Не отвечаю, всасываю клитор в рот, прежде чем проталкиваю пальцы дальше, подводя ее к оргазму. Пенелопа дрожит, выкрикивая мое имя так громко, что, скорее всего, слышно во всем здании.
Самый сексуальный опыт из всех, что у меня был. А мой член все еще в штанах.
Через какое-то время она расслабляется. Ее тело обмякает на диване, а я отстраняюсь, вытирая рот, и наслаждаюсь ее вкусом на своем языке. Поднявшись на ноги и поправив хозяйство, застегиваю пиджак и склоняюсь над Пенелопой, прижимая язык к ее рту, чтобы она могла попробовать себя.
Ее глаза широко расширяются, но затем она поддается. Прежде чем Пенелопа может комфортно устроиться в моих объятиях, я отстраняюсь и подмигиваю ей.
— Хорошего дня, малышка.
На этом я ухожу из ее квартиры, оставив девушку в замешательстве: что только что произошло? Я только что поднял ставка, посмотрим, чем ответит она.
Глава 18.
Нелл
— О, боже мой, — выдыхаю, все еще не придя в себя до конца после неожиданного мучительного удовольствия от Гевина. Дверь в спальню Пейдж открывается, и я спешу натянуть рубашку, чтобы прикрыть себя, прежде чем она войдет в гостиную.
— Ты развратная, маленькая шлюшка, — дразнит меня девушка с улыбкой на лице.
— Заткнись! — смущенно смеюсь от того, что она — и скорее всего большая часть наших соседей — слышали, как Гевин ублажал меня на диване, поэтому накрываю руками раскрасневшееся лицо.
Конечно же, подруга не затыкается, я ведь невезучая.
— Знаешь, те звуки, что я слышала, представлялись мне звуками рожавшей касатки. Стоит ли найти их в интернете для сравнения?
Все смущение исчезает, когда я продолжаю искренне смеяться.
— Ты дурочка.
— Да, так и есть. А теперь извинись за то, что обозвала меня вонючкой перед действительно привлекательным парнем, и мы снова сможем быть лучшими подружками.
— Извини, — я улыбаюсь.
Она наклоняет голову набок и постукивает по подбородку. Наконец, выдает:
— Ты прощена. Теперь поднимай свою довольную задницу с дивана и стирай с лица довольную улыбку. И, пожалуйста, не забудь использовать дезинфицирующее средство, — она поворачивается ко мне спиной, хватает коробку с маффинами и достает один, начиная откусывать.
— Так какие у тебя на сегодня планы? — спрашивает Пейдж, после того как умудряется проглотить маффин целиком, у бедной вкусняшки не было и шанса. — Знаешь, — усмехается. — Раз уж ты получила свой десерт до обеда.
— Сучка, — ворчу я.
— Шлюшка, — она хихикает.
Прислоняюсь к спинке дивана и поджимаю ноги под себя, отчего они оказываются под рубашкой Гевина. Я импульсивно схватила ее утром. Она лежала на полу и, не думая, просто взяла ее, а на себя надела свою вчерашнюю одежду. Ну, не всю, я так и не смогла найти трусики. Придя домой, стянула все, планируя перестирать, а кожу нещадно тереть губкой под душем. Только футболка пахла им. Поэтому по глупости снова надела ее на тело.
— Какого черта я творю? — жалуюсь Пейдж.
— Ты имеешь в виду что-то, кроме шпили-вили на диване?
Я смотрю на нее испепеляющим взглядом.
— Очевидно.
— Не знаю, — она садится в кресло напротив меня, явно не желая касаться дивана. — Я хочу сказать, ты говорила, что ненавидишь его...
— Я и ненавижу! — кричу с пеной у рта, из-за чего Пейдж закатывает глаза.
— Как я и сказала, — пристально смотрит на меня подруга. — Ты говоришь о ненависти к нему, но ты шалила с ним прошлой ночью. Ты не шалила все годы, что я тебя знаю...
