Дж. Р. Уорд
Исправительная колония, книга 2
«Волк»
Перевод: РыжаяАня
Редактура: Андрованда
Перевод осуществлен для группы vk.com/jrward
Посвящается:
Замечательной паре, которая заслужила свое будущее,
Тем, кто преодолевает любые трудности
Глава 1
Санаторий Виллоу Хиллс
Конелли, Нью-Йорк
Стояла неспокойная ночь на Хэллоуин, когда два мальчика в возрасте тринадцати лет и тринадцати лет и восьми месяцев протиснулись в прореху в заборе из сетки рабицы, обвешанного всевозможными предупреждениями «Проход воспрещен». Тот, что был старше на восемь месяцев, зацепился рукавом куртки за ржавую сетку, и, услышав треск ткани, он понял, что его ждет как минимум одна неделя без «айПэда».
– Черт возьми, – прошипел Тиллер, потянув рукав.
– Давай закончим с этим.
Не следовало брать с собой Гордо, но Айзек заболел, а Марк все еще наказан за то, что они провернули на прошлой неделе. Гребаный пожар. Они не думали, что он разгорится с такой силой, к тому же был решен вопрос с кучей листвы, а обгорелый участок газона в боковом дворике Томпсонов уже начал отрастать.
Когда дождь закапал сильнее, Гордо подошел к нему и дернул куртку.
– Сними ее.
– Уже.
Тиллер пихнул в руки напарника оборудование для охоты за привидениями, расстегнул замок и вытащил руку из рукава. Потом вцепился в ткань обеими руками и потянул изо всех сил...
Его мгновенно отпустило из тисков, и когда он приземлился на задницу, то в глаза попал дождь, а грязью окатило все тело.
– Дерьмо!
Гордо склонился над ним.
– Мне нужно вернуться до полуночи.
Словно парень подумал, что Тиллер планировал бродить здесь, пока не высохнет грязь. Неделю как минимум.
– Расслабься. – Он поднялся на ноги и встряхнул куртку. Руками смахнул грязь с джинсов. – Что, поджилки трясутся?
– Нет, придурок. Мы должны выйти в прямой эфир в течение часа.
– Да пофиг.
Парень врал об отсутствии страха. Именно по этой причине он был третьим вариантом, когда Тиллер решил, что не может пойти один. Не то, чтобы он сам нервничал, ничего такого.
Он обвязал куртку вокруг талии, и Тиллеру показалось, что он оделся в мамину губку для мытья посуды, но когда оглянулся по сторонам, то мгновенно забыл о холоде и влаге. На деревьях совсем не было листьев на сухих ветвях, а кусты с их пальцеобразными отростками-ветками, казалось, вторили забору из сетки с шипами...
Над головой сверкнула вспышка.
Хорошо, что Гордо тоже подскочил.
– Где это место?
– Вон там, – сказал Тиллер, хотя сам не знал, куда они идут.
Они двигались дальше, и он позволил Гордо нести камеру ночного видения и регистратор паранормальных звуков, потому что сам старательно пытался не рвануть обратно к забору и сомневался, что сможет перебороть свои ноги. Чем дальше он заходил на территорию, тем сильнее хотел уже записать ролик и отправить в групповой чат семиклассников и уже покончить с этим дерьмом.
– Далеко еще?
– Близко.
Но дорога казалась бесконечной, деревья словно двигались вокруг них, и Тиллер тоже начал терять веру. Поэтому он включил измерить электромагнитных полей на своем телефоне и провел сенсором перед собой, пиканье напомнило ему о фильме про подлодку, который они любили смотреть с отцом, с тем крутым парнем, кажется, Стивеном Сигалом. Бесплатное приложение охотников за привидениями, которое он установил, заменяло ему фонарик...
Вой раздался справа. Он был громким и долгим. И не был похож на собачий, даже если собака большая, вроде немецкой овчарки или ротвейлера. Источник звука был намного крупнее.
Тиллер вцепился в Гордо, но парень сделал тоже самое – синхронно, поэтому он не выглядел хлюпиком. Когда телефон задрожал в его руке, Тиллер едва не выронил его. А это будет стоить ему месяца без «айПэда». И даже больше.
– Я хочу вернуться домой.
Гордо напоминал ребенка. Но, да, Тиллер тоже хотел к маме, хотя вслух он этого не признает.
– Это запись.
– Что?
Тиллер оттолкнул от себя парня.
– Ну, такую включают, чтобы пугать людей в лабиринтах. Это не настоящий вой. Да брось, хочешь сказать, за оградой волк?
– Думаешь, на деревьях есть колонки?
– Господи, просто шагай вперед.
Тиллер снова вскинул телефон – чтобы выглядеть так, будто у него все под контролем. Иначе он потеряет Гордо, и придется делать все самому. А не отправить видео – не вариант...
