Нормандское завоевание Англии и государство Вильгельма. «Книга Страшного Суда». Особенности английского феодализма. Реформы Генриха II Плантагенета.
Нормандия была в середине XI в. страной, достигшей полного расцвета феодальных отношений. Это сказалось прежде всего в ее военном превосходстве: герцог являлся главой тяжеловооруженной рыцарской конницы своих вассалов, а большие доходы, получаемые государем Нормандии с его владений, и в частности с городов, позволили ему иметь и собственные прекрасные военные отряды.Герцогство имело лучшую по сравнению с Англией внутреннюю организацию и сильную центральную власть, которая держала в руках и феодалов, и церковь.
Услышав о смерти Эдуарда Исповедника, Вильгельм отправил в Англию к Гарольду послов с требованием вассальной присяги и в то же время повсеместно объявил, что Гарольд —узурпатор и клятвопреступник. Вильгельм обратился к папе Александру II, обвиняя Гарольда в нарушении клятвы и прося папу благословить вторжение Вильгельма в Англию. 50—60-е годы XI в. — эпоха больших перемен в истории католической церкви в Западной Европе. Клюнийцы, сторонники реформы, добились победы, знаменовавшей внутреннее укрепление церкви (запрет симонии — получения церковных должностей от светских государей, безбрачие духовенства, избрание папы коллегией кардиналов). Эта победа означала одновременно утверждение независимости папства от светской власти и начало борьбы пап за усиление своего политического влияния в Европе, а в конечном итоге за подчинение светских государей авторитету папского престола. В этой обстановке папа римский, считая, что английская церковь нуждается в реформе, послал Вильгельму освященное знамя, санкционировав тем поход на Англию. Вильгельм стал готовиться к вторжению. Поскольку Вильгельм не мог требовать от своих вассалов военной службы вне Нормандии, он созвал баронов на совет, чтобы получить их согласие на поход. Кроме этого, герцог начал вербовку добровольцев за пределами Нормандии. Он построил множество транспортных кораблей, собрал оружие и продовольствие. Первым помощником Вильгельма являлся сенешал Вильям фиц Осберн, брат которого имел поместья в Англии.
Меры Вильгельма по организации управления.Почти сразу же после завоевания началась постройка королевских замков. Это были простые замки на земляных насыпях, окруженные рвами и палисадами, и более сложные, с системой валов, в плане напоминающей раковину, и, наконец, каменные большие замки, такие, как Тауэр, Рочестер, Хедингем.
В начале своего правления Вильгельм выступал как «законный наследник Эдуарда», апеллируя к его законам. В 1067—1068 гг. он действовал на местах, опираясь на англосаксов, но сопротивление и восстания 1069 г. привели к тому, что он стал рассматривать всех англосаксов как мятежников. Земли Англии были объявлены собственностью короля. Были конфискованы земли не только мятежников, но и всех, кто не изъявил покорности королю. Затем Вильгельм, оставив огромные участки земли за короной, стал наделять своих баронов феодами в 10—20 раз большими, чем те, которые были у них в Нормандии. Церковные земли пока остались нетронутыми.
Часть участков была выделена для оплаты королевских служащих и т. д. Документов об условиях пожалований не сохранилось, но судить о них можно по позднейшим источникам, в частности по «Книге страшного суда».В 1085 г. была предпринята земельная перепись. Ее провели отряды чиновников Вильгельма, и данные ее были сведены в «Книгу страшного суда» в 1086 г. Чиновники Вильгельма опрашивали под присягой шерифов, баронов, свободных, духовенство, старост и шесть крепостных из каждой деревни. Все записанные данные относились к трем датам: до завоевания, 1066 и 1085 гг. Из 38 графств Англии описано 34. В переписи указывается состав земель в каждом графстве и в каждой сотне, доходы с этих земель, число жителей и их состояние. Цель переписи — получить представление о завоеванной стране, о возможных доходах с нее и систематизировать взимание «датских денег».Численность населения Англии по данным «Книги страшного суда» составляла приблизительно, учитывая и неописанные графства, 1,5—2 миллиона. Социальный состав населения следующий: свободные земледельцы— 12%, рабы — 9, бордарии и кот-тарии, малоземельные крестьяне — 32 и вилланы — около 38%, остальные же — это знать, духовенство, горожане. Последних было около 5%. 95% населения жило в деревнях. Во время переписи многие полусвободные и даже свободные, но, например, зависимые по суду крестьяне были записаны как крепостные (т. е. вилланы). Таким образом основная масса крестьян в поместьях оказалась в положении наследственных крепостных. Крепостной-виллан оставался членом сельской общины, имел долю в угодьях и пахотный надел (иногда часть его), который он держал от своего господина — лорда манора.Виллан обязан был господину барщиной (три дня в неделю), платил продуктовый оброк, исполнял различные работы и нес так называемые сервильные повинности, связанные с его личной несвободой: посмертный побор, брачную пошлину при выдаче замуж дочери и т. п.
