(или Сны святой Параскевы)
Пока карнавальная пыль оседает
И маски скрывают улыбки на лицах,
Святой Параскеве
случайно приснится:
Наш город таинственно
ввысь улетает.
От старой часовни – и до Кара-Дага
Парит, размывая слезами границы,
И ленте серебряной – виться и виться,
И век – не длинней воробьиного шага.
Внизу проплывают его силуэты,
Что так техногенны, но неповторимы,
Вот улицы-вены под яркостью грима,
Одетые в камень вожди и поэты.
Плывут островками зеленого дыма
Дома и проспекты,
дрейфуют кварталы,
Мосты разделяют, волнуют вокзалы,
Любовь проплывает,
но мимо,
но мимо…
Пытаемся мы в восходящем потоке
Подняться над сутью вещей и реалий
И не замечаем, какими мы стали:
Порою беспечны, порою жестоки.
Уже не бежим
за последним трамваем,
Мы ловимся сами на круглые даты,
Прекрасные лики любимых когда-то
Над нами печальные вдаль уплывают.
И пусть позолота слетит и растает,
Святой Параскеве
случайно приснится:
На древе фамильном пустые страницы
Стремительным вектором
век заполняет.
Мы вдруг понимаем:
прекрасно нелепы
Все эти фонтаны и башни до Бога,
Но с городом этим
под облаком смога
Мы связаны самой
сердечною скрепой.
Песня о старом Красноярске
Я люблю мой старый город,
Его улицы, фасады,
Его крыши и заборы,
И зеленые эстрады.
Хорошо с толпой влюбленных
Прогуляться до причала,
Только в старые районы
Я давно не забредала.
Моего там нету дома,
Нет и улицы знакомой,
Все подружки разлетелись и дружки,
Так зачем неосторожно
Мне гадать о невозможном,
У ромашки обрывая лепестки?
Не осталось от «Кронштадта»
Ни домов, ни тополей,
И сижу я, как когда-то,
И гляжу на Енисей.
В нем как прежде отражается
Новой осени наряд,
Только тучки собираются,
Затуманивая взгляд.
Я от «Старого базара»
Прогуляюсь до вокзала,
До часовенки к рассвету доберусь,
И у нас для расставаний
Просто нету оснований,
Просто, расставаться я боюсь.
Вы поверить не смогли бы,
что ночные фонари
моей памяти изгибы
освещают изнутри,
что осенние рассветы
можно пробовать на вкус,
они тают, как конфеты,
и рассеивают грусть.
Я люблю мой старый город,
его улицы, соборы,
когда солнце купола позолотит,
мы стоим перед «Андреем»,
мы становимся мудрее,
и когда-нибудь Резанов нас простит.
Надежда ОМЕЛКО
Хрустальные яблоньки
Хрустальные яблоньки
ветра не слышат,
И воду не пьют, и листвою не дышат.
В цветах не жужжат
медоносные пчёлы,
На ветках железных
нет птичек весёлых.
Малиновым, синим, зелёным сияют,
Проспекты и скверы в ночи освещая.
Но ими любуюсь я лишь мимоходом
И жду не дождусь
пробужденья природы,
Когда от цветов
на ветвях станет тесно –
Ранетки нарядятся, словно невесты,
Развесят серёжки берёзы и клёны,
А тополь окрасится в нежно-зелёный.
Я буду бродить, ароматы вдыхая…
…Хрустальные яблоньки
светят, не зная,
Что был уже в сказке такой соловей,
Что дорог не видом, а песней своей.
Пойдём в зоопарк?
Едет весело автобус,
Славный номер – пятьдесят.
Он раздулся, словно глобус,
Так как в нём полно ребят.
Кто в панамке, кто в бейсболке,
С рюкзаком и налегке.
Машут лапами им ёлки
На пригорке вдалеке –
Приглашают в гости к «Деду»,
На Столбы пойти зовут.
Только дети дальше едут –
В зоопарке звери ждут!
Полюбуются Седовым
И Буяна навестят.
Возле львов торчать готовы
Даже два часа подряд!
Шимпанзе покорчат рожи,
Ну, а те – свои в ответ!
- Мама, мама! Мы похожи!
- Да уж!.. Тут сомнений нет!
А потом – домой вприпрыжку,
С ожиданьем новых встреч!
Те девчонки и мальчишки
Будут край родной беречь!
Наталья АРБАТСКАЯ
Глядя на отражение
в автобусном стекле…
Сегодня среди городской суеты
Мы встретились вновь не случайно,
Ведь ты – это я, а я – это ты.
Как сахар в стакане чая,
Теперь мы с тобою не два, а – одно.
