Событием в литературе стал роман «Дом на набережной» (1976), в котором знаменитый правительственный жилой дом на Москве-реке выступил символом, средоточием, местом столкновения судеб, страстей, желаний, чувств современников. Дом на набережной – своего рода древний Ноев ковчег, в котором современное человечество спасается от бедствий времени, Титаник в его катастрофическом плавании по реке истории. Подтверждением тому служит карьера главного героя романа Глебова, морально преступного, этически глухого, нравственно смущенного человека. Роман Трифонова, тем не менее, не отвлеченное обобщение – будущий писатель 8 лет детских во время расцвета сталинизма жил в этом доме и был способен показать общую драму жизни на частных примерах. Вечный цикл взлетов и падений судьбы человека Трифонов усвоил на трагическом опыте отца, получившего привилегированной жилье в пору близости к власти.
Опыт художественного осмысления истории, передаваемой глазами престарелого героя, Трифонов предпринимает в романе «Старик». Писатель объединяет описание революционных лет и современности, так что в сюжете, в системе образов угадываются личные впечатления автора. В романе сочетаются все основные темы прозы Трифонова, однако его нельзя считать итоговым, потому что писатель умер внезапно, оставив незаконченные замыслы и неопубликованные произведения.
«ОБМЕН»
(Сюжет, проблематика)
Трифонов написал повесть «Обмен» в 1969 г. К рубежу 1960 и 70х писатель обрел свой индивидуальный стиль, определил круг идей своих произведений, нашел своего героя.
В повести изображена близкая автору социальная среда – современная московская интеллигенция, ее жизненный уклад, быт, занятия, интересы, привычки, - все, что входит в понятие повседневность. Тематика повести отражает реальные тенденции в обществе конца 1960-х – 1970-х гг., проявившиеся, прежде всего, в городской среде. История начала новый цикл жизни, как и в 1920-е гг., когда, по Маяковскому, «утихомирились бури революционных лон.// Подернулась тиной советская мешанина» («О дряни, 1921). Конечно, стихи написаны по другому поводу, они насыщены гневным уничижительным пафосом, обличающим пошлость мещанства, однако социальный корень зла вечен – обывательская жизнь. Так, к концу 1960-х гг. страна пережила ужасы репрессий, войны, лишения, подходил к кульминации общественный подъем, вызванный необходимостью восстанавливать жизнь, заканчивалось время шестидесятников… И наступала эпоха относительно прочной жизни общества, неизбежно сопровождаемая угрозой повседневности, в тине которой тонут духовные идеалы и душевные ценности.
Сюжетная ситуация повести «Обмен» не содержит ни одного особенного события, она проста, банальна и в разных формах встречается в жизни каждого. У героя повести Виктора Дмитриева, московского интеллигента-обывателя смертельно больна мать Ксения Федоровна; его жена Елена все годы замужества не ладит со свекровью, даже относится к ней с неприязнью, как и мать в своем отношении к выбору сына. Автор характеризует их отношения как «окостеневшую и прочную вражду». Семья Дмитриева - он, жена Елена, дочь Наташа и Ксения Федоровна - живет раздельно, в разных районах Москвы. Поначалу герой хотел съехаться с матерью, чтобы жить вместе, однако это было невозможно из-за семейных отношений.
Завязка конфликта повести происходит в самом начале повествования, когда жена Дмитриева, имея в виду скорую и неизбежную смерть его матери, предлагает мужу совершить обмен жилплощади, чтобы не потерять комнату Ксении Федоровны после ее смерти. Развитие событий повести и ее финал, т.е. развязка конфликта предсказуемы: хотя первая реакция героя на сомнительное в нравственном отношении предложение жены была ясной и отрицательной, в продолжении повести он ожидаемо уступает жене. Дмитриев мечется в сомнениях, однако все его душевные движения вялые, слабые, словно конвульсии угасающей совести. В результате обмен состоялся, Дмитриевы въехали в двухкомнатную квартиру. Ксения Федоровна вскоре умерла, уже зная о неминуемой смерти, хотя до начала хлопот Елены об обмене верила, что болезнь излечима.
