Розовый сад
Направленность: Слэш
Автор: торговец_мечтами (https://ficbook.net/authors/37036)
Фэндом: EXO - K/M
Персонажи: Minseok/Baekhyun; Jongdae/Minseok - намеками
Рейтинг: PG-13
Жанры: Драма, Мистика, Hurt/comfort, AUПредупреждения: OOC
Размер: Мини, 14 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
- Я провожу тебя, - донесся до него его тихий, ровный голос, идеально сочетающийся с наполнявшей лес тишиной. Единственным, что не вписывалось в картину, был терпкий, сладковатый запах ягод из корзинки и невидимый шлейф из аромата роз, тянувшийся следом за странным юношей.
- Ну все, приехали, ребята. Выгружаемся, - Крис припарковал фургон у высоких каменных ворот, полуразвалившихся от времени, и спрыгнул с подножки, выбивая из пачки сигарету. – Минсок, помоги с оборудованием. Только осторожно, парни, оно же целое состояние стоит.
- Вот сам бы и корячился тогда, умник, - прохрипел Чондэ, обхватив двумя руками коробку с особо хрупкими объективами и еще какой-то понятной одному только Ифаню ерундой. Ему, оператору, все эти измерительные приборы с кучей лампочек и кнопочек даром не сдались.
- Я предводитель группы. А предводителю достается что? Лавры и организаторская работа. Так что не возникай и неси их к воротам, а я пока переговорю с охраной, - ради такого дела Чондэ бы – случайно, конечно же – уронил коробку, но там, помимо аппаратуры Ифаня, были его драгоценные объективы, поэтому подчиниться все же пришлось.
Минсок выбрался из фургона последним, следом за неуклюжим Чанёлем, который умудрился снова приложиться лбом о крышу автомобиля. Его рыжие кудряшки причудливо сверкнули в свете фонариков, с которыми разбирались Сехун и Исин, и эту вспышку Минсок для себя принял за ориентир в наполнившей окрестности тьме.
- Тебе помочь? – Чондэ выглядел так, будто готов придушить Ифаня при первой же возможности, поэтому Минсок поспешил к нему, чтобы подхватить небольшую коробочку с чистой пленкой, которую тот чуть не уронил.
- Было бы неплохо. Хватайся с другой стороны, - Чондэ ослепил его широкой улыбкой, будто это не они тряслись в пропахшем куревом фургоне с самого утра, и кивнул на другой конец длинной коробки. Подкинув ее для удобства, парни перенесли поклажу к остальным, на которых, болтая ногами, уже сидел Исин, и опустили на сырую голую землю.
- А вам не кажется странным, что для исследования Ифань выбрал именно это место? – Задумчиво прошелестел китаец, аккуратно постукивая донышком выключенного фонарика по губам.
- Что ж тут странного? Деревня как деревня, развалины как развалины. Под стать Ифаню, - саркастично ухмыльнулся Чондэ, поочередно открывая коробки и проверяя содержимое на предмет повреждений – Ифань гнал, как сумасшедший, хотя он просил его сбавить скорость. Но разве ж это по-мужски, плестись, как больная старушка?
- Это не развалины, а историческая ценность. И ведь мы приехали сюда изучать архитектуру данной местности времен XVIII века. Мне одному кажется, что мы заодно обнаружим и парочку привидений? – Исин включил фонарь и кровожадно улыбнулся, но ямочки на щеках испортили весь эффект. Хотя Минсок почувствовал, как по позвоночнику ровным строем прошлись мурашки. Атмосфера к историям о привидениях не располагала: таинственный дворец, в который их должны были пустить утром, глухой лес на пару километров вокруг, а на небе – бледная луна, больше похожая на огромный круглый глаз.
- А мы здесь разве не за этим? – Сехун без интереса копался в коробке с какими-то штекерами, в которые Минсок не полез бы даже трезвый и под дулом пистолета. Куда уж ему, простому фотографу, которого взяли с собой лишь для массовки и то потому, что Ифань не умеет обращаться с камерой, до парней с историко-археологического.
Минсок увлекался фотографией, сколько себя помнил. Еще с того момента, когда отец впервые позволил ему опустить затвор на его старенькой камере, которую теперь разве что в музее выставлять. Тогда он был заворожен мерными щелчками, которые с каждой моделью становились все тише, и маленькими историями из снимков в галерее отца. Сейчас все это сплелось в сумбурную рутину, потеряло свой блеск, а его творения смотрели на него со страниц студенческой газеты и дешевых бульварных журналов. Эта экспедиция, как гордо называл ее Ифань, была глотком свежего воздуха для познавшего кризис юноши.