– С меня хватит, – заявил Гордо.
Развернувшись, Тиллер подошел к парню.
– Хочешь выглядеть полным идиотом после того, как мы не прыгнули в карьер этим летом? – Им с Гордо, на самом деле, следовало выполнить это задание. Тогда они не оказались бы здесь. – Мы обещали снять видео, и мы снимем видео. К тому же, ничего не будет.
Он схватил Гордо за руку и потащил вперед. Когда снова сверкнула молния, они оба с визгом пригнулись. Тиллер пришел в себя первым и не отпускал приятеля. Черта с два он лишится своего прикрытия. Если что-то плохое случится, он бегает быстрее Гордо, а в «Зомбиленде», правило №1 звучало так: Кардио...
– Видишь? – сказал Тиллер. – Мы почти на месте.
Ноги замерли, хотя он планировал идти вперед. И Гордо не возразил их остановке.
По темному небу прокатился гром, вспыхнула еще одна молния, озаряя огромное строение, нависавшее над ними... и «Санаторий Виллоу Хиллс» стал для них чересчур реальным. Гнилое старое здание было в два раза больше их школы, в два крыла и в пять этажей. Разбитые окна, сломанные ставни, ужасные подтеки с крыш, уходящие на стены, увитые плющом, казалось, это место было одержимо дьяволом.
И, может, так оно было, подумал Тиллер, смотря в пустые окна в возвышающейся стене.
– Что это? – пробормотал Гордо.
– Что «что»? – Боже, ему следовало взять с собой... ну, ему вообще не следовало сюда приходить. – В чем твоя проблема?
Гордо покачал головой. Стоя там в свитшоте «Майнкрафт»[1], с отросшими русыми волосами поверх напуганных глаз, он напомнил Тиллеру столб в изгороди, вбитый в землю.
Парень не смотрел на здание.
– Там что-то есть. – Гордо вскинул руку и указал в сторону. – Там глаза между деревьями...
Тиллер развернулся... и да, вот оно. Пара желтых глаз, сияющих в ночи.
– На хрен все, – закричал Гордо и, бросив все оборудование, рванул наутек.
Мгновение Тиллер стоял как вкопанный, неспособный пошевелиться. Но когда раздалось низкое рычание, обещавшее острые клыки и литры пролитой крови...
Тиллер, путаясь в ногах, сорвался с места, и когда он рухнул наземь, то выронил телефон. Но не мог озадачиться этим. Вскочив на ноги, побежал так, будто от этого зависела его жизнь – мать твою, это так и было – и ему было плевать, на сколько его накажут, как долго отец заставит его отрабатывать в саду за новый «айФон».
Он просто хотел добраться домой целым и невредимым.
И он бежал, так быстро, как только мог, назад к забору, прорываясь сквозь металлические звенья. К своему другу. В свой дом, где не выли и не рычали волки, и где дети не принимали тупые решения отправиться в дом с привидениями с менее храбрыми соседскими ребятами...
После спешного побега рычание среди голых деревьев затихло. А потом, спустя паузу, последовал треск, пара стонов и шуршанье, которые были перекрыты ленивыми раскатами грома в ионизированном воздухе.
Спустя мгновение обнаженные грязные ступни подошли к 8S[2], и человеческая рука подняла мобильный с земли. Приложение по поиску призраков издавало непрерывный писк, и когда оборотень повернул экран к себе, он зажегся как рождественская елка, разрываясь предупредительными сигналами.
Мужчина рассмеялся.
Пока угрожающий женский голос не раздался за его спиной:
– Тебе разве не нужно быть в другом месте в Колдвелле?
Оборотень посмотрел за свое голое плечо и сверкнул белыми, как саван, клыками, острыми, как хирургический скальпель:
– Я в процессе.
– Должна тебя поторопить. Ты знаешь, что на кону.
– Да, – пробормотал мужчина в ответ. – Торопить ты умеешь.
Глава 2
Пересечение Торговой и Двадцать девятой улиц
Колдвелл, Нью-Йорк
Айноа Фиорела Маите Эрнандес-Герреро чувствовала, что в переулке за ней наблюдают. Стоя в тенях, отбрасываемых пожарной лестницей, Рио чувствовала на себе взгляд, и она запустила руку в карман кожаной куртки. Девятимиллиметровый пистолет был достаточно маленьким, чтобы его можно было легко спрятать, но в самозащите проявлял смертоносную эффективность.
Что еще нужно от пистолета, не так ли?
Оглянувшись по сторонам, Рио понимала, что она была одна в самом опасном смысле. Вокруг ни души. Она не могла доверять никому...
Спаз, шаркая, вырулил из-за угла, на нем были грязное полупальто и тонкие как бумага джинсы, которые он заносит до дыр, прежде чем сменить. Мужчине было чуть за двадцать, но образ жизни наркозависимого был искусственной формой рака, съедал его тело и мозг, оставляя только обертку.
