ХХ в. значительно поменял представления о роли мужчин и женщин. В противовес викторианской морали, на рубеже XIX—XX вв. распространилась деятельность суфражистских объединений. Женщины отвоевали избирательные права и право на образование, но до освобождения от стереотипов было еще далеко. В становлении равных прав, как ни странно, женщинам помогли войны, — Первая мировая, а затем и Вторая. Во время войны политики активно привлекали женщин к работе, которую до этого выполняли мужчины (в том числе на заводах и в шахтах), пропагандировался образ сильной женщины. По окончании войн женщины составляли вернувшимся мужчинам конкуренцию и занимали рабочие места, поэтому идеология снова начинала транслировать образ слабой женщины, что рождало противодействие в женских кругах.
В Советском Союзе в 1917 году в одной из первых стран мира было провозглашено полное равенство мужчины и женщины. В первое десятилетие после революции предпринимались шаги для реализации этой идеи: строились ясли и общественные кухни и прачечные, чтобы освободить женщин от домашнего труда, поощрялась их работа на любых должностях, распространились общежития с дежурствами по кухне и уборке помещения. Однако к середине тридцатых годов, когда стали заметны следы консервативной сталинской политики и были снова законодательно запрещены разрешенные в двадцатые аборты и гомосексуальные отношения, главной функцией женщины снова было объявлено деторождение и забота о семье. Декларация равенства полов в Советском Союзе впоследствии сыграла с женщинами злую штуку, так как от них начало ожидаться соответствие одновременно всем предписанным ролям: работницы, хозяйки, матери и в идеале любовницы.
К середине ХХ в. интерес изучения сексуальности и противодействие традиционной морали достигли такого уровня, что привели к совершению «сексуальной революции» — процесса, которого все ждали уже долгое время. В основе этой революции — радикальная ломка половой иерархии, ослабление поляризации мужских и женских социальных ролей. Совместное обучение и дальнейшая деятельность нивелируют традиционные различия в нормах мужского и женского поведения, полоролевые различия начинают рассматриваться не как биологический закон, а как социо-культурный факт, который может быть переосмыслен.
Постепенно эта идея приведет к сознанию понятия «гендер» (социальный пол), который описывает исторические ожидания и культурные требования по отношению к мужчинам и женщинам. Вопросы становления и происхождения гендера отражены в работах американского философа Дж. Батлер. Она считала, что гендер, в отличие от пола, является не врожденным, а приобретенным. Так, уже с первых дней жизни идет процесс становления мальчиком или девочкой: в словах родителей и родственников проскальзывают слова, что мальчик должен быть сдержанным и меньше плакать, а девочка должна быть послушной, доброй и веселой. Кроме того, в нашей культуре принято разделение цветов: голубой, синий — мужские цвета, розовый — женский (примечательно, что в Японии розовый и красный цвета традиционно считались мужскими, так как представляли собой воплощение жизни и силы, а голубой и синий — женскими, так как ассоциировались с нежностью и слабостью).
Желание противостоять традиционной иерархичности системы приводит к появлению термина «гендер-квир», которым пользуются для определения своей гендерной идентичности люди, не желающие располагаться в рамках бинарной системы мужское/женское. «Гендер-квир» — это обобщающий термин для разных вариантов идентичности, находящихся за пределами бинарной логики (например, бигендерной идентичности, при которой субъект идентифицирует себя и как мужчину, и как женщину).
Классические представления о фемининности/маскулинности также меняются в ХХ в. Традиционные качества, приписываемые женщинам (нежность, чуткость, мягкость, красота, но в то же время пассивность и зависимость), постепенно дополняются умом, энергий, предприимчивостью и т. д. Традиционные мужские качества: сила, строгость, агрессивность, сдержанность по отношению к женщине — дополняются уравновешенностью, гибкостью, развитием чувствительности и чувственности.
В ХХ в. совершилась еще одна маленькая революция — произошел переход от брака по расчету или по договоренности к браку по любви. Именно поэтому ХХ в. так много рефлексирует над понятиями любви, телесности, сексуальности. Сексуальные удовольствия и гармония в интимной жизни становятся важной частью брачных отношений, и в случае неудовлетворенности этими сферами брак может быть пересмотрен или же расторгнут по взаимному соглашению или по желанию одной из сторон. Это обусловливается тенденцией к изменению ценностных ориентаций, в центре которых находится уже не семейная система, а отдельный человек, его чувства и желания.
