ГОСУДАРСТВО ПРОТИВ ИГОРЯ ИТКИНА. ПУТЬ БИЗНЕСМЕНА.
01.09.2014 10:14
коммент.
Лет общего режима?
Вот и финал полугодового судебного процесса против бывшего генерального директора ТПО «Контур» Игоря Иткина. Изучено 30 томов уголовного дела, допрошены десятки свидетелей, исследована масса вещественных доказательств. Еще не вынесен приговор, но выступили в прениях гособвинители, попросили для Игоря Иткина 12 лет колонии общего режима. Плюс штраф в 1,9 миллиона рублей и лишение права три года занимать руководящие должности. Но это уже сущая мелочь, если со сроком сравнить.
Он держится. С давлением под 180, но держится. Спокойно? Нет. Хотела бы я взглянуть на человека, который в подобной ситуации будет спокоен. Но без истерики и надрыва.
Речи гособвинителей Родиона Сваровского и Елены Караваевой заняли несколько часов. Они поделили эпизоды: Родион Адамович анализировал продажу Иткиным корпусов «Контура» и причиненный ущерб, Елена Николаевна говорила о провале гособоронзаказа и перечислении денег в качестве «коммерческого подкупа» москвичам.
Как только прозвучал требуемый прокурорами срок, на форуме раздалось: «Людоедство! Как можно было такое произнести?!» Можно. Гособвинители – люди закаленные, и не такое произносили. Всякое сравнение хромает, но вспомните процесс Александра Макарова. Вспомните, как вынесли свой обвинительный вердикт присяжные. И даже снисхождения для подсудимого попросили далеко не по всем эпизодам. А ведь это единственные судьи, которые могут просто помиловать человека, ничем не обосновывая свою позицию. Гособвинители, чтобы они там не думали, находятся под прессом Уголовного кодекса и доказательств, собранных следователем. Прибавьте к этому профессиональный азарт и желание вернуться в родную прокуратуру с победой.
«…И нет ли где трещины, щели»?
Не имея права пожалеть подсудимого, Родион Сваровский и Елена Караваева пожалели меня, журналиста, работающего в процессе. Их речи в прениях - огромные, насыщенные фактами и цифрами, - я получила в бумажном варианте. Перечитала внимательно. Искала «дыры», нестыковки, подмену анализа эмоциями. Что-нибудь, что можно выделить жирным шрифтом и написать: «Здесь прокуратура передернула. А здесь – вообще за уши притянула. Аргументы неубедительны…» Наверное, адвокаты все-таки смогут найти в этом монолите трещины. У меня не получилось. Посылки не противоречили выводам, а те, в свою очередь, опирались на документы и свидетельские показания.
Портрет на фоне 90-х
Не буду вдаваться в подробности первого эпизода. Он не разошелся с обвинением. Чего томская власть ожидала от Игоря Иткина, передавая ему многострадальный «Контур» в 2000-м году? Что Игорь Иосифович выведет завод из банкротства. И он вывел. Методы были рискованные, практически – на грани фола. Но тут надо понимать, с какой личностью мы имеем дело.
Вся «доконтуровская» биография Игоря Иткина – это, фактически, история успеха. Он создает свое предприятие «Стек» в 1992-м, привлекая друзей-единомышленников. То есть людей, на которых может положиться. А как еще обезопасить и развить свой бизнес в «лихие 90-е»?
Ставка на дружбу и профессионализм оказалась верной. Давая оценку этому предприятию, Родион Сваровский отметил:
«Для тех лет проект был более чем показательный: группа выпускников ТИАСУРа смогла выстроить успешную бизнес-модель ведения частного бизнеса. Фирма «Стек» была динамично развивающейся компанией в компьютерной сфере, имела несколько направлений бизнеса: традиционная оптово-розничная продажа компьютеров, построение сетей связи, вычислительных сетей и сложных комплексов, разработка программного обеспечения, в том числе и в интересах иностранных заказчиков. Организация имела учебный центр и центр тестирования специалистов. География деятельности в это время уверенно расширялась. ООО «Фирма «Стек» признавалось лучшей региональной компанией России в области IT-производства два года подряд: в 1997 и 1998 годах».