Пока в какой-то момент даже аддикция не сможет оживлять эту оболочку.
– Хэй, Рио, есть че? – спросил он.
Она оглянулась за спину, молясь, чтобы поставщик, с которым она должна встретиться здесь, опаздывал.
– Нет, с собой нет.
– Ну, слушай, Рио, ты должна дать мне какое-нибудь дело. Ну, в смысле, я в норме. Я себя контролирую. Ну ладно тебе. Я могу продавать для тебя на регулярной основе.
Влажные, налитые кровью глаза Спаза метались по переулку подобно летучим мышам, туда-сюда без какого-либо порядка. Она готова поспорить, что последний раз, когда он действительно фокусировался на чем-то, был первым разом, когда он приложил трубку с метом к губам.
Ощутив волну усталости, Рио сказала:
– Думаешь, Моцарт не в курсе, что ты сделал с предыдущей партией, которую мы дали тебе толкнуть?
– Я сказал два дня назад, что парень ограбил меня. Вырубил и забрал товар.
Грязные пальцы задрали футболку «Саундгарден»[3], на которой было больше дыр, чем хлопковых волокон.
– Смотри.
Незачем наклоняться, чтобы увидеть порез на его коже в дюйм длиной, чуть сбоку над бедром, и рана была красной и воспалившейся от инфекции.
– Спаз, тебя должны осмотреть.
– У меня нет медицинской страховки. – Он улыбнулся, сверкая разбитыми зубами. – Но я смогу достать. Если дашь мне...
– Я не решаю, ты же знаешь.
– Так поговори с Моцартом.
– Он поступает, как хочет.
Бегающие глазки Спаза уставились ей в лицо:
– Можешь тогда дать мне денег?
– Слушай, я не...
– Я должен заплатить кое-кому. А ты знаешь, как бывает. И если я не смогу вернуть товар или деньги, они меня...
Он не договорил, и не потому, что смысл был очевиден. На его костлявом лице было столько безнадеги, капитуляция из-за неверных решений, которые нельзя было повернуть вспять или даже просто осмыслить, на него словно неслась машина на огромной скорости, а на нем была всего лишь пара сломанных роликов.
– Кому ты должен? – спросила она.
– Мики.
Вот дерьмо.
– Спаз. Ты не мог так подставиться.
– Я не хотел.
Рио посмотрела налево. Направо. Глянула на часы.
– Мне пора, я почти опаздываю.
Хотя она была в нужном месте в нужное время. Это Спаз должен убраться отсюда...
– Мики убьет меня. После того как использует должным образом.
Незачем уточнять. Ей совесть не позволит не помочь.
Выругавшись, Рио обхватила его ладонь и зашагала вперед. Спаз едва поспевал за ней добрые пол квартала, хотя она шла чуть быстрее легкой воскресной прогулки.
– Рио, куда мы идем?
– Ты идешь со мной.
– Э-э, Рио, ты не заставишь меня вернуться в приют.
– Еще как заставлю.
Когда молния сверкнула в небе, Рио посмотрела вверх... в принципе ожидая увидеть метеорит, летящий ей в голову, нацеленный на нее одну, а бедный, отчаявшийся, умирающий Спаз станет сопутствующим ущербом в ее пешеходной гонке.
Но нет, просто жуткая буря решила сотрясти Колдвелл в хэллоуиновскую ночь, накрыв город ветром, дождем и разрядами рожденного в небе электричества.
– Ты всегда заботилась обо мне. – Спаз устроил голову на ее плече. – Спасибо, подруга.
Закрыв глаза на мгновение, она заглянула за угол и проверила дважды, прежде чем вывести их на улицу.
– Рада помочь. А ты должен беречь себя.
– Я знаю, Рио. Я знаю.
***
Вишес, сын Бладлеттера, наблюдал, как человеческая женщина уводит наркомана с того места, где она стояла на задворках клуба. Был понедельник, рассадник беззакония закрыт, и Ви свободно слышал их разговор, никакие басы на задним плане не заглушали речь, не было шатающихся пьяниц или едва стоящих на ногах тусовщиков, торчащих на воздухе и ведущих пустые беседы.
Нарик, подошедший к женщине, не был частью клубной тусовки. Может, когда-то он в ней состоял, но скатился из когорты высоко функциональных к бездомным. Следующая остановка? Могила.
Выходя из укрытия, Ви прикурил самокрутку и, покуривая, наблюдал за передвижением женщины и ее подопечного. Редко когда можно увидеть дилера, пытающегося отвести своего клиента в клинику. С тем же успехом повара начнут уговаривать клиентуру следить за холестерином. Но это же люди. Они многогранны во всех самых скучных смыслах, и эта женщина сама кое-что скрывала...
