С субъективной стороны состав бандитизма характеризуется наличием прямого умысла, то есть в соответствии с положениями ч.2 ст.25 УК РФ преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.
Возникает вопрос: по отношению к каким преступным действиям должен быть установлен именно прямой умысел? Представляется, что прямым умыслом должна охватываться общая цель создания банды - организаторы и участники банды желают совершить нападение на предприятия, учреждения, организации, граждан.
Умысел же по отношению к конкретным последствиям нападения, например, к лишению жизни людей, может быть как прямым, так и косвенным, что также требует квалификации по ст. ст. 209 и 105 УК по совокупности как для лиц, участвующих в нападении, связанном с убийством, так и для лиц, создавших банду или руководивших ею. Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своего деяния, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления. Данное законодательное определение прямого умысла относится к преступлениям с материальным составом, в котором наказуемым является не только деяние, но и общественно опасные последствия, указанные в диспозиции конкретной статьи в качестве обязательного признака. Поэтому в характеристику прямого умысла включается предвидение последствий и желание их наступления.
Преступление с формальным составом признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своего деяния и желало его выполнить. Предвидение последствий здесь не является обязательным признаком умысла, т.к. они лежат за рамками состава преступления.
Бандитизм является усеченным составом преступления, для признания которого оконченным не требуется не только наступление преступного результата, но и доведение до конца тех действий, которые способны вызвать данные последствия. Усеченные составы преступлений, в том числе и бандитизм, считается оконченным на более ранней стадии преступных действий. Таким образом, у лица создающего банду или участвующего в банде присутствует и интеллектуальный и волевой критерий осознания и желания участвовать в банде. Интеллектуальный критерий прямого умысла характеризуется двумя понятиями: сознанием и предвидением. Лицо, совершающее преступление с прямым умыслом, сознает общественно опасный характер своего действия или бездействия, предвидят неизбежность, либо реальную возможность наступления общественно опасных последствий. Осознание общественной опасности деяния означает понимание его фактической сути и общественной значимости. Лицо сознает, где и какое именно преступление оно совершает, кому причиняет вред, каким способом, и в какое время, при какой обстановке. Предвидение - это отражение в сознания лица, совершающего преступление, тех событий, которые произойдут в будущем. Предвидением преступника охватывается в общих чертах тот вред (ущерб), который наступит от совершенного им деяния.
Прямой умысел предусматривает два варианта предвидения: неизбежность или реальную возможность наступления общественно опасных последствий. Конкретизация вариантов зависит от обстановки совершаемого преступления, способа и степени подготовленности лица к его совершению (стреляя в упор из надлежащего, проверенного оружия, виновный предвидит неизбежность смерти жертвы; тот же выстрел на значительном расстоянии от потерпевшего создает лишь реальную возможность лишения жизни).
Волевой критерий прямого умысла указывает на то, что лицо желает наступления задуманных им общественно опасных последствий. Желание - это воля, мобилизованная на достижение конкретно поставленной цели, стремление достигнуть определенного результата.
Сознанием члена банды или лица, участвующего в бандитском нападении, должны охватываться все указанные объективные признаки банды и роль собственных действий по организации банды или участию в ней и в совершаемых ею нападениях. Бандитизм предполагает также желание участвовать в этих действиях. Если лицо принимает участие в нападении, не зная, что оно осуществляется бандой, то ответственность наступает лишь за соответствующее преступление, охватываемое умыслом лица - убийство, разбой и т. д.
Вина связывает преступника с совершаемым им общественно опасным деянием и его последствиями. Наряду с виной внутренний мир человека взаимосвязан с деянием через мотивы, цели, эмоциональные составляющие. Отсюда следует, что основания и пределы субъективного мнения не только зависят от содержания и формы вины, но и во многом связаны с иными психическими состояниями, в частности, с мотивом и целью.
Мотив преступления - это обусловленное определенными потребностями и интересами внутренне побуждение, вызывающее у лица решимость совершить преступление. Мотив - побуждение осознанное, обусловленное желанием достичь определенную цель. Воздействуя на сознание человека, мотив формирует направленность его воли, обуславливает характер его действий. Мотивы бандитизма, как в прочем, и любого преступления, всегда антисоциальные, поскольку свидетельствуют о желании или сознательном допущении общественно опасных последствий. Они противоречат нормам морали и права, правам и свободам граждан, правилам общежития, охраняемых с помощью норм уголовного права.