Кто – где, не пойму уже я.
О многом могли поболтать бы мы, но…
Ты – только моё отражение!
Constantin
За окном – лист багряный
Да осенняя слякоть…
Ты такой «постоянный»,
Что мне хочется плакать.
Потянулись туманы
В бесконечные рейсы…
Ты такой «постоянный» –
Хоть в истерике бейся.
За звездой безымянной –
Простирается бездна…
Ты такой «постоянный»,
Что и ждать бесполезно.
Степан ШКАНДРИЙ
* * *
Три семёрки. Знак на карте. Ерунда.
Мост, два берега, дорога и вода.
Теплоход. Гудок прощальный.
Дальше – Север!
Дверь открыта ниоткуда в никуда.
Три семёрки. Сваи. Клёпки. Монолит.
Не стареет. Не ржавеет. Не скрипит.
Пост. Проверка – и зелёный на прощанье.
Но никто тебя покинуть не спешит.
Три семёрки. Дунет ветром товарняк.
Самолёт махнёт крылом –
полёт - верняк!
И вожак, поднявший стаю диких уток,
Расставаться не желая,
крикнет: «Кряк!»
Три семёрки! Мне всегда
на вас везло!
Совпаденье роковое всем назло…
Загадаю. Поцелую крест - и дальше…
И храни меня, счастливое число!
Галина РУКОСУЕВА
Юбилей
Рано солнышко проснулось,
Красноярцам улыбнулось.
Эй, вставай, честной народ,
Нынче праздник у ворот!
Утром птицы гимн поют,
Спать народу не дают.
И звенит он над землей,
Прославляя город мой.
Год от году хорошеем.
Красноярцы, с юбилеем!
Триста восемьдесят лет,
Пишем летопись побед.
Красноярск в огнях и красках,
Город мой, как чудо-сказка.
Пусть летит со всех сторон
Поздравлений перезвон.
Софья ГРИГОРЬЕВА
Давний юбилей
На значках, на книгах, на заборах -
«350» и «Красноярск»...
Значит, прожил мой хороший город
десять жизней - длинных, как моя.
Десять детств, и молодостей десять,
десять бабьих лет случилось здесь.
Мир, война, и слава, и безвестье,
кровь и смех, рыдание и песнь.
И когда в ночи под красным яром
зацветут неоном этажи,
я представлю: казаки стоят там,
воеводу тесно окружив.
Сквозь века спасибо им, безвестным,
что нашли, покинувши невест,
для себя и для потомков место -
всех угожей из угожих мест.
Добрый, злой, горевший и растущий -
вот такой достался город нам.
По проспекту Новой Конститутции
дочка в школу ходит по утрам.
Ей отсюда никуда не скрыться:
здесь и корни, и побеги здесь...
В юбилеях новых повторится
десять молодостей, десять детств.
Сергей ПИЛИПЕНКО
Солнечный. Падает снег
Звери гранатовой розы
вскинут устало глаза,
Ветер опять затянул
заунывную песню,
Скользким смычком проводя
по шершавой стене,
Только кому мне об этом
потом рассказать?
Я не один, кто-то рядом,
но вряд ли мы вместе…
Страшно и больно, и сыро,
и кажется мне
Снега шуршанье по стенам
и крышам, и лужам,
Вряд ли пробьет тишину
в этом пролитом дне,
Я не один, и от этого холодно мне,
Я не один, но от этого только
мне хуже…
Снег с неба падал, как саван,
в непонятом сне…
Екатерина ВОЛКОВА
В городе
На Красрабе фонари горят –
Прямо в душу мне глядят.
Городская, всё же, я душа…
Мгла густеет, не спеша.
Как ни гладят сопки облака,
Как ни плещется река,
Как над лесом ни светла звезда,
Возвращаюсь я сюда,
В этот город, что браню, хвалю,
Ненавижу и люблю.
Покидаю дальние края,
Оставляя часть себя.
Окружили фонари меня,
То ль лаская, то ль губя.
И безжалостно звенит трамвай:
«Это – твой родимый край!»
* * *
В промышленной зоне
грохочет трамвай.
Бесцветный июль,
пыльно-ветреный май,
Раскисшая осень, не чище весна,
Трава у дороги густа и грязна…
Не праздник, но будни,
Не сказка, но быль.
Канаты, КамАЗы, подшипники. Пыль.
Бетонный забор… Но живёт много лет
Не так далеко Торгашинский хребет.
Читает он улицу, как книжный лист.
И взгляд его зелен, и взгляд его чист,
И взгляд его синим бывает зимой
И золото-карим – осенней порой.
