Само-контроль
Можно обуздать дикую лошадь, но никто и никогда не набрасывал узду на тигра. Почему это так? Потому что в тигре есть злая, жестокая и необузданная сила, так что мы не можем ожидать от него ничего хорошего и вынуждены убить его, пока он не успел натворить бед.
Но, с другой стороны, проявив немного терпения и затратив небольшие усилия, можно приручить дикую лошадь, какой бы неуправляемой и норовистой она не была бы поначалу. Со временем лошадь учится подчиняться нам и даже любить нас, и в конце концов она сама, по своей воле, открывает рот, чтобы закусить удила.
В человеке тоже есть бунтующие и неуправляемые импульсы, но редко когда они бывают столь же неконтролируемыми, как тигр. Чаще они подобны дикой лошади: им нужна узда, и самая лучшая узда -- это та, которую вы надеваете на себя сами, это само-контроль.
*
* *
Хусейн был внуком Пророка Мухаммеда. Дом его был прекрасен, а кошелек туго набит. Тот, кто обижал его, обижал богатого человека, а грозен гнев богатого.
Однажды раб, несший чашу с кипятком, проходил мимо Хусейна, когда тот обедал. К несчастью, брызги кипятка попали на внука Пророка, который испустил вопль гнева.
Упав на колени, раб не утратил присутствия духа и напомнил стих из Корана:
- Рай для тех, кто обуздывает свой гнев, - воскликнул он.
- Я не гневаюсь, - бросил Хусейн, тронутый этими словами.
-... и для тех, кто прощает людей, - продолжал раб.
- Я прощаю тебя, - сказал Хусейн.
-... ибо Аллах любит милосердных, - добавил слуга.
В ходе этого разговора улетучился гнев Хусейна. Обретя было равновесие, он заставил раба подняться и произнес: "Отныне ты свободен. Возьми вот эти четыреста серебряных монет."
Таким путем Хусейн научился обуздывать свой характер, который был столь же великодушным, как и вспыльчивым. Поскольку его характер был ни злым, ни жестоким, то стоило его контролировать.
*
* *
Так что если твои родители или учителя иногда призывают контролировать себя, то это не из-за того, что они думают, что твои прегрешения, будь то маленькие или большие, неисправимы; совсем наоборот, они знают, что твой скорый и пылкий дух подобен молодой чистокровке, которую нужно держать под контролем.
Если бы тебе предложили выбрать, жить ли в убогой лачуге или во дворце, то что бы ты выбрал? Скорее всего, дворец.
Нам рассказывают, что когда Господь Мухаммед посетил Рай, то увидел великолепные дворцы, стоящие на возвышении.
"О, Габриэль", -- спросил Мухаммед сопровождавшего его ангела, -"для кого эти дворцы?". Ангел ответил:
"Для тех, кто контролирует свой гнев и знает, как простить обидчиков."
Да, ум в покое и свободный от обид действительно подобен дворцу, но не таков мстительный и порывистый ум. Наше мышление -- это обитель, которую мы можем, если пожелаем, сделать чистой, сладкой и безмятежной, полной гармонии; но мы также можем ее сделать темной и ужасной берлогой, наполненной печальными звуками и нестройными криками.
*
* *
В небольшом городке на севере Франции я знала одного мальчика, который был искренним по природе, но норовистым и склонным выходить из себя. Однажды я у него спросила:
- Как ты думаешь, что труднее сделать такому сильному мальчику, как ты: как следует врезать обидчику или удержать руку в кармане?
- Удержать руку в кармане, - ответил он.
- А как ты думаешь, что более подобает делать такому храброму мальчику, как ты -- более легкие или более трудные вещи?
- Более трудные вещи, - ответил он после недолгого колебания.
- Что же, тогда постарайся так и поступать впредь.
Через некоторое время этот маленький мальчик пришел ко мне, чтобы рассказать, не без законной гордости, что ему удалось сделать "более трудную вещь". Он рассказал:
"Один из моих приятелей, известный своим плохим характером, ударил меня в момент гнева. Так как он знал, что обычно я не прощаю и даю сдачи, то приготовился защищаться, когда я вспомнил, что ты мне говорила. Это оказалось труднее, чем я думал, но я засунул руку в карман. И как только я это сделал, то почувствовал, что во мне больше нет гнева, а есть лишь жалость по отношению к моему приятелю. Поэтому я убрал от него руки. Это так его удивило, что на мгновение он застыл, широко разинув рот и не произнося ни слова. Затем он схватил мою руку, горячо ее потряс и с чувством произнес: "Теперь ты можешь делать со мной все что хочешь, я твой друг навеки."
