Территория Петрозаводска заселялась неоднократно. Здесь жило мезолитическое население, саамы, карелы, шуяне-новгородцы, оставили клады викинги, и с 16 века стояла пустынь на "Соломене-проливе", основанная монахом Александро-Свирского монастыря Кассианом Соломенским.[12] На самой высокой горе в городской округе стояла деревня Сулышь-гора (Сулажгора). Город окружен горами-террасами.
Одна из пушек Губернаторского парка найдена возле исторического места основания города?
"Объятые древностию" старцы Баландина поведали юному Тихону историю о том, как поиск беглых рекрутов счастливо привёл к открытию чудесного места для будущего города. Команда для сыска беглых рекрутов, "заняв путеводителей", чтобы не сбиться с пути, шла "проселошными" тропинками от селения до селения. На Лососинке ими была обнаружена мельница, а с ней и изба мельника и - хижины рыболовов, которых мы и сегодня можем увидеть на том же месте за тем же занятием. В описании Баландина картина местоположения будущего Петрозаводска приобретает и эпические, и элегические черты: стоял прекрасный день, с лёгким ветром; как кристалл, блестело обширное с островами и заливами Онего, река быстро текла по каменьям, в долине, расположенной наподобие полуциркуля, зеленели луга и дубравы, в воздухе разлито бальзамическое благоухание, вокруг - мачтовые, строевые, дровяные леса, а в них олени, лани, лоси, птицы разнородные, малина, земляника, куманика, черника...
Расчувствовавшиеся от радужных перспектив преобразования края, мельник и рыболовы рассказали, что издревле в озёрах, болотах и нагорных земляных недрах Карелии добывается чугун, из которого куется железо. Взяв пробы, чиновник отбыл к Петру. А от него уже была выслана на Лососинку целая экспедиция, ввиду близости расположения руд к местам сражений, для устроения фабрик и заводов.
Вот что об этом писал исследователь из Национального Архива Карелии Д.З. Генделев: "В составе экспедиции были как русские специалисты, так и иностранцы - мастера горного дела, принятые на русскую службу: дозорщик…Иван Патрушев, пробирщики (специалисты, определяющие качество металлов) Иоганн Блюер (Блиер) и Иоганн Цехариус, плавильный мастер Вульф Мартин Циммерман, штейгер (горный мастер) Георг Шмиден, подъячий Иван Головачев, рудокопатели Михайла и Гаврила Ланги, Еремей Блейхшмид, Гаврила Шенфельдер…" [13]
Холмы и полукружия "логовитой, кругловидной ямы" были измерены, исследован косогор от Лососинки до "Ниглинки" [14], определены места зданиям и плотинам. Место города было выбрано между двух разделяющихся высоких крутых холмов реки Лососинки. 90 лет спустя, во времена Баландина, русло реки измельчало, у плотины 6 островов (сейчас 2) - так нам показалось, но, внимательно изучив труд Баландина, мы узнали, что после остановки завода плотины разрушились, и вода ушла, обнажив отмели. И эти отмели каждой осенью обнажаются. [15] Вооружившись чертежами, мы решили на местности исследовать, сохраняет ли в целом современный ландшафт черты 300-летный давности?
Соломенное; Салми – пролив
Петр знал о том, что острожная система укреплений уже не применяется в Европе. И Петербург, и Петрозаводск ставятся по плану новейшей системы – бастионной. Такая крепость имела шесть укрепленных выступов (бастионов), у Баландина - "батерей", на которых располагались пушки. Еще одно название - "болверхи" (болверки) - валы или низкие земляные башни.
Позже больверки в больших городах превращаются в хорошо известные бульвары; идущая полоса зелени - это остатки разровненного вала. Удивительно, но по свидетельству Е. Ициксон, [16] позже в Петрозаводске существовала-таки улица Градского вала, и можно утверждать, что превратилась она именно в бульвар - в Левашовский бульвар. С этих выступов-болверхов можно было вести круговую оборону, так как они построены углами. В Санкт-Петербурге бастионы вначале звали "роскатами", например, Государев раскат, Меньшиков раскат. Раскатывали, очевидно, орудия.
Названий наших бастионов мы не нашли. Т. Баландин указывает места, "куда смотрели" наши бастионы. [17] На основе его представлений мы составили карту бастионов. Наши бастионы мы бы назвали, в соответствии с его "квалификацией", Доменным, Корабельным, Дворцовым, Дорожным, Солдатским, Плотинным В целом наша крепость очень напоминала уменьшенную Петропавловку. Ведь город строится в условиях Северной войны.