Первый, «поверхностный» уровень проблематики произведения складывается из вопросов бытового, психологического и морально-этического плана; глубинный пласт сюжета насыщен нравственно-философскими коллизиями, на этом уровне ведущей темой становится жизнь души человека. В этом смысле тщательное, последовательное изображение внутренних переживаний главного героя Дмитриева продолжает традиции русской классической литературы. Так, при описании чувств, размышлений, душевных движений героя Трифонов прибегает к такому типу авторского повествования, который составлял художественное открытие Толстого, получившее знаменитое определение Чернышевского – диалектика души. Трифонов стремится так же зорко наблюдать и точно отмечать малейшие колебания настроения и мысли у своего героя, как это делал Достоевский, следивший, чтобы поведение, например, Раскольникова было не надуманным и навязанным автором, а правдивым, т.е. «рождалось» в самом герое. И, наконец, Трифонов явно берет за образец детализации кажущуюся бесстрастность и объективность Чехова.
Идея повести «Обмен»
Будничная атмосфера, в которую погружен сюжет повести, не должна обманывать читателя в том, что ее идеи неглубоки и так же обыденны. Особенность трифоновского стиля состоит в том, что писатель в картинах ежедневной жизни, самых незначительных, рутинных, нами даже не замечаемых, обнажает глубокие смыслы и значимые явления. Вот, например, незначительнейшая сцена подготовки супружеской тахты к ночи:
«Лена отошла к тахте и продолжала раскладывать постель молча. Она вынула из ящика, стоявшего в головах тахты, толстую клетчатую скатерть, служившую обыкновенно подкладкой под простыню, но иногда применявшуюся и по своему прямому назначению для обеденного стола, на скатерть положила простыню, которая вздулась и легла не очень ровно, и Лена нагнулась, вытягивая вперед руки, чтобы достать до дальнего края тахты — лицо ее при этом мгновенно налилось краской, а живот низко провис и показался Дмитриеву очень большим, — и расправила завернувшиеся углы (когда стелил Дмитриев, он никогда не расправлял углов), потом бросила на простыню, к ящику, две подушки, одна из которых была с менее свежей наволочкой, эта подушка принадлежала Дмитриеву. Вытянув из ящика и кладя на тахту два ватных одеяла, Лена сказала…». В описании этого скучного занятия сказано очень многое и их убогом быте (скатерть, как одновременно деталь постели и стола, и об отношениях (изменившийся взгляд Дмитриева на жену, разные наволочки на подушках, два одеяла и т.д.). Или Дмитриев, ложась спать, вспоминает стихи Пастернака, написанные в больнице, и они соотносятся в своем пафосе и с болезнью матери, и с их тахтой, и с общей участью, и становятся приглашением осознать, что промысел Божий непостижим умозрительно, но постигается в созерцании:
Господи, как совершенны
дела Твои, - думал больной, -
Постели, и люди, и стены,
Ночь смерти и город ночной.
Главную мысль повести Трифонов выразил в названии. Выбранное для него слово «обмен» надо понимать в двух смыслах: как обозначение основного сюжетного события – обмена жилплощади и как нравственно-философскую метафору – Дмитриев безвольно обменял свое внутреннее убеждение, душевное достоинство на трусливый покой, потерял себя. В самой повести эта мысль высказана матерью в разговоре с сыном: «Ксения Федоровна смотрела на него спокойно, закрыла глаза. Было похоже, что она засыпает. Потом сказала: “Ты уже обменялся, Витя. Обмен произошел…” — Вновь наступило молчание. С закрытыми глазами она шептала невнятицу: — Это было очень давно. И бывает всегда, каждый день, так что ты не удивляйся, Витя. И не сердись. Просто так незаметно…».
На следующий день после этого разговора с Дмитриевым произошел случай, поразительно напоминающий то, что на самом деле означал обмен: он, жалея, обманул собаку. Герой ехал на работу, и в троллейбус впрыгнула овчарка, она «была брюхата, впрыгнула тяжело и села на пол возле кассы. <…> Овчарка смотрела в окно. Ей что-то было нужно в троллейбусе. Дмитриев подумал, что водитель может завезти ее далеко и она погибнет. <…> На ближайшей остановке, где люди шарахнулись от двери, Дмитриев сошел, позвал: «Выходи, выходи!» — и собака спрыгнула послушно и села на землю. А Дмитриев успел вскочить обратно. Через стекло отъезжающего троллейбуса он видел собаку, которая смотрела на него».