Этот мальчик смог обуздать свой гнев как калиф Хусейн.
Но есть также много других чувств, которые нужно контролировать.
*
* *
Арабский поэт Аль Косаи жил в пустыне. Однажды он подошел к прекрасному наба-дереву, и из его веток сделал лук и стрелы.
С наступлением ночи он вышел поохотиться на диких ослов. Вскоре он услышал стук копыт приближающегося стада. Аль Косаи выпустил первую стрелу. Но он с такой силой натянул тетиву лука, что стрела, пронзив тело осла, ударилась о ближайшую скалу. Услышав стук дерева о камень, Аль Косаи подумал, что промахнулся. Поэтому он выстрелил второй раз, и второй раз стрела прошила тела осла и ударилась о камни. Снова Аль Косаи подумал, что промахнулся. Тем же образом он выпустил третью стрелу, затем четвертую и пятую, и всякий раз он слышал один и тот же звук. Когда это случилось в пятый раз, Аль Косаи в ярости сломал свой лук.
*
* *
Однако не следует думать, что мы за тренировки, которые ослабляют характер, лишая его всякой силы и энергии. Когда мы надеваем узду на дикую лошадь, то нисколько не хотим поранить ей рот или выбить зубы. И если мы хотим, чтобы лошадь исправно выполняла свою работу, то мы должны стянуть поводья, чтобы править ею, но не должны натягивать их слишком сильно, ведь иначе лошадь не сможет больше двигаться.
К сожалению, слишком много слабых характеров, которыми можно управлять, как овцами, простым лаем.
Есть рабские и равнодушные натуры, утратившие дух и ставшими более покорными, чем следовало бы.
Абу Отман аль-Хири был известен своим кротким нравом. Однажды его пригласили на пир. Когда он пришел, то хозяин сказал ему: "Ты должен меня извинить, но я не могу принять тебя. Так что ступай, пожалуйста, к себе домой, и пусть Аллах будет к тебе милосердным".
Абу Отман пошел домой. Но не успел он дойти до дома, как его нагнал друг и еще раз пригласил на пир.
Абу Отман дошел с ним до самой двери, но тогда его друг остановился и еще раз попросил прощения. Абу Отман безропотно пошел прочь.
Эта сцена повторилась и третий, и четвертый раз, но в конце концов друг ввел его в свой дом и сказал перед всей компанией:
"Абу Отман, я вел себя так, чтобы проверить твой добрый нрав. я восхищаюсь твоим терпением и кротостью."
"Не хвали меня", -- ответил Абу Отман, -- "ведь у собак есть та же самая добродетель: они прибегают, когда их зовут, и уходят, когда их гонят прочь".
Абу Отман был человеком, а не собакой. И ничего хорошего не было в том, что он добровольно, теряя достоинство и не имея на то серьезной причины, стал посмешищем в глазах своего друга.
Было ли в этом кротком человеке что-то, что он должен был контролировать? Конечно же, да! Он должен был контролировать самую трудную вещь -- слабость своего характера. И именно потому, что он не знал, как контролировать себя, им мог понукать каждый.
*
* *
Юный брахмачарин был способным и знал это. Он хотел иметь все больше талантов, чтобы каждый восхищался им. Поэтому он путешествовал из страны в страну.
У лучника он научился делать стрелы.
Затем он выучился, как строить корабль и управлять им.
В другом месте он научился, как строить дом.
И так он учился самым разнообразным ремеслам.
Он посетил шестнадцать разных стран.
Затем он возвратился домой и гордо заявил: "Найдется ли еще на земле человек столь умелый, как я?".
Господь Будда наблюдал за ним и решил научить его более благородному искусству, чем тот изучал раньше. Приняв облик старого шрамана, он предстал перед молодым человеком с чашей в руке.
- Кто ты?, - спросил брахмачарин.
- Я тот, кто может контролировать собственное тело.
- Что ты имеешь в виду?
- Лучник может поражать мишень, - ответил Будда. Навигатор водит корабль, архитектор проектирует дом, а мудрый человек контролирует себя.
- Каким образом?
- Если его хвалят, то ум его остается неподвижным, если его ругают, то ум его тоже неподвижен. Он любит следовать Верному Закону и живет в мире.
Ты еще дитя, и должен научиться контролировать себя, и если жесткая узда необходима, чтобы контролировать твою природу, то уж не жалуйся.
Норовистый молодой конь, который постепенно учится хорошо себя вести, гораздо более ценен, чем безмятежная деревянная лошадка, которая всегда будет оставаться безмятежной, что бы ты с ней не делал, и на которую ты можешь набросить уздечку лишь ради забавы.