Цель преступления - это мысленное представление, модель общественно опасных последствий, к достижению которых стремится лицо, совершающее преступление. Цель и мотив тесно взаимосвязаны между собой. Цель как осознанное стремление возникает из потребности, появляется на основе преступного мотива. Цель бандитизма - нападение на граждан или организации. К признакам субъективной стороны преступления относятся также и эмоции, под которыми понимается «испытываемые человеком переживания по поводу собственного состояния, совершаемого деяния или события окружающей действительности. Они придают психическим процессам особый фон, способствуют возникновению мотива, ориентирует человека на постановку определенной цели. К субъективным признакам бандитизма относится также субъект преступления. В соответствии с уголовным законом уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного Уголовным кодексом РФ (ст.19 УК РФ). Вменяемость и достижение установленного законом возраста являются необходимыми и достаточными признаками так называемого общего субъекта преступления. Они обязательны для всех составов преступления и предусмотрены статьями 19, 20 УК РФ. Субъектом бандитизма является вменяемое лицо, достигшее 16 - летнего возраста (ст.20 УК РФ). Лица в возрасте от 14 до 16 лет, совершившие различные преступления в составе банды, подлежат ответственности лишь за те конкретные преступления, ответственность за которые предусмотрена с 14-летнего возраста (ст.20 УК РФ). Для привлечения лица к уголовной ответственности за бандитизм его правовой статус значения не имеет. Это может быть гражданин РФ, иностранный гражданин или подданный, лицо без гражданства.
Остался нерешенным вопрос, как квалифицировать ситуации, когда «банду» составляют два человека - взрослый и несовершеннолетний до 16 лет. На наш взгляд такую группировку даже при наличии устойчивости, вооруженности бандой считать нельзя, поскольку банда предполагает сознательное объединение преступников, с осознанием общественной опасности самой их соорганизованности и сплоченности. Для лиц, не достигших 16 лет, такой уровень осознания исключается и субъективная сторона преступления, предусмотренного ст.209 УК РФ, также исключается. Если группировка состоит из взрослого и одного или нескольких подростков, то это не банда, а действия этих лиц могут быть квалифицированы лишь как групповые, конкретные преступления. Помимо общего субъекта, в ч.3 ст. 209 УК РФ предусмотрена ответственность за бандитизм лицом с использованием своего служебного положения. Здесь речь идет не об общем, а специальном субъекте преступления, т.е. о лице, которое кроме общих признаков субъекта обладает еще дополнительными признаками, указанными в диспозиции уголовно-правовой нормы, отражающими специфические свойства виновного.
4. Отличие бандитизма от преступного сообщества
Помимо рассматриваемого нами бандитизма к числу организованных форм преступной деятельности, как самостоятельных видов преступлений, относят организацию преступного сообщества (преступной организации) (ст. 210), организацию незаконного вооруженного формирования (ст. 208 УК). Перечисленные нормы УК РФ предусматривают ответственность за создание и руководство отдельными видами организованных групп либо за участие в таковых. Близко к бандитизму примыкает преступление, предусмотренное ст. 210 УК - Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней).
Объектом этого преступления является общественная, а равно и государственная безопасность, ибо организованная преступность представляет собой реальную угрозу именно для государства, поскольку нарушает и парализует его усилия по организации и функционированию самых различных структур.
С объективной стороны преступление, предусмотренное ст. 210 УК, представляет собой:
а) создание преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких или особо тяжких преступлений;
б) руководство таким сообществом (организацией) или входящими в него структурными подразделениями;
в) создание объединения организаторов, руководителей организованных групп;
г) участие в преступном сообществе (ч. 2 ст. 210 УК);
д) участие в объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп (ч. 2 ст. 210 УК);
е) те же действия, но совершенные лицами с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 210 УК). Создание преступного сообщества, как и при создании банды, организация преступного общества предполагает действия, направленные на вербовку участников сообщества, создание ее структурных подразделений, выработку организационных форм, системы подчиненности и распределение обязанностей. Можно выделить следующие признаки преступного сообщества (организации):
сплоченность;
организованность;
объединение множества лиц (не менее двух);
цель - совершение тяжких или особо тяжких преступлений.
