В типологии Ф.Гизе выделяются три типа стариков и старости: 1) старик-негативист, отрицающий у себя какие-либо признаки старости; 2) старик-экстравертированный, признающий наступление старости через внешние влияния и путем наблюдений за изменениями (выросла молодежь, расхождение с нею во взглядах, смерть близких, изменения своего положения в семье, изменения-новшества в области техники, социальной жизни и т.п.); 3) интровертный тип, для которого характерно острое переживание процесса старения. Человек не проявляет интереса к новому, погружается в воспоминания о прошлом, малоподвижен, стремится к покою и пр.
И.С. Кон выделяет следующие социально-психологические типы старости. Первый тип - активная творческая старость, когда ветераны, уходя на заслуженный отдых, продолжают участвовать в общественной жизни, в воспитании молодежи и т.д., живут полнокровной жизнью, не испытывая какой-либо ущербности. Второй тип старости — пенсионеры занимаются тем, на что раньше у них просто не было времени: самообразованием, отдыхом, развлечениями и т.п. То есть для этого типа стариков также характерна хорошая социальная и психологическая приспособляемость, гибкость, адаптация, но энергия главным образом направлена на себя. Третий тип (а это преимущественно женщины) находит главное приложение своих сил в семье. А поскольку домашняя работа неисчерпаема, то женщинам, занимающимся ею, просто некогда хандрить, скучать. Однако, отмечают психологи, удовлетворенность жизнью у этой группы людей ниже, чем у первых двух. Четвертый тип — это люди, смыслом жизни которых становится забота о собственном здоровье. С этим связаны и разнообразные формы активности, и моральное удовлетворение. Вместе с тем обнаруживается склонность (чаще у мужчин) к преувеличению своих действительных и мнимых болезней, повышенная тревожность. Наряду с выделенными благополучными типами старости И.С. Кон обращает внимание и на отрицательные типы развития: а) агрессивные старые ворчуны, недовольные состоянием окружающего мира, критикующие все, кроме самих себя, всех поучающие и терроризирующие окружающих бесконечными претензиями; б) разочарованные в себе и собственной жизни, одинокие и грустные неудачники, постоянно обвиняющие себя за действительные и мнимые упущенные возможности, делая тем самым себя глубоко несчастными.
Старики становятся угрюмыми, раздражительными, мизантропами, пессимистами. Способность радоваться снижается, от жизни они ничего хорошего уже не ждут. Интерес к внешнему миру, к новому снижается. Все им не нравится, отсюда – брюзжание, ворчливость. Они становятся эгоистичными и эгоцентричными, более интравертированными (обращенным к себе, своим внутренним переживаниям) круг интересов сужается, проявляется повышенный интерес к переживаниям прошлого, к переоценке этого прошлого. Наряду с этим повышается интерес к своему телу, к различным неприятным ощущениям, часто наблюдающимся в старости, происходит ипохондризация. Неуверенность в себе и в завтрашнем дне делает стариков более мелочными, скупыми, сверхосторожными, педантичными. Консервативными, малоинициативными и т. П. ослабляется у стриков контроль над своими реакциями. Они недостаточно хорошо владеют собой. Все эти изменения во взаимодействии со снижением остроты восприятия, памяти, интеллектуальной деятельности создают своеобразный облик старика и делают всех стариков в какой – то степени схожими друг о другом.
Прямо скажем. Картинка получается мрачноватая. Хотя Е. Авербух смягчает впечатление от нее оговорками, что «было бы неправильно думать, что все отмеченные изменения в одинаковой степени имеют место у всех людей», что, конечно же, верно.
Но следует, наверное, не боятся посмотреть правде в лицо, поскольку возрастная перестройка человека в старости, как было подчеркнуто, не является только прогрессом, присутствуют и многие из этих тяжелых расстройств. Старость – трудный период в жизни человека.
Уточняя нарисованную выше типологическую картину изменения личности в старости, нужно сказать, что она чрезмерно насыщена разнообразным набором качеств, которые редко встречаются в одном человеке. Чрезмерны они и с типологической, точки зрения. Во всяком случае, и сама типология может быть существенно уточнена.