Храбрость
Ты упал в воду. Ты не испугался грозной водной стихии. Ты правильно работаешь руками и ногами, благодаря учителю, который научил тебя плавать. Ты борешься с волнами, и ты побеждаешь. Ты стал смелым.
Ты спишь. "Огонь" -- звук тревоги разбудил тебя. Ты выскакиваешь из кровати и видишь красные языки пламени. Ты не скован смертным ужасом. Ты бежишь через дым, через искры, через пламя, в безопасное место. Это храбрость.
Некоторое время тому назад я посетила начальную школу в Англии. Школьникам было от трех до семи лет. Там были мальчики и девочки, которые занимались вязанием, рисованием и пением.
Учитель сказал мне: "Мы собираемся опробовать пожарную тревогу. Конечно же, огня не будет, но школьники учились быстро вставать и выходить по звуку пожарного сигнала".
Он дунул в свисток. Дети сразу же оставили свои книги, ручки, рукоделия и встали. По второму сигналу они высыпали на свежий воздух. За несколько мгновений класс опустел. Эти маленькие дети были научены встречать лицом к лицу опасность, грозящую пожаром, и быть храбрыми.
Ради кого ты плывешь? Ради самого себя.
Ради кого ты бежишь через пламя? Ради самого себя.
Ради кого дети побороли страх огня? Ради самих себя.
Во всех случаях отвага была проявлена ради спасения самих себя. Плохо ли это? Конечно же, нет. Совершенно правильно заботиться о своей жизни и храбро ее отстаивать. Но есть и большая отвага, отвага, проявляемая ради спасения других.
*
* *
Позволь мне рассказать историю о Мадхаве, как она была записана Бхавабхутой.
Мадхава стоял на коленях снаружи храма, когда услышал крик о помощи.
Он нашел способ, как войти в храм, и заглянул в святилище богини Чамунды.
Жертва была готова к тому, чтобы умереть во славу этой ужасной богини. Это была бедная Малати. Девушка была похищена во время сна. Она была одна наедине со жрецами и жрицами, и жрец уже поднял нож, как Малати подумала о Мадхаве, которого любила:
О, Мадхава! Господин моего сердца,
О, позволь мне после смерти жить в твоей памяти.
Они не убьют того, чья любовь останется в долгом и
нежном воспоминании.
Храбрый Мадхава с криком ворвался в комнату для жертвоприношений и вступил в смертельную схватку со жрецом. Малати спасена.
Ради кого Мадхава проявил храбрость? Сражался ли он ради себя? Да -- но это не единственная причина его отваги. Он сражался также ради других. Он услышал крик о помощи, и это затронуло его сердце.
*
* *
Если вы немного поразмышляете, то вспомните о похожих поступках. Вы наверняка видели мужчину, женщину или ребенка, которым помогало другое человеческое существо, придя на помощь по зову сердца.
Должно быть, вы также читали в газетах или слышали о подобных храбрых действиях. Вы слышали о пожарниках, которые спасали людей из горящих домов; о шахтерах, которые спускались в глубокие шахты, чтобы вызволить своих товарищей, которым грозило затопление, огонь или ядовитый газ; о людях, которые отваживались войти в дома, разрушенные землетрясением, и которые, пренебрегая опасностью быть погребенными под обваливающимися стенами, вытаскивали и выносили из руин беспомощных людей, которые иначе умерли бы; и о жителях, которые ради спасения своего города или своей страны встречались с врагом лицом к лицу и претерпевали голод, жажду, ранения или смерть.
Так что мы видим, какова отвага помогать себе и какова отвага помогать другим.
*
* *
Я поведаю тебе о герое Вибхишане. Он презрел опасность более великую, чем опасность смерти: он не испугался ярости короля и дал ему мудрый совет, тогда как другие не смели и открыть рта.
Королем демонов Ланки был Равана Десять Голов.
Равана выкрал леди Ситу и увез ее от мужа в свой дворец на острове Ланка.
Роскошным был тот дворец и великолепным тот сад, в котором он заточил принцессу Ситу. И все же она была несчастна, и каждый день лила горькие слезы, не зная, увидит ли она когда снова своего Раму.
Славный Рама узнал от своего короля Ханумана, где содержится его жена сита. Он выступил со своим братом, благородным Лакшманом, и собрал великую армию героев, чтобы освободить пленницу.
Когда демон Равана узнал о приближении Рамы, то затрепетал от страха.
Он получил два разных совета. Толпа придворных, роящихся вокруг трона, нашептывала:
"Все хорошо, не бойся, о Равана. Ты побеждал богов и демонов: ты без труда победишь и Раму с его соратниками, обезьянами Ханумана."