Рабочий! В автобус нырнуть не спеши.
Далёким горам ты рукой помаши.
И – помнить бы нам
в мире суетных дней:
Мы – дети Природы, мы созданы ей!
Мария БЕЛЫХ
Городок на Стрелке
Себя воспомни
И к зачатью воротись, мой город.
Не знавши сызмальства ни благородных лип,
Ни каменного свода,
Родился в вековом бору
На стрежени веков
Завоевания пространства и народов.
И перекличкой топоров
Рассаживая избы в красный грунт,
Очередной наместник-воевода
Посеял город-огород на Енисее,
Коль не врут
Преданья старины глыбокой
Перелицовывая улицы и рынки,
Лет двести пятьдесят здесь правил
Воеводою пожар.
И невредимы оставались лишь
Пристаней простор,
В реке – осетр
Да цвет суглинка,
Да имя – Красный Яр.
Безмятежность
Как давно настоящее лето
У нас начиналось с зеленого шума,
С подростковых налетов
июньских холодных ветров.
Главным в городе был
запах этого ветра
С низовьев, где взрывал
старый лёд Енисей.
Рвались ставни с петель,
И в начале каникул
Город пуст был и чист,
Именинником плыл - без гостей.
Главным в городе – вовсе не город,
А сибирское лето – хозяйкой,
Норовистой и очевидной,
Тополя говорили об этом,
И бугрился асфальт, не противился
Бунту сбежавших корней.
И в плетеных авоськах бездонных,
Зеленых и синих,
мы носили огромное лето
Вдоль стены голубой стадиона.
И с оторванных досок в заборе
Начинался нечитанный список июньских гостей…
Юдинский мост
На этом маленьком мосту
Теперь чугунные перила.
На нем пьют пиво, красоту
Его раскачивая – рылом.
Соседство рынка - налицо.
Пейзаж речной горой гордится.
Квартала задушевный строй
Дерет коммерции горчица.
Мост перекован на-ура:
Поют имперские решетки,
И фонари по вечерам
Горят, как матовые четки.
Когда он деревянным был,
Его уключины скрипели,
И допотопный лик его
Мотался в качинской купели.
И в зарослях, по берегам,
В уютах качинской крапивы,
Сидели те, что были живы
По вечерам, по вечерам,
Испитым профилем стыдливо
Венчая благосклонность дам.
Елена БЕЛОВА
* * *
Облепили фонари
дом мой.
Слепнут звезды над его
крышей.
Ветер спрятал песню
где-то за трубой
И с тех пор его
никто не слышал.
Но мяукнет ночь бездомной
кошкою,
Прошмыгнет в подъезд пугливою
птицей,
Прошуршит слегка
крылом-ладошкою
По перилам.
Спите.
Всё вам
снится.
* * *
Когда-нибудь встряхнусь,
Блесну надеждами,
И все-таки напьюсь
Воды заснеженной.
Воды из поздних луж,
Последних, может быть,
На грани зимних стуж
Чуть припорошенных.
По краешку пройду,
Хрусталь надкушенный
В ладони соберу.
Зачем он нужен мне?
И этот ритуал -
Почти причастие.
Не знаю, кто сказал:
Пей, будешь счастлива!
* * *
Упало солнце на балкон,
Упало и разбилось.
На серый траурный бетон
Сокровище пролилось,
Позолотило разный хлам,
Что под руку попало,
Порвало штору пополам
И пол поцеловало.
И отступил смущенный мрак,
Смахнув остатки сна.
Сегодня в мире все не так:
Весна, весна, весна.
Галина КОРОТКОВА
НОЧНОЙ РАЗГОВОР
Это было её первое путешествие на Землю... Всё когда-то бывает в первый раз. Она очень волновалась, очень ждала, когда же произойдёт её встреча с Землёй и людьми. И ещё она была очень и очень красива.
Старый седой странник - её дедушка - сказал ей и её сестрам прощальные слова, отворил двери отеческого дома и серебряные снежинки весёлой гурьбой отправились в свою первую дорогу. На Землю опускалась ночь. Снежинки летели медленно, наслаждаясь красотой звёздного неба, тишиной и совершенно необычным ощущением полёта. Сестрёнки с любопытством разглядывали друг друга. Ни одна из них не была похожа на другую. В каждой было что-то своё, что-то особенное, но каждая из них была необыкновенно красива. И всё же у них была одна общая черта - все они отправились в столь дальнее путешествие в первый раз. Никто из них не знал, что там внизу. И от того души их наполнялись трепетом и волнением.
