Оружие, как специфический предмет человеческого труда, порожденный необходимостью выживания, уже в самый момент своего зарождения было наполнено мифологической функцией. Наиболее ранние изображения людей уже изображают сцены охоты с оружием в руках, наиболее общие для всех индоевропейских народов мифы — это мифы об оружии; наравне с мифами о сотворении мира и потопе, они показывают нам картину развития человеческого общества и мышления, помогают прояснить логику жизни древних людей. Оружие как таковое является специфической, присущей только человеку заменой когтей и клыков, которыми наделаны хищные млекопитающие и в первую очередь оно было предназначено для обороны и охоты, само же по себе оно могло применяться для множества операций — топоры использовали как на войне и охоте, так и в хозяйственной деятельности, как и ножи, но только один тип оружия применялся и был специально создан для единственной цели — войны. Меч, как вид холодного оружия, не с проста является предметом особого упоминания в мифологической среде. Его основная и единственная функция — военная. Поэтому именно этот тип вооружения особо выделяется в сагах как атрибут наиболее профессионального, и даже отмеченного богами воина — в древнегерманском обществе наличие меча у человека означало его высокий статус, несомненно и его принадлежность к высшему сословию: в Песне о Нибелунгах приводится часть древнегерманского обряда посвящения в рыцари — опоясывание мечем, в отличие от французского обряда — удара плашмя, он носит в себе более конкретную сакральную функцию — меч на поясе выполняет функцию социального маяка.
На празднество созвали всех юношей, чей род
По возмужанье право стать рыцарем даёт,
И препоясал Зигмунд в день торжества того
Мечом и королевича, и сверстников его.1
Меч является одной из важнейших смысловых линий в культуре древних германцев. В саге меч никогда просто так не оказывается у руках героя, он всегда имеет предысторию, свое имя, свой характер, и главное — несет в себе судьбу героя, его предназначение — обязывая его следовать определенным путем, не нарушать определенных запретов, выполнять определенные условия.
Меч, которым одаривают Беовульфа, имеет кроме превосходных качеств, еще и героическую судьбу, предвещает герою победу и удачу:
Также герою стало подспорьем
то, что вручил емувития Хродгаров:
меч с рукоятью, старинный Хрунтинг,
лучший из славных клинков наследных
(были на лезвии, в крови закаленном,
зельем вытравлены узорные змеи);
в руке героя, ступить решившегося
на путь опасный, на вражью землю,
тот меч не дрогнет — не раз бывал он,
клинок остреный, в работе ратной.2
Интересным примером может служить меч по имени Грам из Саги о Вельсунгах — после неудачных попыток кузнеца Регина сковать меч для Сигурда, мать Сигурда отдает ему легендарный сломанный пополам меч с такими словами:
«Она сказала, что он обещает быть славным воином, и дала ему меч тот. Тут пошел Сигурд к Регину и приказал ему починить меч по своему уменью. Регин рассердился и пошел в кузницу с обломками меча, и думает он, что трудно угодить Сигурду ковкой. Вот смастерил Регин меч, и, когда вынул он его из горна, почудилось кузнечным подмастерьям, будто пламя бьет из клинка. Тут велит он Сигурду взять меч тот, а сам говорит, что не может сковать другого, если этот не выдержит. Сигурд ударил по наковальне и рассек ее пополам до подножья, а меч не треснул и не сломался. Он сильно похвалил меч, и пошел к реке с комком шерсти, и бросил его против течения, и подставил меч, и рассек комок пополам.»3
В героической саге «Беовульф» благородный гаутский витязь Беовульф обращает внимание на то, что его соперник, чудовище Грендель, не носит меча, то есть не является ему, воину, ровней, сам отказывается брать меч на битву с ним:
К тому же, зная, что это чудище,
кичась могучестью, меча не носит,
я так же — во славу великого Хигелака,
сородича нашего и покровителя! -
я без меча, без щита широкого,
на поединок явлюсь без оружия:
враг на врага, мы сойдемся, и насмерть
схватимся врукопашную,-
Небо укажет, Бог рассудит,
кому погибнуть!4
Это говорит не только о благородстве, но и о пренебрежении своим соперником, который, не являясь «полноценным» воином, не имеет меча:
Всходя на ложе, воскликнул Беовульф,
гаут могучий, врагу в угрозу:
«Кичится Грендель злочудищной силой,
но я не слабей в рукопашной схватке!
Мне меч не нужен! — и так сокрушу я
жизнь вражью.
Не посчастливится мойщит расщепить ему,-
хотя и вправду злодей не немощен! -
я пересилю в единоборстве,
когда мы сойдемся, отбросив железо,
коль скоро он явится нынче ночью!5
На этом примере мы можем наблюдать интересную особенность воинской культуры древних германцев — герой (моральному образу которого стремились подражать люди благородного происхождения), не направляет меч против того, кого считает не достойным — он бережет меч для подвига, для борьбы с равным себе.
На примере саг мы можем отследить социальную и культурную роль меча, его функцию в жизни общества — он служит и в качестве обозначения принадлежности к высшему сословию, и в качестве условия нахождения в нем — запятнать меч кровью недостойного человека герой саги считает неправильным действием, соответственно, меч является в некоторой степени социальным стабилизатором, разграничивающим сферу применения насилия. Безусловно, есть масса обратных тому примеров, задокументированных в сагах-жизнеописаниях, когда благородные воины обращали меч против людей низшего происхождения, но на основании мифа, записанного в сага мы можем сделать вывод о том, что одной из сакральных функций меча было именно ограничение насилия по отношению к менее привилегированным сословиям.
1Песнь о Нибелунгах, Авентюра II, пер. Ю. Корнеев
2Беовульф, 1455-1465, пер. В. Тихомирова, Азбука, 2008
3Сага о Вёльсунгах, гл. XV, https://mifs.su/velsungi/chapter_xv.html
4Беовульф, 435-445, пер. В. Тихомирова, Азбука, 2008
5Беовульф, 678-685, пер. В. Тихомирова, Азбука, 2008