Когда завибрировал сотовый, он достал «Самсунг» из кармана кожаных брюк. Увидев, кто звонит, мгновенно принял вызов:
– Слушаю.
– Моя цель мертва.
Ви закатил глаза.
– Давай уточним, Голливуд. Он дышал, когда ты оказался там, или это твой зверь опять расстарался?
Среди всего Братства у Рейджа были самые большие аппетиты. Ну, сейчас, когда он был счастливо женат на своей Мери, аппетит остался один. Парень бросил все свои зависимости кроме еды... и всё бы ничего, пожирай он только мороженое галлонами и по шесть куриц за один присест. Но Рейдж давно соседствовал с одним адским приятелем, и порой сомневаешься, сможет ли Зверь отличить друга от ланча.
– Сколько осуждения в твоем голосе, – ответил брат.
– Просто интересуюсь. Твой летающий фиолетовый пожиратель людей может превратить целый стадион в шведский стол. Так что вопрос справедливый.
Думая про огромного Ти Рекса, Ви держался позади уходящей женщины и ее дерганного дружка, следуя за ними до, без сомнения, нового отделения приюта «Богоматери» на Двадцать седьмой улице.
– Да не ел я его. Я просто хотел выбить ему коленную чашечку.
– Кулаком или пистолетом?
– Я чихнул, когда стрелял.
– Упс. – над головой снова сверкнула молния. – И куда попал?
– В свою защиту, скажу, что место – та еще дыра, – перебил его Рейдж. – Если бы крысиное дерьмо меняли на доллары, ублюдок стал бы богаче Джеффа Безоса[4].
Когда встрепенулся его рвотный рефлекс, Ви быстро подавил его. Черт возьми, он серьезный мужик, и не такое видел. Но крысиное дерьмо?
– Так куда ты стрельнул в него?
– Ну... – Он затих, будто наклонился, чтобы дать лучшую оценку анатомической целостности. – Скажем так, у него в моче найдут кровь.
– Если он мертв, то не найдут.
– Обязательно придираться? Ладно, если бы он все еще был жив и способен хлебать пиво, то ссался бы кровью из того, что осталось от его сосиски с яйцами. Да пофиг. Когда на меня направляют пушку, сто процентов все плохо закончится.
– Голливуд, я рад, что ты цел, – пробормотал Ви. – Мне бы не хватало наших интеллектуальных бесед. К тому же, я давно купил акции «Тутси Ролл» и кайфую, когда S&P 500[5] ползет вверх.
– Ты бы чертовски по мне скучал.
Разумеется, брат был прав, но, как и с тошнотой при мысли о крысиных экскрементах, Вишес не собирался зацикливаться на этих розовых соплях.
Вместо этого, он пересек улицу и как паранормальный сыщик следил за женщиной, которая – бинго – направилась прямо к дверям приюта. Когда она нажала на звонок и заговорила в интерком, парень рядом с ней оглянулся по сторонам, словно прикидывал пути к отступлению. Но она не выпустит этот дырявый рукав из своей хватки.
– В общем, ты можешь прийти сюда? У меня здесь мобильный и ноутбук. – Рейдж снова чихнул. – И мой нос хочет поделиться благородными ароматами с моим лучшим другом.
– Разве я не счастливчик?
Впереди дверь приюта открылась, и мужчина в свитшоте «Университет Колдвелла» пригласил парочку внутрь.
– Окей, моя цель будет занята какое-то время. – Вишес глянул вдоль улицы. – Ненадолго я свободен.
– Много не займет.
– Я не подцепил на нее маячок, но ее легко вычислить. Она курирует эту территорию.
– Я помогу после того, как ты осмотришь здесь все.
– Заметано. Буду через пару секунд.
Завершив вызов, Ви оглянулся назад. Колдвелл ночью был сырым и мрачным, мерцающие огни небоскребов финансового квартала не могли украсить гнетущую атмосферу погодного фронта.
С другой стороны, может, в нем говорит фрустрация.
Он жалел, что не может придумать лучшую стратегию для поиска нового местоположения колонии. После того как раса потеряла ориентиры, канувшая в лету Глимера использовала подземный лабиринт как свалку для нежелательных элементов расы, недавно они вычислили место... прямо перед тем, как оно оказалось заброшено. Оказавшись на волосок от цели, они могли довольствоваться лишь знанием о существовании колонии, и сейчас Роф, Слепой Король, был намерен найти тюрьму с преступниками и вынести несколько оправдательных приговоров ложно осужденным.
Единственная зацепка – наркотрафик, поддерживающий инфраструктуру колонии, цех по упаковке наркотиков, обнаруженный под землей, привел их на улицы Колдвелла. Когда Трэз обнаружил, что в обороте снова появился товар с меткой в виде железного креста, он сразу сообщил об этом Братству.
Мог ли кто-то другой использовать этот бренд? Вполне. Какова вероятность? Ничтожно мала.