- Очнись, парень, привидений не бывает, - закатил глаза Чондэ, оставляя в покое проверенные объективы и микрофоны. Сехун, глянув на него через плечо, поджал губы и молча удалился к Чанёлю, который ковырялся под капотом фургона, по локоть в мазуте. Свет фонаря, что покачивался на ветру, прикрепленный к нижней стороне капота, создавал какой-то жутковатый эффект.
- Кажется, ты его обидел, - рассмеялся Исин, все еще болтая ногами. Чондэ пожал плечами и запрыгнул на одну из коробок рядом с китайцем, а Минсок, стоя рядом, пролистывал последние фотографии, которые успел снять по дороге. Вот они загружают вещи в фургон, вот Чондэ радостно машет в камеру на фоне рассветных лучей над Ханганом, вот Крис яростно переругивается с другим водителем. Все типично, буднично и так же серо, даже несмотря на фильтр.
Через пару минут все-таки вернулся Ифань – его силуэт, размытый темнотой, становился четче по мере того, как он подходил ближе к свету фонаря. Минсок успел заметить, что тот выглядит обеспокоенно, прежде чем китаец натянул на лицо непроницаемую маску.
- У нас небольшие проблемки, парни, - известил он, остановившись перед Исином и Чондэ. Завидев, что он вернулся, Сехун и Чанёль бросили свои дела, присоединившись к остальным. – Охрана говорит, что им не поступал запрос от университета.
- Как это может быть? – Чанёль хлопал глазами, забыв про то, что подолом футболки вытирал испачканные руки от черноты.
- Ты ведь сам посылал этот запрос! – Возмутился Чондэ. – Посылал ведь? – Сощурил он глаза, и Исину пришлось примирительно положить руку на его плечо. Чондэ взвыл от досады, запустив пальцы в волосы. Кажется, только Сехун был более или менее спокоен – как заметил Минсок, этому парню было чуждо любое проявление эмоций. Что же касалось самого Минсока, он еще не до конца понимал, что значит вся эта ситуация, и почему Чондэ так нервничает.
- Посылал. Может, что-то с почтой, завтра попробую еще раз, - пробормотал он, не обращая внимания на слабый вой Чондэ «А у них тут интернет-то вообще есть?» и указывая на тонкую тропинку, ведущую в лес прямо под самой стеной дворца. – Там внизу в паре километров есть деревенька. Перекантуемся до утра там, а потом вернемся.
- Только не говори, что хочешь тащить все барахло с собой, - Чанёль скептично хмыкнул, представив, как они будут нести тяжеленные коробки через лес. Еще не хватало споткнуться и свернуть себе шею в процессе. Крис покачал головой:
- Оставим в фургоне. Возьмите только самое необходимое и выдвигаемся.
Минсока не радовала перспектива идти через лес по незнакомой местности, но другого способа добраться хотя бы до мягкой постели он не видел. Досадливо вздохнув, юноша поплотнее укутался в теплый балахон и двинулся за шеренгой из пяти человек по узкой тропке. Их тени, отбрасываемые за счет света фонарей, зловеще изгибались на каменном полотне ограды, и фотограф чувствовал себя неловко, замыкая шеренгу. Когда они углубились в лес, он начал играться с кнопкой затвора, нажимая ее до середины, будто собираясь навести фокус, чтобы как-то успокоиться. Кружочек света скользил по земле, вырывая из темноты уютно устроившиеся кусты и деревья, но как только тропка в очередной раз вильнула вправо, Минсок будто прирос к влажному мху под ногами.
- Стойте. Я забыл сменную флешку.
- Она так тебе необходима посреди ночи в самой чаще леса? – Кинул Чондэ через плечо, даже не останавливаясь. Кажется, лимит его терпения на сегодня был почти исчерпан. Минсок неловко переступил с ноги на ногу, переводя нерешительный взгляд с напряженной спины Чондэ на спокойное лицо Криса.
- Я собирался поснимать с утра…
- Вернись. Потом догонишь, - Крис махнул фонариком в противоположную от их направления сторону, и Минсок, поймав ключи от фургона и еще раз окинув удаляющиеся спины парней нервным взглядом, рванул обратно. Им не обязательно знать, что Минсоку страшно. Да что там, любому нормальному человеку было бы страшно бродить ночью по лесу в одиночестве, так что ничего зазорного в его дрожащих пальцах и мечущемся взгляде нет. И не важно, что свет от фонарика освещал вполне безобидные свесившиеся на дорожку ветки – они все равно выглядели устрашающе под мертвенно-бледным светом полной луны.