Условия держания фьефов (феодов) были следующие: все землевладельцы — крупные и мелкие, духовные и светские, нормандцы и англосаксы—держали землю в конечном счете от короля. Он был верховным собственником всей земли в Англии и сюзереном всех держателей, от кого бы непосредственно они ни получали свои фьефы. Все держатели (а не только непосредственные) обязаны были личной присягой королю и служили прямо ему. В 1087 г., собрав всех держателей, Вильгельм потребовал от них непосредственной личной присяги и службы королю, даже если они держали землю не прямо от короля, а от кого-либо из его непосредственных держателей (Солсберийская присяга).В результате завоевания установилась вполне законченная по форме феодальная система земельных держаний и вассальных связей. Эта система была в значительной мере перенесена в Англию из Нормандии. Феодальный строй в Англии был более совершенным, поскольку он перенесен в готовом виде, чем во Франции, где он сложился естественным путем.
Вильгельм проводил весьма целенаправленную политику в отношении церкви: с одной стороны, она получила большие земельные пожалования и ряд привилегий (создание церковных судов), с другой — все претензии папы на верховенство были отвергнуты. Вильгельм отказался принести вассальную присягу Григорию VII и заявил, что никто, кроме короля, не может контролировать дела английской церкви и что без его разрешения нельзя повиноваться папе и папским приказам.
Правление Генриха II Плантагенета.Большое значение для Генриха имела его политика в отношении Уэльса и Шотландии. В результате экспедиции, предпринятой Генрихом в 1158 г., северный Уэльс на время прекратил борьбу и дал заложников, а южный Уэльс признал верховную власть английского короля. Пограничные английские бароны смогли вернуться в свои замки, но не надолго: в 1162 г. Уэльс начал войну, и пограничные районы были опустошены. Провал экспедиции Генриха 1165 г. обеспечил Уэльсу еще сто лет свободы. После этого Генрих заботился лишь об укреплении границы с Уэльсом и о том, чтобы удержать только верховную власть над князьями северного и южного Уэльса.
35. Социально -экономическое и политическое развитие Англии в XIII в. «Великая Хартия вольностей». Возникновение парламента. В XIII в. в Англии совершенствовалось земледелие, повсеместно утверждалось трехполье. Расчистка леса и осушение болот привели к увеличению площади культивируемой земли и пастбищ в ходе широкой внутренней колонизации, повысилась урожайность зерновых и других культур. Продолжался процесс отделения города от деревни. К концу XIII в. в Англии насчитывалось уже около 280 городских поселений. Соответственно возрос и удельный вес городского населения. Уже в конце XII—начале XIII в. развиваются довольно прочные внутренние экономические связи. В качестве важнейшего центра общеанглийской торговли выдвигается столица Англии Лондон. Одна из важнейших особенностей экономического развития Англии в средние века — большая роль деревни в развитии внутренних связей. В XIII в. основной хозяйственной и социальной ячейкой английского общества оставался манор. Манориальная структура отличалась пестротой, сложностью и своеобразием местных вариантов. С конца XII в. манор активно втягивается в рыночные связи. В то же время товарно-денежные отношения уже в XIII в. порождали в английской деревне новые явления, исподволь подрывавшие барщинную систему хозяйства. К концу XIII в. денежная рента уже преобладала в стране. Развитие товарно-денежных отношений в деревне в целом тяжело отразилось на широких массах крестьянства. С развитием рынка росли потребности феодалов. Коммутация ренты ускорила и углубила начавшееся задолго до XIII в. имущественное расслоение крестьянства. Среди вилланов выделилась небольшая зажиточная верхушка, богатевшая на торговле. Отдельные представители этой группы получали возможность выкупиться на волю. Среди вилланов росло количество коттеров, вынужденных работать по найму у своих же или чужих лордов. Еще быстрее шло расслоение свободного крестьянства: в его среде резко обозначилась зажиточная крестьянская верхушка, которая по своему социальному положению примыкала к низшим слоям феодалов, и