Но также это их единственная зацепка.
Пофиг. Так или иначе, они вычислят колонию... и Роф учредит достойную исправительную систему для расы вампиров, которая будет честнее купленного суда Глимеры. Но обладая нетерпением Ви? Все развивалось слишком медленно.
На этой ноте он на два шага отступил в тень, убедился, что его никто не видит и испарился, переносясь по координатам Рейджа.
Еще одна ночь в Колдвелле, вампиры курсируют по городу, заполненному людьми, которые ничего не знали.
И это никогда не изменится.
Глава 3
Рио вышла под раскаты грома спустя двадцать минут после того, как она доставила Спаза к дверям «Приюта для бездомных Богоматери Лурдской». Будем надеяться, парень задержится там дольше, чем на одну ночь, но она не питала иллюзий.
Однако с одной из его проблем она разберется лично.
Мики отстанет от парня. И она бы разобралась с ним прямо сейчас, вот толь уже опаздывала.
Хотя наркомир не функционировал по расписанию, она поторопилась, бегом возвращаясь на свое место под пожарной лестницей...
Когда зазвонил ее мобильный, тихий перезвон раздался из ее кармана. Запустив руку во внутренний карман, Рио вытащила телефон. Номер телефона был скрыт, поэтому она остановилась и шепотом ответила:
– Алло?
Она мгновенно узнала мужской голос.
– Рио, ты в опасности...
– Ты с ума сошел звонить мне на этот номер? – Она оглянулась по сторонам. – Хочешь, чтобы меня убили?
– Слушай, я не рядом с тобой, и у меня нет времени, но тебя раскрыли. Я...
– Я не могу говорить сейчас. И не звони мне на...
–...пошлют что-нибудь за пределами наших привычных каналов...
– Мне пора, – прошипела она.
– Рио! Ты должна выходить! Тебя раскрыли...
– Нет, я...
На небе сверкнула молния, привлеченная антенной на крыше небоскреба «Ван Стэйт Стрит Плаза Билдинг», который находился всего в двух кварталах от нее. Вспышка ослепила, а от треска и шипения Рио отскочила назад и прикрыла глаза рукой – как вампир от солнечного света. Когда ее прямой подчиненный продолжил докладывать ей на ухо, она завершила разговор и затолкала телефон в карман...
Впереди нее из укрытия пожарного выхода вышел поставщик.
И он был размером не просто с хорошего футболиста – мог заменить всю линию защиты.
Застегнув куртку, Рио пропустила одну руку сквозь волосы, а вторую положила на спрятанное оружие. Хорошо, что под флисом она носила кевлар[6].
Рио зашагала вперед, понимая, что должна взять себя в руки. Все, кто задействованы в наркоторговле, были умны как крысы и читали окружающих словно открытую книгу. Она должна производить нужное впечатление, проецировать правильную энергию. Ее статус агента под прикрытием не могли рассекретить. Только два человека в отделении Полиции Колдвелла знали, чем она занимается, а ее поддельная биография была пуленепробиваемой, потому что она родом из ФБР... а эти ребята подчистили все за нее.
Она была призраком, парившим по ночным улицам, собирая доказательства по делу, которое спустит Моцарта с вершины наркомира Колди, крепко запрятав парня за решетку.
– Ты – Люк? – спросила она твердо.
Золотые глаза парня сияли как огни свечей, и над головой мелькнула очередная вспышка, освещая его лицо. Что ж... ну здравствуй, красавчик. У него были высокие скулы модели, губы итальянского Казановы, и окрашенные прядями волосы из рекламы бренда «Джон Фрида» из девяностых.
И странный шрам вокруг горла.
Наверное, именно шрам не выделялся из общей картины. По разным причинам люди, зарабатывающие большие деньги в наркобизнесе, получали такие отметки на коже, служившие картой их зверской греховной жизни.
Она подумала о Спазе и его ножевом ранении. Понимая, что это справедливо и для мелких сошек.
– Рио, – раздался ответ низким голосом.
Окей, этот голос был приятным, как хороший бурбон в желудке, согревал, успокаивал... если отбросить тот факт, что она была брошена в наркобизнес без всякого прикрытия. Все как всегда.
И.... это одеколон? От него отлично пахло.
– Да, это я. – Она вскинула подбородок. – Ты хочешь обговорить условия.
– Не здесь.
– Я не одна. – Рио кивнула на темные окна здания в другой части переулка и солгала без запинки: – И я не оставлю там своих друзей.
– Не доверяешь мне?
– Не верю ни на грош. Так, ты хочешь обсудить условия или нет?
Мужчина остался стоять на месте мгновение.
В следующую секунду он схватил ее, крутанул и прижал к мокрым холодным кирпичам здания ночного клуба. Когда огромное тело прижалось к ее спине, она ясно ощущала его запах... на что она не должна была обратить внимание, учитывая что ситуация развивалась очень, очень-очень плохо. И уж тем более он не должен был ей понравиться.
