И младшего сына на фронт проводили
Осенью 1942 где-то под Ельней погиб старший брат Володи Морозова. Пришел младший однажды и заявил решительно:
- Я на фронт пойду добровольцем.
Мать — в слезы. А отец ничего не сказал. Стоял, смотрел в окно и молчал. На второй день пришел и бросил виновато (перед матерью):
- Пиши заявление!
Володя моряком хотел быть. С детства мечтал. Книги про море запоем читал. Отнес заявление в военкомат. Ждать пришлось недолго. Вызвали.
- Заявление подавал? Дня на подготовку хватит?
Пришел на горе близким сияющим.
Отец в наркомате внешней торговли работал заведующим производством.
Позднее Володя понял, что отец принял трудное решение обдуманно. Со знающими людьми посоветовался. Согласился с сыном. Узнал: двадцать пятый год будут призывать с 1 января 1943. Осталось два с половиной месяца. В Волжской флотилии, может, жив останется. Вышло по-отцовски.
К тому времени Володя уже военную подготовку прошел. Двести сорок часов все-таки. Винтовку изучали, строем ходили.
Полуэкипаж в Ульяновске формировался. Примерно напротив училища культуры сегодняшнего. На катере добирались до Сталинграда. В самое пекло войны угодили. За сорок километров - дым, гарь, грохот. Отзвуки боя. Бомбежки. Снаряды рвутся. Первые дни — и любопытство, и ужас. Все перемешалось. Ведь всего семнадцать лет. Сначала был страх. Потом и безразличие появилось. Нелегкая работа заставляла забывать страх. Их задача - доставка снаряжения и вооружения на западный берег. Оттуда раненых забирали. Весь дивизион этим был занят. А он - часть Волжской флотилии. Конечно, все ее дела были неизвестны матросу Морозову.
Их звали ангелами
Они и сами себя так величали:
- Ну что, ангелы, отправляться будем?
Причины такого прозвания самые различные. Их катер как юркий челнок. Неуловимый для немцев. Никак не могут они его в вилку взять: они уже на той стороне. Недосягаемы для врага. Как ангелы.
Нагрузят их снарядами до предела. И если только еще немецкий сюда попадет, то взлететь им до самого Бога. В поднебесье. Поистине, ангелы.
- Часто бывало; катер, баржу разбомбят. Тонут. Осень холодная. Приходим на помощь; опускаем веревки, крючьями подхватываем. Грузим, что уцелело, как селедку на
борт, и быстро доставляем в нужное место. Ангелы-спасители на помощь пришли. А еще Волгу, насыщенную минами, до невозможности, спасали.
Если здоровые, мощные мужики и были «ангелами», то хрупкий юный Вовка Морозов - «ангелочком». Именно так они его звали. Любили до безумия и берегли, как только могли.
В атаке лишь однажды был. Прорвались внезапно немцы. И бросили «ангелов» в самое пекло. Временно. До подхода армейских частей. Утром рано отбили атаку с помощью свежих сил. «Ангелы» вернулись к своим катерам. Не все, конечно. Но «ангелочек» живой остался. Надежды отца оправдались. Правильно рассчитал.
И «снегом запорошило» всего
И вот однажды пришел тот день, оставивший самую видимую память о Великой Отечественной войне у Владимира Ильича Морозова. Работали «ангелы» обычно ночью. Меньше опасности. Враг не всегда заметит. А тут замешкались. Рано утром не успели скрыться. Всегда было так: в ивняке, в деревьях, под прикрытием рощиц прибрежных таились и других естественных и искусственных преград. Немец обнаружил, начал бомбить. Пытались уйти, но... катер стал тонуть. Дальше юный «ангелочек» ничего не помнил. Контузило. Остаться бы ему на дне Волги. Спас «ангелочка» матрос Сережа. Раненый был, но Вовку вытащил каким-то образом на берег. Через много лет Владимир Ильич сына своего Сережей назвал. В честь спасителя своего.
- Очухался лишь на третий день. Вся левая сторона парализована. И глаз, и рука. В госпиталь привезли. Однажды взглянул в зеркало. Ничего не понял. Смотрю, как в тумане.
Спрашиваю: «Почему волосы-то белые?».
- Ты весь белый прибыл.
Вот так «ангелочек» в восемнадцать неполных лет стал совершенно седым. На всю оставшуюся жизнь. Шестьдесят с лишним лет назад, в 1942 году. Раньше законно объявленного призыва. Война еще только на перелом пошла. И трудности, и горе, и радости еще впереди были.
Умом понимаю, а сердцем - не могу
Все знают, что Сталинградская битва значила для всей войны. Владимиру Ильичу пришлось участвовать на этом стрежне. В начале коренного перелома.
- Здесь моя юность так рано завершилась. Здесь мой труд, моя кровь. Сталинград закончился победно. Но это было очень страшно. И была адская работа. Потери непостижимые для всех. Но для тех, кто это видел, особенно.
Когда уезжали из-под Сталинграда, запомнил Володя на всю жизнь огромное количество техники. Самых разнообразных марок — от различных стран и народов. Каких только нет. Гигантские горы. Вот это битва была. И ведь этой техникой люди управляли. Как здесь можно сохраниться? Умом понимали, а сердцем не могли.
Несколько раз Владимир Ильич позже в Сталинграде и Волгограде бывал. Экскурсоводы недоуменно смотрели на настырного посетителя, Вопросы уж очень каверзные задает. Трудно ответить. И очень их много:
- Вот на площади павших бойцов кладбище было немецкое. Кресты березовые стояли. Их куда убрали?
- Вот Грозный показывали. Таким и Сталинград был. Но Сталинград я понимаю. А Грозный не могу принять. Несравнимо. Но результаты такие же. Вот что страшно. Тогда не верилось, что Сталинград из этого пекла возродится когда-нибудь вообще. Поистине в человеке сочетается невозможное: черт и ангел, разрушитель и созидатель, зверь самый страшный и хрупкий друг.
Война лишь на время остановилась под Сталинградом. Дальше погромыхала. Но уже на Запад. Перелом наступил. Это и матросы почувствовали. Сначала их на разминировании использовали. Потом Волжскую флотилию и вовсе расформировали. За ненадобностью. По разным местам раскидала весь экипаж война. Сережа, спасший Володю Морозова, угодил в десант под Керчью, А Володя под Ленинград попал. Там и Победу встретил.