Обсуждение началось вводным словом модератора (меня – Л.В.) о специфике жанра. Основное – это обмен опытом, труд осмысления своего опыта. Далее Алёна предложила каждому высказаться о том, что его привело на обсуждение данной темы, каково основное отношение к виртуальному пространству.
Л.В. Виртуальная реальность деформирует, нарушает здоровое социальное пространство. Что, как родитель, я испытываю тревогу по поводу отношения (близкого к зависимости) к виртуальной реальности дочери. Для меня виртуальная реальность – это вызов, мне важно понимать про это.
Валя акцентировала, что виртуальная реальность имеет плюсы – в деловой среде. Но общение там – это минус. Оно подобно тому, как если бы в книге читать одни диалоги, пропуская рассуждения автора, описания.
Алёна обозначила свою профессиональною позицию (организатор работы с молодёжью). С этой точки зрения важно услышать, что говорят о виртуальной реальности молодые люди, как они её понимают. Важно понять при каких качествах характера человек способен защищаться и не впасть в зависимость от виртуальной реальности.
Павел (учащийся 9 кл.) сказал, что пришёл на такое обсуждение, с целью узнать что-то новое. Интересно, где проходит грань между тем, что ты просто уделяешь много времени информационной, виртуальной среде, и тем, когда ты зависишь от неё.
Диана (учащаяся 7 кл) тоже пришла с целью узнать что-то новое, чтобы для себя сделать выводы о том, как можно квалифицировать свою ситуацию (нахождения в виртуальности).
Алиса Медведева (учащаяся 7 кл). «Интересно сравнить мои знания со знаниями других людей. Зависимость есть почти у всех моих одноклассников – мы почти все находимся на грани 50/50. Но мы не стали бы биться в истерике, если бы у нас забрали телефон».
Галина (аграрный колледж, незаконченный вуз) сразу определила себя как «интернет-зависимая». В интернете можно найти людей по интересам. Общаться вживую сложно, есть опыт того, когда люди предают. Галя говорила о социофобии, которая проявляется в ощущении паники. Вроде бы есть желание открываться, но при проблемах, становится всё равно, хочется быть отдельно: «Боюсь и окончательно открыться, и захиковаться, зажаться».. Галя пишет рассказы. Пишет красиво, по признанию того, кто читал, но говорить на таком же уровне, как писать – не получается. Тематика рассказов достаточно произвольная. Сразу же Гале стали задавать уточняющие вопросы по поводу её особенностей восприятия себя и других, про цели. Галя вспомнила такую метафору – «поиск святого Грааля» и отметила некоторую параллель с пониманием своего мотива – поиск себя, но одновременно отметила, что не может понять, что ей надо. Здесь в обсуждении всплыла одна из важных тем – про наличие цели, целеполагания у человека. Как оно появляется, откуда это берётся. Может ли быть целью самовыражение?
Лиза (выпускница школы прошлого года) тоже (как и Алёна) обозначила свой профессиональный интерес к теме. Являясь директором детских летних площадок (и вообще, работая с детьми) ей важно понять, что может быть увлекательнее для детей, чем виртуальность; что может противостоять этому. Лиза попыталась определить, что она понимает под виртуальной реальностью: это очень обширное явление (и телевизор и пр.) – всё состояние человека сегодня – виртуально. Тут, на вопрос, а что тогда можно противопоставить (понятие, реалию) виртуальности, Лиза сказала, что это «семья». Далее, разъясняя ещё, она добавила, что виртуальное связано с закрытостью, а семья с «добром». И весьма отрицательное в виртуальности то, что это не даёт углубления в себя (реагируя на слова Гали о том, что это помогает себя выразить), а скорее это – «засаживание в себя». Хочу обратить внимание, что Лиза положила как противоположность виртуальному именно «семью». Думаю, можно это интерпретировать как основание естественных, здоровых отношений между людьми.
Станислав (студент ТУСУРа, ГФ) указал, что просто есть любопытство по отношению к теме виртуальности. Станислав, характеризуя особенности и функции виртуальной реальности, положил такое противопоставление: Плюсы в том, что виртуальное, помогая человеку как личности (телекоммуникации, например) работает на развитие человечества. Минусы – когда это переходит на уровень досуга, где человек деградирует, пребывая в этом, постоянно развлекаясь. Тут важна эта антитеза: Развитие человечества – деградация человека.
Лера (студентка ТУСУРа, ГФ) сказала, что виртуальная реальность – это востребованная тема, т.к. это вид культуры, который мы пока не успели осознать. Лера положила важное понимание виртуальности как способа реализации потребностей многих, только в более концентрированном (материализованном частично) виде (т.е. это как-то объективируется в отличие от простых размышлений «в головах»). Ещё Лера предположила, что прежние типы субкультур может быть и ушли (как противостояние официальной идеологии, формулируя свою какую-либо идеологию), но вот виртуальная реальность – это современный вариант субкультуры. Как пример было приведён факт легитимации, признания игр как особого вида искусства, спорта. Здесь тоже прозвучал ключевой и продуктивный мотив понимания виртуальной реальности: способ реализации потребностей многих, только в более концентрированном виде; вид культуры.
Сергей (студент ТУСУРа) когда-то в более раннем возрасте Сергей прочёл произведения Лукьяненко (утопия), где описывался мир виртуальный. Это суррогат жизни, но какой! Там больше возможностей, можно «интенсивней» реализовываться. И тогда ещё, по прочтении, захотелось попасть в такой мир. Ведь много амбиций, хочется бОльшего. Например, реальная выставка Сергея собрала около 200 человек посетителей, тогда как в виртуальном пространстве - могло быть гораздо и гораздо больше людей. Ещё Сергей акцентировал, что в виртуальной реальности можно попробовать новые переживания. Удовлетворяя низменные потребности, человек приобретает возможность реализовывать более высокие (это теоретическая и важная мысль не была подкреплена примером практическим). Человек сливается с тем, что ему нравится.