– Слезь с меня, – прорычала она.
Дернув свои руки, она попыталась достать пистолет. Или нож из-за пояса. Перцовый баллончик из заднего кармана. В худшем случае, укусит его за руку, а потом пропьет курс ПКП[7], на случай, если он ВИЧ-положительный.
Обнажив зубы, она нацелилась...
Пуля просвистела над ее головой, по траектории над ее черепом и мимо линии челюсти мужчины. А потом свинец со звоном влетел во что-то металлическое... а потом раздался очередной хлопок. Еще и еще....
– Клянусь Богом, – прошептал мужской голос ей на ухо. – Если ты меня укусишь, я вытолкну тебя назад, станешь как решето.
Рио повернула голову и посмотрела вдоль узкого желоба между зданиями и клубом, у которого они стояли.
Один из стрелков использовал тонированный «Чарджер»[8] в качестве прикрытия. Не худший вариант, учитывая размер огромного движка... и тот факт, что жидкое топливо не взрывалось. Но макушку ему лучше не высовывать.
Триплекс был не прочнее бумажной салфетки...
Лобовое стекло разбилось эффектно, пошло трещинами от места попадания пули.
Мгновенно взревевший сигнал клаксона сообщил, что кто-то решил прикорнуть за водительским креслом. Но у нее не было времени выяснять, кто в них стрелял.
Ее тело задвигалось без каких либо команд от мозга к рукам и ногам.
С другой стороны, багаж сам не двигался.
Его несли.
***
Это – человеческая женщина,– думал Люкан, подхватив женщину, с которой ему велели встретиться и, унося ее прочь из-под огня.
Когда назначили встречу, он решил что Рио – это мужчина, и тот факт, что «он» оказался «она» был крайне неудобным. В перестрелке он бы оставил парня на смерть, но казалось грубым и, ну, как-то не по-джентельменски не спасти представительницу слабого пола...
– Ауч! – рявкнул он.
Когда тот «Чарджер» завели, и четыре резиновых шины попытались поймать сцепление с мокрым асфальтом, его дама в беде извернулась, схватила его за яйца и дернула так, словно хотела выдавить из него арию сопрано в свою честь.
Мгновенно став недееспособным, Люкан выронил женщину и как наездник родео присел, раздвигая колени под невидимое седло... и, слава Богу, хватка разжалась. Пока Люкан моргая пытался прояснить зрение и выпрямиться, женщина оттолкнулась от него, сдала назад...
Становясь прямо на пути масл-кара с раскрошенным лобовым стеклом, вероятно, мертвым водителем и вторым пилотом, который очевидно скрывался под бардачком, управляя при этом рулевым колесом.
– Нет! – крикнул Люкан.
Образ женщины, повернувшейся лицом к машине, оказавшейся в желтом свете фар, останется с ним навсегда: ее глаза широко распахнулись, короткие темные волосы окружали ее голову подобно шлему, который не сможет защитить ее череп, а ее рефлексов не хватило, чтобы спасти ей жизнь.
Ее сбили в лобовую, удар пришелся четко по ногам, тело взлетело над капотом, сальто пронесло ее над разбитым лобовым стеклом и на багажник: руки, ботинки, руки, ботинки, темная макушка – как ось, уносящая ее торс и вращающая ее конечности.
Геометрия была очевидна: она упадет на асфальт головой вниз...
Люкан рванул вперед, вложив в прыжок всю свою силу, и когда он оказался в зоне досягаемости, гравитация выиграла и послала ее хрупкое тело черепом в...
Он бросился в воздух, пролетел всем телом параллельно асфальту, потому что только так успел бы вовремя. Ветер завывал в ушах, нос заполнили выхлопные газы «Чарджера», сердце гулко билось в груди, а он все летел... летел... летел...
Словно птица, а не оборотень.
Люкан схватил женщину, как смог, обвивая ее тело руками и крутанув в воздухе так, чтобы ни его спина, ни ее мозги не приложились под тяжестью из объединенного веса. Когда они начали слаженно отступать, он напряг левую руку и навел пистолет в тени за пожарным выходом.
Стрелок все еще был сосредоточен на «Чарджере», опустошая обойму в машину, звон свинца и выбиваемые искры превращали консервную банку в центр смертельной вечеринки.
Люкан выжал столько пуль, сколько успел, прежде чем жестко рухнуть, дыхание вышибло из груди, а зрение закоротило. Он сказал себе, что раздавшийся вдалеке крик принадлежал подстреленному им стрелку, но доказательств не было. Кричать мог и он сам.
Сейчас... выстрелы прекратились. Только тихие стоны.
Его? Человеческой женщины? Точно не стрелка, слишком далеко.
