Последний раз в парке делали булыжную кладку в конце 19 века. Укрепляли некую террасу, обкладывали булыжником и мелким щебнем с озерным мхом дно пруда. [30] Эта странная "клумба" в парке, где была крепость, сейчас, хранилище всякого мусора, кладкой подозрительно напоминает оградные строения Крестовоздвиженского собора 19 века.
Край крепости
"Равелин"
Внутри крепости были важные объекты: Дом Коменданта, Часовая башня, Петропавловский Собор, Оружейный амбар, у Баландина еще и "лабаратория".
Баландин упорно датирует Собор 1698 годом, некоторые 1700 годом, 1706 годом. 1698 год упоминается в державинском документе как год строительства Собора. [31]
Начало строительства было положено секирой иерея Афанасия.
Собор, у западного края крепости, имел 5 этажей, возможно, наверху был масляный маяк. Упоминают четыре галереи и обсерваторию. Астрономия популярна: в эту эпоху жили такие ученые, как Галлей, Кассини, Гюйгенс, Гевелий.
Соборная Улица Петрозаводска.
Улица К. Маркса
Собор располагался у края вершины горы, обрывисто сходящей к Лососинке, и покато – в сторону Неглинки. Вход был с трёх сторон. Занятно, что в Соборе была вешалка для шляпы Петра - ветвистые рога оленя. Когда Петру в церквях бывало "холодно голове", случалось, он брал парик у одного из слуг поблизости и нахлобучивал на голову, а потом отдавал кому-нибудь по соседству. [32]
Рядом с Собором, упоминает Баландин, была небольшая хижина Фаддея - одного из первых обитателей города. Фаддей - "пришлец", но из Олонецких пределов.
Художник Графов (р. В 1977 г.) Московский Блаженный
Василий.
Царь приезжал в город со своим двором, куда входили члены Всешутейшего и Всепьянейшего Собора, а также ученый маг-чернокнижник Брюс, что до сих пор оскорбительно для священнослужителей и осуждается в православии. В этой связи и Тихон Васильевич Баландин, и авторы источников 19 века по-мушкетерски, по-Атосовски, прикрывают глаза на проделки Петра, если можно так выразиться, в них живо какое-то убеждение, что все люди хороши, а царь вообще должен быть источником нравственного закона. Но многие из окружения Петра, да и сам Петр, находятся несколько в стороне от этого закона. Например, Платонов в 1926 году собрал сведения о денщике Петра - Степане Медведе "Вытащи", который бывал с ним "на Олонце". Степан Медведь превосходил всех по силе и шутовскому ерничанию: ездил на запряженных медведях, сам зашитый в медвежьи шкуры, "медвежьи рясы», навыворот. На воды ездил явно не лечиться, в итоге его ждала печальная судьба: он упал со ступенек, и при попытке вытащить ребра, скончался. Лекарем на водах был Данило Васильев, но явно чувствуется рука Петра, от хирургических умений которого спасения не было. Упокоили любимца царя скорее всего в Марциальных водах, у «новоманерной» церкви Апостола Петра (1722). [33] Так что может быть археологи еще вытащат его бренные кости на белый свет.
О Фаддее Блаженном же петрозаводчане знали и помнили даже в годы борьбы с религией. Старец жил у Собора в небольшой хижине на "север от Собора", (не на месте ли этой хижины потом поставили Назарьевский Братский дом?), там, где впоследствии было здание магистрата, [34] кстати, что же было в районе совр. площади Кирова – ратуша, дом с часами? Историки живут так, будто вечность - позади них, а не рядом. Баландин ничего не пишет ни о магистрате, ни о Градском вале - втором вале в районе Левашовского бульвара, который в его годы еще существовал. Часовня Фаддея была разрушена в первый раз, по-видимому, ещё в 18 веке, хотя сначала горожанине помнили Фаддея и часто молились о нем.В 1858 году одинокая могила Фаддея у Святодуховского Собора покрыта чугунной плитой без надписи. Часовни нет. [35]
Василий Суриков. Большой маскарад в 1772 году на улицах Москвы
Еще упомянем о первых петрозаводчанах - лицах духовного звания: освящал начало строительства иерей Афанасий, исповедником был Никита Ульянов, Иоиль - первый викарий в "эпархии" Корельской и Ладожской; с 1714 года - Аарон Еропкин; последним викарием при Петре был астраханец Иоаким. [36]
Выше Собора встала Часовая Башня. [37] Баландин отмечает боевые железные с курантами часы и колокола на колокольне. [38] Собор ниже уровня Братского дома. Улица Пушкинская ранее называлась Старополицейской: логичное название, исходя из наличия рядом крепости, сохранявшей полицейское значение, и магистрата.