Едва ли они смогли уйти далеко от поляны, но Минсок все равно оборачивался каждые несколько шагов, чтобы проверить, что призрачные фонарные блики мелькают между деревьями где-то неподалеку. Вернувшись к ограде дворца и оставив позади ровную стену из зеленых исполинов, Минсок и вовсе сорвался на бег. Достигнув фургона, он кое-как распахнул дверь с пассажирской стороны и, порывшись в карманах сумки, переложил флешку в джинсы. И только немного отдышавшись, заметил, что огоньки пропали. Дрожащий свет его собственного фонарика единственный не особо эффективно разгонял густую тьму.
Минсок замер, направляя луч света на безликие деревья, раздумывая непонятно о чем, судорожно сжимая прорезиненную ручку фонаря во взмокшей ладони. Они ведь не могли уйти далеко, так? И заметят, если его не будет слишком долго. Снова переходя на бег, юноша надеялся только, что не споткнется, от страха не заметив какую-нибудь корягу.
Дорожка привычно петляла между деревьями и редкими замшелыми валунами. Минсок торопливо переставлял ногами, то и дело вертя головой в поисках знакомых проблесков света между темными, шершавыми стволами и стараясь выровнять дыхание. Сердце стучало, как сумасшедшее, срываясь на исступленную дробь каждый раз, когда где-то совсем рядом в листве шелестел ветер или невидимая ночная птица выпускала в морозный воздух одинокий, отрывистый зов. Эти звуки будто преследовали юношу, смешиваясь с белесым паром изо рта и оседая настойчивым страхом где-то на краю сознания.
Вокруг была лишь тьма, вышедшая один на один с рассеянным светом его фонарика.
- Крис? – Собственный голос показался Минсоку писком – настолько запуганно и жалко он звучал среди безразличных к его тихой панике, немых обитателей леса. – Крис… – Чуть громче, но все с той же надеждой на то, что парни просто решили подшутить над ним и сейчас все дружно выскочат из-за деревьев. Но никого не было, а лес оставался все так же молчалив. Даже несмотря на липкий страх, холодным потом струящийся по позвоночнику, Минсок не переставал двигаться вперед – неуверенно, шаркающими шагами, чтобы хоть как-то заглушить эту давящую тишину. Чтобы окончательно не сойти с ума от страха. – Крис! – Наконец, полноценный крик, пусть и до краев наполненный отчаянием. Фонарик бился в его руке, как истеричка, и Минсок, наверное, уселся бы прямо посреди тропинки, свернувшись в раскачивающийся из стороны в сторону комочек, если бы не перетрусил окончательно.
- Ты тут новенький? – Раздалось совсем рядом, и Минсок рывком развернулся в том направлении, откуда пришел, светя фонариком и чувствуя, что сердце почти остановилось. В призрачном свете последнего оплота его благоразумия угадывались острые черты мальчишеского лица, изучающий взгляд прищуренных глаз и вихрастые темные волосы.
- Что? – Язык Минсока совсем не слушался. Голос, впрочем, тоже, поэтому он продолжал водить по лицу незнакомца бегающим взглядом без видимого присутствия каких-либо мыслей, кроме панических. Внутреннее безумие понемногу укладывалось, оставляя после себя некое чувство пустоты и дикую усталость.
- Ты тут новенький, спрашиваю? Я не видел тебя в деревне, - терпеливо объяснил юноша, кивая в сторону очередного поворота между двумя причудливо сросшимися кронами деревьями и не подходя ближе. То ли не хотел пугать Минсока еще больше, то ли сам предпочитал держаться от него подальше.
- Ага. Турист. Мы с друзьями решили остановиться на ночь внизу, в деревушке. Но я, кажется, отстал от группы, - поведал Минсок, облегченно выдыхая и ощупывая влажный лоб ледяными от страха пальцами. Теперь он, хотя бы, не один, даже если потерялся. Опустив фонарь, чтобы не светить парню в лицо, он немного успокоился, осматривая своего спасителя. Незнакомец был одет просто – в поношенную футболку и цветастые шорты по колено, будто на улице стоял жаркий августовский день, а не кусачая майская ночь – и держал в изящных руках плетеную корзинку с ягодами. Он еще пару мгновений держался настороженно, будто прирос к небольшому плоскому камню в паре шагов от тропинки, а потом неуверенно ступил на ее петляющую, будто пьяную, ленту, неторопливо проходя мимо Минсока.
- Я провожу тебя, - донесся до него его тихий, ровный голос, идеально сочетающийся с наполнявшей лес тишиной. Единственным, что не вписывалось в картину, был терпкий, сладковатый запах ягод из корзинки и невидимый шлейф из аромата роз, тянувшийся следом за странным юношей. Минсок по привычке, выработанной за считанные минуты, проведенные один на один с лесом, вцепился в свою камеру и поспешил за незнакомцем, выражая благодарность молчаливой улыбкой.