Над этой ситуацией, смешавшейся к тому же с культом потребления, свойственным середине ХХ в., иронизирует французский поэт Б. Виан в стихотворении «Жалобы на прогресс» (1955):
Когда-то в давние года
Влюблялись — и тогда
Чтоб доказать свой пыл и жар
Вручали сердце в дар
Сегодня это всё ей-ей
Похоже на обмен
И шепчут, забирая в плен,
Возлюбленной своей
Ах, обнимите меня, мадам…
И я тогда вам дам:
Электровилку
Бельесушилку
Сокодавилку
Сервиз и поднос
Кухню духовку
Ванну кладовку
Всю меблировку
И к ней пылесос
<…>
Ткань с подогревом
Что дарят королевам
И в любом краю
Будем мы в раю.
Либерализация нравов неизбежно приводит к чувству потерянности и отсутствию четких жизненных ориентиров, которые отныне каждый человек должен создавать себе сам. При этом жить только для себя для многих означает жить сегодняшним днем, где сексуальные отношения — всего лишь вид развлечений. ХХ в. изобрел множество новых способов флирта и обольщения применительно почти к любой ситуации. Для некоторых людей, утративших прежние узы: семью, брак, церковь, дружбу, — секс стал одним из способов поддержки собственного Я. Секс может играть разные роли: стать как своего рода самоцелью, как когда-то во времена дон Жуана, так и формой протеста против существующего общества и его морали.
В целом вторая половина ХХ в. характеризуется положительным отношением к сексу и сексуальности: распространяются новые средства контрацепции, разрешаются аборты, во многих странах к концу тысячелетия разрешаются однополые браки и отношения, проводятся операции по смене пола при наличии гендерной дисфории.
Однако И. С. Кон отмечает негативные последствия такого положительного отношения к сексу, а именно: постепенно секс начинает обесцениваться, восприниматься как что-то само собой разумеющееся, что заметно обедняет палитру эмоций, которые можно пережить при сексуальном удовольствии. В свою очередь требование общества как можно больше уделять внимания сексу приводит к своеобразной «инфляции», когда сексуальная сфера обесценивается и переводится в разряд обычных услуг (например, в сфере проституции и порнографии). Современная репрессивная система — это не канон религиозных правил и запретов, а наоборот, представление о том, что «все дозволено», все можно купить или продать за свою цену.
Границы нормы и патологии в сексуальности тоже меняются: например, вполне официально начинают работать бдсм-клубы (аббревиатура от английских слов: Bondage & Discipline — неволя и воспитание; Domination & Submission — доминирование и подчинение; Sadism & Masochism — cадизм и мазохизм), по контракту оказывающие услуги людям, получающим удовольствие от господства или подчинения или агрессивной эротической игры. Одним из принципов таких клубов становится добровольность: каждый из участников акта может остановиться в любой момент по своему собственному желанию. С одной стороны, такое свободное отношение к сексуальности является положительным показателем того, что эротическая сфера постепенно освобождается от прежних репрессивных представлений и стереотипов, с другой — теряется сама специфика сексуальности как отчасти запретного, греховного процесса, что в прежние века подогревало интерес и повышало удовольствие.
Как противодействие рыночной системе, освоившей сферу сексуальности, на рубеже XX—XXI вв. возвращается представление о значимости моногамных романтических отношений. Однако согласно современным стандартам, они не обязательно должны быть гетеросексуальными или иметь цель продолжения рода. Романтическая любовь снова становится самоцелью, позволяющей реабилитировать отношение к сексуальности как к взаимному получению удовольствия двумя любящими людьми. В будущем обществу придется полностью переосмыслить представления о сексуальности, чтобы избавиться как от негативного влияния культурных стереотипов прошлого, так и от проблем, к которым привела сексуальная революция в настоящем.
Эротика и порнография. Эротическая литература ХХ в.
Эротическое искусство ХХ в. охватывает все сферы: живопись, скульптуру, музыку, театр, литературу, фотографию, кинематограф, в последнее время популярными становятся различные жанры виртуального искусства. Одним из важных теоретических вопросов, который решался в последнее столетие, стал вопрос о разграничении порнографии и эротики. Особенно остро этот вопрос встал в связи с различными законами, ограничивающими или запрещающими порнографическую продукцию.
Современные споры о порнографии во многом объясняются тревогами, связанными с женской объективацией, ранней сексуализацией молодежи, порнографической зависимостью и сопровождающими ее проблемами с потенцией и т. д. Сложность разграничения заключается в том, что и в эротике, и в порнографии имеет место изображение половых органов или полового акта. Соответственно, отличие должно базироваться на каких-то основаниях, среди которых были предложены:
— количественные критерии (эротика не показывает напрямую половые органы и лишь намекает на сексуальный контекст);
— прагматические критерии (порнография призвана возбудить тело, эротика — фантазию);
— исторические критерии (порнография имеет истоки в массовой культуре, отсюда ее прямолинейность, а эротика всегда была уделом высшего класса, она привлекает именно двусмысленностью, артистичностью изображения);
— контекстуальные критерии (порнографическое относится к общественно неприемлемому, недопустимому, а эротическое находится в рамках приличия, но все же приближается к их границе);
— аффективные критерии (эротика ассоциируется с интеллектуальным и эстетическим удовольствием, порнография — с физическим);
— нравственные критерии (эротика гуманистична, ее цель — воздействие на эстетические чувства, порнография деиндивидуализирует субъекта, ее цель — вызвать физическое влечение к объекту).