Часовая башня Выгореции
Дом Коменданта крепости был в форме буквы "П". На плане Баландина он не отмечен. Под крепостью находился дворец Петра, с прудом, обсаженным березами, (возможно, его отдаленный потомок парковый фонтан). Баландин отмечает, что для дворца было выбрано приятное и несколько пологистое место. [39]
Дворец с двойным (у Баландина) палисадом из бревен. «П о лисад» – от лат. рolus – частокол из бревен, на треть врытых в землю. Такой тип крепости называется деревоземляным. Дворец в голландском стиле описан до последней каморки, имеется его известный рисунок. Рисунок не соответствует тому, что мы видим и у Баландина, и у Витвера – отсутствуют боковые флигели. Дворец на обоих планах стоит "против крепости", то есть край крепости прикрывает тыл дворца. Примерно треть окон первого этажа приходилась на крестовую. В самом же нужном, в самом задумчивом месте, для тепла, топилась чугунная печь. Баландин отмечает, что новые прибавленные к дворцу бревна гнили не медленнее, чем петровские; это противоречит идее о том, что дворец Петра (в философском плане, все его реформы) строился наспех из сырых бревен. [40] Дворец был разобран при Ярцове. На сайте Министерства строительства и прочая озвучено еще одно предание, будто Дом Гаскойна сделан из бревен дома Ярцова. [41] Один миф наслаивается на другой.
Из описи известны еще несколько имен первых жителей Петрозаводска, составителей описи дворца:
1. Олонецкой роты солдат Лапаков,
2. Пробиер Милюков,
3. Дворцовый капрал Ульян Перяев,
4. Дворцовый солдат Василий Пичугин,
5. Петровских заводов капрал Илья Киселев,
6. Интендант Антон Комердон;
7. Секретарь Василий Смирнов,
8. Канцелярист Федор Лукошкин.
(В 1729 г.)
Не хочется забыть и неизвестного по роду занятий Ивана Елисеева, излечившего на водах сильную боль в правом боку, и жену Елену Анциферову, 50 лет. [42]
Изображения условны: целью было представление типов комнат дворца. В одном из дворцов Меньшикова домовая церковь находилась в торце правого флигеля; если так было бы у нас, из храмовой был бы виден Собор
Изображения условны: целью было представление типов комнат дворца. Например, часто нижний этаж был хозяйственным, верхний - жилым
***
Дворец Петра окружал сад.
Размером 50 на 45 сажен, он был разбит "на приятном косогоре".
Сад, также с палисадом из бревен, - имел «проспекты», в окружении линий берез стояли клены, ильмы (вязы), рябины, между ними кусты разной смородин [43], у Баландина еще и "диких розанов", [44] наверно, шиповника, "черемхи".
Возможно, что Петр и вовсе не разбивал сада, как о том говорит предание. Во многих городах перед крепостью находился гласис (эспланада) - пологая земляная насыпь. Возводили ее с целью улучшения условий обстрела впереди лежащей местности, но со временем во многих городах-крепостях она зарастала и превращалась в парк.
