№ 1
6 января 2010 года Морозов обратился в суд с иском к Темину, ссылаясь на отказ ответчика вернуть полученные по долговой расписке от 9 февраля 2009 года денежные средства в сумме 200 000 руб. Темин предъявил встречный иск к Морозову, полагая договор займа безденежным и следовательно незаключенным.
В судебном заседании была предъявлена подлинная долговая расписка от 9 февраля 2009 года, в которой значилось, что Темин получил от Морозова денежные средства в сумме 200000 руб. Однако Темин утверждал, что расписку он дал, но фактически деньги не получил. Он попросил суд: 1) допросить свидетеля Николаева – друга Морозова, с которым тот в личных беседах делился обстоятельствами выдачи расписки, 2) заслушать аудиозапись телефонного разговора с Морозовым от 31 января 2011 года, в которой Морозов, якобы, признавал безденежность договора.
Вопросы (мотивируйте свой ответ со ссылкой на нормы закона):
1) достаточно ли представления расписки для доказывания факта заключения договора займа и его условий?
2) следует ли удовлетворить ходатайство ответчика о допросе свидетеля?
3) следует ли удовлетворить ходатайство ответчика о приобщении к материалам дела аудиозаписи телефонного разговора?
4) оцените каждое из вышеприведенных доказательств на относимость и допустимость.
№ 2.
Оленина предъявила к Хайрушиной иск о признании завещания недействительным, ссылаясь на то обстоятельство, что наследодатель Чиглинцева в момент удостоверения завещания в пользу ответчицы не понимала значения своих действий. По этому делу судом были назначены две посмертные судебно-психиатрические экспертизы, заключения экспертов приобщены к материалам дела. Проведя соответствующие исследования, эксперты сделали одинаковый вывод о невозможности дать заключение о психическом состоянии наследодателя Чиглинцевой в момент составления завещания. Учитывая это обстоятельство, суд удовлетворил ходатайство истицы и допросил двух свидетелей, которые подтвердили, что в период, когда было составлено завещание, у Чиглинцевой на фоне гипертонии стало развиваться заболевание головного мозга, она жаловалась на сильные головные боли, страдала забывчивостью, ее поведение становилось неадекватным.
Суд удовлетворил иск, положив показания свидетелей в основу решения.
Вопросы:
1) Требует ли специальных познаний ответ на вопрос о том, находилась ли Ч. на момент удостоверения завещания в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими?
2) Вправе ли суд не сослаться на заключение эксперта в своем решении?
№ 3.
Замятина обратилась в суд с иском к Дибровой о защите чести и достоинства, взыскании компенсации морального вреда. При этом истица ссылалась на то, что 22 августа 2009 года в СНТ «Мирное» проводилось общее собрание членов товарищества, на котором присутствовало 67 человек. В ходе проведения общего собрания ответчица в присутствии всех его участников прокричала в адрес истца: "Замятина! Когда я принимала бухгалтерию, я принимала Вашу кассу. В ней было столько незаконных документов. В нашей кассе в начале августа было 300 рублей. Где деньги? Не Вы ли приходили к Валерию Григорьевичу на участок и орали на несколько улиц: "Подпиши мне этот документ!" Фиктивный документ на трубы. Фиктивная накладная! У меня есть подтверждающие документы". По мнению истицы, в указанном выступлении ответчик привела не соответствующие действительности, порочащие истца сведения, не в предположительной, а в утвердительной форме.
В судебном заседании Замятина представила оригинал протокола общего собрания членов садового товарищества от 22 августа 2009 года. Также в качестве доказательств распространения ответчиком сведений, порочащих ее честь и достоинство, ею представлена аудиозапись этого собрания. По делу допрошены свидетели Женечкина, Мавроди, Кононов, Красильников, которые подтвердили, что на данной записи слышат голос Дибровой.
Решением Дорогомиловского районного суда г. Москвы от 11 июня 2010 года исковые требования З. к Г. о защите чести и достоинства, компенсации морального вреда удовлетворены.
Вопросы:
1) Законно ли решение суда?
2) Какие обстоятельства входят в предмет доказывания по данному делу, распределите бремя их доказывания между истцом и ответчиком. Можно ли признать доказанным каждое из этих обстоятельств в данном случае?
3) Решите вопрос об относимости и допустимости представленных доказательств по делу. Могут ли свидетели давать показания в отношении исследования аудиозаписи?
№ 4.
Голубева предъявила иск к бывшему мужу Гуневичу о разделе имущества в виде 6-комнатной квартиры по ул. Садово-Самотечная в г. Москве и признании права собственности на 1/2 долю квартиры.
Как было установлено судом, брачного договора сторонами не заключалось. В период состояния сторон в зарегистрированном браке по договору купли-продажи на имя И.С. Гуневича была приобретена 6-комнатная квартира, ставшая впоследствии объектом спора.