— Ради всего святого, — стону. — Просто скажи «секс», нам же не по десять лет.
Она продолжает, будто я ничего и не говорила:
— И по твоему собственному признанию, именно ты его распалила.
— Ты собираешься дойти до сути или будешь все утро говорить мне то, что я и без тебя знаю? — выплёвываю саркастично, из-за чего она кидается в меня куском маффина. — Ай.
— Ради всего святого, Нелл, ты собираешься вытащить голову из задницы? Ты сидишь здесь в рубашке, которую украла у него, перед тем как тайно улизнуть, и украдкой вдыхаешь его запах. Может, ты и ненавидишь его, но твои действия кричат об обратном.
_ Черт, — именно этого я и боялась, и не хотела слышать. — Так, что считаешь, я должна сделать? — спрашиваю тихо, в ужасе от того, что мое тело и разум не могут найти точки соприкосновения, когда дело доходит до Гевина Сента.
— Может быть, расслабиться и наслаждаться моментом? По диким стонам, что я слышала ранее, могу сделать вывод, что у тебя нет проблем с наслаждением.
Я бросаю в Пейдж подушку, отчего она смеется, а затем говорю:
— Ты же знаешь, что парни вроде него ломают девушек в конце?
— Я знаю, — кивает она с серьезным выражением лица. — Но ты не просто какая-то девушка. Знаю, ты не видишь это в себе, но я вижу.
— Что видишь?
— Что единственная из всех, кого я знаю, практически несломленная.
***
Я оттягиваю край микроскопической юбки, которая является частью моей рабочей формы. Работаю в ней уже пару недель и до сих пор не привыкла к дискомфорту от того, сколько моей кожи выставлено напоказ. Что удивительно, так как провела большую часть своего детства и юности в купальниках из спандекса. Но, по крайней мере, тогда мне не приходилось носить лифчик с пушапом, что задирал мою грудь до подбородка.
Продолжая тянуть юбку, выхожу из помещения для сотрудников и врезаюсь в кирпичную стену, появившуюся из ниоткуда.
— Сукин... — кричу, потирая голову.
— Извини, — заговаривает стена, и я впериваюсь в знакомый взгляд. Знакомый взгляд, относящийся к телу, которое может лишить вас чувств.
— Ох, я... — запинаюсь на словах, продолжая тереть лоб. — Все в порядке. Моя вина. Не смотрю под ноги.
— Нелл, верно? Мы познакомились у бассейна на днях. И ты была на званом ужине Гевина? — могу поклясться, что увидела озорной блеск в его глазах, когда он сказал про званый ужин.
— Ага, — отвечаю. — А ты Скотт. Извини, что врезалась в тебя.
Он принимает мою протянутую руку и приближает к своим губам для поцелуя, вместо рукопожатия, которого я ожидала.
— Ничего страшного. В меня врезались и менее красивые люди, чем ты. Поверь, можешь врезаться в меня пару раз в неделю.
Я дружелюбно улыбаюсь, отдергивая руку.
— В любом случае, что у тебя в кармане? Кирпич? — я снова тру ушибленное место.
— Эм, — Скотт опускает взгляд на передний карман рубашки. — Не думаю.
— Ты хочешь сказать, что я чуть не убилась об твою мышцу? — не думая, начинаю инспектировать его тело. — Боже мой! — стучу по его груди, будто он оловянный солдатик. — Ты из стали? Робот? — я снова стучу, и раздается глубокий смех.
— Киборг, но никому не говори,— он подмигивает.
Я подмигиваю в ответ.
— Если ты не натравишь Терминатора на мою задницу, думаю, мы договорились. Ты играешь сегодня? — спрашиваю, указывая на лифты, которые должны были доставить меня в номер для хайроллеров.
— Ох, нет, — Скотт смеется. — Поверь, из меня так себе игрок. Я потеряю все деньги через минуту, — внезапно его выражение лица меняется, а улыбка становиться немного коварной. — Зато я знаю того, кто играет сегодня.
Я раздраженно выдыхаю и упираю руки в бедра.
