Особое место среди произведений Жуковского занимают баллады, посвященные любви: «Людмила», «Светлана», «Эолова арфа» и другие. Главное здесь для поэта — успокоить, наставить на путь истинный влюбленного человека, пережившего трагедию в любви. Жуковский и здесь требует обуздания эгоистических желаний и страстей.
Его несчастная Людмила жестоко осуждена потому, что предается страсти, желанию быть во что бы то ни стало счастливой со своим милым. Любовная страсть и горечь утраты жениха так ослепляют ее, что она забывает о нравственных обязанностях по отношению к другим людям. Жуковский романтическими средствами стремится доказать, как неразумно и даже опасно для человека это эгоистичное желание собственного счастья вопреки всему:
Гроб, откройся;
полно жить;
Дважды сердцу
Не любить.
Баллада «Светлана» по сюжету близка «Людмиле», но и глубоко отлична. Эта баллада — свободное переложение баллады немецкого поэта Г. А. Бюргера «Ленора». В ней повествуется о том, как девушка гадает о женихе: тот уехал далеко и долго не шлет вестей. И вдруг он является в очаровательном сне, навеянном гаданием. Милый зовет невесту венчаться, они скачут сквозь вьюгу на бешеных конях. Но жених неожиданно оборачивается мертвецом и едва не утаскивает невесту в могилу. Однако все заканчивается хорошо: наступает пробуждение, жених появляется наяву, живой, и совершается желанное, радостное венчание. Жуковский далеко уходит от оригинала, внося в балладу национальный русский колорит: он включает описание гаданий в «крещенский вечерок», примет и обычаев. Баллада не только рассказала об эпизоде из жизни юного существа, но представила ее внутренний мир. Вся баллада полна жизни, движения и внутреннего, и внешнего, какой-то девичьей суеты. Душевный мир Светланы также полон движений. Она то отказывается от крещенских игр, то соглашается присоединиться к гадающим; она и боится, и надеется получить- желанную весть, и во сне ее одолевают те же чувства: страх, надежда, тревога, доверие..к жениху. Ее чувства предельно напряжены, ощущения обострены, сердце на все, отзывается. Баллада написана в стремительном ритме: балладные кони мчатся, девушка с женихом мчится на них, и сердце ее разрывается.
«Лесной царь» В.А. Жуковского — это перевод баллады Гете «Erlkonig», сюжег которой немецкий поэт-философ заимствовал в датском народном эпосе. Жуковский отступил от подлинника, однако его перевод по совершенству формы сразу же был признан лучшим. В балладе «Лесной царь» мы слышим проникновенный голос рассказчика, которому жаль больное дитя, принимающее горячечный бред за действительность. Поэт не просто передает разговор отца с сыном, он сам ощущает страх ребёнка и бессилие отца помочь ему. С каждым четверостишьем нарастает драматизм баллады. Автор держит в напряжении своих читателей, невольно задающих себе вопрос: кто победит в этом единоборстве: дух или человек? В балладе реальное и фантастическое соединяются, но по сути баллада В.А. Жуковского «Лесной царь» —- очень лирична. Мечтательно-лирический колорит баллады достигается картиной одинокой скачки в мрачном лесу отца и маленького сына и внезапным страшным
явлением иззябшему, больному ребёнку (отец его не видит) могучего и злого лесного царя, пленившегося красотой мальчика и сулящего ему золото и жемчуга, радости жизни в лесу и игры своих прекрасных дочерей. Чудовище гонится за отцом и сыном, настигает их, это олицетворённая болезнь, ведущая к смерти. В жизни есть ужасное, злое, наваждение, страх, тяжёлый сон, бред болезни, приводящей к смерти. Это сама беспощадная смерть гонится за ним, коварно манит его в небытие, суля неземные радости. Ребёнок умирает от страха. Лесной царь — его поэтичное, но болезненное видение, скрытое от отца и читателей. Лесной царь при этом воспринимается романтическим злодеем, искушающим невинную душу.
2) Проблема типологии. У Жуковского встречаются три типа баллад – “русские” (некоторым балладам он дает такой подзаголовок; среди них – “Людмила”, “Светлана”, “Двенадцать спящих дев”; вслед за Жуковским такими же подзаголовками снабжали свои баллады и другие отечественные авторы), “античные” (“Ахилл”, “Кассандра”, “Ивиковы журавли”, “Жалобы Цереры”, “Элевзинский праздник”, “Торжество победителей”; античный, мифологический сюжет – приобретение литературной баллады, поскольку народная баллада основана на средневековом предании) и “средневековые” (“Замок Смальгольм, или Иванов вечер”, “Баллада о старушке…”, “Поликратов перстень”, “Рыцарь Роллон” и др.).