масса мелких фригольдеров, часто настолько бедных, что они не могли пользоваться привилегиями своего свободного статуса. Протест вилланов против феодального гнета в XIII в., как и в XII в., выражался также в побегах в города и в леса, куда от преследований феодалов часто уходили и свободные крестьяне. Первый этап политической борьбы XIII в. падает на время правления короля Иоанна, прозванного Безземельным (1199—1216), — младшего сына Генриха П. (в 1207 г.) Иоанн вступил в длительный конфликт с папой Иннокентием III из-за того, что тот без согласия короля назначил архиепископа Кентерберийского. В 1212 г. папа издал буллу о лишении Иоанна престола и передал права на английскую корону французскому королю Филиппу П. Опасаясь восстаний своих подданных, Иоанн в 1213 г. капитулировал перед папой, признал себя его вассалом и обязался ежегодно выплачивать 1000 марок серебром. Этот позорный акт еще больше усилил оппозицию. Весной 1215 г. бароны при поддержке рыцарства и горожан начали войну против короля. Лондонцы открыли им ворота столицы. Король был вынужден подчиниться требованиям восставших баронов и 15 июня 1215 г. подписал так называемую Великую хартию вольностей. Большинство статей Великой хартии вольностей отражало интересы баронов и церковных феодалов. Король обязался соблюдать свободу церковных выборов; обещал не брать со своих непосредственных вассалов больших поборов, чем установлено обычаем. Он обязался не собирать со своих непосредственных держателей феодального вспомоществования и «щитовых денег» без согласия «общего совета королевства». Значительно меньше хартия дала рыцарству и верхушке свободного крестьянства. Баронам и королю запрещалось требовать с держателей рыцарских феодов больше служб и феодальных платежей, чем полагалось. Всем свободным людям была обещана защита от злоупотреблений королевских чиновников и чрезмерных штрафов; для них Великая хартия сохраняла судебные порядки, введенные Генрихом II. Еще меньше, чем рыцари, получили города. Хартия только подтвердила неприкосновенность уже существующих вольностей Лондона и других городов, но не ограничила права короны собирать с них особенно ненавистный для горожан побор — талью. Было установлено единство мер и весов. Хартия разрешила свободный въезд и пребывание в Англии иностранных купцов. Эта мера, хотя и способствовала развитию внешней торговли, была невыгодна горожанам, так как нарушала их монополию. Основной массе английского народа — вилланам - Великая хартия не дала никаких прав. Хартия лишь еще раз подчеркнула их полное бесправие в феодальном государстве.
Великая хартия не была осуществлена на практике. Иоанн, за-ручившись поддержкой папы, объявившего баронов бунтовщиками, отказался ее соблюдать. Началась война, в разгар которой Иоанн умер, и бароны признали королем его малолетнего сына Генриха Ш (1216-1272). Рассчитывая на противоречия в лагере оппозиции, Генрих III отказался соблюдать «Оксфордские провизии», и в 1263 г. началась гражданская война. Во главе оппозиции стал Симон де Монфор. Генрих III и его старший сын Эдуард попали в плен. Монфор стал фактическим правителем Англии. Победа над королем привела к усилению гражданской войны. В движение включились массы фригольдеров, а кое-где и вилланы. Испуганные размахом народных движений борющиеся группировки феодалов пошли на взаимные уступки и помогли королю в 1267 г. подавить это движение. Власть Генриха III была окончательно восстановлена. Поэтому результатом гражданской войны 1263—1267 гг. явилось возникновение сословного представительства — парламента, в котором наряду с баронами заседали депутаты рыцарства и городов. Парламент окончательно сложился в правление Эдуарда I (1272—1307). С этого времени английское феодальное государство приобретает форму сословной монархии. Опираясь на парламент, король провел проверку и частично отменил судебные привилегии крупных феодалов, запретил церковным учреждениям приобретать земли без разрешения короля. Эдуард I и его преемники нуждались в парламенте, так как видели в нем противовес крупным феодалам. Сословное собрание давало возможность королю больше опираться на рыцарство и городскую верхушку.