Когда эти шумные советчики оставили короля, к нему пришел его брат Вибхишан, преклонил колено и поцеловал его ноги. Затем он поднялся и сел по правую руку от трона.
"О, брат мой", -- сказал он, -- если ты хочешь жить счастливо и удержать трон этого прекрасного города Ланка, то верни прелестную Ситу, ведь она жена другого. Пойди к Раме и попроси прощения, он не отвернется от тебя. Не будь надменным и безрассудным."
Мудрый человек Малаяван, услышав эти слова, остался доволен. Он воскликнул, обращаясь к королю демонов:
"Прими к сердцу слова брата, ведь он вещает истину."
"У вас обоих злые намерения", - ответил король, - "ведь вы приняли сторону моих врагов."
И глаза его десяти голов сверкнули такой яростью, что Малаяван в ужасе бежал из комнаты. Но Вибхишан, храбрый душой, остался.
"Повелитель", - сказал он, - "в сердце каждого человека уживаются мудрость и глупость. Если мудрость пребывает в его сердце, то все идет хорошо; если глупость -- все идет плохо. Я боюсь, что ты приютил глупость в сердце, О брат мой, ведь ты слушаешь тех, кто дает дурной совет. Они не настоящие твои друзья."
Он замолчал и поцеловал ноги короля.
"Негодяй", - взревел Равана. "Ты тоже один из моих врагов. Не давай мне никчемные советы. Поговори лучше с лесным отшельником, а не с тем, кто победил всех врагов, с которыми только сражался."
Говоря это, он пнул ногой своего храброго брата Вибхишана.
Так, с тяжелым сердцем, его брат поднялся и покинул королевский дворец.
Не ведая страха, он искренне говорил с Раваной; и поскольку десяти-головый не слушал, то Вибхишану не оставалось ничего другого, как удалиться.
Действие Вибхишана можно считать физической храбростью, ведь он не устрашился побоев брата; но это была и храбрость ума, ведь он, не колеблясь, произнес те слова, сказать которые не осмеливались другие советники, хотя они были такими же храбрыми физически. Эта храбрость ума называется моральной отвагой.
*
* *
Такой была отвага Моисея, израильского лидера, который требовал от египетского фараона свободы для угнетенного еврейского народа.
Такой была отвага Пророка Мухаммеда, который привил арабам религиозное знание и отказался замолчать, даже когда они грозили ему смертью.
Такой была отвага Благословенного Сиддхартхи, поставил людей Индии на новый благородный путь и не устрашился злых духов, которые напали на него под деревом Бо.
Такой была отвага Христа, который учил людей: "Возлюби ближнего своего" и который не испугался жрецов Иерусалима, запрещавших ему проповедовать, и не устрашился римлян, распявших его.
Итак, мы заметили три вида, три степени отваги:
Физическая храбрость ради себя.
Храбрость ради ближнего, друга, терпящего бедствие, ради родины, которой угрожает опасность.
Наконец, моральная отвага, которая помогает выстоять против несправедливых людей, сколь могущественными они бы ни были, и заставить их внемлить голосу правды и справедливости.
*
* *
Раджа из Алмора, чтобы изгнать захватчиков, вторгнувшихся в его горную страну, набрал новую армию и снабдил каждого воина хорошим мечом.
"Вперед, марш!, - скомандовал Раджа.
Тут же воины с бряцанием обнажили свои мечи и с криком замахали ими.
"Что это такое?", - призвал их к ответу Раджа.
"Повелитель", - ответили они, - "мы хотим подготовиться, чтобы враг не застал нас врасплох."
"Вы мне не нужны, вы нервные и возбудимые типы", - сказал он им. "Ступайте вы все по домам".
Ты заметил, что на Раджу не произвел впечатление весь этот шум и размахивание мечами. Он знал, что настоящей храбрости не требуются ни крики, ни лязг оружия.
*
* *
В следующей истории ты увидишь, как спокойно и вместе с тем храбро вели себя люди, попавшие в кораблекрушение. В конце марта 1910 шотландское судно перевозило пассажиров из Австралии к Мысу Доброй Надежды. На небе не было ни облачка, и море было спокойное и голубое.
Внезапно корабль натолкнулся на риф в шести милях к западу от побережья Австралии.
Тут же вся команда пришла в движение, каждый человек заторопился, как только раздался свисток. Но этот шум возник не из-за смятения и паники.
прозвучала команда: "Всем в шлюпки!"
Пассажиры надели спасательные ремни.
По палубе прошел слепой человек, ведомы слугой.
Все уступали ему дорогу. Он был совсем беспомощный, поэтому его первого посадили в лодку.
За короткое время все были эвакуированы с корабля, и вскоре тот затонул.
