1. Текст как объект логического анализа. Цели и задачи логического анализа с учетом процесса редакторской практики.
Между тем любой текст, как уже говорилось, есть результат речевого акта, выражающего определенные психические процессы. Среди них, пожалуй, самое главное место занимает мышление. Текст — фрагмент мышления и речи, закрепленный материальными средствами (например, средствами письменности). Так как именно логика занимается изучением закономерных связей в мышлении, то применение логических критериев обязательно должно входить в общий комплекс нормативных требований, предъявляемых к любому тексту. Текст как общественный фрагмент мышления и речи по самой своей природе должен соответствовать не только правилам грамматики и стилистики, но и правилам логики.
Разумеется, применение логических принципов оценки текста (то есть исследование текста со стороны его логической правильности) особенно важно для редактирования отраслевой литературы, хотя в той или иной степени этот критерий применим и ко всяким текстам вообще.
Специалисты называют операции по смысловой обработке текста его логическим нормированием. Понятие профессиональной культуры редактора включает в себя наряду с другими компонентами логические знания и связанные с ними навыки логического анализа текста.
В творческом содружестве с автором редактор контролирует те смысловые, речевые и прочие свойства текста, которые в совокупности способны действовать на читателя с разной силой и, следовательно, вызывать коммуникативные эффекты разной степени интенсивности.
Проблематика логического нормирования достаточно широка, и ее продуктивная разработка должна базироваться на системном подходе к тексту, при котором одновременно учитывается множество критериев контроля и возможной оптимизации сообщения. Особое значение здесь приобретает выбор предпочтительных форм организации текстового материала. Один и тот же тезис можно доказывать по-разному, ведь нередки ситуации, когда содержание сообщения допускает различные варианты его смыслового оформления. Научно строгое и логически правильное определение может быть неоправданно сложным и потому нуждаться в замене его доступным адресату эквивалентом.
Итак, чем больше арсенал логических средств при создании и обработке текста, тем больше возможностей в выборе предпочтительных форм и, следовательно, тем вероятней достижение прогнозируемого эффекта.
Нужно помнить, однако, что вариативность смысловой организации текста не безгранична, она действует в рамках общезначимых нормативных оценок (достоверность, точность, непротиворечивость и т. д.), гарантирующих ее логическую доброкачественность. С этой точки зрения весьма существенным аспектом смыслового нормирования текста является проблема борьбы с логическими ошибками.
Опыт анализа публикаций свидетельствует о значительном количестве логических ошибок, которые встречаются не реже, чем грамматические или стилистические.
Что считать логической ошибкой?
В работах ученых даются различные оценки логических ошибок, различны и характеристики.
Основательно они проанализированы в работах В. И. Свинцова, который считает, что специалисты, как авторы, так и редакторы, недооценивают простую истину: единичное и случайное в массе своей есть выражение скрытых стереотипно действующих механизмов мышления и речи, проявляющихся с определенной степенью постоянства. В этом отношении логические ошибки не составляют исключения, они не только затемняют, но искажают смысл текста [22].
Для ликвидации логических ошибок нужно уметь их видеть, научиться выявлять и исправлять. Без таких навыков редактора нельзя признать профессионалом.
Специалисты считают, что в текстах больше всего встречается ошибок семантического характера: нечеткое словоупотребление, неправильное использование родо-видовых отношений, неправомерные плеонастические конструкции и т. п. Широкое понимание логических ошибок совпадает с ошибками смысла. Термины «логическая ошибка» и «смысловая ошибка» употребляются как синонимы, поэтому смысловые ошибки содержатся в таких конструкциях: «гипотетическое предположение», «аргументированное доказательство», «интеллект и разум» и т. п.
Однако наиболее известной ошибкой, по мнению исследователей, считается противоречие: наличие в одном и том же предложении положений, которые исключают друг друга.
Рассмотрим примеры:
Нас было семеро: четыре минчанина, две девушки из Гродно и сестрички-близняшки из Полоцка.
Может ли снаряд, пробивающий абсолютно все, пробить броню, которая абсолютно ничем не пробиваема?
Когда в 1791 году умер отец Джорджа Байрона, будущему поэту исполнилось всего 3 года... Свое совершеннолетие Байрон отпраздновал в 1806 году в Ньюстеде, заняв чуть позднее место в палате лордов.