Так в типологии Ф. Гизе, которую он предложил на 10 психологическом конгрессе в Бонне, выделяется три типа стариков и старости:
1) Старик -негативист, отрицающий у себя какие – либо признаки старости;
2) Старик - экстравертированный (используя терминологию К. Юнга), признающий наступление старости, но к этому признанию приходящий через внешние влияние и путем наблюдения окружающей действительности, особенно в связи с выходом на пенсию (наблюдения за выросшей молодежью, расхождение с нею во взглядах и интересах, смерть близких и друзей, новшества в области техники и социальной жизни, изменение положения в семье);
3) Интравертированный тип, остро переживающий процесс постарения. Появляется тупость по отношению к новым интересам, оживление воспитаний о прошлом – реминисценций, интерес к вопросам метафизики, малоподвижность, ослабление эмоций, ослабление сексуальных моментов, стремление к покою.
Оценивая данные типологии старости Ф. Гизе, отметим, что она уже гораздо ближе к реальному феномену старости в том смысле, что многих стариков можно «подвести» под тот или иной тип и как – то оценить происходящую перестройку их личностей.
При этом мы вынуждены будем стремится, что эти оценки всегда будут приблизительны, так как психологические типы – это прием научного анализа, и в реальной жизни «в чистом виде «они не встречаются. Типология выполняет другую, и достаточно полезную, функцию – она классифицирует проявления старости, давая ученому и практику некоторую ориентировку как базу для конкретной работы (исследовательской или практической) с людьми пожилого возраста.
Типологии могут быть разными. Вот пример классификации типов старости, в зависимости от характера, деятельности, которой она заполнена. Опираясь на это основание, И. Кон выделяет несколько разных, социально – психологических типов старости.
Первый тип – активная, творческая старость, когда ветераны уходят на заслуженный отдых, а, расставшись с профессиональным трудом – продолжают участвовать в общественной жизни, воспитании молодежи, короче, - живут полнокровной жизнью, не ощущая какой – либо ущербности.
Второй тип старости так же отличается хорошей социальной и психологической приспособленностью, но энергия этих пенсионеров направлена главным образом на устройство собственной жизни – материальное благополучие, отдых, развлечения и самообразование, на что раньше им недоставало времени.
Третий тип, в котором преобладают женщины, находит главное приложение сил в семье. Поскольку домашняя работа неисчерпаема, им некогда хандрить или скучать, но удовлетворенность жизнью у них обычно ниже, чем у представителей первых двух типов.
Четвертый тип – люди, смыслом жизни которых стала забота об укреплении собственного здоровья, которая не только стимулирует достаточного разнообразные формы активности, но и дает определенное моральные удовлетворение. Однако эти люди (чаще мужчины) склонны преувеличивать значение своих действительных и мнимых болезней, их сознание и самизознание отличается повышенной тревожностью.
Все эти четыре типа старости И. Кон считает психологически благополучными и замечает, что есть и отрицательные типы развития.
К таковым могут быть отнесены, например, агрессивные старые ворчуны, недовольные состоянием окружающего мира, критикующие все, кроме самих себя, всех поучающие и терроризирующие окружающих бесконечными претензиями. Другой вариант негативного проявления старости – разочарованные в себе и собственной жизни, одинокие и грустные неудачники. Они винят себя за действительные и мнимые упущенные возможности, не способны прогнать прочь мрачные воспоминания о жизненных ошибках, что делает их глубоко несчастными.
Нет сомнения, что любой, оглядевшись вокруг, легко найдет среди знакомых ему пожилых людей таких, кто как две капли воды похож на одну из описанных картин старости.
Вмести с тем, как уже было сказано, возможности типологии относительны. Она не более, чем удобный способ классифицировать проявление старости.
При всей своей значительности типологические характеристики достаточно ограничены в своем применении – они «отказывают», когда мы рассматриваем удивительную творческую продуктивность «исключительных личностей», таких, как Р. Тагор или И. – С. Бах, отличавшихся удивительной творческой энергией в пожилом возрасте. И при оценке «ординарных личностей» типология часто пасует перед индивидуальным проявлением старения (половыми, сенсорно – перцептивными, интеллектуальными и т. Д.).
Индивидуальность, по мнению Б. Ананьева, характеризуется неповторимость связей и опосредствований. И для познания индивидуальности, личности старого человека важнее всего, как эта индивидуальность формировалась на протяжении всего онтогенеза (типология здесь уместна лишь для ответа на вопрос: как определенный тип старости сформировался в онтогенезе и как с ним связаны индивидуальные особенности человека).
К сожалению, на этот уровень исследований современная психология только выходит, и количество вопросов здесь значительно превосходит количество (и качество) ответов. Поэтому наше описание личности старика в ее психологическом содержании имеет свои ограничения – это ограничения наличного уровня разработки программы.