На одной из спасательных шлюпок запела женщина. И несмотря на плеск волн, который иногда перекрывал ее голос, гребцы могли слышать припев, который придавал им сил:
Гребите к берегу, моряки,
Гребите к берегу
Наконец, потерпевшие кораблекрушение достигли берега и были гос- теприимно приняты рыбаками. Ни один пассажир не погиб. Таким образом четыреста пятьдесят лю- дей спаслись благодаря своей спокойной отваге.
*
* *
Позволь мне еще немного рассказать об этой тихой отваге, когда полезные и благородные поступки совершаются без показухи или шумихи.
Вдоль одной индийской деревне, насчитывающей пятьсот домов, протекала глубокая река.
Жители этой деревне ничего еще не слышали об учении Сиддхартхи, и Благословленный решил прийти к ним и поговорить о Благородном Пути.
Он сел под большим деревом, которое раскинуло свои ветки над берегом реки, а жители деревни собрались на другом берегу. Затем он начал проповедовать, пытаясь донести до людей свое послание любви и чистоты. И его слова как чудо неслись над водной гладью. И все же жители этой деревни отказывались верить в то, что он им проповедовал и роптали на него.
Лишь один из них пожелал узнать побольше и захотел подойти поближе к Благословленному.
Там не было ни моста, ни переправы. И древняя легенда гласит, что этот человек, сильный в своей отваге, ступил на воду и пошел по ней как по суху. И так он достиг Мастера, поприветствовал его и стал внемлить его словам с великой радостью.
В самом ли деле этот человек перешел реку, как говорится об этом в легенде? Мы не знаем. Но, в любом случае, у него была отвага встать на путь, ведущий к прогрессу. И тогда жители деревни, тронутые этим примером, стали воздавать должное внимание учению Будды; и их умы стали открыты для более благородных мыслей.
*
* *
Есть отвага, которая может тебя заставить перейти реку и есть другая отвага, позволяющая тебе избрать верный путь; но чтобы оставаться на правильном пути, требуется даже бо'льшая отвага, чем вступить на путь.
Послушай притчу о курице и ее цыплятах:
Благословленный Сиддхартха обычно призывал своих учеников делать лучшее, на что они только способны, и затем верить, что это лучшее принесет свои плоды.
"Подобно тому", - говорил он, - "как курица откладывает и насиживает яйца, никогда не мучаясь вопросом 'А смогут ли мои маленькие цыплятки разбить скорлупу своими клювиками и увидеть солнечный свет?', так и вам не следует опасаться: если вы твердо придерживаетесь Благородного Пути, тогда вы также придете к свету."
И это настоящая отвага: идти прямо по пути, не страшась бури, тьмы и страдания и стойко продолжать двигаться всегда вперед, к свету, несмотря ни на что.
*
* *
Давным-давно, много лет тому назад, когда Брахмадетта правил Бенаресом, один из его врагов, король другой страны, натренировал слона для боевых действий.
Была объявлена война. Великолепный слон доставил короля, своего хозяина, прямо под стены Бенареса.
Жители осажденного города лили со стен кипящую воду и бросали камни на нападавших. Поначалу слон отступил пред этим устрашающим градом.
Но человек, тренировавший слона, подбежал к нему и прокричал:
"О слон, ты герой! Действуй как герой и повали ворота на землю!"
Ободренное этими словами, громадное животное понеслось и проломило ворота, устремляя своего короля к победе.
Вот как отвага сметает препятствия и трудности и открывает ворота к победе.
*
* *
И посмотри, как слова одобрения могут одинаково помочь как человеку, так и животному.
Одна хорошая мусульманская книга повествует об этом в истории об Абу Сейде, поэте с храбрым сердцем.
Друзья поэта, узнавшие, что он болен и лежит в лихорадке, пришли однажды навестить его. Его сын встретил их на пороге, широко улыбаясь, потому что больной чувствовал себя лучше.
Они вошли и уселись в его комнате, и были удивлены тем, что он болтал и шутил с ними в своей обычной манере. Потом, поскольку это был жаркий день, он уснул, а вместе с ним уснули и остальные.
Ближе к вечеру они проснулись. Абу Сейд заказал прохладительные напитки для своих гостей и попросил зажечь ладан, чтобы комната наполнилась благоуханием.
Абу Сейд немного помолился, затем поднялся и прочел поэму собственного сочинения:
Не впадай в отчаяние и не печалься, ведь придет радостный час
и унесет он все прочь;
Может дуть знойный самум, но и он переменится в мягкий бриз;
Может возникнуть темная туча, но и она уйдет прочь
и не вызовет наводнение;
Может вспыхнуть огонь, но он будет потушен, и сундуки и шкатулки
останутся целыми;
Боль приходит, но и уходит.