Если сначала их полёт проходил в полной тишине и безмолвии, то с приближением огней большого города снежинки оживились и весело защебетали:
- Ой, девочки, девочки, смотрите какой город красивый, - говорила одна снежинка.
- Да, и какой он уставший... - вторила ей другая.
Была у снежинок одна особенность - они хорошо понимали язык всего живого и неживого. Они умели разговаривать с облаком, цветком, камнем, ветром и животными. Они и с людьми умели разговаривать, так им казалось...
Ночь была тихая и тёплая. А город был уже совсем близко.
Каждой из них теперь предстояло определить свой путь, свою дорогу.
- Ничего не понимаю, - сказала одна из снежинок, - вот здесь, в центре города, смотрите, сколько здесь машин, людей, огней и музыки. А чуть дальше к окраине совсем темно и тихо. Это почему так?
- Сестрички милые, полетели туда, где больше людей и огней, ведь так хочется веселиться, петь и танцевать...
- Только там нам будет хорошо. Только там нас оценят и увидят, какие мы красивые...
А третья снежинка сказала: «Нет, я туда не хочу. Я хочу посмотреть, как живут люди, какие они. Там в центре города, в этом шуме и гаме я ничего не смогу понять. Их даже разглядеть будет очень сложно. Нас просто раздавит скоростью их жизни, их потоком.
И каждый выбрал свою дорогу. Первые две снежинки полетели прямо в центр города. Их закружил танец ночи. Улицы встретили их огнями и музыкой. И каждая из них думала: «Вот оно счастье». Навстречу им спешил поток людей, весёлых и оживлённых. Каждой так хотелось, чтобы люди их заметили приняли. Но почему-то никто не торопился восторгаться их красотой... Одна из снежинок легла на воротник пальто красивой девушки, и к ней пристроилось ещё несколько снежинок. Но девушка небрежным жестом стряхнула снег со своего пальто, недовольно бурча: «Опять этот снег.» И маленькие снежинки, соскользнув на асфальт, остались в полной растерянности и непонимании...
Вторая снежинка облюбовала капот дорогой машины. За рулём сидел молодой человек. И снежинка подумала, что он неравнодушен к красоте, умеет её ценить, а значит это самый правильный выбор. Она осторожно легла на лобовое стекло автомобиля, куда за ней устремилось ещё несколько подруг. Машина стояла неподвижно, мужчина задумчиво курил. Над ними возвышался яркий уличный фонарь. От его света маленькие снежинки играли и переливались как настоящие бриллианты. Казалось их блеск и красоту просто невозможно не заметить. Только мысли человека были очень и очень далеко отсюда... Он их не видел. Его сердце было глухо к блеску и сиянию, которые хотели подарить ему снежинки. Человек потушил сигарету, завёл машину, включив дворники, очистил стекло от прилипшего снега и сорвал машину с места... А маленькие снежинки, сбившись в один ком, упали под ноги прохожим.
На окраине города было тихо и безлюдно. Снежинка не торопилась, она внимательно всматривалась в ночные улицы, в горящие окна домов. Ей очень хотелось понять, какие они люди, чем живут, о чём думают... Подлетая к разным окошкам, она присаживалась на подоконник и через стекло рассматривала жизнь людей.
В этом доме молодая мама укладывала спать своего малыша. Все её мысли были заняты только ребёнком. Она ласково качала его на руках и пела ему колыбельную песню. Сердце женщины было полно любви и радости. Снежинка улыбнулась и подумала: «Милая женщина, всем твоим мечтам суждено сбыться. Ты обязательно будешь счастлива».
Снежинка соскользнула с подоконника, покружила над тёмной улицей и пристроилась к другому окошку, откуда доносилась едва слышная музыка и голоса. За стеклом она увидела двух влюблённых. Молодые люди танцевали, разговаривали, строили планы на будущее. Они смеялись и выглядели совершенно счастливыми, хотя, кажется, были заняты только собой. Вдруг девушка подошла к окну и улыбнулась: «Боже мой! Какая красота! Какой пышный снег, его так много! Вот бы взять хоть одну снежинку в руки, подержать, посмотреть на неё. Каждая из них- чудо, совершенство. Я могу смотреть на снег бесконечно...»
А снежинка пожелала им счастья и уже продолжала свой путь к другому дому. Там кто-то сердито кричал и ругался. Два человека старались вовсю перекричать друг друга, при этом, дажене слушая и не слыша один другого.
- Люди, остановитесь, успокойтесь, прислушайтесь друг к другу. Вы обязательно поймёте друг друга, найдёте общий язык. Стоит только захотеть этого, - постучала легонько в окно снежинка. - Я прилетела, чтобы подарить вам радость и красоту. Я хочу подарить вам свою любовь. Возьмите мою любовь, вам станет спокойней и теплей на душе.