Все названия баллад условны и связаны с тем, какой сюжет развивается в балладе. Подзаголовок “русская баллада” подчеркивал также переделку средневековой баллады в национальном духе. В “русских балладах” Жуковский воскрешает старинный мотив народных исторических и лирических песен: девушка ждет милого друга с войны. Сюжет разлуки влюбленных необычайно важен, потому что в нем живет народная мораль, принимающая часто наивно-религиозную форму. Все баллады объединяются гуманным миросозерцанием, общим для жанра в целом.
В античных балладах Жуковский заметно романтизировал мифологию. Поскольку земные законы бывают враждебны людям, их власть часто гибельна. Однако души не умирают, а становятся для нас незримыми.
В античных балладах Жуковский не оставляет своих поисков национальной характерности. Поэт осмыслил античность как переход от дикости и варварства к цивилизованному гражданскому обществу. Античный человек верил, что боги научили его засевать землю и собирать урожай, пользоваться огнем и орудиями труда. Они соединили людей в общества, внушили им гражданские понятия и чувства, одарили сердечностью и законами. Жуковский стремился проникнуть в особенности иного исторического бытия. В поле зрения поэта в таких балладах, как “Ахилл”, “Ивиковы журавли”, и особенно в позднейших – “Торжество победителей”, “Жалобы Цереры”, “Элевзинский праздник” – лежит глубоко и оригинально понятое миросозерцание античного человека.
Во всех балладах Жуковский так или иначе утверждал идеалы добра, правды, гуманности. Благородные герои поэта всегда возвышенно чисты, одухотворены лучшими человеческими чувствами и никогда не изменяют им. Добродетель и гуманность торжествуют и тогда, когда персонажи баллад решаются на преступления. Воскрешая средневековые сюжеты с их религиозной и порой мистической окраской, Жуковский освещает их светом гуманности. Вместе с тем бездонная глубина переживаний балладных героев подчиняется каким-то непознанным и непознаваемым законам.
3) Философия и поэтика жанра. Баллада появляется в творчестве Жуковского на фоне его элегий и любовной лирики. Поэт использует элегический тип повествования как основу для новой баллады, непохожей на предшествующие образцы (баллады Н. М. Карамзина, М. Н. Муравьева и др.).
В 1808 году Жуковский сделал открытие в жанровой системе того времени: ориентируясь на западные образцы, создал новый жанр на русской почве. Этот жанр, несмотря на попытки современников поэта обратиться к балладе, стал «личным» жанром Жуковского, его имя навсегда связано с балладой.
Оригинальные баллады относятся преимущественно к раннему периоду написания баллад. Они отличаются от переводных большей лиричностью, большей близостью к элегиям по характеру повествования, ослаблением сюжетной ситуации, вниманием на описаниях персонажей.
Авторское начало проявляется во всех балладах Жуковского, но в тех произведениях, где он наименее зависит от первоисточника, по-особому проявляется его собственный душевный настрой. Здесь уже все свое, переживания самого автора проникают в баллады, явно прослеживается тяготение к особым мотивам лирики, связанным с неосуществленной любовью поэта.
Рассматривая баллады Жуковского с точки зрения построения и отношения всего хода повествования к финалу, можно обнаружить, что практически во всех балладах развязка наступает резко, мгновенно, часто тем самым достигается эффект внезапности. Но при этом необходимо учесть ту особенность повествования, при которой читатель ожидает необычной концовки, то есть напряжение нагнетается, создается атмосфера тайны, к разгадке которой читатель стремится через все произведение вместе с автором и его героями. Однако есть среди баллад Жуковского такие, где сюжет слабо разработан и поэтому финал сглажен в большой степени, такая ситуация возникает, например, в балладах «Ахилл», «Кассандра», «Жалоба Цереры». В балладах такого типа сильно развито лирическое начало, сами произведения походят на исповедь, излияния души персонажа и мало соответствуют представлениям о жанре баллады, так как не имеют никакой динамики, никакого события, происходящего с персонажами в момент повествования.