Парень останавливался на каждом повороте тропинки, оглядываясь по сторонам, словно вспоминал давно забытый маршрут. Он вертел головой, будто прислушиваясь к несуществующим звукам леса, а Минсок останавливался в паре шагов от него и терпеливо ждал, упираясь взглядом в тонкую спину и острые локти. Юноша весь был каким-то болезненным, словно бы ненастоящим, но это ощущение пропадало, стоило им снова начать двигаться.
Рядом с ним лес как будто оживал, открываясь все еще немного нервному Минсоку с совершенно другой стороны. Стрекот сверчков наполнял пространство приятным гудением, из кустов подмигивали желтым и нежно-зеленым любопытные светлячки и отчего-то невыносимо-приятно пахло розами.
- Это…
- Ежевика, - ответил парень, опустив взгляд в корзину, когда Минсок осмелел достаточно, чтобы поравняться с ним на узкой тропке. – Растет на той полянке, с которой ты убегал недавно, - добавил он все тем же ровным, безэмоциональным голосом.
- Я… просто спешил, - попытался оправдаться Минсок, а юноша только хмыкнул в ответ, будто бы говоря «Ну-ну». Минсок баловался с затвором камеры, светя фонариком на пару метров вперед, освещая все возможные препятствия на с виду безобидной тропинке. Корни деревьев, смятая трава, вылезшие на тропку кусты с незнакомыми плодами и даже спрятавшиеся под мясистыми шляпками грибы – как это он не заметил их раньше.
- Ты фотограф? – Неожиданно спросил юноша, все так же смотря прямо перед собой, будто и не было рядом с ним никого. Только его корзинка с ежевикой, ручку которой он судорожно сжимал пальцами.
- Да. Правда, сейчас у меня, вроде как, кризис, - Минсок нахмурился, все еще не понимая, откуда он взялся и почему вдруг его работы кажутся такими тусклыми и безжизненными. Лес понемногу редел, и вдалеке, между деревьев, уже мелькали дрожащие в молоке тумана огни деревеньки. Они остановились на самой границе леса, где грубые стволы вековых исполинов переходили в некрутой овраг, в котором и расположилось мирно спящее поселение.
- Дальше мне нельзя, отец будет недоволен. Сам доберешься? – Минсок кивнул, всматриваясь в узкие улочки, отсюда походящие на тонкие линии на чертеже, и замечая скопление фонарных лучиков у ворот деревушки. Ну и устроит он им сейчас. Юноша уже развернулся было в сторону леса, но вдруг остановился, еще раз вскользь окидывая Минсока темным взглядом. – Если хочешь, могу показать пару красивых мест.
- Хочу, - ответил Минсок, поворачиваясь к деревне и ее обитателям спиной, замечая на лице незнакомца призрачную улыбку. Он был благодарен парнишке за свое спасение. Если бы не он, Минсок, пожалуй, до сих пор бы блуждал по зловещему лесу в одиночестве, сходя с ума от страха.
- Тогда встретимся завтра здесь. На закате.
- Спасибо! – Крикнул Минсок, но парень уже растворился в темном подлеске, игнорируя тропку.
Ифань на заявление о том, что они бросили его одного в темном лесу, пожал плечами, заявив:
- Сам же сказал, что догонишь. – Минсок бы согласился – в конце концов, он ведь сам вернулся за флешкой – но было почему-то обидно. Но Чондэ подсел к нему в баре с двумя бутылками пива, пока он дожидался свой чай, и Минсок почти сразу же выбросил все из головы. Вкус чая – сладковатый, ананасовый – шел в разрез с пивной горчинкой на языке и шутками брюнета с кошачьей улыбкой, но Минсок послушно смеялся вплоть до самой комнаты в дешевенькой таверне.
Комнатушка ничем не отличалась от мотельных в таком далеком сейчас Сеуле – две узких кровати да крохотная ванная – но парень был рад даже этому. Его хватило только на то, чтобы ополоснуть лицо ледяной водой и, не раздеваясь, закутаться в тонкое одеяло, буркнув что-то в ответ на «Спокойной ночи» Чондэ.
На следующее утро Крис представлял собой памятник мыслителю, сгорбившись за столом с ноутбуком.
- У них нет wi-fi’я, - хмуро оповестил он сонных парней, спустившихся в бар, - и мобильный интернет тоже не ловит, - Чондэ чертыхнулся и ушел к барной стойке, чтобы взять на всех пива – похоже, снимать стресс по-другому он просто не умел. Исин, до этого пребывавший в приподнятом настроении, заметно сник. Единственными, кому, кажется, было на все параллельно, были Сехун и Чанёль: они в полной тишине выстраивали домик из карт и подвернувшихся под руку зубочисток.
- И что будем делать? – Спросил Минсок, сфотографировав Криса для серии снимков под мифическим названием «Ифань за работой» и подсаживаясь нему, чтобы заглянуть в экран через его плечо. Сделанный им пару мгновений назад снимок не отражал жестокой действительности – Ифань играл в маджонг.