Какими качествами должен был обладать человек, организовавший и возглавивший такую фирму? Любой, хотя бы поверхностно знающий Игоря Иосифовича, отметит ум, креатив, умение договариваться, обаяние, в конце концов. В прениях гособвинитель, имея в виду Игоря Иткина и второго подсудимого - Сафрона Шина, скажет: «Подсудимые незаурядные личности – они умные, образованные, интеллигентные. Чтобы успешно работать в сфере бизнеса, как известно, нужна особая коммерческая жилка и сноровка: уметь вертеться, быстро принимать решения, продумывать их далеко вперед».
А если чуть глубже копнуть? Увидим крепкие лидерские качества: уверенность в себе, упрямство, стремление всегда «дожать» оппонента (с милой улыбкой на лице, очень интеллигентно). Это даже в процессе было видно: судья Ялчин Бадалов иной раз уже и не знал, как призвать Иткина к процессуальному порядку. Подсудимый из своей клетки упорно с ним спорил! Ничего, как правило, не добивался, но и рук не опускал, изводя председательствующего, гособвинителей, и, кажется, даже своих адвокатов.
Добавим сюда умение нестандартно мыслить и искать обходные пути. Дорога скользкая, не всегда законная. Но те из предпринимателей, кто не смог ее осилить, уже похоронили свои прекрасные начинания. Путь бизнесмена – как путь самурая: победа или смерть. И тут уже рукой подать до искреннего оправдания любых своих действий интересами предприятия. Подчеркну: любых.
Можно ли при этом оставаться законопослушным руководителем? Едва ли. Во всяком случае, наше государство не способствует формированию такого качества, как «законопослушность». Когда нас обманывают на разных уровнях власти, мы пытаемся отвечать тем же.
Два предприятия в одни руки
И вот успешный предприниматель Игорь Иткин получает в руки государственное предприятие – ТПО «Контур». Заметим, не из горла у кого-то рвет в жесткой конкурентной борьбе. Губернатор просит его спасти завод. И Иткин соглашается. Почему? В своих показаниях объясняет так:
«В сентябре 96-го года я получил одновременно два предложения. Первое – приглашение на личную встречу с Биллом Гейтсом (в то время президентом «Майкрософт»), второе предложение – от администрации Томской области: возглавить «Контур», где на тот момент вводилась процедура банкротства. Я сделал выбор в пользу «Контура», и 19 декабря 96-го года был назначен внешним управляющим. Меня больше привлекала работа на «Контуре», поскольку задача восстановления и развития завода, которую я успешно решал в течение 15 лет работы, с самого начала была из разряда неразрешимых. Этим она меня и привлекала, занимая все мое время и постоянно требуя полной мобилизации».
Становится ли Игорь Иосифович другим человеком, другим хозяйственником, садясь в директорское кресло? Нет. Он умеет то, что умеет, чему научился, создавая «Стек». И принципы тут простые: продукция должна быть качественной, производство – оптимальным, а выживает – сильнейший. Можно ли было поднять «Контур» опираясь на эти принципы?
Он пытался. Честно, пытался. И даже добился заметных успехов.
«После акционирования в 2003 году «Контур» начал увеличивать объемы производства новой продукции. Она стала успешно конкурировать с импортной. С целью сохранения своей доли на российском рынке, крупнейшая в своем секторе компания «ЭйПиСи» начала с нами производственное сотрудничество. «Контур» получил возможность и начал выпускать продукцию IT мирового уровня под одним из всемирно известных брендов. Однако в 2007 году крупные заказы закончились. «ЭйПиСи» неожиданно была поглощена французским гигантом «Шнайдер и Шнайдер», и заказы прекратились в связи с реорганизацией корпорации. Но вскоре был найден еще один крупный заказ. «Связьбанк» решил установить во всех почтовых отделениях универсальные банковские терминалы. В первый год планировалось произвести 10 тысяч терминалов. «Контур» приступил к выполнению заказа в конце 2007 года. Уже весной 2008 года стало понятно, что без новых технологических мощностей с такими объемами не справится».