Следствия обмена сказались на здоровье и внешности Дмитриева, с ним «сделался гипертонический криз, и он пролежал три недели дома в строгом постельном режиме. <…> Выглядел он неважно. Он как-то сразу сдал, посерел. Еще не старик, но уже пожилой, с обмякшими щечками дяденька».
Остается вопрос: так ли виноват Дмитриев, согласившись на обмен? Ведь у семьи не было другой возможности улучшить свои жилищные условия, тем более, что Ксения Федоровна никогда бы не препятствовала этому, желая только добра сыну и внучке. Значит, все дело в жене, настоявшей на немедленном обмене? Когда у нее появилась решимость совершить его, мать Дмитриева еще не знала, что обречена, и она сразу же поняла истинные причины неожиданной заботы невестки. Поступает ли Елена предосудительно с моральной точки зрения или руководствуется здравым смыслом, полезным для всех членов семьи?
В мыслях Дмитриева проскользнула как-то оценка душевных качеств жены, он считал, что в ней есть душевная глухота, душевная неточность. Герой так прямо и обвинил жену, после того она сделала предложение: «Ей-богу, в тебе есть какой-то душевный дефект. Какая-то недоразвитость чувств. Что-то, прости меня, недочеловеческое. Как же можно? Дело-то в том, что больна моя мать, а не твоя, правда ведь?» Справедливы ли слова Дмитриева, прав ли он? И не самая ли большая вина лежит на нем?
1. Ю.В. Трифонов говорил: «Всегда любил Чехова и Бунина…Чехов всегда умел проникать во внутренний мир другого, и так глубоко, что ему совершенно не нужно было описывать внешние приметы человека - благодаря точности изображения «нутра» читатель как бы угадывал все остальное. У Бунина наоборот. Он настолько точно живописал внешний мир, воссоздавая его в мельчайших деталях - в цвете, в звуках, в красках, что воображение читателя дорисовывало мир внутренний. У таких художников не перестаешь учиться». Раскройте, опираясь на текст повести «Обмен», какие традиции Чехова и Бунина нашли отражение в этом произведении.
2. На основе анализа повести «Обмен» выразите свое согласие (несогласие) с позицией критика: «городское жилище безопорно, под ним ничего нет». (А.В. Шаравин)
Если мнения в классе разделились, проведите дискуссию. Все точки зрения участников обязательно должны быть аргументированы текстом романа. Необходимо выделить ведущего, который будет направлять обсуждение и подведёт итоги.
3. Прочитайте приведенный ниже фрагмент повести и выполните задания.
Он никак не мог посмотреть ей в глаза, теперь он хотел этого, но Лена стояла к нему то боком, то спиной, когда же она повернулась и он взглянул ей прямо в глаза, близорукие, с расширенными от вечернего чтения зрачками, увидел — решимость. Наверно, готовилась к разговору давно, может, с первого дня, как узнала о болезни матери. Тогда же ее и осенило. И пока он, подавленный ужасом, носился по врачам, звонил в больницы, устраивал, терзался, — она обдумывала, соображала. И вот нашла каких-то Маркушевичей. Странно, он не испытывал сейчас ни гнева, ни боли. Мелькнуло только — о беспощадности жизни. Лена тут ни при чем, она была частью этой жизни, частью беспощадности. Кроме того, можно ли сердиться на человека, лишенного, к примеру, музыкального слуха? Лену всегда отличала некоторая душевная — нет, не глухота, чересчур сильно, — некоторая душевная неточность, и это свойство еще обострялось, когда вступало в действие другое, сильнейшее качество Лены: умение добиваться своего.
Он зацепился за то, что было вблизи: зачем нужен маклер, если квартира на Малой Грузинской уже найдена? Маклер нужен, если придется менять их комнату. И вообще чтоб ускорить весь процесс. Она не заплатит ему ни копейки до тех пор, пока не получит ордер на руки. Стоит это не так уж дорого, рублей сто, максимум полтораста. Так и есть! Его мрачность она расценила по-своему. Какая тонкая душа, какой психолог. Он сказал, что лучше бы она подождала, пока он начнет этот разговор сам, а не начнет, значит, не нужно, нельзя, не об этом сейчас надо думать.