- После обеда мы с Исином вернемся к дворцу, еще раз проверим, не пришел ли запрос. Может быть так, что он просто затерялся по дороге из-за того, что у них такое дерьмовое соединение с кабельным, - Крис, не глядя, ткнул пальцем в экран весящего над барной стойкой небольшого телевизора, по которому шли помехи – игроки двух команд-противников по футболу напоминали непонятные массы из разноцветных движущихся штрихов. Исин покивал, принимая из рук Чондэ запотевшую банку – ему явно не хотелось оставаться в деревушке и бездельничать.
Когда все разбрелись по своим делам, Чондэ увязался за Минсоком, словно в извинение за вчерашнее таскаясь за старшим хвостиком, и они вместе отправились изучать окрестности. Для последней недели мая солнце висело даже слишком высоко, и парни расстегнули легкие кожанки, а Минсок даже развернул бейсболку козырьком назад, подставляя лицо ласковым лучам. Чондэ без умолку трещал про свою университетскую жизнь, про раскопки, на которых успел побывать, и про любимую музыку, а Минсок улыбался и фотографировал его на фоне белоснежных перистых облаков, сверкающей воды в неглубокой речке под мостом и высоких живых изгородей. Фотографировал его отражение в прозрачной витрине книжного с витиеватой надписью, стаканчик с кофе и дымящую сигарету в его тонких пальцах, его кошачью улыбку и тонкую спину в конце выщербленной лестницы и вспоминал о ежевике и тонком аромате роз.
Когда в бар ворвался раздраженный Крис и с топотом скрылся на втором этаже, отданном под комнаты для постояльцев, Исин вздохнул и на вопросительный взгляд Минсока покачал головой, тяжело опустившись на соседний от Чондэ стул и перебирая пальцами в вазочке с чесночными сухариками к пиву. Они застряли тут еще на один день.
Соединение с кабельным к вечеру не стало лучше, поэтому, когда золотистые лучи коснулись темного лакированного стола, за которым шли ожесточенные споры по поводу ужина, Минсок тихо выскользнул на улицу, оставляя позади оживленных парней. Заходящее солнце мирно покоилось на подушках из розоватых облаков, опускаясь все ниже, когда Минсок добрался до кромки леса, чувствуя внутри давно забытое возбуждение и томительное ожидание того момента, когда он, наведя резкость, опустит затвор. Вчерашний незнакомец не появлялся, пока последний солнечный луч не потонул в море из зеленой листвы на другом конце оврага, и Минсок успел заскучать, привалившись спиной к теплому стволу дерева и без интереса снимая все, за что цеплялся взгляд. Он вынырнул из подлеска так же бесшумно, как появился прошлой ночью, заставив Минсока вздрогнуть, и осторожно, будто боялся, что провалится без мягкого покрова из свежей травы, ступил на каменистую тропинку.
- Готов? – Поинтересовался он, кивком указывая на камеру у Минсока в руках, и тот, поднявшись с примятой травы, с энтузиазмом закивал. Они шли в том же направлении, в котором вчера ночью Минсок бегал к фургону. Он все так же подсвечивал им путь фонариком, хотя юноше, шагавшему рядом с ним, свет, казалось, и вовсе не был нужен – он уверенно ступал по дорожке, смотря только вперед.
- Я вчера даже не спросил твоего имени, - начал Минсок, поправляя ремешок камеры на шее и застегивая куртку под самый подбородок. Парень же был в белой широкой рубашке с закатанными рукавами и джинсовых шортах, но сегодня оставил где-то свою корзину с ягодами. – Я Минсок, кстати, - добавил он, поворачиваясь к своему спутнику и не замечая свесившейся на дорожку ветки – уже через мгновение она больно хлестнула его по лицу.
- Осторожнее, - заметил юноша, чуть сбавляя ход и жестом показывая Минсоку смотреть, куда идет. Между ними повисает напряженная пауза, прерывающаяся только шелестом листвы и стрекотом сверчков в лунном свете, прежде чем он снова заговаривает: - Бэк. Можешь звать меня Бэком.
Дальше они шли молча. Все эти резкие повороты и петли между деревьями были знакомы Минсоку со вчерашней ночи, как и прячущиеся в кустах огоньки светлячков. Вокруг снова неуловимо пахло розами, и он улыбался уголками губ, пригибаясь, чтобы пройти под копной листьев от двух сросшихся крон. Но стоило им остановиться, как Минсок пришел в себя:
- Ты куда? – Нервно поинтересовался он, смотря, как Бэк сворачивает с тропки и направляется вглубь леса, раздвигая белоснежными на фоне тьмы руками тонкие ветки кустарников. Тот обернулся к нему недоуменно, блеснув темными в свете фонаря глазами и насмешливой улыбкой.