Король договаривался с парламентом относительно обложения населения налогами. Эдуард I пытался иногда собирать налоги и повышать пошлины и без согласия парламента. Возникновение парламента и оформление сословной монархии отразило успехи политической централизации Англии и, в частности, факт складывания в стране общегосударственных сословных групп — баронов, рыцарства и горожан.
36. Усиление королевской власти во Франции. Особенности «феодальной революции». Филипп II Август. Альбигойские войны.
Королевская власть. В начале новой династии избирательный принцип во французской монархии, начавший применяться уже к концу царствования Каролингов, значительно укрепился. Капетинги пытались уменьшить зависимость престола от воли избирателей-магнатов, назначая еще при своей жизни преемников. Однако королевское верховенство, сохранявшее во многих отношениях только номинальный характер, имело под собой достаточные основания. Единый монархический центр в феодально-раздробленном государстве символизировал этническое и политическое единство страны и вместе с тем осуществлял некоторые весьма важные общегосударственные функции. Король как общий верховный сюзерен нужен был магнатам в качестве верховного судьи и арбитра в их постоянных столкновениях из-за земель и разных других источников присвоения. Французским королям даже в пору наибольшего упадка их власти приходилось часто брать на себя руководство обороной страны. На долю Каролингов выпала борьба с норманнскими вторжениями и агрессивными действиями германских королей, захвативших Лотарингию и пытавшихся укрепиться во Фландрии. У Капетингов была еще более сложная задача - освобождение ряда областей страны от английского господства. Монархия не всегда получала поддержку от своих вассалов для отпора внешним врагам, как, впрочем, не всегда и сама бралась за организацию отпора внешней агрессии. Слабые Капетинги, занятые усмирением своих вассалов в домене, нередко проявляли инертность и упускали благоприятные возможности освободить захваченные противником французские земли. Но в некоторых случаях эти инертные короли предпринимали довольно энергичные внешнеполитические действия, которые получали поддержку у их своевольных вассалов. Так, Филипп I перед лицом угрозы подчинения Бретани Вильгельмом Завоевателем в 1077 г. собрал в Орлеане всех коронных вассалов и потребовал у них выполнения своих военных обязанностей. Вассалы его поддержали, и английский король, видя это, вынужден был отказаться от своих агрессивных намерений. Еще большее единодушие французские феодалы проявили в 1124 г. перед лицом немецкой угрозы. Когда германский император Генрих V вмешался во внутреннюю борьбу во Франции и угрожал захватить Реймс, Людовик VI Толстый (1108-1137) собрал ополчение, в которое явились даже враждовавшие с ним крупные феодалы. Немцы отступили перед этой сплоченной силой. Военная организация в феодально раздробленном государстве основывалась на вассально-ленных отношениях. Возникшая еще в каролингской империи вассально-ленная система ко времени Капетингов заняла господствующее положение и определяла собой всю структуру феодального государства. Альбигойские войны. Следующее значительное увеличение домена произошло за счет южных областей страны, которые до начала XIII в. жили почти обособленно от северной части страны Задачу присоединения юга к домену облегчила сложившаяся там внутренняя обстановка. Экономическое процветание южно-французских городов, их политическая самостоятельность способствовали обострению социальных противоречий в этом регионе. Они проявились в идеолоческой борьбе, вызванной развитием еретических учений вальденсов и катаров в 40-е годы XII в. Центр активного распространения ереси на юге Франции — город Альби — дал ей название «альбигойской ереси», вскоре превратившейся в массовое народное движение с антицерковной направленностью. Приверженцы дуалистической идеи о добре и зле, альбигойцы считали земной мир и католическую церковь созданием дьявола, отрицали основные догматы церкви, требовали ликвидации церковной иерархии, церковного землевладения и десятины. Участники движения ратовали за возвращение евангелической простоты и равенства раннехристианских общин, были преисполнены жажды глубокого очищения. Некоторые из альбигойцев выступали с проповедью бедности и отказа от богатств «Никто не должен ничем владеть», — учил основатель ереси вальденсов Петр Вальдо из Лиона. Основную массу альбигойцев составляли горожане и крестьянство. Однако к движению примкнули рыцари и знать. Даже граф Тулузский — Раймонд склонялся к альбигойству. Причастность привилегированных слоев к ереси диктовалась желанием использовать земельные богатства церкви, а также политическими расчетами. Они сводились к стремлению сохранить политическую автономию юга, тогда как католическая церковь на этом этапе находилась в тесном политическом союзе с Капетингами. Была угроза распространения ереси в Северной Франции. Но, главное, движение давало удобный повод для вмешательства. В 1209 г. папе Иннокентию III удалось организовать крестовый поход против альбигойцев с участием северофранцузских феодалов. Их военным предводителем являлся барон Симон де Монфор. В 1213г. в битве при Мюрэ крестоносцы одержали решительную победу. После ожесточенного сопротивления были взяты города Безье и Каркассон. Однако Раймонду Тулузскому удалось удержать Тулузу, Ним, Бокер и Ажан. После гибели Симона де Монфора в борьбу вмешался французский король Людовик VIII. В итоге двух успешных походов в 1224 и 1226 гг. он присоединил к домену графство Тулузское и часть земель по Средиземноморскому побережью (1229). Последний оплот альбигойцев — крепость Монтсегюр была взята только после 10-месячной осады; оставшиеся в ней 200 еретиков были уничтожены (1244). Однако Аквитания осталась в руках Плантагенетов.
37. Борьба за централизацию Франции При Людовике XI, Внутренняя и внешняя политика Филиппа IV Красивого. Генеральные штаты и формирование сословно-представительной монархии.
Централизации страны мешали вассально-ленные отношения. В одних эпизодах они были действенным средством для защиты королевских интересов. Так, 1230 г., когда бароны вели феодальную войну против королевы Бланки Кастильской, правившей от имени несовершеннолетнего Людовика IX, во Франции высадилось англичане. Регентша призвала баронов на помощь. Они, прекратив мятеж, собрались под королевское знамя и отвели внешнюю угрозу.
Но в целом вассалитет был несовместим с государственностью.
Трудности усугубляла региональная субэтническая разобщенность населения.
Сгладить различия было сложно. Присоединяя к своему домену очередное герцогство, графство, баронию, король торжественно клялся соблюдать кутюмы, как назывались местные обычаи и право, т. е. заранее отказывался от каких-либо реформ. Легче было организовать центральное управление.Резиденцией Капетингов был Париж. Однако, следуя древнему обычаю, они часто переезжали с места на место. Это позволяло, во-первых, за счет права на постой у подданных, особенно церкви, делать значительные сбережения в бюджетных расходах; во-вторых, видеть всё своими глазами и являть себя подданным.
Реформы Людовика IX Святого. Труднее было устроить местные органы управления. Все посты в герцогствах и графствах наследственно принадлежали местной знати. Король не имел права назначать на них своих людей. Выход был найден в организации на местах параллельных управленческих структур. Людовик IX создал новые округа: бальяжи и сенешальства, возглавлявшиеся его назначенцами: бальи, вигье, икол, сенешалами. Формально им было запрещено вмешиваться в компетенцию местных властей. Но по большей части были очень скромного происхождения, а хотели считаться важными персонами и в отношении к местным вельможам вели себя настолько агрессивно, что это не одобрялась Королевской курией. Не лучше были мелкие королевские служащие, от притеснений которых страдал простой народ. Жалобы по поводу грабительства сержантов, придирок лесников и церковных сторожей, произвола икол постоянно возрастали.
Корона не закрывала глаза на эти безобразия. Людовик IX издал указ о назначении ревизоров, чтобы «принимать и разбирать письменные жалобы, которые можно принести на нас и наших предков, а также устные заявления относительно несправедливостей и лихоимства, в которых провинились наши бальи, икол, лесничие, сержанты и их подчиненные». Но практика злоупотреблений оказалась непреодолимой. Миссии королевских ревизоров после смерти Людовика IX изменили свой характер. Главной их целью стало вымогательство денег у подданных. Таким образом, коррупция королевских чиновников стала платой за обуздание феодальной анархии.