— Гевин рассказал тебе?
К чести Скотта, он выглядит немного ошеломленным, что я так быстро догадалась.
— Откуда ты...
— Да бровь, — отмахиваюсь. — С тем же успехом ты мог помахать пальцем передо мной со словами «блудница, блудница, блудница». Я знаю, как тебя зовут. Ты не можешь быть более очевидным.
— Ты только что... — Скотт открывает и закрывает рот, как рыба, в течение пары секунд. — Ты только что процитировала сериал «Новенькая»?
— Ну.... да, — отвечаю. — Это...
— Лучший телевизионный сериал! — кричит Скотт в одно время со мной, когда я говорю «Да». — Я люблю этот сериал! Мне не с кем его обсуждать, потому что Гевин и Грэхем лучше бы отдали почку, чем говорили со мной о нем.
Мои глаза расширяются, и я хлопаю в ладоши радостно.
— Моя соседка тоже ненавидит этот сериал! О, боже мой, мы только что стали лучшим друзьями?
— Ага! — объявляет он, идеально подыгрывая.
— Да! — я пританцовываю с ноги на ногу. — Мы можем быть сестричками по «Новенькой»!
И после этой фразы вся радость испаряется из его глаз.
— Мне только что захотелось разбить об голову бутылку с пивом и разорвать телефонную книгу зубами, чтобы доказать свою мужественность.
— Ох, пожалуйста, — дразню я. — Я не сомневаюсь в твоей мужественности. Я только что чуть не потеряла сознание, когда врезалась в твои мускулы.
Скотт распрямляет плечи и задирает подбородок, поправляя пиджак.
— Хорошо.
— И даже, несмотря на то, что у тебя розовые плавки с морскими коньками на них, — хихикаю, не в состоянии удержаться от последней шпильки.
— Черт! Мне подарила моя сестра, я чувствую себя обязанным их носить!
— Да я просто дразнюсь, — похлопываю по его каменной груди. — Обещаю, что больше не буду подшучивать, если ты станешь моим компаньоном по «Новенькой». Мне, правда, нужно с кем-то обсуждать этот сериал!
— Особенно учитывая, что Сиси и Шмидт планируют свадьбу в этом сезоне, — говорит Скотт задумчиво.
— Именно!
— Ладно, — фыркает он с деланным раздражением. — Но ты также замолвишь обо мне словечко перед своей подругой Гвен.
— Гвен? — спрашиваю я, находясь в замешательстве. — О! Ты имеешь в виду Дэвис? — улыбка на его лице делает Скотта похожим на мальчишку, и только мускулы и тату выдают, что он давно мужчина. Ох, бедняга втюрился в Дэвис. — Знаешь, она не особая фанатка серьезных отношений, — говорю ему аккуратно.
Внезапно он из мальчишки превращается в слишком самоуверенного самца, просто дернув губами.
— Ты просто замолвишь обо мне волшебное словечко, а я позабочусь об остальном.
Он только что... да, он поиграл мускулами. Хах, может, он прав, и Дэвис просто ждет того самого. И, определенно, не будет лишним, если тот самый парень может поломать орех между ног.
— Посмотрю, что могу сделать, — говорю я, кивая.
— Тогда увидимся в следующий вторник, — Скотт подмигивает и уходит в противоположном направлении, пока я нажимаю кнопку лифта и жду. Теперь, когда Скотт напомнил о конкретном человеке, в моем животе запорхали бабочки.
— Привет, красавица, — приветствует меня Ник, когда я вхожу в номер. Выходя из-за барной стойки, он подходит и крепко меня обнимает.
— Больше не нужно разыгрывать шоу, Ник, — говорю я, делая шаг назад. — Нас рассекретили. Придурок слишком хорош в том, чтобы читать людей. В первый же вечер он все понял.
Предатель имеет наглость смотреть на меня с облегчением.
— О, слава Богу! Я хочу сказать...— он сразу же начинает давать заднюю, когда видит опасность в моем взгляде. — Ничего не имею против тебя. Просто удивительно, насколько мы не привлекательны друг для друга.