— Витя, я понимаю. Прости меня, — сказала Лена с усилием. — Но… (Он видел, что ей очень трудно, и все-таки она договорит до конца.) Во-первых, ты уже начинал этот разговор, правда же? Много раз начинал. А во-вторых, это нужно всем нам, и в первую очередь твоей маме. Витька, родной мой, я же тебя понимаю и жалею как никто, и я говорю: это нужно! Поверь…
Она обняла его. Ее руки стискивали его все сильнее. Он знал: эта внезапная любовь неподдельна. Но почувствовал раздражение и отодвинул Лену локтем.
— Ты не должна была сейчас начинать! — повторил он угрюмо.
— Ну, хорошо, ну, извини меня. Но я же забочусь не о себе, правда же…
— Замолчи! — почти крикнул он шепотом.
1). Почему Виктор Дмитриев считает, что разговор об обмене квартиры сейчас неуместен?
2). Прав ли он, по-вашему, оправдывая жену, как «человека, лишенного, к примеру, музыкального слуха»? Дайте аргументированный ответ.
3). Как называется изображение внешности героя в литературном произведении («когда же она повернулась и он взглянул ей прямо в глаза, близорукие, с расширенными от вечернего чтения зрачками, увидел — решимость»)?
4). Укажите название художественного приема: «Странно, он не испытывал сейчас ни гнева, ни боли. Мелькнуло только — о беспощадностижизни. Лена тут ни при чем, она была частью этой жизни, частью беспощадности».
5). Как называется изобразительное средство, представляющее собой сочетание противоположных понятий: «крикнул шепотом»?
6). Как называется скрытая насмешка: «Его мрачность она расценила по-своему. Какая тонкая душа, какой психолог»?
7). Каким предстает герой в этом фрагменте?
РУССКАЯ ПОЭЗИЯ ПЕРИОДА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
Эволюция русской поэзии XX века тесно связана с социально-историческими и политическими событиями в России и Советском Союзе. Расцвет поэзии так называемого серебряного века началу 1920-х гг. сменился процессом формирования новой, советской поэзии, прошедшей как бурный период подъема пролетарской культуры, так и сложное время сохранения высокого духа истинной русской классической литературы (1920-е – 1930-е гг.). Особую сложность составляла для советских поэтов зависимость от господствующей в стране идеологии, что лишало поэзию изначально присущих ей ценностей – свободы, красоты и правды. Только общечеловеческие темы, такие как любовь, патриотизм, дружба, верность, народная жизнь, творчество, внутренний мир человека, детство, преданность и др., могли объединить национальную поэзию, дать ей прочное и единое основание.
Великая Отечественная война, разразившаяся 22 июня 1941 г., принесла тяжелейшие испытания Советской стране и всем населявшим ее народам, но в то же время сплотила людей душевно, направила их волю к достижению трех главных целей: выжить, победить, сохранить жизнь – они же и питали раскрывшуюся во всей полноте, красоте и душевности русскую поэзию военного времени. Перечислить поэтов войны, вероятно, чрезвычайно трудно, поскольку вся русская поэзия, как рать, бросилась на защиту родной страны. Есть, однако, стихи, которые волею судьбы и времени остались самыми памятными. Например, и сейчас, чрез три четверти века, каждый русский знает стихи о бессмертной любви, написанные в 1941 г. Константином Симоновым (1915-1979) своей возлюбленной, актрисе Валентине Серовой, стихи, ставшие для страны в годы войны не менее значимыми, чем для всей русской культуры в целом пушкинский шедевр «Я помню чудное мгновенье» (1825):
* * *
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души…
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: — Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
1941 г.
Великая поэтическая формула «жди меня, и я вернусь» означает истину, торжествующую всегда «всем смертям назло», когда мы любим всей цельностью и полнотой чувства. Этот стих надо понимать не только в том смысле, что я вернусь, потому что ты меня ждешь, но и ты меня ждешь, потому что знаешь, что я вернусь, что ты и жизнь для меня одно.
Военная тема, ее исключительная атмосфера позволили Симонову обратиться к особой душевной тональностью к вечным темам поэзии. К ним относится тема дружбы, любви к Родине, тема русской женщины. Об этом Симонов пишет в стихотворении, посвященном поэту-фронтовику Алексею Суркову «Помнишь, Алеша, дороги Смоленщины»:
* * *