Батальон крепости (у Баландина: воинская команда) включал в себя 300 человек, с капитанами Федором Хвощинским (следил за местными мастерами), Уваровым (ведал деньгами, провиантом, сырьем), Алексеем Гречаниновым, майором Прокопием Сацыперовым. [18] Упоминаются прапорщик Иван Битов и Сержант Дмитрий Кононов, Поручик Брянчанинов и прапорщик Сытин Генниным отправлены насчет шведов узнать, в Лопские погосты до "Святна волоха". [19] На помощь кемлянам из Петровского города бы отправлен поручик Дубасов (1718 год). [20] Связной с Петербургом на предмет доставки вооружений с Петровских заводов держит солдат баталиона Иван Шаламов. [21] Материалы с заводов увозит подпрапорщик Иван Семенов. [22] И водяным путем на сойме Олонецкого баталиона плывут пушки с солдатом Гаврилой Ивановым. [23]
Геннин также пишет о походе Уварова в дальние рубежи, к Реболам. [24]
В списке излечившихся марциальными водами упоминаются солдаты "Олонецкого баталиона": Семен Лихачев, Иван Корнилов, Леонтий Ларионов Сапожков, Панфил Пономарев, нижегородский драгун - барабанщик Антон Шарапов. [25]
В баталионе могло быть до 700 человек. [26]
Как называлась крепость? Наша крепость могла называться просто Петровской, именно так город до сих пор и называется по-фински: Petroskoi.
У Ирины Андреевны Федосовой, жившей в Петрозаводске в 1870-х годах, город называется "город Петровской": "...и как жила я в городе Петровскоем..." Не назывался ли город именно так на первом этапе своего развития, среди толвуйских и заонежских его строителей? Известно, как бережно сохраняли слово "олонецкие рапсоды". Тогда город действительно мог называться Петровской крепостью: вспомним пословицу Ирины Андреевны: "за хорошим мужем как за городом, за плохим и огородбища нет." Первая ассоциация - речь идет о разнице в городском и деревенском образе жизни (город, огородбище).
Но, скорее, в этой пословице противопоставляются такие понятия как крепость и ограда, забор. За хорошим мужем, как за крепостью, за плохим - и забора-то нет. Город - в значении "крепость".
Вниз по правому берегу реки, стоял Дом Цейхвартера– главы арсенала, Калка. Приятно сознавать, что там, где стояли Молотовая, Замочная, Работная кузница, находятся по преемству производственные мастерские Лесотехнического техникума.
Из первых жителей города, лечившихся марциальной водой, упоминается школьник из дворянских детей Сила Парской. [27] На заводах была «изрядная» школа!
Двенадцать школьников из Москвы от низших чинов и двадцать школьников избедных дворян Петербурга были направлены на заводы учиться делу доменному, пушечному, якорному и эфесному. [28] Школам на Урале Геннин рекомендовал работать летом по двенадцать, зимой по семь часов в день, для экономии свечей, очевидно. В самый тёмный зимний месяц назначались каникулы. Пишут на чёрных досках белым мелом. Для учителей особенно предосудительно пьянство. Геннин упоминает, что брал в заводскую науку и церковниковых детей. Поповичей на Олонце от учения таили и искали чуть не с лейб-гвардией.
Дом начальника Арсенала, примерное местоположение. Цейхвартер, по фамилии, возможно, Калк, управлял всеми работами, всеми русскими мастеровыми и припасами
Домны – сердце завода, "ужасные взору и сердцам", огнедышащие, с развевающимся дымом, располагались за плотиной, с левой стороны. Доменными мастерами были англичане. Один из них, по имени Шипор. [29] Домны были выбелены внутри и снаружи, для труб на Урале использовали бут и белый огнеупорный кирпич, обитые железными обручами валы с водяными колесами приводили в движение кожаные меха. На этом месте сейчас лес, а рядом старая электростанция. На ее месте стояла во рве маленькая кузница.
Доменная. Рисунок по книге Геннина «Описание уральских и сибирских заводов»
Поездка на Кончезерский завод (доменный молотовой)(2 км вправо от петровского пути на воды) показала, как примерно могли располагаться плотина, корпуса завода и домны, в целом всё напоминает Петровские заводы.
Кончезерский завод сегодня
На карте Витвера указаны ров и вал. План Баландина хорошо согласуется с чертежом Витвера и показывает, что остатки крепостного вала сохранялись в восточной части крепости, где и сегодня ландшафт на то указывает. Один край, самый высокий, почему-то отмечен, в виде каменной кладки "равелином".