— Спасибо, — ворчу я, поднимая поднос и использую его, чтобы треснуть Ника по животу, затем беру свой фартук.
— Добрый вечер, ребятки, — пропевает Дэвис, заходя в номер и направляясь к покерному столу. Я использую последние пару минут, что у нас есть, чтобы обсудить с ней ее тайного поклонника.
— Итак, ты произвела впечатление на кое-кого, — я улыбаюсь, пока она считает фишки.
— На кого?
— Скотт.
Она вздергивает одну из бровей.
— На кого?
—Ты знаешь... Скотт. Парень у бассейна. Большие мускулы, сексуальные татуировки.
— Ох! Парень в трусах с морским коньком! — она щелкает пальцами в узнавании. — Он показался приятным.
— Так и есть, — подтверждаю я. — И горячим. Ты безумно привлекла его.
Она едва удостаивает меня взглядом, когда чеканит:
— Не заинтересована.
— Что? Почему? — кричу я в неверии. Она вообще видела этого парня? — Ты же видела, как он выглядит, да?
— Да, и он очень горяч, признаю. На его лице так и написано, что он создан для отношений. И знаешь, я абсолютно не заинтересована в том, чтобы в ближайшее время обзавестись домиком с белым забором.
Я не уверена, что произошло в ее прошлом, почему она такая противница серьезных отношений, но, что бы это ни было, это серьезно.
— Ладно, тебе же хуже, — я поворачиваюсь к бару, не желая давить на нее еще больше, и в этот момент открывается дверь, и входит Гевин в своем сексуальном обличии. Стоп... нет, я не думаю о его сексуальности.
— Мисс Прескотт, — произносит он мою фамилию проклятым тоном, что я не могу прочитать. Он либо зол, либо счастлив, либо совершенно безразличен. И это сводит меня с ума. Я не имею гребаного понятия, что он думает или чувствует, но, тем не менее, мне можно смело переодеть трусики, после того, как он сексуально вздергивает бровь.
Придурок.
— Мистер Сент, — отвечаю формально, не уверенная, что еще сказать. В конце концов, мы в номере для игроков в покер, несмотря на то, что, кроме него, больше никто не пришел.
Гевин делает шаг ближе. Либо он не замечает Ника и Дэвис в комнате с нами, либо ему все равно, скорее последнее, но он сокращает все расстояние между нами.
— Гевин, — произносит. — Ты знаешь, что я предпочитаю, когда ты зовешь меня по имени, — я сглатываю, и он заканчивает: — Особенно, когда ты кричишь его во всю силу легких, пока мой член находится в тебе.
Дэвис тихо хихикает, Ник кашляет, а я сердито смотрю, как Гевин проводит пальцами рядом с моей грудью, дальше по бокам и останавливает ладони на бедрах.
— Ты вернешься на мою виллу сегодня, — информирует он меня. — И на это раз, когда я проснусь, ты будешь в моей кровати.
Я изо всех сил пытаюсь подавить дрожь и надеюсь, что выгляжу не впечатлённой, когда произношу:
— То, что я переспала с тобой один раз, не дает тебе право командовать мной, — шиплю тихо, посылаю молчаливую молитву, что Дэвис достаточно любезна не стоять рядом с нами сейчас. Краткий взгляд через плечо подтверждает, что она ушла, а не подслушивает.
— Очевидно, ты говоришь о моем члене, — он машет указательным пальцем в воздухе. — Ты забыла о моем языке и пальцах? — он высокомерно усмехается, когда поднимает средний и указательный пальцы. — Так что по моим подсчетам я был в тебе трижды. Что это дает мне?
— Шанс, что я удержусь и не врежу тебе по яйцам каблуком? — улыбаюсь сладко.
Гевин опускает голову, и его дыхание щекочет мои губы, из-за чего я умираю от желания почувствовать его вкус.
— Я люблю извращения, — говорит он вкрадчиво. — Уверен, что мы бы что-нибудь могли придумать.