Первая ошибка проста и объясняется небрежностью автора и редактора. Она вызвана невниманием к обычной фразе, незамысловатой, характерной для подобного рода сообщений. Эта ошибка не настолько существенна, чтобы вызвать что-либо, кроме чувства досады у квалифицированного читателя. Она легко объяснима (а потому корректируема адресатом) и в этом смысле не представляет серьезной информационной опасности.
Вторая ошибка не так проста. Фраза заставляет читателя задуматься над вопросом, хотя она не верна по существу: не могут одновременно существовать снаряд, пробивающий абсолютно все, и ничем не пробиваемая броня. Здесь имеет место дезинформация, т. к. ошибка носит скрытый характер; чтобы ее выявить, необходимо рассуждать.
Третья ошибка гораздо сложнее, ибо противоречащие высказывания могут быть выведены путем подсчета. Если в 1791 году Байрону было три года (он родился в 1788), год его совершеннолетия (21 год) —1809. Ошибки такого рода более или менее удачно маскируются в реальном текстовом воплощении и потому часто ускользают из-под контроля в процессе практической обработки текста. В данном случае фиксация ошибки осложнена необходимостью привлечения добавочных сведений и аналитическими операциями, без которых противоречие не может быть вскрыто.
Логические ошибки не так бросаются в глаза, как грамматические или стилистические погрешности во-первых потому, что логическая ошибка может быть «рассеянной» по различным подразделениям текста (абзацам, главам и т. д.); во-вторых, смысловые связи вообще хуже поддаются тому доведенному до автоматизма восприятию, которое развито у опытного редактора по отношению к грамматическим связям.
Следовательно, выявление логических ошибок требует более изощренного, тренированного внимания, более глубокого проникновения в смысловые связи.
Если предположить, что ошибочная конструкция некритически усваивается адресатом текста, то ее источником (в сознании адресата) должна быть соответствующая (алогичная) связь внутри ассоциации оригиналов. Поэтому ошибки такого рода могут быть названы логической дезинформацией. Они не просто дезинформируют адресата, способствуя усвоению ложных сведений, но вдобавок еще и логически дезинформируют его, вызывая представление об алогичной связи между некоторыми фактами объективной действительности.
Но и критическое, основанное на фиксации имеющихся в тексте логических дефектов, восприятие может иметь негативные последствия. Замеченные читателями ошибки (особенно, если их много) подрывают авторитет автора, редактора, издания, вызывают недоверие ко всей информации, даже если в целом она доброкачественна.
Опасность логических ошибок не ограничивается их локальным влиянием на каждый конкретный участок текста и даже на текст в целом. Логические ошибки сказываются на формировании логической культуры, снижают ее качество.
Под логической культурой личности (индивидуальной логикой) следует понимать более или менее развитые способности осуществлять такие действия, как умозаключение, доказательство, классификация и т. д., — способности, оцениваемые мерой соответствия указанных действий определенным критериям логической строгости.
В деле формирования логической культуры особая роль принадлежит редактору, учитывая роль и место печати в жизни современной цивилизации: издания, помимо выполнения иных функций, активно участвуют в формировании определенного логического строя, связанного с общей интеллектуальной культурой. Этот процесс осуществляется повседневно и чаще всего, как считают исследователи, скрытно путем многократного воздействия смысловых структур, имеющихся в тексте, на массового читателя.
Разумеется, редакционно-издательскую обработку текста нельзя считать главным фактором повышения интеллектуальной культуры (включая логический ее компонент), а редактора — основной направляющей силой этого процесса. Он — одно из действующих лиц сложного механизма возникновения, обработки и передачи информации. Редактор не только профессионально влияет на этот процесс в меру сил и способностей, но и сам постоянно испытывает аналогичное влияние. Однако неправильно и умалять роль редактора, его воздействие на формирование логической культуры личности и общества.
Значение логической функции редактирования выходит далеко за пределы локальных эпизодов совершенствования информативности каждого конкретного сообщения и распространения на социально еще более значимую область формирования логической культуры личности и общества.
Каждый текст представляет собой конкретный фрагмент речи, выраженный средствами определенного языка и закрепленный при помощи письменности или какими-либо иными средствами. В аспекте редактирования рассматривается именно закрепленный письменностью текст.
