Выдержки из книги Р. Г. Абдулатипова
«Национальный вопрос и государственное устройство России»
Глава I. Философия и идеология национального вопроса в свете теории государственного устройства (фрагменты)
Нация-этнос: наука, идеология, методология
Нация, если отвлечься от идеологических оценок, представляет собой сложную совокупность множества взаимосвязей между разнородными процессами и структурами человеческого общества. В таком качестве она является объектом внимания самых различных наук — от географии до психологии, что само по себе закономерно. По аналогии можно утверждать, что человек, как сложная система, является объектом внимания различных естественных и гуманитарных дисциплин, причем каждая из них имеет свои собственные ответвления и специализации. Примерно то же самое можно сказать и о нации-этносе.
Специалисты, работающие в рамках этих подходов, зачастую имеют самое общее представление о состоянии наций, этногенезе народов России. Причинное объяснение, структура и динамика развития наций могут быть самыми различными. Множественность подходов, как показывает практика, в известной степени является результатом отсутствия междисциплинарной связи. Значит, нужно ее создать. Для этого необходимо преодолеть соблазн одностороннего объяснения такого сложного объекта, каковым является нация-этнос. И тут важно удержаться от мифотворчества. Первым шагом в этом направлении мог бы стать междисциплинарный подход, основанный на согласии специалистов различных областей науки определенным образом «состыковать» свои представления и результаты исследований, чтобы получить целостное представление о нациях-этносах.
Возьмем, к примеру, статью признанного эксперта по национальным проблемам в СССР 3. Бжезинского «Посткоммунистический национализм». Как и в других своих работах, например в известной книге «Большой провал», автор оперирует понятием «рост национального самосознания» как основной концептуальной моделью для объяснения прогрессирующего развала советской политической системы и углубления межнационального конфликта. Выделяя несколько стадий в процессе «роста национального самосознания» нерусских этносов, американский политолог строит свои объяснения и прогнозы развития ситуации исключительно в одномерной плоскости так называемой «коллективной психологии», обуреваемый при этом страхом перед возможным «ростом национального самосознания» русского народа. Плюсы и минусы в его работе расставлены однозначно — «рост национального самосознания» нерусских народов — это хорошо и желательно, то же самое для русского народа — опасно и нежелательно. Этот подход некогда господствовал и в советской литературе. Вполне очевидно, что это не научный, а политико-пропагандистский подход. Кроме того, тут, как представляется, есть и такая особенность: возбуждение национального сознания народа, который живет рядом и вместе, автоматически ведет к такому же росту национального самосознания других.
Именно различные подходы к анализу, пониманию и использованию национального фактора создали своеобразные барьеры между нациями, фиксируя лишь аномалии, которые и стали причинами возникновения конфликтов и кризисов.
Конечно, не способствуют изучению наций-этносов, а значит, и преодолению вокруг них невежественных злоупотреблений с трагедиями межнациональных конфликтов требования «забыть о нации». Или объявление ученых о непознаваемости феномена «этничности», о его «сверхсоциальной» субстанции. И тем самым открывается дорога к иррациональной практике развития национальных и межнациональных отношений. То, что не объяснено с научной точки зрения, становится достоянием предрассудков.
Известны традиции французской революции, после которой термин «нация» обрел четкий политический смысл. Марксизм, не отрицая этого, все же вернул «нации» и этнический смысл. Публицист В. Водовозов писал, что термин «нация» чужд для русского языка, и мы употребляем термины «национальность», «народность» и видим в этом общность культуры, языка и национального самосознания. О. Бауэр выделял в «нации» общую культуру, общий язык, общность судьбы, происхождение. Для К. Каутского — важны культура, язык, территория. Кстати, именно воззрения О. Бауэра и К. Каутского, с которыми солидаризировался В. И. Ленин, стали базой сталинского определения нации. Для него «нация — это исторически сложившаяся общность языка, территории, экономической жизни и психологического склада, проявляющегося в особенности культуры». При этом он поставил условие: «достаточно отсутствия хотя бы одного из этих признаков, чтобы нация перестала быть нацией». В. И. Ленин выделял территорию, экономику и язык. Но впоследствии в теории о национальном вопросе десятилетия господствовал взгляд Сталина.
Дело вовсе не в том, что «доктрина этнического национализма была вмонтирована в официальную идеологию и на ее основе покоилось и государственное строительство». Может быть, даже наоборот — полное пренебрежение этническим национализмом и зачастую — искусственное приобщение к интернационализму. Была уничтожена способность этноса как социальной системы управлять собственными отображениями. Более того, этническая система была оторвана от генетических основ естественного развития. И она не исследовалась во взаимосвязи и взаимозависимости состояния корней, истории, среды обитания и этнокультурной основы жизнедеятельности как на уровне этнической общности, так и индивидов. Одновременно диктат классового подхода игнорировал жизнедеятельность конкретных этносов. Кроме того, этносы оказались отлученными от определения этнической границы (Ф. Барт) — понятия, не только касающегося расселения этноса, но и его культурной и моральной ответственности. Тут «мы» и «они» не только в претензиях самоопределения, но и в обязательствах и ответственности. «Выражение “этническая граница” связано со снижением этнической толерантности и накладывает ограничения на межэтнические взаимодействия». А это приводит к межэтнической напряженности. Все эти и другие базовые понятия развития этноса были идеологизированы и политизированы в прошлом, что и привело их к новым крайностям идеологизации и политизации.
Надо серьезно изучать их природу, социальные и духовные связи, принадлежность, идентичность и т. д. А. Камю сказал при получении Нобелевской премии, что искусство шагает по узкой тропинке между двух бездн: с одной стороны — пустота, с другой — тенденциозность. Это полностью соответствует и исследованию наций-этносов, межнациональных отношений, где, с одной стороны, мифологизация, политизация и пустота тезисов, а с другой — невежество и самодовольство. Преодолевая их, важно пробиваться к истине. А истина тут во взаимопонимании, дружбе, сотрудничестве, уважительном отношении к национальности, культуре, истории, традициям других. Истина — в дружбе народов и в их способности совместно создать достойную жизнь для себя и для других.