- Думаешь, туда можно добраться просто так? – Спросил он, спиной подпирая ветки, чтобы образовать узкий проход в подлесок. Минсок неуверенно переминался с ноги на ногу, оглядываясь на дорожку, по которой они пришли, и «туннель» из деревьев. – Ты ведь доверяешь мне, раз согласился пойти, - заметил Бэк, продолжая сверлить его испытующим взглядом. Минсок, пораздумав еще немного, уверенно кивнул и сошел с тропинки, протискиваясь между колючими ветками.
Свет фонарика рассеивался, не успевая разгонять навалившуюся на парней темноту, и Минсок видел перед собой лишь бесконечные деревья, разлапистые папоротники и низкий кустарник, а этого было слишком мало для того, чтобы оставаться невозмутимым. Бэк продирался через кусты рядом – он не слышал, но чувствовал его присутствие, однако страх еще со вчерашней ночи прочно обосновался где-то в самом его существе, заставляя невольно прислушиваться к звукам леса и ожидать худшего.
- И часто ты так ночью по лесу таскаешься? – Не то, чтобы Минсоку было интересно, но разговоры считались лучшим средством для того, чтобы разрядить обстановку. По крайней мере, в кромешной тьме, в которой юноша с трудом мог бы отличить собственную руку от очередного куста, это помогло бы сориентироваться.
- Нет. Я вообще редко тут появляюсь, - ответил голос из темноты, откуда-то справа, и Минсок отметил, что Бэк, должно быть, находится ближе, чем он расчитывал. Как бы то ни было, шорох его шагов полностью заглушался тяжелым дыханием Минсока и его попытками проломиться через пролесок.
- А ведешь себя так уверенно, будто всю жизнь только этим и занимаешься, - хмыкнул Минсок в ответ, без особой на то надобности светя фонариком в ночное небо, но все равно не видя звезд.
– Может, так и есть, - услышал он. - Вот, можешь взять меня за руку. Так точно не потеряемся, - холодная ладонь в темноте уверенно коснулась его собственной, и Минсок вцепился в нее, как в спасательный круг, не волнуясь о том, что может сделать юноше больно, ведь победа в армрестлинге всегда оставалась за ним. Чужая рука настойчиво тянула его в самую глубину леса, а Минсок доверчиво шагал следом, как мог, стараясь освещать им обоим нелегкий путь.
Минуты проходили в тишине и шуршании кустарных веток под ногами. Они миновали поляну пушистых папоротников, обошли упавшее трухлявое дерево и пересекли мелкий овражек, прежде чем Бэк перестал тянуть. Минсок сжал его узкую ладонь еще крепче, хотя казалось, что сильнее уже некуда, и почувствовал, как сердце ускоряет свой бег от чужого тихого «Пришли». Он направил луч фонаря вперед, но юноша аккуратно надавил на него свободной рукой:
- Не надо света, - объяснил он, кивая в сторону представшей перед ними плотной стены из кустов. Минсок послушно потушил фонарь, и в лесу словно включили все звуки. Где-то над их головами мягко ухнул филин, а сверчки затянули свою привычную трель на пару с ветром. Бэк вновь потянул его за руку, заставляя идти следом, и шагнул в колючие заросли, пропадая из вида. Минсок зажмурился, шагая за ним, а когда открыл глаза, решил, что спит. Вот только холодная тонкая рука все еще была в его ладони.
Маленькие светящиеся сферы заполнили небольшую полянку, перелетая с места на место, кружась и зависая в воздухе на мгновения, прежде чем столкнуться друг с другом и отскочить, создав маленькую вспышку. Крохотные светлячки танцевали в лунном свете под музыку журчащего, давно разрушенного и оплетенного плющом фонтана на фоне величественных развалин старого дворца. В фонтане еще угадывались очертания херувимов с флейтами и дудками, но время не пощадило их, превратив некогда белоснежные пухлые щечки в грязно-серый камень. Бортики раскрошились, и вода теперь свободно лилась через край, образовав небольшой самостоятельный ручеек, к которому слетались ночные птицы.
Если бы Минсока попросили описать, что он видел в тот момент, он сказал бы, что красота этого места была неописуемой. Непонятно, на что он надеялся, беря с собой камеру, но теперь был уверен, что одна даже самая незначительная вспышка разрушит это волшебство. Поэтому юноша молча любовался сказочной картиной, пока Бэк не повел его дальше, к развалинам. Едва ступив на потрескавшиеся от времени ступени, Минсок понял, что ошибался: это не дворец, скорее беседка, поросшая мхом и колючей ежевикой с висящими кое-где темными ягодами.