Преступное сообщество представляет собой группу из двух и более лиц, структурно организованных для занятий преступной деятельностью (совершением тяжких и наиболее тяжких преступлений). Отличительным признаком сообщества является сплоченность, т. е. - высокая степень организованности, единство целей и задач, их приоритет над интересами отдельных членов сообщества, а также наличие тесных связей между ними. Единой целью всего сообщества является совершение тяжких и наиболее тяжких преступлений.
От банды преступное сообщество отличается тем, что создается для занятия иной запрещенной законом преступной деятельностью: производством, распространением, перевозкой наркотиков, фальшивомонетничеством, подпольным производством суррогатов алкогольных напитков, лекарств, ядов, оружия, ядовитых веществ, торговлей женщинами и т. п.
Преступная организация часто бывает вооружена, но применение оружия не связано с нападением, что свойственно бандитизму. Оно, как правило, предназначено для охраны, защиты от нападения других преступных группировок, но отнюдь не для агрессивных действий. Если преступная группировка занимается не только, например, торговлей наркотиками, но и бандитизмом, то налицо совокупность двух преступлений, предусмотренных ст. 209 и 210 УК. Под руководством понимается выполнение руководящих функций в отношении как сообщества в целом (главарь, шеф, босс, директор, председатель и т. п.), так и его подразделений (отделы, филиалы, пункты, дочерние фирмы либо предприятия). К числу руководителей преступного сообщества закон относит также и тех лиц, которые создают, организуют или руководят объединением организаторов аналогичных или родственных групп либо представляют организованные группы, входящие в преступное объединение, корпорацию или синдикат и т. п., задачей которых является разработка планов, условий совершения тяжких или особо тяжких преступлений (ч. 4 и 5 ст. 15 УК), а также уставов, кодексов и других организационных документов преступного сообщества.
Участие (ч. 2 ст. 210 УК) предполагает вхождение в состав преступного сообщества и выполнение действий, ради которых оно создано. К числу участников относятся непосредственные исполнители преступных акций, а также лица, выполняющие вспомогательные функции. В эту категорию закон включает и тех, кто участвует в деятельности объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп, выполняя отдельные поручения либо функции обеспечения материалами, документами, и иные вспомогательные действия.
Субъективная сторона преступления заключается в прямом умысле: виновный сознает, что он создает, руководит или участвует в преступном сообществе, созданном для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, и желает этого.
Субъектом данного преступления могут быть любые физические вменяемые лица, достигшие на момент совершения преступления возраста 16 лет. По ч. 3 ст. 210 УК субъектами преступления могут быть только должностные лица либо представители власти, использующие в преступных целях свое служебное положение.
От бандитизма анализируемое преступление отличается, во-первых, отсутствием в сообществе цели совершения нападений на организации или граждан, во-вторых, ограниченным кругом преступлений, ради совершения которых создается сообщество, и, в-третьих, отсутствием в преступном сообществе оружия. Однако если сообщество либо его структурные подразделения приобретают оружие и начинают совершать нападения на граждан и организации, то организация преступного сообщества (преступной организации) как преступление перерастает в бандитизм и квалифицируется по статье 209 Уголовного Кодекса, предусматривающей более тяжкое преступление. Организационная деятельность в этих случаях выступает в качестве подготовительного этапа к организации банды и, соответственно, дополнительной квалификации по статье 210 Уголовного Кодекса не требуется
Отграничение бандитизма от незаконного вооруженного формирования
В практике следственные и судебные органы сталкиваются с трудными и порой не разрешимыми проблемами при квалификации действий боевиков, а именно, с трудностями связанными с отграничением состава преступления, предусмотренного ст.208 «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем» УК РФ, от смежных составов преступлений и других правонарушений.
В этой связи предлагаем рассмотреть проблемные аспекты обособления состава преступления по ст. 208 УК РФ от сходного с ним состава преступления по ст. 209 УК РФ «Бандитизм».
Смежные нормы характеризуются тем, что они по одному или нескольким признакам отличаются - при совпадении остальных. Отличающиеся признаки являются разными по содержанию, несовпадающими, и при этом они не находятся между собой в соотношении части и целого либо общей и специальной норм. В противном случае будут конкурирующие нормы, а не смежные.
Не случайно анализу следует подвергнуть преступления, входящие в главу 24 УК РФ «Преступления против общественной безопасности». По той простой причине, что данные деяния, носят групповой организованный характер и всегда являются соучастными.