Громкие голоса смолкли. В комнате повисло обиженное молчание. И в ворохе своих обид и претензий люди так и не смогли услышать снежинку.
Маленькой снежинке стало грустно. Теперь она точно знала, что люди её не слышат и разговаривать с ней не умеют.
Снежинке казалось самым простым делом на свете уметь видеть и общаться со всем, что тебя окружает. А почему же у людей всё по-другому?
Так она кружила над улицей некоторое время в раздумьях, пока не увидела в тёмном окне силуэт молодой женщины. Женщина стояла и смотрела на снег, смотрела внимательно, вдумчиво. У неё были очень грустные глаза, казалось, она хочет заплакать. Снежинке стало так жаль её. Маленькая звездочка уселась прямо в центр стекла и стала всматриваться в глаза женщины, как будто хотела заглянуть ей в душу. Но и взгляд женщины был прикован теперь только к этой снежинке. Так они и смотрели друг на друга - человек и снежинка.
- Какая она красивая и, наверное, холодная, - подумала женщина, - снег несёт нам только холод, а ведь мы восхищаемся его красотой...
- Нет, я живая, я не холодная. У меня внутри горячее сердце, потому что оно любит. Я люблю жизнь, мир, я люблю людей. Я хочуподарить тебе частичку своей любви и красоты, - возразила снежинка
- Да, такая безжизненная и холодная, но такая бесконечно красивая, - мысли женщины ходили по кругу.
И тогда снежинка решила действовать совсем по-другому. Теперь она знала, что нужно делать. Снежинка направила любовь и тепло прямо из своего сердца к сердцу женщины. Их соединил вместе невидимый серебряный мостик. И поток живительной энергии тоненькой струйкой стал переливаться из одного сердца в другое. Взгляд женщины стал чудесным образом меняться. Взгляд стал теплее, нежнее, мягче. Женщине вдруг показалось, что внутри её стал расти золотой, горячий шар, заполняя всю её теплом и любовью. А сердце, сердце стало переполняться восторгом и восхищением.
Видя, что у неё получается, снежинка старалась, старалась, старалась. Ей так хотелось, чтобы женщина наполнилась вся без остатка светлым чувством любви, чтобы она пронесла этот свет по жизни, делясь им с другими.
Ещёнемного, и душа человека запела. И песня эта излилась стихами среди ночи, стихами любви и благодарности.
Какже была счастлива крохотная звёздочка - у неё всё получилось! Только слишком много энергии снежинка отдала человеку. Она отдала всю себя. Снежинка таяла, исчезала на глазах, слушая восторженные стихи человека, который до этого момента ничего подобного в жизни не делал. Снежинка была счастлива и спокойна.
И, как будто чувствуя, что рядом не стало маленького чуда, женщина плакала, стоя у окна. На душе у неё было светло и хорошо, но слёзы отчего-то застилали её глаза. И слезам этим, казалось, не было конца.
Многие годы женщина будет хранить в своей памяти воспоминание о той ночи, как яркое впечатление своей жизни. И только спустя время она поймёт, что это был разговор со свежинкой.
А ещё она точно знает, что снежинка не умерла. Просто стала другой. Теперь она приходит к нам капелькой дождя, серой тучкой, проплывающей над головой, и в шуме лесного родника женщина тоже старается расслышать голос снежинки. Женщина знает, что Мир разговаривает с ней. Просто нужно очень хотеть его услышать!
Анатолий ФЕРАПОНТОВ
* * *
Какая метель бушевала вчера!
Крутила и мяла, на землю швыряла.
И всё было мало, и всё было мало
Безумной метели метаться с утра.
Измученный тополь
трепать без конца,
Беситься и рвать у прохожих ушанки,
Гонять по двору беспризорные санки
И бросить – разбитые –
в снег у крыльца.
Как нынче спокоен улёгшийся снег…
Как чист и искрист,
и по-детски невинен.
Какая скульптурность
оснеженных линий,
Торжественно-мёртвых
вчерашних потех.
* * *
А. Поздееву
В проём окна из сумрака земного
Несло кондовой затхлостью овчин.
И солнце через пять холстов с шестого
Таращило пунцовые лучи.
Ну, что ж, теперь я знаю букву «Аз»,
Она из солнца и отменной брани,
Она и жизнь, и умиранье глаз,
И снова жизнь, и снова умиранье.
[1] И.Ф. Беляк
[2] Гидролизный завод в Канске
[3] Вид катамарана