Поэтому будь терпелив, когда наступают невзгоды, ведь Время
творит чудеса;
И из спокойствия Бога грядет надежда на многие благословения.
Гости вернулись к себе восторженными и укрепленными этой прекрасной поэмой надежды. И так получилось, что больной человек укрепил здоровье своих друзей.
Отважный может придать другим отваги, как пламя одной свечи может зажечь другую.
Храбрые мальчики и девочки, читающие эту историю, учатся, как приободрять других и самим быть отважными.
Веселость
Однажды днем, в большом городе в дождливой стране, я увидела семь или восемь автобусов, перевозивших детей. Тем утром их вывезли порезвиться на природе, но плохая погоды вынудила их вернуться домой.
И все же дети пели, смеялись и радостно приветствовали всех прохожих.
Они сохранили свою веселость в эту мрачную погоду. Если кто-то из них начинал грустить, то песни остальных подбадривали его. И людям, проходившим мимо и слышавшим смех ребят, казалось, что небеса на мгновение осветились.
*
* *
Амир был принцем Хорасана и жил на широкую ногу. Когда он выступал с походом на войну, то три сотни верблюдов несли горшки, кастрюли и тарелки с его кухни.
Однажды его захватил в плен калиф Измаил. Но беда не лишает человека чувства голода. Так что когда Амир увидел поблизости своего шеф-повара, то попросил доброго человека приготовить ему еду.
У повара оставался всего лишь один кусок мяса, и он положил его в горшок, стоящий на огне. Затем он отправился на поиски растительности, чтобы придать пикантность тушеному мясу.
Пробегавшая мимо собака учуяла мясо и засунула нос в горшок, стоявший на огне. Почувствовав жар огня, она резко отпрянула назад. Но сделала она это столь неловко, что горшок застрял на ее голове, и в панике она бежала, не сумев избавиться от горшка.
При виде этого Амир разразился хохотом.
"Почему", - поинтересовался стражник, - "ты смеешься, когда у тебя есть все причины печалиться?"
Но Амир показал ему на собаку, улепетывающую из лагеря, и произнес: "Я смеюсь при мысли о том, что понадобилось триста верблюдов, чтобы доставить сюда мою кухню, и теперь оказалось достаточным одной собаки, чтобы унести все прочь!"
Амир получил удовольствие от своей веселости, хотя и не позаботился о том, чтобы передать другим эту бодрость духа. Однако мы должны воздать ему должное за его легко-сердечие. Если он смог шутить в гуще таких затруднений, то разве не в наших силах улыбаться в лицо меньшим неприятностям?
*
* *
В Персии жила одна женщина, которая обычно торговала медом. У нее были очень учтивые манеры, и покупатели вились возле ее прилавка. И один поэт даже сказал, что торгуй она ядом, люди также покупали бы его, как будто это мед.
Один угрюмый неудачник увидел, какую большую выгоду извлекает она из торговли сладостями и решил открыть такую же торговлю.
Так что он установил прилавок, но за рядами горшков с медом лицо его выглядело словно уксус. Всех тех, кто подходил поближе, встречало угрюмое лицо. И так все проходили мимо, оставляя его наедине со своими горшками. "Даже мухи не зарятся на его мед", - сказал поэт. К вечеру этот человек еще не продал ничего. Женщина заметила это и сказала мужу: "Горькое лицо делает мед горьким".
Улыбалась ли эта женщина лишь ради того, что привлечь покупателей? Давайте лучше надеяться, что ее веселость исходила из ее доброй натуры. В этом мире мы не только покупатели и продавцы; мы должны быть друзьями друг другу. Покупавшие мед у этой женщины чувствовали, что она не просто продавец: она неунывающий житель этого мира.
*
* *
В следующей истории я расскажу вам, как радостный дух бьет ключом подобно воде из прекрасного источника. Человек, о котором в ней говорится, не имел ничего общего с торговлей: он был знаменитым и славным Рамой.
Рама сразил десятиголового и двадцатирукого короля демонов Равану. Я уже рассказывала вам начало этой истории. Это была самая грандиозная из всех битв. Были убиты тысячи обезьян и медведей, сражавшихся на стороне Рамы, и повсюду валялись грудой трупы демонов. Их король безжизненно лежал на земле. Но как было трудно повергнуть его! То и дело Рама рубил его головы и руки, но они неизменно отрастали, так что он должен был отрубать их много раз; их было так много, что в конце казалось, что руки и головы дождем падали с небес.
Когда закончилась эта ужасная битва, то были оживлены все убитые обезьяны и медведи, и все выглядело так, как будто великая армия ждет дальнейших приказов.