По аналогии с административной была проведена денежная реформа.Неотъемлемой привилегией крупных королевских вассалов было право на чеканку собственной монеты. Король издал указ о хождение королевской монеты на территории всей страны наравне с любой другой, и она вытеснила из обращения местную. Формально не покушаясь на привилегии сеньоров, Людовик IX фактически их упразднял.
Судебная реформа была наиболее сложной. В феодальном мире сосуществовали два правосудия: одно можно было просить у судьи, другое – произвести самому для защиты личной и родовой чести. Право на второй способ суда, который совершался путем феодальной войны, юристы признавали только за знатью. Но и простолюдины следовали старинному обычаю мести, и вели настоящие войны.
Людовик IX ввел правило 40 дней короля, согласно которому напасть на врага можно было только через 40 дней, после объявления вражды, чтобы тот мог обратиться за помощью к правосудию. Были запрещены частные войны и ношение оружия в королевстве. Подданные, знатные и простолюдины, восприняли это как покушение на свои права.Также Людовик IX Святой запретил судебные поединки истца и ответчика, когда правым объявлялся победитель, разрешил переносить слушание дел из сеньориального в королевский суд и подавать апелляцию на решение любых судов а королевский. Так Парижский парламент утверждался в роли верховной судебной инстанции.
Филипп IV Красивый (1285-1314)присоединил к домену графства Шампанское, Ангулемское и Маршское. Ввёл косвенный налог с продажи товаров. Приступил к созданию наёмной армией. Побуждал вассалов заменять личную военную службу деньгами. Активизировал наступление на коммуны. Возобновил войну с Плантагенетами, чтобы полностью вытеснить их из Франции.
Затем король запрети папе взимать подати с французской церкви. В 1302 г. в Риме церковный собор поддержал папу, а в Париже Генеральные штаты из представителей французского духовенства, рыцарства и бюргерства – короля. Затем стороны перешли к действиям. Папский легат во Франции попытался объявить отлучение Филиппа IV от церкви, но был арестован. Королевский эмиссар Гийом де Ногаре
Далее Филипп IV расправился с Орденом тамплиеров, штаб-квартира которого находилась в Париже. Орден был крупнейшим собственником и банкиром и никогда не отказывал королю в помощи. В резиденции Великого магистра, хранилась королевская казна, в ней король однажды укрылся от бунта парижан. Но он хотел превратить Орден в орудие своей политики, для чего надо было его формально возглавить. Устав запрещал принимать в тамплиеры монархов, и для Филиппа IV не сделали исключения. Тогда король уничтожил орден. Утром 13 октября 1307 г. все королевские бальи, икол и сенешалы вскрыли заранее полученные приказы о поголовном аресте тамплиеров. Скрыться смогли немногие. Легисты обвинили тамплиеров в ереси, сатанизме и гомосексуализме. Генеральные штаты одобрили судебное расследование этих обвинений. В 1312 г. созванный папой суд принял решение о роспуске Ордена. В мае 1314 г. процесс завершился публичным сожжением великого магистра ордена Жака де Моле.
Орден был закрытой организацией, и это обстоятельство само по себе провоцировало всякого рода подозрения. Однако единственным доказательством вины стали собственные признаниями обвиняемых, полученные под пыткой, от которых Жак де Моле на костре отказался. Многое из того, что говорилось о тамплиерах, не подтвердилось. Орденские богатства найти не удалось.
Учреждение Генеральных штатовозначало появление новой государственной системы. Прежде король опирался только на своих прямых вассалов, теперь на всех подданных, интересы которые выражали делегаты от трёх сословий. Эта форма феодального государства, известная как сословно-представительная монархия, сменила феодально-раздробленную монархию.