В той степени, в какой речь выражает мышление, текст является продуктом последнего. Способность речи передавать мыслительные процессы достаточно изучена, и связь явлений, участвующих в возникновении текста, представлена схемой: язык — мышление — речь. Каждый акт речи представляет собой процесс. Переданная этим процессом и выраженная конкретными речевыми средствами мысль и является, в сущности, текстом. Момент окончания конкретного акта речи являет собой момент рождения конкретного текста. Поэтому схему можно дополнить: язык — мышление — речь — текст. Место текста в этой схеме определяется его прямой связью с мышлением и речью и косвенной (через мышление и речь) с языком. Никак не зафиксированный, текст оказывается временным, преходящим; история культуры свидетельствует о сложном процессе развития способов фиксации и передачи текста. Этот процесс представляется исключительно важным в плане возможностей и потребностей редактирования. Возникновение издательского дела вообще и редактирования как специфического его аспекта превращает текст в границу, профессионально разделяющую человека, создающего текст (автора), и человека, оценивающего и преобразующего текст (издателя, редактора).
2. Теория и практика редактирования как отрасль книговедения.
Отправным моментом в развитии теории и практики редактирования, началом нового этапа можно считать работы Н. М. Сикорского [25, 27], опубликованные в 1965 — 1966 гг., имеющие большое теоретическое значение. По существу, они являлись первым научным обзором всей литературы по редактированию, изданной в предшествующие годы, и, вместе с тем, первым научным исследованием, в котором четко определены основные проблемы и направления теории и практики редактирования как научной и учебной дисциплины. Автор указанных работ отмечает, что «теория и практика редактирования как самостоятельная научная дисциплина сложилась сравнительно недавно. Еще и сегодня она находится в становлении, впитывая достижения смежных наук, обобщая редакторский опыт прошлого и настоящего». Книговедческий подход к обобщению и анализу предшествующей литературы по вопросам редактирования позволил автору названных работ наряду с выявлением факторов, оказавших влияние на формирование теории и практики редактирования как научной и учебной дисциплины и определением основных направлений ее становления, развития, всесторонне охарактеризовать эту дисциплину как составную часть книговедения. Тесная связь ее с другими дисциплинами книговедческого цикла — историей книги, организацией и экономикой издательского дела, библиографией и библиотековедением, оформлением печатной продукции, книжной торговлей — проявляется не только в принадлежности к объединяющей их науке — книговедению (а, следовательно, в общности предмета изучения), но и в том, что ряд ее разработок «основан на выводах научных дисциплин книговедческого комплекса» [27, с. 74]. Автор показал связь теории и практики редактирования с логикой, статистикой, педагогикой, психологией, теорией информации, журналистикой, литературоведением, теорией и практикой печати, текстологией, теорией стилей и практической стилистикой русского языка. Достижения этих наук используются для разработки научных основ редактирования. Исследование завершается обобщающим выводом: «...теория и практика редактирования возникла на стыке ряда гуманитарных наук. Появившись в результате утилитарных потребностей учебной работы в высшей школе, теория и практика редактирования в наши дни выходит за рамки учебных задач и начинает все заметнее оказывать воздействие на практику книгоиздания» [27, с. 76].
Значение рассматриваемой работы состоит не только в констатации того непреложного факта, что научная теория редактирования реально существует, развивается и оказывает свое воздействие на книгоиздательскую практику, но и в том, что в ней учтены высказывавшиеся в ряде работ суждения о предмете редактирования, дано развернутое определение этого понятия: «Теория и практика редактирования — отрасль книговедения, изучающая творческие и тесно связанные с ними производственные процессы создания книги. Объектом этого учебного курса является редактирование (от лат: «redactus» — приведенный в порядок), понимаемое в широком плане как область деятельности, главным в которой является творческая работа редактора с автором над рукописью печатного произведения, подготовкой ее к полиграфическому воспроизведению и выпуску книги в свет. Теория и практика редактирования изучает роль редактора в тематическом планировании, подборе авторов, работу с авторами до и после сдачи рукописи в издательство, оценку и рецензирование рукописей, методику правки, работу над издательскими корректурами, проблемы научно-справочного аппарата книги и другие» [27, с. 66]. Это определение, позднее полностью воспроизведенное в учебном пособии — хрестоматии по теории и практике редактирования, — является основой для сближения различных точек зрения на предмет, состав и границы редактирования. Оно прокладывает четкий водораздел между двумя далеко не равнозначными понятиями: редактирование — творческий процесс работы редактора над рукописью произведения с целью улучшения его достоинств, подготовки к полиграфическому воспроизведению и выпуску книги в свет; теория и практика редактирования — научная и учебная дисциплина, изучающая этот процесс.