Бандитизм, как и организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем, имеет родовым и видовым объектом общественную безопасность, субъектом - вменяемое лицо, достигшее 16 лет, и совершается только умышленно.
Как следует из закона (УК РФ), объективная сторона бандитизма может выражаться в одной из следующих форм: создание банды; руководство ею; участие в банде. Содержание этих признаков во многом совпадает с аналогичными признаками объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст.208 УК РФ. Кроме того, объективная сторона бандитизма характеризуется участием в совершаемых бандой нападениях.
В то же время бандитизм имеет свои особенности, позволяющие отграничивать ст.209 УК РФ от ст.208 УК РФ и отличать банду от незаконного вооруженного формирования.
Наиболее существенным признаком, отличающим бандитизм от организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем, представляется наличие цели. При бандитизме вооруженная группа (банда) создается в целях нападения на граждан или организации, тогда как при совершении преступления, предусмотренного ст.208 УК РФ, такая цель отсутствует. На практике они могут носить разнообразный характер. Это обстоятельство, т.е. существенно различающиеся признаки субъективной стороны незаконного вооруженного формирования и бандитизма, прежде всего и позволяют отграничить названные составы друг от друга.
Наряду с главной субъективной особенностью отдельными авторами указывается на ряд таких объективных отличительных признаков, как устойчивость и вооруженность. Согласиться с этим можно лишь частично.
По законодательному определению под бандитизмом понимается создание устойчивой вооруженной группы (банды), в целях нападения на граждан или организации, а равно руководство такой группой (бандой) (ч.1ст.209 УК РФ) и участие в устойчивой вооруженной группе (банде) или в совершаемых ею нападениях (ч.2ст.209 УК РФ).
Устойчивость банды определена стабильностью ее состава, тесной взаимосвязью между ее членами, согласованностью их действий, постоянством форм и методов преступной деятельности, длительностью ее существования и количеством совершенных преступлений.
А.В. Павлинов считает, что именно устойчивая совместная деятельность участников вооруженной группы служит основанием для признания ее бандой. По его мнению, об устойчивости группы могут свидетельствовать: нацеленность ее членов на неоднократное совершение преступлений; тщательное распределение ролей при их совершении; формирование ситуации «затягивающей воронки», в которую можно войти, но нельзя выйти; наличие «общака» - специального денежного фонда для нужд такой группы в необходимых (экстренных) случаях; поддержание круговой поруки. Эти признаки и относят банду к особому виду организованной преступной группы. Для организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем устойчивость не является конститутивным признаком.
Однако из этого не следует, что устойчивость не присуща незаконному вооруженному формированию. Напротив, В.В.Мальцев правильно, на взгляд автора, отмечает: «Банда обладает устойчивостью, что обычно характерно и для незаконного вооруженного формирования». Более того, сама банда не всегда обладает устойчивостью в полном смысле, так как может быть создана и для совершения одного, но требующего тщательной подготовки нападения.
Банда и незаконное вооруженное формирование имеют обязательным своим признаком вооруженность. При этом степень и характер их вооруженности отличаются.
Банда признается вооруженной при наличии оружия хотя бы у одного из ее членов и осведомленности об этом других членов банды. В незаконном вооруженном формировании признак вооруженности присущ всему формированию (объединению, отряду, дружине или иной группе).
Вооруженность незаконного вооруженного формирования как минимум должна быть такой, чтобы хотя бы несколько вооруженных его членов при поддержке других участников формирования были способны провести операцию по типу военной (боевой), а не просто нападение на гражданина или организацию.
Однако это положение является ничтожным, если речь заходит о тяжелых видах оружия, военной технике или об оружии массового поражения. В таких случаях достаточным может оказаться наличие у членов незаконного вооруженного формирования и одной единицы указанного оружия или техники.
Кроме того, различными являются характер и содержание вооруженности. Если для банды признак вооруженности образует наличие у его членов газового, холодного и пневматического оружия, то для незаконного вооруженного формирования наличия только этих видов оружия (для признака вооруженности) недостаточно.
В литературе встречается мнение, согласно которому банда и незаконное вооруженное формирование являются схожими категориями. Так, Н.Г. Иванов считает, что банда и незаконное вооруженное формирование - это «близнецы-братья», имеющие все черты групп, описанных в Общей части УК РФ, отличающиеся от иных вооруженностью, но очень схожие между собой. Автор задается вопросом: «А разве незаконное вооруженное формирование не может планировать нападения на граждан или организации? В то же время разве банда - законное вооруженное формирование?».