Еще одна загадка: на Петровских заводах был «т.н. Дом Лефорта», отмеченный у Баландина – но друг Петра умер за три года до основания завода. Лефорт был знаком с Бутенантом – владельцем допетровских заводов в Заонежье. Может, идея завода принадлежит ему? И руководил заводом немец Вильям Геннин, приглашенный в Россию Лефортом. Лефорт четыре раза сопровождал Петра в поездках на Север. А что если Лефорт все-таки побывал здесь по поручению Петра? Не он ли вел переговоры с Бутенантом о покупке его заводов в Заонежье по военной нужде? В документе, недавно открытом П. А. Кротовым, имя Витвера Петр пишет, как "Витфорт". Может, это был дом не Лефорта, а " Витфорта "? Когда Геннин отбыл на реку Сестра, он должен был оставить своего преемника. Наиболее добро он отзывается о Матвее Витвере. Именно Витвер и оставил нам первый план Петрозаводска.
Интересный объект обнаруживается неподалеку от домен, на высоком террасном обрыве. На карте это номер 32 – еще один дворец Величества. Если первый на карте выглядит как имеющий два флигеля, то этот без них, меньший по размеру. В Кронштадте у царя тоже было два дворца: Зимний и Летний (домик). Домик тоже стоял у воды, справа от дворца.
В этом может быть разгадка, где останавливался Петр до строения дворца. Дворец Петра смотрел на Онего, дворец Меньшикова патриархально скрывался в устье Лососинки. Кому же принадлежало самое красивое место города на обрыве возле двух островков Лососинки? Геннину и напоминало ему о родном городе? Витверу – по наследству?
"Дом Лефорта" на карте примерно между островками
Перед дворцом – линия укрепления, ее следов практически сегодня нет. Купец Гордей на месте крепостного земляного вала запахал овощные гряды, и "означенные местоположения вид свой скрыли в грядах". [45] Там, где это произошло, были еще по бокам дворца запасные двухэтажные харчевые и прочие "могазины". Гряды выросли вокруг камня походной церкви.
В восточной части нашей крепости был некий «грот», с террасой. [46] Терраса восстановлена в 19 веке, выложена булыжником в 4 аршина (менее 2 м). Не наш ли это "равелин"? От террасы в 19 веке сделан удобный спуск к Лососинке, где стоял завод. Взять "штурмом" край крепости трудно и в наши дни. Что это за «грот», непонятно. В течении времени место «грота» отмечается, выкладывается камнем. У Баландина на месте спуска к реке, у правого бастиона, расположена «предположенная тюрьма». Тюрьма в крепости – это каземат. Мы предположили, что в 19 веке представление о каземате внутри крепости было уже утрачено, его стали называть " гротом " в значении " пещера ".Интересно было бы отыскать место этого грота.
В дельте реки – якорная.
Место Якорной, примерное. У Баландина якорная - вододействующая, то есть стоит при реке, пониже домен, на нарочитом месте (?), в холмах. Холмы - это место ниже отеля "Карелия". У Витвера якорная почти на побережье
Из судов мы уже упоминали баталионную сойму и рудные "гальоты", галеоты.
Очень хотелось узнать, как назывались заводские суда. Возможно, отправленные в Сестрорецк, сначала ходили по Онего: "Лев", "Кот", "Кошка", "Мышь", "Артилерной", "Бригантина артилерная", "Обер-Цейхместерский", со камерам-капонерами Яковым Ванюковым, Михайлом Кашковым, Алексеем Трофимовым, Селиваном Галаховым, Лукой Завьяловым и Федором Хомутовым. [47]
Перекрещенные якоря напоминают вензель Петра
Градские ворота выходят на Гостин двор (ремесленный и торговый район), Соломенскую дорогу (по берегу озера).