«Стек» - родное и любимое детище Иткина – сыграл на этом пути очень важную для завода роль. Гендиректор превратил его в мозговой центр предприятия. «Контур» стал производственной базой, исполнителем, «умелыми руками», если хотите. В конце концов, оба предприятия слились так прочно, что ни «Стек» без «Контура», ни «Контур» без «Стека» существовать уже не могли. Как вспомогательное подразделение возник «Стек-Контур» (Руководитель – Сафрон Шин). Юридически независимая структура, агент, через который головному предприятию поступали материалы и средства. Подвоха не ожидалось, ведь все ключевые руководящие посты занимали друзья-соратники Иткина, проверенные «Стеком». Так был создан холдинг, основанный на профессионализме, взаимном доверии, азартном стремлении получить прибыль. Игорь Иосифович стал «первым среди равных». И не только из-за должности генерального директора. Хотя почему – стал? Всегда таким был, благодаря своим лидерским качествам.
Черная полоса
Одно из базовых обвинений в адрес Иткина звучит следующим образом: «Стек» подмял под себя «Контур». Практически, по версии обвинения, это выглядело так. Были распроданы корпуса завода, не участвующие непосредственно в выпуске продукции и земельные участки. Действующий производственный цех купил «Стек» и тут же отдал «Контуру» обратно - в аренду. Завод на этих сделках потерял в качестве упущенной выгоды 165 миллионов 649 тысяч рублей. «Стек», соответственно, столько же приобрел. При этом для нужд «Контура» был куплен корпус Томского радиотехнического завода на Мокрушина, 9. Зачем?Гособвинители утверждают: чтобы прикрыть «распродажу». Гендиректор Иткин ведь не мог не понимать: нехорошо будет, если у его завода совсем не останется корпусов – никакой «оптимизацией» такую дыру не залатать. Согласно объяснению самого Игоря Иткина, он не собирался сворачивать производство, напротив – расширить его на площадке радиотехнического завода.Но тут вмешались обстоятельства непреодолимой силы. Переезд на Мокрушина пришлось отложить:
«В июне 2008 года «Связьбанк» объявил о финансовых проблемах и выполнение заказов для его нужд было резко прекращено. В итоге, вместо запланированных 10 тысяч терминалов мы смогли выпустить 2 тысячи 200 штук. Такое резкое сокращение объема выпуска продукции крайне опасно для любого предприятия. Стараясь справится с огромным заказом для нужд «Связьбанка», «Контур» частично растерял других заказчиков. Кроме того, «Сберанк», который кредитовал «Контур» при выполнении этого заказа, сообщил о том, что программа кредитования машиностроения прекращена в связи со спадом в российской промышленности. «Контуру» предстояло возвращать большой объем краткосрочных кредитов «Сбербанку». А текущей выручки явно не хватало. Единственной возможностью рассчитаться со «Сбербанком» и не попасть в банкротство, было скорейшее получение от «Стека» денег за недвижимость. «Контур» в срок и в полном объеме рассчитался со «Сбербанком». «Стек» и «Стек-Контур» продолжали финансировать «Контур», несмотря на разразившийся кризис и резкое падение объемов выручки. С августа 2008 года значительно сократилось количество заказов и заказчиков. Многие ранее размещенные заказы снимались, а готовая продукция оплачивалась с большими задержками».
Завод-«контрактник»
В шатком, полукризисном состоянии, «Контур» добило то, что должно было, по идее спасти: огромный, лакомый кусок оборонного заказа. Для любого предприятия госзаказ – благо, поскольку сулит стабильную работу и гарантию выплат. Но не для завода, имеющего сложную систему взаиморасчетов и обязательств с предприятиями-«родственниками»: «Стеком» и «Стек-Контуром». «Контур» получил аванс около 600 миллионов рублей. (Вся сумма по госконтракту должна была составить 912 миллионов). Требовалось произвести модернизацию 13 командно-штабных машин (КШМ) и учебного класса, находящихся на вооружении Кувейта.
Деньги – целевые, ни на какие другие статьи кроме производства оборонной продукции для иностранного заказчика их тратить нельзя. Будь «Контур» один – сидел бы на этой «кубышке», пока не сдаст КШМ до последнего винтика. Но холдинг – другое дело. Обвинение утверждает: деньги были потрачены на иные, не связанные с госзаказом нужды. В частности, на погашение кредитных обязательств. Следовательно, растрачены.