Среди баллад с ярко выраженной сюжетной линией одни резко обрываются в момент развязки, другие не оканчиваются сразу, а содержат моральную сентенцию автора в финале, или пейзажную зарисовку, в некоторой степени являющуюся объяснением исхода событий, или пространные отвлеченные рассуждения автора, в которых сквозят автобиографические мотивы.
Прямое морализаторство встречается чаще в ранних балладах. Конец в большинстве баллад трагичен, являет читателю жестокую картину возмездия прегрешившему герою. Однако есть баллады с благополучной для героев развязкой, такие как «Светлана», «Адельстан» и другие. В балладе «Адельстан» возмездие настигает рыцаря, собиравшегося совершить злодеяние, ребенок же избег страшной участи, приготовленной ему Адельстаном, заключившим договор с дьяволом. Чудесное спасение произошло по воле высших сил, которых молила мать ребенка. Совершенно необычна баллада «Светлана». В ней можно по праву выделить три финала: финал сна героини, финал сюжетного начала и конец самой баллады. Ужасное только приснилось, тяжкий сон заканчивается и сменяется радостными событиями.
4) Специфика балладного лиризма и драматизма.
5) Черты романтического мироощущения.
Романтики считали, что человек с помощью воображения переноситься в иные миры, которые может сам создавать. Отрекаясь от действительности, романтик постигает в себе что-то уникальное, принадлежащее только ему. Поэтому человек так неповторим и уникален. Внутренний мир человека богат и неисчерпаем, поэтому он так интересует романтиков. Возникает особый способ отношения к миру. В его основе лежит ирония. Она проявляется по отношению к реальному миру, но в первую очередь – к себе. Особенности романтической психологии:
1. Это непостоянство, романтик открыт для общения и в тоже время он склонен к уединению, бегству от людей, что ведет к =>
2. Чувству одиночества (даже иногда тотального чувства выброшенности) =>
3. Т.к. романтик склонен к уединению и быстрому разочарованию, это ведет его к трагической любви, т.к. именно склонность к разочарованию делает невозможным счастливый конец. Романтик задает слишком высокую планку для объекта своей любви.
4. Романтик терпим по отношению к людям, но в тоже время он может быть едким и язвительным. Идеальным типом личности становиться художник. Появляется концепция художественного гения, который стоит выше ученого и изобретателя. Художник – это гений, т.к. творя, он разрушает традиции. Он не только творит свободно, но и живет свободно. Рождается такой феномен как богема.
Главной особенностью мировоззрения романтика становиться принцип двоемерия – это способ разрешения вопроса между реальностью идеально и реальностью реальной. Романтики всегда ищут идеальный мир, в котором они могли бы обрести свободу. Идеал свободы можно обрести:
1. В дальних странах, романтики приобретают интерес к востоку, т.к. восток – это нечто другое, это экзотика. Их также интересует народ, населяющий дальние страны (например, цыгане)
2. Сновидения, фантазии – благодаря чему появляется фантастический роман
3. Природа, особенно дикая природа отсюда и получается что идеальный мир – это мир грез и фантазий.
В романтическом идеале противоречие между сущим и должным выразилось в ироническом мироотношении, где художник-романтик переживает не только несоответствие бытия с человеческой реальностью, но и свою собственную несостоятельность как субъекта исторических событий. Именно поэтому в художественной практике романтики идут не просто по пути «ухода от реальности», а по пути создания параллельного (фантастического) идеального мира, который уравновешивает реальный.
Отсюда в искусстве романтиков наблюдается страсть к сюжетам, где задействованы фантастические элементы в виде двойников человека, говорящих вещей и животных -- одним словом, использование принципа двоемирия.
В романтической системе художник венчает социальную пирамиду. Во-первых, он как гений задает новые принципы и законы для своих современников, а во-вторых, в этой своей деятельности он бескорыстен, не преследует никаких эгоистических интересов, а поэтому -- абсолютно свободен, т.е. принципы романтической свободы изначально определены функциями художественного творчества романтизма -- перед нами характерный пример эстетизированной философской системы.
Такая свобода трактуется как иррациональная проблема, в которой ее содержание и структура не мотивированы обстоятельствами социального бытия. Художник-романтик и в своем творчестве, и в своей личной жизни автономен от времени и от обстоятельств, в которых он живет. Подобного рода свобода превращается в абсолютный фантом, сущность которого определяется трансцендентальными законами.