Современный бандитизм тесно взаимосвязан с терроризмом и организацией незаконного вооруженного формирования или участием в нем (ст. 208 УК РФ) и имеет прямое отношение к террористической деятельности.
Отличия между бандой и незаконным вооруженным формированием видятся и в количественном составе участников этих групп. Банда как разновидность одной из формы соучастия, согласно ст.32 УК РФ, признается таковой, если в ее состав входят как минимум два физических лица. Напротив, о количественном составе незаконного вооруженного формирования в диспозиции ст. 208 УК РФ ничего не говорится. Основываясь на толковании ст.208 УК РФ, представляется теоретически и практически невозможным состав незаконного вооруженного формирования из двух человек. Иначе используемые законодателем понятия в ст.208 УК РФ «вооруженное формирование» и в ст.209УК РФ «вооруженная группа» утратят свои особенности. Количественный состав незаконного вооруженного формирования должен соответствовать хотя бы самому малому первичному звену воинской части - отделению.
Следует подчеркнуть, что незаконное вооруженное формирование имеет, прежде всего, военизированную структуру с элементами военной дисциплины, выраженными в ношении формы и знаков различия, что отсутствует в банде.
Учитывая вышеизложенное, можно обозначить следующие выводы: вопрос квалификации при отграничении данных смежных составов был и остается актуальным; требует дальнейшего теоретического разъяснения и практического подтверждения.
4.2 Отличие бандитизма от вооруженного группового разбоя
Разграничение бандитизма и вооруженного разбоя, совершенного организованной группой, - довольно старая проблема в теории уголовного права. Наибольшую трудность на практике вызывают случаи отграничения от бандитизма насильственно - корыстных посягательств и, прежде всего, вооруженного группового разбоя. Особенно это сложно сделать, в частности, в том случае, когда разбойные нападения совершаются организованной группой с применением оружия. В связи с тем, что оба состава преступления являются усеченными, возникает необходимость точно определить, какие именно признаки элементов состава относятся к бандитизму, а какие - к разбою. Сложность состоит в том, что и бандитизм, и указанный вид разбоя имеют много сходных признаков. Недаром ряд криминалистов предлагает признать, что разбой, совершенный организованной вооруженной группой, - это просто и есть бандитизм.
Вместе с тем не все так просто. Различия все же существуют, и одно из них заключается в том, что собственность при разбое выступает в качестве основного непосредственного объекта, здоровье человека - в качестве дополнительного, а в бандитизме все перечисленные объекты являются дополнительными. В качестве основного непосредственного объекта бандитизма выделяют основы государственного управления в области обеспечения общественной безопасности.
Отличие бандитизма от разбоя, совершенного группой лиц по предварительному сговору с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (ч. 2 ст. 162), заключается в следующем:
банда - это сплоченная устойчивая группа, а при разбое группа лиц может договориться о совершении одного нападения на граждан или учреждение;
бандитизм требует наличия оружия у членов банды, а при разбое необходимо применение оружия, а не только его наличие;
при разбое могут быть использованы в качестве оружия предметы, собственно оружием не являющиеся, а для состава бандитизма необходимо наличие оружия в собственном смысле слова, т.е. предметов, специально предназначенных для поражения живой цели;
состав бандитизма является оконченным с момента создания банды, тогда как разбой окончен с момента нападения с целью хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.
Считается, что особенностью преступлений против общественной безопасности, в том числе и бандитизма, является то, что они объективно вредны для широкого круга общественных отношений (безопасности личности, нормальной деятельности предприятий, учреждений, организаций и других социальных институтов). При совершении преступлений против общественной безопасности вред причиняется интересам не конкретного человека, а общественно значимым интересам - безопасным условиям жизни общества в целом. Однако, на мой взгляд, и совершение иных преступлений организованной вооруженной группой лиц (разбойные нападения, совершаемые организованной группой лиц с применением оружия) изначально также причиняет существенный вред общественным отношениям, обеспечивающим состояние общественного спокойствия. Несмотря на это, такие преступления не включены в раздел преступлений против общественной безопасности УК РФ, а объединены в главу, предусматривающую ответственность за преступления против собственности.