- Когда-то это было летним садом, - тихо заметил Бэк, жестом указывая на сохранившиеся чайные сервизы, должно быть, из фарфора, еще стоявшие на невысоком столике будто в ожидании того, когда слуги наполнят чашки терпким напитком. Тяжелые розовые бутоны, которые Минсок в темноте сперва принял за засохшие листья на раскидистых кустах, источали тонкий аромат, заполняя им все вокруг.
- Почему они все еще здесь? Я думал, люди всегда ищут такие места, чтобы поживиться, - Минсок смахнул пыль с высокого тонкого чайничка, взглядом спрашивая у спутника разрешение на фотографирование. Бэк кивнул, наблюдая за тем, как вспышка ровно ложится на фарфоровые стенки сервиза и пожелтевшую атласную скатерть:
- Люди здесь суеверные. Они не берут того, что принадлежит мертвым, - ответил он, не срывая, вертя в пальцах насыщенно-сиреневый цветок растения, увившего одну из резных мраморных колонн. – Даже если это вещи последних представителей королевского рода в этих землях.
- Их род вымер? – Минсок, оторвавшись от экранчика камеры, с интересом взглянул на бледное в свете луны лицо юноши. Его глаза, почти скрытые за густой темной челкой, искрились знанием, которым хотелось владеть и ему. А еще, где-то там, в самой их глубине, за черными провалами зрачков, Минсок видел тоску, но боялся предположить причину, по которой она там поселилась. – Что с ними случилось?
- Говорят, король сам убил наследника, - поведал Бэк с печальной улыбкой.
- Какой должна быть причина убивать собственного ребенка? – Задумчиво, но больше в ужасе пробормотал юноша, опуская камеру и выходя обратно к журчащему фонтану. Оставлять сад, наполненный парящими светлячками, не хотелось даже на мгновение. Ответа не последовало, но Минсок и не уверен, что хотел бы знать. Одного факта гибели невинного мальчика, возможно, одного с ними возраста или даже младше, было достаточно.
- Пойдем, здесь рядом есть пруд, - раздалось за спиной, и Минсок заставил себя оторвать взгляд от отблесков желтоватого света в неспокойной глади воды. До пруда они добирались, держась за руки – снова через бесконечный кустарник, но на этот раз совсем без света. Минсок не возражал – Бэк шел совсем рядом, на каждом шагу касаясь его плеча своим, и крепко сжимал его ладонь удивительно сильными пальцами. Минсок почти ничего не видел, поэтому когда между деревьями замелькали огромные неровные глыбы, дернулся в сторону, налетая на Бэка и вызывая у того смех.
- Что это? – Он хватал ртом воздух и чувствовал, как по телу идет вибрация от этого негромкого, но звенящего смеха, а юноша держался за его плечо, согнувшись пополам.
- Это статуи, не бойся, не кусаются. Ты такой трусишка, - все еще смеялся Бэк, а Минсок удивительно отчетливо видел его счастливое лицо, залитое бледным лунным светом. Его глаза – светло-карие, почти медовые – искрились весельем и озорством, пока он обнимал щеки Минсока холодными ладонями, заглядывая в глаза: - А меня не боишься, - констатировал он тихо. Минсок фыркнул.
- Ты же не маньяк.
- Не маньяк, - подтвердил Бэк с улыбкой, отпуская его щеки, вкладывая свою тонкую кисть в ладонь Минсока и ведя его за собой.
Поверхность пруда была похожа на идеальное зеркало. В ней отражалось все: от снующих туда-сюда летучих мышей и плавно покачивающихся в воздухе светлячков до глазуньи-луны и их сцепленных рук на ненадежном деревянном мосту. Минсок показывал Бэку фотографии ребят, снятые во время поездки, и жаловался на нежелание Ифаня работать, а тот ловил каждое его слово, словно лет сто не слышал подобных рассказов. Минсок фотографировал старые, развалившиеся статуи в черно-белом, заросший травой мост с отломанными перилами и Бэка, улыбающегося и выставляющего ладонь перед камерой. Он чувствовал себя так, словно и не было у него никакого кризиса, словно встреча с этим странным парнем – единственное, что ему было необходимо, чтобы вернуться в колею, но звонок мобильного вернул его в реальность.
- Минсок? Все в порядке? – Спрашивал взволнованный голос Чондэ из трубки. Бэк тактично отступил на шаг, облокотившись на уцелевший кусок перил на мосту и не мешая разговору, хотя Минсок был уверен, что в тишине, поглотившей лес, каждое слово будет слышно даже на соседней полянке.
- Да, все отлично, - ответил он, смотря, как Бэк играется с каким-то листочком, крутя его в пальцах и улыбаясь при этом, как будто давно уже ничего не держал в руках. – Что-то случилось?