«Чарджер» перестал шуметь. Рев двигателя утихал... а потом и вовсе замолк.
Дыхание. Его. Ее.
Потом он ощутил, что давление на груди ослабло, а на бедре – увеличилось. Он открыл глаза, которые, как оказалось, успел закрыть.
Женщина садилась, повернувшись к нему спиной. Прямо ему на бедра. Как наездница.
Когда мысли устремились в горизонтальную плоскость, где они обнажены, и она со стонами объезжает его... женщина выругалась и накрыла голову рукой. Потом оглянулась по сторонам. Обернулась. Встретила его взгляд своими широко распахнутыми как два блюдца глазами.
– О, Господи... – выдохнула она.
Женщина сползла с места, которое успело преисполниться блестящими идеями... и собиралась вскочить на ноги. Но не судьба. Она накренилась вбок и ухватилась за ногу.
– Ты цела? – спросил Люкан. Точнее, хотел спросить. Он не знал, что за винегрет вылетел из его рта.
– Она не сломана. – Женщина зашипела, потирая голень. – Не сломана, черт возьми.
Отрываясь от земли и упершись на локти, он подумал, что если требуется гипс, ободрительная речь не поможет. Но зачем тратить время на очевидные вещи...
Ба-бах!
Они подскочили от грохота взрыва. Вскинув руку, чтобы защитить женщину, хотя он не знал отчего, и откуда исходит угроза, Люкан посмотрел в конец переулка. Пожар. Огромный кострище. Примерно в шести кварталах от них, под одним из двойных мостов через реку.
Оранжевое пламя впечатляло, и благодаря его свету он смог увидеть, что черный масл-кар был в эпицентре взрыва. Когда пешеходы на улице бросились врассыпную, он понял, что скоро здесь замигают красно-синие огни, и куча людей в униформе и зевак с камерами заполонят переулок.
– Нужно выбираться отсюда, – сказал Люкан, вставая... и с проклятьем накрыл рукой поясницу.
Когда женщина продолжила смотреть на него, он протянул ей руку, свободную от оружия.
– Тебе нужен врач? – спросил он.
– Нет.
Когда она проигнорировала его ладонь, он понял ее, учитывая, как развивались события этой ночи.
– Я не причиню тебе вред, – пробормотал Люкан. – Я спас твою жизнь, дважды. А если мы продолжим торчать в этом проклятом переулке, то скоро у нас будет тройничок.
Повисла неловкая пауза, и Люкан покачал головой.
– Стой, я не это хотел сказать.
Или все-таки это? – подумал он про себя.
Глава 4
Вишес принял форму на крыше дома без лифта, на котором буквально красными буквами горело слово «НАРКОПРИТОН». И когда он всем своим почти трехсотфунтовым весом в ботинках – хэй, он усердно качался и железо платило ему приростом мяса – опустился на черепицу, раздался треск, предположивший, что ему стоит шагать осторожней. Он двигался вперед, проверяя на прочность битумированную бумагу, покрытую окостеневшим слоем листвы и – по всей видимости – свернутыми в мяч предметами гардероба, уликами с мест преступлений.
Вряд ли это человеческая плоть. Да и игроков «Баффало Биллс»[9] в Колди нет. Официально, по крайней мере.
Крыша была вытянутой и тонкой, потому что пять этажей дерьмовых квартир были построены в стиле «Дома-ружье»[10], здание было втиснуто между двумя такими же строениями. Учитывая примитивный вид, было очевидно полное отсутствие системы вентиляции, не то, чтобы он захотел рискнуть своим смертным существованием и перенестись по незнакомой системе труб. Но на крыше также не было ни лестницы, ни люка, поэтому ему пришлось искать какой-то путь на верхний этаж. Невелика задача. Куча разбитых окон предоставляли....
Опля!
Вот оно.
Без какого либо предупреждения Ви полетел вниз, пористая крыша под его ногами обвалилась, тело рухнуло в образовавшуюся дыру, падение было таким молниеносным, что у него едва было время вскинуть руки вверх – чтобы не обломать конечности на уровне подмышек.
Невесомость длилась ровно два вдоха пыльного воздуха... и когда он уже решил, что лететь ему до самого подвала, его ноги ударились обо что-то твердое, колени подогнулись...
Его зад подпрыгнул. Дважды.
Когда в воздухе поднялось пыльное облако, его локти опустились на мягкие подлокотники.
– Твою мать! – закричал Рейдж с другого края бардака.
Ви посмотрел на себя. Ну надо же. В кресле.
– Хочешь, чтобы меня хватил сердечный приступ? – спросил Рейдж. – Нахрена так пугать?
По ту сторону зловонного загаженного матраса, поля из пустых бутылок и нарко-инструментария стоял его брат, хватаясь за грудь как старушка в церкви, которая только узнала о существовании секса до брака.
Ви скрестил ноги в коленях и провел рукой в перчатке так, будто восседал на троне.