Следует признать, что если в теории еще можно разделить два таких значимых объекта, как общественная безопасность и собственность, и один из них по важности поставить на первое, другой - на второе место, то на практике этого сделать в большинстве случаев невозможно. Скажем, несколько человек, сорганизовавшись в вооруженную преступную группу, неоднократно совершали разбойные нападения на граждан. Возникает естественный вопрос, на что в первую очередь посягали преступники - собственность или общественную безопасность? Если судить по действиям при нападении, то они были направлены на причинение вреда чужой собственности и можно говорить о разбойном нападении. Однако до этого данная группа вооружилась для совершения именно этих нападений и тем самым уже представляла опасность для общественной безопасности, призванной обеспечивать ту же самую собственность, и потому все содеянное подпадает под признаки бандитизма. В связи с этим в подобных сложных для оценки случаях квалифицировать действия по совокупности двух статей нет оснований (здесь, видимо, стоит согласиться с мнением криминалистов, приведенным ранее), так как все обязательные признаки бандитизма, закрепленные в ч. 2 ст. 209 УК, полностью совпадают с такими признаками разбоя, как нападение, организованная группа и вооруженность.
Для всех форм хищений, и в том числе для разбоя, характерен квалифицирующий признак - совершение преступления организованной группой. Ее понятие дается в ч. 3 ст. 35 УК: устойчивая группа, заранее объединившаяся для совершения одного или нескольких преступлений.
У бандитизма и квалифицированного разбоя присутствует еще один общий признак - вооруженность. Однако, несмотря на сходство двух составов в отношении оружия, между бандитизмом и вооруженным разбоем, совершенным организованной группой, имеется существенное различие.
Наличие оружия в банде - обязательный признак данного преступления. При этом имеется в виду оружие только в прямом смысле слова, т.е. предназначенное в соответствии с Законом РФ "Об оружии" для поражения живой или иной цели, подачи сигналов, а не любые предметы, используемые в качестве оружия. Состав разбоя может образовать и нападение с применением предметов, используемых в качестве оружия, если они предназначены или приспособлены членами группы для нападений на людей, имитации или негодного оружия.
Законодатель связывает состав вооруженного разбоя с обязательным применением оружия при нападении, тогда как наличие состава бандитизма связывается лишь с наличием оружия хотя бы у одного из членов банды даже без его применения, если об этом было известно остальным участникам банды, и они были готовы его применить.
Под применением оружия при совершении вооруженного разбоя следует понимать: причинение с его помощью легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью; использование его поражающих свойств, когда по причинам, не зависящим от воли виновного, реальный вред здоровью для потерпевшего не наступает; использование указанных предметов для психического насилия (демонстрация оружия). Если же имевшееся у преступников оружие не демонстрировалось вообще при совершении разбойного нападения, то состав, предусмотренный п. "г" ч. 2 ст. 162 УК, отсутствует.
Различие в квалификации бандитизма и вооруженного разбоя заключается также в том, что поскольку бандитизм предполагает организацию вооруженной банды, то хранение и ношение оружия охватывается признаками состава, предусмотренного ст. 209 УК, и дополнительной квалификации по ст. 222 УК не требуется. Состав вооруженного разбоя включает в себя только применение оружия и не охватывает его незаконные приобретение, хранение, ношение, поэтому эти составы преступлений образуют реальную совокупность.
Нападение при бандитизме может выражаться в разнообразных формах и совершаться по различным мотивам (месть, создание массовых беспорядков и т.д.), тогда как разбой совершается только с корыстным мотивом. Различается и статус нападения: в разбое оно - необходимый элемент объективной стороны, в бандитизме представляет собой цель создания банды, т.е. является, прежде всего, элементом субъективной стороны или необходимым элементом объективной стороны (участие в нападениях).
Разграничение между бандитизмом и разбоем, совершенным организованной группой с применением оружия, можно проводить и по субъекту преступления. Уголовной ответственности за бандитизм подлежат лица, которым на момент совершения преступления исполнилось 16 лет. Лица, не достигшие этого возраста, в случае участия в банде подлежат уголовной ответственности за фактически содеянное (ч. 2 ст. 20 УК). В ч. 3 ст. 209 УК установлена ответственность для лиц, являющихся организаторами, руководителями, участниками банды или участниками совершаемых ею нападений, если при этом имело место использование ими служебного положения.