Генеральным штатам предшествовали местные (например, штаты Лангедока и Нормандии) известны середины XIII в. Они оформились в ходе провинциальной централизации в результате приглашения герцогами и графами на заседания курий, вначале время от времени, а затем и регулярно, арьервассалов и горожан. Эти собрания вотировали (утверждали) денежную помощь своему господину сверх обычных вассальных повинностей. Владыка таким образом получал доступ к доходам каждого обитателя своей провинции. Это была эмбриональная форма местных налогов. Появление Генеральных штатов увенчало общегосударственную централизацию. Филипп IV собирал их трижды: в 1302 г. по случаю конфликта с папой, в 1308 – по вопросу о тамплиерах и в 1314 – по вопросу о дополнительных денежных средствах.Генеральные штаты состояли из трёх палат. В первой заседали прелаты, которых лично приглашал король. Во второй, также по приглашению короля, – светские сеньоры. В третьей – представители городов, которые назначались городским советом из числа влиятельных бюргеров. В конце XV в. принцип выборности был реализован для всех трех сословий. Каждая палата имела один голос, и общее решение двух палат не обязывало третью принять его, если ее представители не были с ним согласны. Крестьяне представительства в Генеральных штатах не имели.Роль Генеральных штатов в решении государственных дел была ограниченной. Право созыва, назначения места и сроков собрания оставались королевской прерогативой. Король не был подотчетен Генеральным штатам. Они обсуждали политические дела, но без права утверждать законы. Слабость Генеральных штатов объяснялась противоречиями сословий, чем пользовалась корона.Но Генеральные штаты могли уклониться от выполнения решений, предложенных королем, высказать несогласие с его политикой. А главное, право вотирования налогов, давало им возможность блокировать любую инициативу короля. Реализация королевских замыслов требовала надлежащего финансирования, главным источником которого были собственность и доходы подданных. А для обложения их налогом в каждом конкретном случае требовалось согласие Генеральных штатов.
38. Византия в VII – первой половине IX вв. Аграрный строй Византии по данным «Земледельческого закона». Исаврийская династия. Переселение славян. Особенности процесса феодализации. Иконоборческое движение.
Экономическое положение империи. Крупные социально-экономические перемены произошли прежде всего в аграрной сфере. Подобно раннефеодальной Западной Европе, Византия также пережила период относительного экономического и социального преобладания деревни над городом. В буре варварских нашествий, в условиях ослабления центральной власти свободное крестьянское землевладение стало основной формой земельной собственности и организации сельского хозяйства. Колонат исчез. Крупные имения сохранились лишь спорадически — они принадлежали в основном фиску, церкви и монастырям.
Наиболее подробные сведения о жизни византийской деревни содержит «Земледельческий закон» VIII в., представляющий собой, как и западные «варварские правды», запись обычного права, которая приобрела характер официального правового сборника. Он был очень популярен в империи, в том числе в районах, населенных славянами. Соседская община переживала время интенсивного развития. Накопление экономических ресурсов происходило тогда преимущественно в деревне, где окрепшее крестьянское хозяйство производило значительные излишки продуктов земледелия. Следствием этого был ускорившийся процесс имущественной дифференциации среди общинников. В результате укрепления частной собственности общинника на пахотный участок (периодические переделы в общине были уже исключением) он стал близким к западноевропейскому аллоду.
В деревне на одном полюсе возник слой зажиточных крестьян, арендовавших или скупавших участки соседей и использовавших труд наемных работников и рабов (главным образом для ухода за скотом). На другом полюсе увеличивалось число общинников, неспособных обработать свою землю из-за отсутствия или потери тягловых животных, недостатка инвентаря и семян, а порой и рабочих рук. Росло также число крестьян, потерявших свои участки и вынужденных наниматься к богатым. Часть крестьян вообще покидала деревню в поисках средств к жизни в городах. В VIII—IX вв., однако, соседская община была еще относительно устойчивой и жизнь византийской деревни сравнительно благополучной.
Существенно иным было хозяйственное положение городов в ту же эпоху. Набеги варваров, разрыв торговых связей, сокращение спроса на дорогие изделия со стороны обедневшей и уменьшившейся численно знати (многие ее представители погибли в войнах и во время террора Фоки) ударили прежде всего по экономике города. Мелкие и средние города, особенно на Балканах и на востоке Малой Азии, аграризировались, т.е. их население занималось почти исключительно сельским хозяйством. Уровень ремесла резко снизился, торговля почти замерла.