– Ты мог поступить по-мужски. В чем твоя проблема?
– Не строй передо мной Вито Корлеоне.
– По крайней мере, ты уловил пасхалку[11].
Рейдж ткнул в него пальцем... и запорол всё шоу своим чиханием. Три раза без остановки. Но здоровый и вечно голодный блондин восстановился быстро, как воин, коим он и являлся.
– Ты мне нравился больше без новообретенного чувства юмора. И я знаю «Крестного отца» на зубок. И прежде чем ты попросишь, нет, не стану я целовать твое кольцо. Ты их, кстати, не носишь.
– О, еще как ношу. Хочешь, покажу, где именно?
Рейдж покачал головой.
– Обойдусь без экскурса по анатомии.
– И то верно. – Ви поднялся. Посмотрел на дыру в потолке. Выругался про себя. – Вот же подфартило.
Сквозь рваную рану в крыше закапал дождь, орошая его лицо, а сыпавшуюся черепицу уносил ветер, как на крыльях птиц.
Рейдж подошел к нему.
– Так ты это не планировал?
– Как, черт возьми, можно спланировать падение через...
Стон заставил их вскинуть головы. Скрюченный в углу сдвинутого дивана, мужчина в возрасте не-доживет-до-двадцати-пяти дергался так, будто его воткнули в розетку, руки тряслись на кровяном месиве нижней части его живота.
– О, ты очухался, – сказал радостным тоном Голливуд. – Чудесно. Я решил, что ты помер.
– Кто твой приятель? – спросил Ви, когда они подошли ближе и склонились над парнем.
Щелчки раздавались из приоткрытого рта. Сопровождаемые кашлем. С близкого расстояния человек оказался более мясистым, чем сначала подумал Ви, и причина не в жире. Он также был сальным, можно сказать – «Роял чизбургер» на фоне обычного бургера. На нем была футболка, бывшая белой триста лет назад, и джинсы, которые можно спокойно снять и поставить в угол.
Он тоже был вооружен... ну, почти вооружен. В четырех дюймах от него, пистолет лежал на диванной подушке, которая служила спонжиком для человеческих испражнений, и эти ароматы Ви предпочел бы не обонять. Чтобы убедиться, что больше ни одной пули не прилетит в органы, которые уже не отрастут, Ви конфисковал оружие, вытащил обойму и спрятал запчасти по карманам.
Рейдж наклонился и похлопал мужчину по плечу.
– Прием?
– Вряд ли он стесняется. – Ви достал самокрутку и убедился, что бумага плотно прилегает. – И это наблюдение сделано не на основе медицинского опыта, учитывая, что он протекает как дырявое корыто.
– Мы хотим задать тебе пару вопросов. – Рейдж заговорил громче, поместив целлофановый мешочек с крестом перед сереющим лицом. – Ты продавал это на улицах... хэй, не волнуйся так. Мы не злимся, и мы не из полиции. Мы просто хотим знать, где ты это достал.
Когда Ви похлопал по карманам в поисках зажигалки, от его кожаной куртки поднялась пыль. И да, он также ощутил вонь крысиного дерьма.
Как по сигналу, Рейдж чихнул, встряхнув испугом умирающего мужика, но ненадолго.
– У нас нет времени на терапевтические беседы, – пробормотал Ви. – Я захожу.
Прикурив сигарету, он выдохнул дым и проник в мозг человека...
Ви выругался.
– Блин, сынок. Остуди свой пыл.
Даже находясь при смерти, нейроны парня были в гипервозбужденном состоянии, и было невозможно отсортировать краткосрочные воспоминания от долгосрочных. А потом это стало неважным. Парень стиснул зубы, откинул голову назад, и его охватил припадок.
Ви мгновенно выскочил из его разума.
– Пусто. Он на грани реанимации.
– Черт возьми. – Рейдж перевел взгляд на разбитый стол, усеянный пакетиками с меткой железного креста... там же лежал ноутбук и телефон. – Думаю, нужно все забирать и проваливать отсюда.
В центре грязного деревянного квадратного полотна лежала завернутая в полиэтилен пачка, угол был надорван, словно его погрызли мыши. На стол из пачки просыпался белый, как пудра, порошок.
Неудивительно, что в мозгах парня гремели петарды.
– Внушительный запас, – пробормотал Ви.
– Этот парень – крупный дилер.
– Уже нет.
Голливуд поднял пакет из «Таргета» с пола. Опустошив его, он локтем столкнул в него двести маленьких пакетиков с порошком.
– Как этот парень не боялся тусить здесь в одиночку с таким объемом товара? – Ви вернулся к дивану, становясь лицом к лицу с задыхающимся, дергающимся человеком. – Только если у него не было напарников. Ты пристрелил еще кого-то?
– Нет, только этого.
Влажные, налитые кровь