Культуролог и сексолог И. С. Кон предложил следующие определение: «эротикой, без которой не может существовать ни человеческая сексуальность, ни культура, называются сексуальные чувства, фантазии и переживания, а также стимулирующие их литературные, видео, аудио и прочие материалы». Кон считает, что реакция на эротические знаки и образы — это естественная часть человеческой культуры с древнейших времен. Эти образы служат не только стимуляторами сексуального возбуждения, но и средством познания другого человека, обогащения чувственного опыта.
Разумеется, ни один из этих показателей нельзя считать абсолютным — к сожалению, как и все в истории эротической культуры, граница между порнографией и эротикой условна и зависит от исторических, экономических, религиозных, политических, культурных представлений, свойственных той или иной эпохе.
Эротическая литература ХХ в. лежит на пересечении эротики и порнографии и настолько многообразна, что сложно говорить об общих тенденциях, но можно выделить отдельные знаковые тексты. Роман Дэвида Лоуренса «Любовник леди Чаттерлей» был написан в 1928-м, но впервые опубликован на родине писателя, в Англии, только в 1960-м. В основе сюжета романа лежит любовный треугольник: красивая молодая жена, ее муж-инвалид и приглядывающий за поместьем угрюмый и нелюдимый лесник. Именно в отношениях с лесником раскрывается чувственность и сексуальность главной героини, которая становится предметом пристального внимания писателя.
Другой известный текст того времени — «Тропик рака» (1934) Генри Миллера. Роман повествует о приключениях бедствующего американского писателя в Париже. Некоторые эпизоды написаны в технике потока сознания, некоторые носят автобиографический характер, а некоторые — полностью вымышлены. В произведении описывается жизнь низших слоев парижского общества: проституток, сутенеров, мелких преступников. Текст написан от первого лица, и часто рассказчик в подробностях описывает свои сексуальные приключения. Однако в большей степени роман интересен философскими размышлениями: о сексуальности и ее составляющих, об одиночестве, о кризисе западной культуры и т. д.
Большую роль в эротическом искусстве ХХ в. играет роман В. Набокова «Лолита» (1955). История о любви к двенадцатилетней девочке до сих пор вызывает различные споры и осуждение общественности. Набоков изобрел слово «нимфетка», которое сразу же вошло в сексологический обиход. Роман и возбуждает, и отталкивает: возбуждает тонким и чувственным описанием зарождающегося влечения, отталкивает нарушением запретов и самой идеей любви к несовершеннолетней девочке (вспомним, что во многих странах в Средние века было обычным выдавать девочек замуж в возрасте 10—12 лет). В то же время роман имеет психологический и символический характер и ставит сложные для современности вопросы о границах дозволенного и о причудах любовного влечения.
Один из самых знаменитых порнографических романов ХХ в. — книга «Эммануэль», впервые изданная анонимно в 1959 году. С авторством этой произошла интересная история: сначала стало известно, что автор — молодая жена сотрудника французского посольства в Таиланде Луи-Жака Ролле, однако впоследствии выяснилось, что автором текста является сам Луи-Жак. Книга рассказывает о сексуальных приключениях молодой француженки, все окружение которой (в том числе муж) подталкивают ее к раскрепощению. Она впервые пробует мастурбировать, занимается любовью с лесбиянкой, знакомится с анальным сексом. Идея романа в том, что все эти практики только укрепляют ее любовь к мужу и что всестороннее развитие человеческой сексуальности не вредит, а помогает брачным отношениям.
В 1996 году Ив Инцлер написала необычную книгу с названием «Монологи вагины». Она построена на женских историях, затрагивающих сокровенные вопросы, связанные с женской сексуальностью: первый сексуальный опыт, оргазм и его отсутствие, менструации, роды, изнасилование и т. д. Рассказы часто ведутся от имени вагины и сопровождаются выдержками из научных справочников и изданий: например, в тексте рассказывается о практике клитеродэктомии (операции по удалению клитора и сшиванию половых губ), до сих пор распространенной в странах Африки. Основная идея книги носит позитивный характер: писательница надеется, что прочтение этой работы поможет женщинам лучше понимать и любить себя, принимать себя и физически, и эмоционально, что откроет доступ к полноценному удовольствию от жизни.
Множество этих текстов было впоследствии экранизировано («Монологи вагины» поставлены в театре), поэтому читатель может ознакомиться с ними в других медийных формах и пространствах.