Бандитизм в отличие от разбоя считается оконченным преступлением с момента организации вооруженной банды, независимо от того, совершила ли она хотя бы одно нападение или нет. А факт участия в организованной группе, созданной для совершения разбоя, но еще не исполнившей ни одного нападения, следует рассматривать как приготовление к совершению разбоя.
Заключение
В заключении можно сказать, что необходимо всеми мерами искоренять бандитизм, ввиду того, что он представляет особую опасность как для граждан, так и для общества, подрывая их экономические и моральные устои.
Бандитизм является составной и притом наиболее опасной частью организованной преступности. Бандитизм опасен тем, что преступники вооружены и в любой момент готовы применить насилие, причем последствия нападений могут быть весьма тяжелыми.
Следуя за изменениями структуры бандитизма, уголовное законодательство должно оперативно реагировать на возникновение новых методов, приемов и форм ее деятельности. Наиболее важными изменениями в структуре криминала является стремительное приобретение ею организованных форм. Индивидуальная преступность давно уже уступила место групповой, а групповая, в свою очередь, быстро превращается в организованную.
В соответствии с задачами, поставленными в начале исследования темы бандитизма можно сделать основные выводы.
Уголовное законодательство в течение длительного времени развивалось в соответствии с политической обстановкой в государстве, так как прежде всего от политической обстановки зависела криминогенная обстановка. В настоящее время возникла необходимость изменения некоторых правовых норм, прежде всего для предотвращения преступлений имеющих особую опасность для общества.
В Уголовном кодексе РФ еще достаточно много пробелов, а так же достаточно много понятий дающих возможность двоякого толкования. В ст. 209 УК РФ также содержит такие положения. В связи с этим законодательным органам необходимо более четко сформулировать понятие бандитизма, признаки и учесть возможные стороны соприкосновения с другими похожими видами преступлений. Центральным вопросом установления уголовной ответственности за бандитизм является точное определение понятия банды. Системный анализ норм уголовного закона позволяет заключить, что банда по своей сути является организованной группой, признаки которой закреплены в ч. 3 ст. 35 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), располагающей такими дополнительными признаками, как вооруженность и специальная цель. Однако достаточно большое число исследователей полагает, что по своим основным криминологическим характеристикам банда ближе к преступному сообществу, нежели к организованной группе.
Сложности в квалификации преступлений связанных с бандитизмом возникают по причине неточности правовых норм, что приводит к тому что преступники, участвовавшие в банде уходят от ответственности по ст. 209 УК РФ и отвечают по статьям за преступления по которым предусмотрены более мягкие меры наказания. Наличие эффективно работающего уголовно-правового запрета позволяет сдерживать преступность уже на ранней стадии. Между тем существующая регламентация уголовно-правовых средств борьбы с бандитизмом далека от совершенства, результативность их применения крайне низка, что свидетельствует о серьезных просчетах, допущенных законодателем.
Наказание за бандитизм предусмотренное УК РФ имеет также свои недостатки, так как более тяжкие деяния наказываются мягче, чем менее тяжкие. Результативность борьбы с бандитизмом предопределяется санкциями, которые предусмотрены за данное преступление, и практикой их применения. Санкции не конструируются ни произвольно, ни чисто эмпирически, производны от качественных особенностей преступления, признаки состава которого закреплены в диспозиции, а предусмотренные ими меры наказания должны максимально соответствовать задачам охраны правопорядка и предупреждения преступлений. Рассматривая с этих позиций санкции, содержащиеся в различных частях ст. 209 УК РФ, следует отметить, что они недостаточно адекватно учитывают общественную опасность данного деяния. В результате действия ведомственных законодательных актов установлены различные условия для привлечения к уголовной ответственности многих категорий граждан, а также наличие такого (неофициального) статуса у высокопоставленных государственных служащих, данный принцип систематически нарушается. Так, новый УПК РФ (ст. 447 - 452) также содержит целый ряд изъятий из Уголовного кодекса и Конституции для привлечения к уголовной ответственности различных категорий лиц. Эти исключения из закона уже много лет воспринимаются как необходимые и должные в интересах независимого функционирования данных органов. На самом деле они противоречат как интересам государства, организатора борьбы с преступностью, так и задачам самих правоохранительных органов.
Таким образом, можно полагать, что предупреждение преступлений и стремление к обеспечению неотвратимости наказания д<