Здесь по поводу тезиса о возможности реализовать более высокие потребности, я вспомнила антиутопию В. Пелевина «Любовь к трём Цукербринам», где как раз показана ситуация, что низменные потребности уводят человека за собой и не про какие высокие он и не думает. Сложно (невозможно) себе представить некий виртуальный продукт – субститут духовной практики…
В этот момент Павел, ссылаясь на ютубера Алексея Шевцова, ввёл понятие различие «дополненной реальности» и «виртуальной реальности». Вышеупомянутый ютубер утверждал, что будущее не за виртуальной реальностью, а за дополненной. Дополненная реальность – это некие информационные возможности, которые предоставляют всяческие девайсы (поиск информации, навигация и пр.). Дополненная реальность не предполагает никаких форм общения. На это я (Л.В.) вспомнила, что моя дочь рассказывала о одном из своих обычных занятий - некоем бесцельном и даже немного абсурдном поиске информации. Такой поиск сам по себе не является средством к реализации чего-либо, так и дополненная реальность может поглотить человека не меньше чем виртуальная.
Альбина (организатор форума) сказала, что данной темой не интересовалась никогда. Однако в виртуальной реальности Альбина проводит 80% времени, беря оттуда информацию. Хотя в виртуальной среде человек обезличивается – примером того ведущие блогов. Там ничтожно мало тех, кто делает что-то новое, большинство повторяют то, что уже есть. Далее, фиксируя своё состояние в интернент среде, Альбина назвала две основных характеристики – «я теряюсь в интернете» и «мне комфортно ».
Тут я (Л.В.) начала напирать на то, что основное различие реального от виртуального – это наличие тела в реальности и, следовательно, всяческих телесных ограничений. Основным из которых является время. Время жизни. Была с моей стороны какая-то… робкая попытка «вразумить» человека, не чувствующего ценности времени, отпущенного на жизнь реальную. Я вспомнила, как мне в 18 лет, в конце последнего школьного учебного года, приснился сон о том, что меня садят в тюрьму, оглашают приговор – 2 года. Удивительно было во сне то, что преступления не было там как-то проявлено и что меня там не страшила тюрьма. Я проснулась в ужасе от того - и только от того - что я же потеряю целых 2 года, потому что я хочу учиться. Тюрьма во сне – была именно знаком «потери времени и себя», тогда как «учёба» - это знак поиска, приобретения себя. На это Альбина ответила (немного иронично, как мне почувствовалось), что лет в 50 она задумается о том, что время – это ресурс. Лера сформулировала такой искренний вопрос: Почему, если тебе нравится твоё времяпровождение, почему ты должен об этом сожалеть?
Далее основные выразительные моменты обсуждения затрагивали следующие аспекты:
Лиза в основном (как и я, и Алёна) отстаивала позицию ответственного отношения к жизни. На что Лера, опять-таки мягко и искренне спросила: «А если ты не стремишься к ответственности»? Заметьте, в таких высказываниях важна и грамматика… «стремиться к ответственности»… Из чего может появиться такое стремление? Обычно ответственность «несут, берут». Опять-таки, что человека приводит к такому бремени?
В этом смысловом блоке Лиза приводила пример своего отца, который, будучи управленцем в некоторой компании, по вечерам занимается тем, что играет в какую-то компьютерную игру (достаточно сложную, позволяющую прожить эмоции и пр.). И вот по мнению Лизы – это деградация. Отец не общается с детьми, не строит семью (живёт один).. На что он отвечает, что всё, что ему нужно, относительно эмоций, он получает в этой игре
Ещё одно выразительное высказывание Леры: «Моё личное переживание – это моё частное дело ». Это вызвало возражения… Тут я пыталась объяснить и проиллюстрировать мысль о том, что человек (человек – социален, культурен) – не автономен. Вещество человечности – не в человеке, а между человеками (и между человеком и Богом – этого не звучало, но где-то в этих моментах мы с Алёной очень отчётливо почувствовали отсутствие.. (или присутствие?) Андрея Андреевича). Алёна возражала на то, что виртуальная среда может дать автономию. С её точки зрения, ровно наоборот – там открыто, там опасно открыто.
В итоге было сделано предположение (кем – не помню), что такая обобщённая позиция, которая выражена словами Леры – это результат отсутствия каких-то чётких различений о добре и зле, это размытость основных культурных оценочных координат, границ (верх-низ, свобода-несвобода и пр.) В таком мировидении вообще непонятно, как ориентироваться (ценностно)? Идти по пути усиления впечатлений? (тут, кстати, всплывали параллели с наркотиками). Финальным смысловым акцентом стала эта фиксация: как выстроена жизнь в такой «невесомости»? Каким образом возможно задать система координат? Как в культуре организуется целеполагание? Словами Достоевского (которого не раз вспоминали): Если Бога нет, какой же я капитан? Тут полезно ещё зафиксировать использованные метафоры… мир в виртуальности (без координат) был назван хаосом. Как же из хаоса в порядок выходить? Лера говорила об этом переходе, как о естественном, каким-то образом вызревающем и случающемся в своё время. Я же напомнила, что в мифологиях не так это просто, а практически всегда происходит ценой жертвы (бога, первогероя).