Славный Рама, который вел себя столь же просто и спокойно и после победы, благодарно взглянул на своих преданных друзей.
Затем Вибхишан, который впоследствии сменил Раму на троне, подогнал повозку, доверху набитую драгоценностями и богатыми одеяниями.
"Послушай, друг мой Вибхишан", - сказал Рама, - "подними повозку высоко в воздух и вывали ее перед воинами".
Король сделал так, как ему советовали, и высоко в воздухе рассыпались сверкающие драгоценности и ярко окрашенные одежды. Обезьяны и медведи повалились друг на друга, ринувшись хватать падавшие богатства. Это была потешная возня.
И от всего сердца рассмеялся Рама и его жена, леди Сита, и его брат Лакшман смеялся вместе с ними.
Отважным знаком этот смех. Нет ничего более сердечного, чем хорошее и милое веселье. И слово "сердечное" имеет то же происхождение, что и слово "отвага". В трудные времена бодрость, исходящая от сердечного духа, поистине предстает отвагой.
Конечно, не обязательно всегда смеяться; но живость, беззаботность, добрый юмор всегда к месту. И как они помогают! С помощью них мать наполняет дом счастьем для своих детей; сиделка ускоряет выздоровление больных; господин облегчает задачу своих слуг; рабочий вдохновляет своих товарищей; путешественник помогает своим компаньонам в их трудном пути; гражданин вселяет надежду в сердца соотечественников.
И разве есть что-нибудь, что вы, счастливые мальчики и девочки, не можете исполнить с бодростью духа?
Уверенность в себе
Среди арабов Хатим Таи снискал добрую репутацию старца, щедрого на подарки и милостыню.
- Встречал ли ты когда-нибудь кого-то лучше себя?, - однажды спросили его друзья.
- Да, - ответил Хатим Таи.
- Кто же это был?
- Однажды я пожертвовал сорок верблюдов и закатил пир на весь мир, чтобы всякий, кто пожелает, мог прийти на него. Затем я отправился в путь с несколькими гонцами, чтобы оповестить всех повсюду. По дороге нам встретился дровосек, уже нарубивший вязанку хвороста. Этим способом он зарабатывал себе на пропитание. Видя, что он беден, я спросил его, почему он не приходит на пиры, устраиваемые Хатимом Таи. "Тому, кто сам зарабатывает себе на жизнь", - ответил он, - "не нужно подарков Хатима Таи".
Почему же Хатим Таи заявил, что дровосек лучше него?
Потому что считал, что благороднее работать и самому обеспечивать себя, чем получать подарки от других, не затрачивая при этом усилий и не жертвуя ничем. Он считал, что это расхолаживает человека и мешает ему полагаться на самого себя.
Конечно, совершенно естественно, когда друзья дарят друг другу подарки; хорошо, когда сильные руки приходят на помощь бедным и нуждающимся; но здоровый человек должен работать своими руками, а не протягивать их для милостыни. Но, конечно, это не касается тех, кто полностью посвятил себя созерцательной жизни и поиску мудрости.
*
* *
Хотя поведение дровосека и было благородным, но оно было менее благородным, чем поведение персидского принца, чью историю я сейчас вам поведаю.
Он жил в древние времена и звали его Гуштап.
Гуштап был очень раздосадован тем, что отец не считает его наследником престола, так что он покинул родные края и отправился на Запад. Оставшись один, он осознал, что отныне он сам должен зарабатывать себе на жизнь. Поэтому он пошел к повелителю той страны и сказал ему:
"Я умелый писец и был бы счастлив служить тебе."
Ему сказали подождать несколько дней, потому что в тот момент писец не был нужен. Но Гуштап слишком спешил, чтобы ждать, поэтому пошел к погонщикам верблюдов попросить у них работы. Им не был нужен новый помощник; однако, видя крайнюю его нужду, они дали ему поесть.
Затем Гуштап постучал в дверь кузнеца и предложил ему свои услуги.
"Хорошо", - ответил кузнец, - "помоги мне расплющить вот этот кусок железа". И он вложил молот в руки Гуштапа.
Принц обладал громадной силой. Он поднял молот и опустил его на наковальню. Наковальня рассыпалась на куски с первого удара. Кузнец пришел в ярость и прогнал принца прочь.
И так Гуштап снова стал скитаться в большой нужде.
Куда бы он ни обращался, нигде он не мог найти для себя дела.
Наконец на поле он повстречал крестьянина, который сжалился над ним, дал ему пищи и приютил.