Город рождался, а его люди начинали в нем умирать. Выше по совр. ул. К. Маркса у Витвера мы обнаружили крестик – возможно, первые захоронения. Возле значков, - которые, впрочем, можно принять и за деревья, - заборы либо оградки. Заманчиво было предположить, что отдельные могилы подписаны, но в большом разрешении этого не видно, и за надписи можно принять те самые линии-оградки. Место определяют по рассказам: при застройке перекрестка Куйбышева и Маркса (Гостиный двор), отмечает А. М. Пашков, было вывезено два воза костей. [48]
***
К сожалению, Петрово дело после его смерти потомством было «оплевано, изгажено, ославлено, заброшено».
Город опустел, плацы и улицы стали зарастать травой.
В Онего-озеро унеслись по стремительному течению воды Лососинки повреждённые и поломанные многие части завода и фабрик. [49]
Наступило то время, когда юный Тихон Баландин ребёнком слушал рассказы о былом величии заводов, а в печке жарко пылали дрова, а рядом со слободками бродили ярые медведи, а волки застревали в жердях заборов, и по Сенаторке рыскали рыси. Дед Петр Баланда, да, возможно, старец иерей, - или архивариус из заводской архивы, или пушечных дел мастер на покое, - степенно и взволнованно вспоминали так много значащую для них петровскую эпоху. У Неглинки, перед Малой слободой, пролег новый крепостной вал, там же работала пильная мельница, и разбросанные по реке плотницкие артели еще оживляли местную промышленность. Это городское запустение с четырьмя ветхими фонарями в царском дворце и старым солдатом-сторожем, с воробьями, вьющими гнезда в брошенных пушках, с холодными штормами Онего, заливающими петровскую гавань, с огоньками высокой Сулышь-горы, светящимися в туманах осени - наверно, самое романтичное время в истории города. Ведь это было ожидание новой эпохи, которая вызревала там, в недрах и болотах "Санкт-Питербурха", куда скакали гонцы с Керети, везя жемчуг в честь коронации немки Екатерины - Второй...
Фундатор же Петровских заводов, Меньшиков был похоронен рядом с рублеными им же избой и церковью Рождества Богородицы в далеком Березове.
Пришел в упадок и Петровский сад.
Историческое место запрещено было застраивать, но его облагораживали. Однако время и пожары сметали все, 5 июня 1803 (1802?) году буря повалила 73 дерева в саду. [50]
Но долго, до середины 19 века и даже позже, стояли в Марциальных водах, рядом с развалинами дворца, две березы, в полтора аршина обхвата и 10 саженей вершиной, по преданию, посаженные Петром и Екатериной (они красовалась еще в 1878 году; народ их называл "Петр", "Екатерина"). [51]
В преданиях народа Петр и Екатерина любят друг друга, вместе ездят на прогулки. Например, они побывали в деревне Перт-наволок, где царицу поразила красота пейзажа, по местной легенде, имя этому месту первоначально была "Пётр-наволок".
Царица даже имела намерение выстроить для себя дворец на наволоке, который назвала "Красным". [52] Супруги гостили и у хозяина Марциальных вод – Мар тына Ци ммермана, сделавшего из неизвестной Видасельги русский курорт.
Между Шуей и Водами есть Чёртова гора (сейчас ее называют гора Сампо, потому что там снимался одноименный фильм) и местечко Царевичи. Мой отец, Горбачев А. Ф. рассказывал местное предание, что Царевичи так называются потому, что в этом месте Петр узнал от курьера о рождении сына и внука и воскликнул: "Царевичи!".
Обвалились домны – их развалины и видел Баландин. Оставленные без внимания, рушились плотины: в яме меж песчаных холмов горожане стали выращивать хлеб, и не без интересной прибыли для себя.
Петровский пруд к 1882 году превратился в «зловонную яму, преполненную плесенью, илом и мусором". [53]
Реставрация крепостей тогда, как мы уже отмечали, сводилась к подъёму оставшихся валов, одевании крутостей дерном, деревом или фашинами, возобновлении рвов.Этого не сделали.
Что-то прохожее на вал.
Протяженность обрыва вдоль берега озера точно указывает на расположение дворца. Возможно, это тот самый вал