Однако упадок городов, особенно крупных, не был абсолютным. Потребности двора и патриархии, заказы на вооружение и снаряжение армии и флота, спрос иноземцев на предметы роскоши не дали угаснуть ремеслу в таких городах, как Константинополь, Фессалоника, Никея, Эфес, Трапезунд. Центр внешней торговли в VIII в. стал постепенно перемещаться на Балканы. Возрастало значение путей из славянских стран и из Западной Европы, ведших к Фессалонике и Константинополю, оживилась торговля с Венецией, Равенной и Амальфи, а на рубеже VIII-IX вв. — с арабами. Имело значение и наличие дешевой рабочей силы в укрепленных крупных городах (ставших убежищем для массы людей, потерявших свои очаги и имущество), а также дешевизна на городском рынке поступавших из деревни продуктов. Не случайно оживление товарно-денежных отношений, возрождение городских форм жизни, подъем ремесла и торговли имели место в IX в. прежде всего в столице империи — Константинополе, быстро обретавшем былую славу мастерской великолепия.
Военно-административные реформы. Фемный строй. Значительные изменения произошли в VII-IX вв. и в управлении империей. Потеря восточных провинций с преобладающим негреческим населением повлекла за собой повышение удельного веса греческого этноса среди подданных императора. С верностью трону именно греков судьбы империи оказались отныне связаны теснее, чем когда-либо раньше. Не случайно поэтому при Ираклии произошел окончательный переход с латинского языка на греческий в государственном делопроизводстве, а сам монарх сменил латинский титул «император» на греческий — «василевс».
Смена титула имела и другой глубинный смысл: статус правителя империи уже не связывался с идеей выборности государя как представителя интересов всех подданных, как главная должность в империи (магистрат). Император стал средневековым монархом, исполнителем воли господствующего слоя. Компромисс с римской традицией выразился в добавлении к титулу определения «римский» (официальной была формула — «василевс ромеев»), т.е. само государство продолжало рассматриваться как Римская империя, а ее подданные — как римляне.
Наиболее радикальные преобразования начались, однако, в структуре провинциального управления. Критическое положение империи требовало концентрации власти на местах, и принцип разделения властей стал сходить с политической арены. Границы провинций подверглись перекройке, а вся полнота военной и гражданской власти в каждой из них вручалась теперь императором наместнику-стратигу (военачальнику). Стратигу были подчинены также судья и чиновники фиска провинции, а сама она получила отныне наименование «фема» (так называли первоначально отряд местного войска).
Ядро войска фемы составили стратиоты — воины-крестьяне, как правило, достаточно состоятельные, чтобы приобрести положенное вооружение, снаряжение, а также боевого коня (если служили в кавалерии). Семья стратиота должна была располагать необходимым числом рабочих рук (включая наемных работников или рабов), чтобы не нести ущерба в отсутствие хозяина, призванного в фемное ополчение для похода или воинских учений (обычно весенних).
Имя крестьянина-стратиота вносилось в военные списки (каталоги). В VII—VIII вв. воинская служба стала наследственным жребием внесенной в каталог семьи (освобожденной ото всех налогов, кроме поземельного, и от отработок в пользу казны), независимо от неблагоприятных перемен в хозяйстве стратиота. В IX в., однако, обязанность служить в фемном войске все теснее связывается с наличием у крестьянской семьи участка земли определенного размера — воинская повинность становится поземельной. Иногда государство само предоставляет землю поселянам при условии несения военной службы. Так, в конце VII—VIII в. десятки тысяч покоренных силой или подчинившихся добровольно славянских семей были переселены на северо-запад Малой Азии (в Вифинию) и наделены землей на условиях несения воинской службы. Впоследствии, с успехами интеграции славян в число подданных империи, их делали налогоплательщиками казны и все чаще вносили в местные фемные воинские каталоги.
Первые фемы возникли при Ираклии в Малой Азии после 634 г. — Армениак, Опсикий, Анатолик, затем — в 70-х годах, — Фракия, защищавшая подступы к столице. К середине IX в. фемный строй утвердился на всей территории империи. Новая организация военных сил и управления позволила империи отразить натиск врагов, а затем перейти к возвращению потерянных земель. Скоро обнаружилось, однако, что и фемный строй таит в себе опасность для центральной власти: стратиги крупных малоазийских фем обрели огромную власть, ускользая из-под контроля центра. Они вели даже войны друг с другом. Поэтому императоры стали в начале VIII в. дробить крупные фемы, вызвав недовольство стратигов, на гребне которого к власти пришел стратиг фемы Анатолик Лев III Исавр (717—741).
Внешнеполитическое положение империи. Три главных врага угрожали империи в этот период: протоболгары, славяне и арабы. В 681 г. между Дунаем и Балканским хребтом, на