- Просто поздно уже, - на том конце провода повисла короткая пауза. – Я волновался.
- Со мной все в норме, - быстро заверил парня Минсок. Ему не хотелось заставлять своего спутника ждать, но и просто сбросить вызов было бы неправильно, особенно, когда теперь он знал, что за него волновались. И до сих пор волнуются.
- Где ты? Давай я тебя встре…
- Отлично, давай встретимся у ворот, - выпалил он, прежде чем нажать на сброс. Бэк подпер кулаком щеку и наблюдал за ним с беззлобной насмешкой во взгляде, но там, за этой небрежностью, снова проглядывалась тоска. Минсок не решался заговорить первым. Вместо этого он поднял фотоаппарат и быстро щелкнул затвором, пока юноша не успел возмутиться.
- Это было необходимо? – Бэк снова рассмеялся, пытаясь в шутку отнять у него камеру, но слишком быстро сдался, отходя к краю моста и вглядываясь в отражающееся в водной глади темное небо. – Пойдем. Я провожу тебя, - произнес он так же ровно, как вчера ночью, но не сдвинулся с места. Минсок смотрел на его хрупкий силуэт, купающийся в холодном лунном свете, и все не мог заставить себя опустить камеру. Целые сессии исправно сохранялись на свободной флешке, пока Бэк не повернулся, даря ему свою самую нежную улыбку. – Пойдем, - повторил он, протягивая руку, и в тот момент Минсок был готов пойти за ним куда угодно.
Обратный путь был труднее и дольше, словно юноша не хотел отпускать от себя Минсока, но, как и в прошлый раз, закончился исправно петляющей тропинкой и деревьями на краю леса. У ворот поселения уже маячил тусклый фонарный проблеск, но Минсок старался не думать об этом. Бэк стоял в самом конце тропки, не заходя дальше шершавых стволов, и лунный свет путался в его каштановых волосах и серебрил белоснежную ткань его рубашки. Минсок стоял рядом, на ковре из зеленой травы, ведущей к деревушке, и не отпускал чужую руку, будто боясь, что юноша тут же убежит.
- Иди, тебя уже заждались, - поторопил Бэк, но, словно в противовес словам, сильнее сжал его пальцы. Минсок чертыхнулся и не сдержал желания попробовать эту улыбку на вкус, обхватив шею парня ладонью и коснувшись мягких, холодных губ своими. От юноши все так же неуловимо пахло розами, и Минсок целовал его трепетно, будто весь он был соткан из бархатных нежно-кремовых лепестков.
- Увидимся завтра? – Спросил он, надеясь, что фотографии и его поступок послужат хорошим поводом для новой встречи. Куртка на Минсоке трещала в чужих пальцах, сжимающих кожу на спине, а Бэк тепло улыбался ему, но в глубине его глаз все так же таилась тоска.
- Нет, - ответил Бэк, но увидев недоумение на лице Минсока, поспешил объяснить: - Следующей ночью я планирую спать, а не шататься по лесу. К тому же, - добавил он с каким-то стеклянными смехом, будто готовым в любое мгновение разбиться, превратившись в гнетущую тишину, - завтра луна пойдет на убыль. Тут просто не на что будет смотреть, кроме деревьев.
- Тогда послезавтра? Конечно, луна все еще будет убывающей, но мы могли бы… просто… встретиться, - неуверенно бормотал Минсок, но Бэк закивал, даря ему надежду. – Тогда… - начал он, склоняясь, чтобы в последний раз коснуться губ юноши своими и отойти на шаг, все еще не отпуская его холодные пальцы. – До послезавтра?
- Да, до послезавтра, - прошептал Бэк с легкой, но печальной улыбкой, смотря, как Минсок торопливо спускается к воротам деревушки, где его ждал Чондэ. Минсок обернулся, кидая последний взгляд на тонкую фигуру в жемчужно-белом лунном свете, а после помахал Чондэ, с фонариком привалившемуся к каменной ограде.
- Опять бегал за флешкой? – Спросил он, стоило Минсоку поравняться с ним. Парень ежился и зевал, кутаясь в, кажется, ифаневу куртку – из широких рукавов выглядывали только кончики пальцев. Но несмотря на показную небрежность, взгляд его оставался ясным и сквозил недоверчивостью.
- Ага, - соврал Минсок, для убедительности показывая приятелю висящий на шее фотоаппарат. Чондэ фыркнул что-то про сумасшедших фотографов, не боящихся за собственную жизнь, и обтер плечом пару косяков, пока они не добрались до своей комнаты.
- Запрос дошел! – Торжественно известил их Крис, когда все, помятые со сна, спустились на завтрак. – Я только что говорил по телефону с начальником охраны. Нас <