.” Отинус казалась раздражённой. “Это работа фантазии. Имена, характеры, места и происшествия являются либо плодом воображения автора, либо неправильно используются. Все сходства с реальными событиями, местами и людьми, живыми или мёртвыми, полностью случайны. …Даже если так, тебе не хочется смотреть на трагедию. Если он может её изменить, он изменит. Но это всё. Если твои очки увеличиваются или остаток жизней падает в видео игре, это не повлияет на твою настоящую жизнь. Но когда ты видишь эти числа на экране, кровь приливает к голове, не так ли? Поэтому будь осторожен. Его сочувствие и гнев поверхностны. Он может рыдать с платком в руке, а потом щёлкнуть выключателем для своих целей. Точно как эстрадный артист, который выглядит удивлённым всеми до единой рекламами лапши. Тебе нужно предполагать, что вчерашние понимание не обязательно отразится на сегодняшнем поведении.”
Камидзё Тома также не знал Камисато Какеру настолько хорошо.
Он не был профессиональным профайлером[13], поэтому он не мог определить правдивость и искренность всего сказанного.
Но.
Он не мог согласится с Отинус так просто. Камисато определённо был врагом. Он угроза, которая не будет колебаться, чтобы уничтожить правую руку Камидзё Томы и безжалостно убить Отинус, как последнего оставшегося Бога Магии.
Но мог ли он отрицать ту часть того парня, который прилагал усилия для спасения сестёр Бёрдвей?
Камисато возможно был введён в заблуждение злостью касательно девушек, которых он хотел защитить, но был ли этот путь таким, с которого он сойдёт, только ради чего-то по-настоящему стоящего?
Отинус раздражённо вздохнула на плече у Камидзё.
“Не говори мне, что ты позволишь Камисато к тебе подобраться.”
“А?”
“Ты должно быть шутишь… Видишь ли, исход<