Супруги, соединившие свои судьбы в зрелом возрасте, приобрели квартиру в скором времени после заключения брака на сбережения, которые каждый из них накопил до брака. Так,Гуневич продал свое добрачное имущество (3-комнатную квартиру в спальном районе Москвы, площадью в 76,7 кв. м. жилой площадью 45,3 кв. м., доставшуюся в наследство от отца) и с использованием добрачных сбережений жены приобрел почти вдвое большую 6-комнатную квартиру в центре Москвы (общей площадью в 135,4 кв. м., жилой площадью 88,7 кв. м.), предназначенную для проживания супругов и их ребенка. Рыночная цена спорной квартиры составляла сумму в три-четыре раза большую цены прежней квартиры ответчика.
Суд отказал Голубевой в удовлетворении ее иска. Отказывая в удовлетворении иска, суд, в частности, записал в решении следующее: "Спорное имущество приобретено 28 августа 1998 г. И, как следует из дела... на денежные средства, которые имелись ранее. Так как квартира была приобретена на добрачные сбережения сторон, она не может быть предметом раздела согласно ст. 38 СК РФ".
В основу решения были положены объяснения ответчика о том, что 6-комнатная квартира приобретена им исключительно на деньги, вырученные от продажи 3-комнатной квартиры его покойного отца, а также представленные им договоры купли-продажи квартир. В договоре купли-продажи спорной квартиры ее цена была указана в соответствии с данными инвентаризационной оценки. Как было записано в решении: "Ответчиком документально доказано, что он продал квартиру, полученную по наследству, за 217407255 руб. неденоминированных рублей и приобрел спорную квартиру за 237683 руб. деноминированных рублей. Следовательно, - делает вывод суд, - спорная квартира была приобретена ответчиком в основном на деньги, вырученные от продажи наследственного имущества, и является его индивидуальной собственностью".
В то же время в решении содержались следующие доводы: 1. "То, что у обоих супругов при вступлении в брак были достаточные денежные средства для проживания и для покупки квартиры, из дела следует однозначно".2. "У суда нет оснований не доверять объяснениям истицы и показаниям ее свидетелей о том, что Голубева имела деньги на покупку квартиры..."Как было установлено судом, истица также «пользовалась ячейкой банка», открытой на имя ее мужа. Голубева в суде пояснила, что она просто положила имевшиеся у нее на приобретение квартиры сбережения в ячейку банка, арендованную ответчиком. Забрать же деньги из ячейки, арендованной не ею, в соответствии с банковскими правилами она не могла.
Допрошенный в качестве свидетеля оформлявший сделку риелтор Д.А. Кумачев подтвердил, что находившейся в ячейке "суммы было достаточно" для приобретения уже не 3-комнатной, а 6-комнатной квартиры.
В качестве одного из оснований для отказа в удовлетворении иска суд сослался на "заявление истца... о том, что она не претендует и не намерена в дальнейшем иметь претензии по поводу приобретаемой им квартиры на свое имя". Это была незаверенная ксерокопия документа без названия, удостоверенного американским нотариусом. Документ не имел апостиля. Заявление на русском языке было снабжено удостоверительными надписями А. Брайен, нотариуса штата Нью-Йорк, выполненными на английском языке. Текст документа не был переведен на английский, а удостоверительные надписи - на русский язык.
В судебном заседании Голубева объяснила, что в связи с настойчивой просьбой И.С. Гуневича в период пребывания в США, находясь на девятом месяце беременности и за шесть дней до рождения ребенка, она подписывала какой-то документ у нотариуса. Добиваясь подписания заявления, ответчик пояснил, что если истица его не подпишет, то он не сможет купить квартиру в Москве, предназначенную для супругов и их ребенка. Содержания же подписанного документа она не помнит.
Суд не стал истребовать его подлинник, который находился в делах одного из нотариусов г. Москвы.
Вопросы:
1. Какая презумпция действует в области имущества, нажитого супругами в браке?
2. Возможна ли в соответствии с семейным законодательством ситуация, при которой суд вправе отступить от законного режима имущества супругов?
3. Правильно ли были оценены судом собранные по делу доказательства? Оцените каждое из них в отдельности, и их совокупность.
4. Какой общеизвестный факт не был учтен судом в данном деле?
5. Допустимо ли использование в деле письменного заявления истицы, заверенного нотариусом США?
6. Законно ли решение суда?
Задача № 11 (стр.125), Практикум по гражданскому процессу (под ред. В.В.Яркова).
Водитель, управлявший автомобилем по доверенности, выданной его супругой, сбил пешехода, переходившего улицу в неположенном месте. Пострадавший обратился в суд с иском о возмещении вреда, причиненного здоровью. В частности, он ссылался на то, что водитель «мчался» на машине с недозволенной скоростью, а после наезда каждый день навещал его в больнице, даже помогал с покупкой лекарств, очевидно сознавая свою вину.
Определите, что должен доказывать истец, а что – ответчик по данному делу. Имеет ли значение для дела тот факт, что водитель постоянно навещал потерпевшего в больнице?