Однажды дошла весть, что дочь короля Рума была на выданьи, и что все молодые люди королевской крови приглашались на званный пир. Гуштап решил пойти туда и сел за стол вместе с остальными. Принцесса Китабан увидела его, полюбила и вручила ему букет роз в знак своей благосклонности.
Король же невзлюбил Гуштапа за его бедность. Он не дал благословения своей дочери, и когда те поженились наперекор его воли, прогнал их из дворца. Поэтому суженые отправились в гущу леса и построили себе хижину недалеко от реки.
Гуштап был отличным охотником. Каждый день он переправлялся на лодке на другой берег, подстреливал лося или дикого осла, отдавал половину добычи лодочнику, а остальное приносил домой своей жене.
Однажды лодочник перевез к Гуштапу молодого человека по имени Мабрин.
"Мой господин", - промолвил Мабрин, - "я хочу жениться на второй дочери короля, сестре твоей жены, но для этого я должен убить свирепого волка, опустошающего королевские земли. И я не знаю, как сделать это".
"Я сделаю это за тебя", - ответил охотник Гуштап.
Он отправился в пустыню, и когда нашел волка, подстрелил его двумя стрелами, а затем отрезал его голову своим охотничьим ножом.
Король пришел посмотреть на мертвого зверя, и на радостях выдал свою вторую дочь за Мабрина.
Некоторое время спустя лодочник перевез к Гуштапу другого молодого человека по имени Ахрун. Ахрун хотел жениться на третьей дочери короля, но сначала должен был убить дракона. Гуштап пообещал, что справится и с этой трудной задачей.
Он взял несколько ножей и связал их в шар с ощетинившимися острыми кромками. Затем он отправился на поиски и нашел огнедышащего дракона. Ловко увертываясь от когтей чудища, он вонзил множество стрел в его тело. Затем Гуштап нацепил свой колючий шар на конец пики и вонзил его в глотку чудовища. Дракон сомкнул челюсти и повалился на землю. Затем принц добил его мечом.
Так Ахрун женился на третьей дочери короля.
Вы не будете удивлены, услышав, что по прошествии некоторого времени такой доблестный принц стал персидским шахом, сменив на троне своего отца. И именно во времена правления Гуштапа святой пророк Зердашт, или Зороастр, привил персам веру в Ормазда, господа света и солнца, и огня и праведности и справедливости.
*
* *
Однако, вы видели, что Гуштап не сразу нашел свое место в мире.
Он безуспешно перепробовал несколько занятий, и поначалу даже нажил себе немало врагов, как например, того доброго кузнеца.
Однако, наконец, он обрел свое настоящее пристанище в жизни и помогал другим, пока не пришло его время занят трон и мудро править государством. И именно потому что этот принц помогал другим, он был лучше того дровосека, который работал только для себя. Гуштап был лучше и великодушного Хатума Таи, ведь он не просто раздаривал свои несметные богатства, а делился силой своих рук и даже рисковал своей жизнью ради других.
Никто не достоин большего почтения, чем тот, кто, полагаясь на самого себя, может не только удовлетворить все свои нужды, но и увеличить благосостояние всех людей вокруг себя.
Почитай отца, инженера или дровосека, писателя или рабочего, торговца, кузнеца или геолога, который, делая свое дело, каким бы оно ни было, зарабатывает на хорошую жизнь и увеличивает благосостояние своего семейства.
Почитай рабочего, который, преследуя как собственные интересы, так и интересы своих товарищей, объединяется с ними, чтобы организовать кооперативные лавки или мастерские, или организовать профсоюзы, которые позволили бы каждому отстаивать свои права, вливая свой слабый голос в мощный глас коллектива.
Эти рабочие союзы учат каждого рабочего полагаться на собственную силу и помогать друг другу.
Также и ты, школьник, учишься обогащать свой ум, сосредоточиваясь на задаче, которую ставят перед тобой твои учителя. И поднимаясь по ступенькам знания, учись и ты помогать своим друзьям, если они менее подготовлены или менее умелые, чем ты сам.
Это только в сказках достаточно лишь произнести заклинание или потереть волшебную лампу или взмахнуть волшебной палочкой, чтобы появился джин и понес тебя по воздуху, выстроил дворец в мановение ока или вызывал как будто бы из-под земли целую армию всадников и боевых слонов.
Но личное усилие приносит еще бо'льшие чудеса: благодаря ему земля рождает богатый урожай, приручаются дикие животные, прокладываются тоннели через горы, возводятся дамбы и мосты, строятся города, отправляются в плавание корабли и запускаются ракеты; коротко говоря, это увеличивает общее благосостояние и обеспечение.
Благодаря личному усилию человек становится более благородным, более справедливым, более добрым: это настоящий прогрес