Несмотря на то, что его слова меня возбуждают, я стискиваю зубы и сдерживаю желание забраться на его тело, как мартышка на пальму.
— Мне нужно работать, — удается сказать. — Если вы меня извините, мистер Сент.
Его низкий и мелодичный смех исполняет танец в моих ушах.
— Продолжай в том же духе, детка. Испытывать тебя так весело.
Почему это должно звучать так чертовски привлекательно?
Я ничего не говорю, делая шаг назад и разворачиваясь.
— Ох, и, Пенелопа? — из-за звука моего имени я, как идиотка, поворачиваюсь. Он говорит мне на ухо. — Если ты будешь флиртовать с ним, то клянусь Богом, я сделаю так, что его уволят.
Я отстраняюсь, шокированная ядом в его голосе, и смотрю через плечо на ничего не подозревающего Ника. Моего друга. И внезапно дикое желание защитить кого-то, о ком я забочусь, возвращается в полную силу, и оно сильнее, чем желание трахнуть Гевина.
Я встаю так близко, что моя грудь почти упирается в его.
— Это угроза? — спрашиваю тихо.
— Это обещание, — ворчит он. — Не забывай, мисс Прескотт, здесь повсюду камеры, включая коридор рядом с комнатой для персонала, — черт, он говорит о Скотте и не дает мне и шанса объясниться. — Я не очень хорош в том, чтобы делить то, что принадлежит мне, пусть это и напоказ.
— А я не очень хороша в том, чтобы выслушивать угрозы в сторону моих друзей, — предупреждаю. — Даю слово, мистер Сент, будешь угрожать тому, кто мне дорог, и меня больше никогда не будет в твоей постели. Понятно? И вот еще что, — тычу указательным пальцем ему в грудь. — Это тоже обещание.
Глава 19.
Гевин
Дэвис ставит передо мной стопку фишек после очередной победы. Сегодняшние игроки даже не любители, а едва перевалили за уровень новичка. Это неловко. Я мог бы закрыть глаза на следующие три раунда и все равно выиграть, просто слушая звуки за столом. Тяжелые вдохи, чоканье бокалами, постукивание фишек друг об друга.
Обычно не играю так часто. До того, как Пенелопа начала работать в номере для хайроллеров я посещал подобные игры не чаще раза в месяц. Для меня все стало слишком просто. Но понимание того, что Пенелопа работает в помещение с мудаком барменом и ублюдками игроками тянет меня сюда.
Я именно это и имел в виду, говоря, что не делюсь. Да, я не из того типа мужчин, что проводят время с одной женщиной больше, чем раз — спасибо отцу — но что-то в Пенелопе пробуждает во мне желание заявить на нее права. Я трахнул ее разными способами, заклеймил своим запахом, и будь проклят, если кто-то попытается зайти на мою территорию, пока я с ней не закончу (надеюсь, это когда-нибудь произойдет). Потому что последнее, что мне нужно — непрекращающееся влечение к ней.
Делаю глоток напитка, который Пенелопа принесла мне около часа назад. Пью сегодня мало, так как не могу позволить себе еще больше отвлекаться. Запах Пенелопы и качанье бедрами и так уже играют злую шутку со мной.
В ней есть что-то особенное, то, что я прежде не видел в других женщинах. Ее решительность? Дерзость? Или тот факт, что я могу читать язык ее тела от кончиков пальцев на ногах и до самой макушки головы, кроме ее глаз? Что-то такое есть в них — боль и разочарование, это сводит с ума.
Она что-то не договаривает, и мне чертовски хочется узнать, что именно.
Но, какого черта, меня это заботит? Так не должно быть. Я никогда не переживал о чем-то подобном. В Пенелопе есть что-то особенное, то, что вызывает зависимость, поэтому бросаю карты на стол и встаю с места.
Все смотрят на меня в замешательстве от моего внезапного покидания игры.
— Мистер Сент, все в порядке? — спрашивает Дэвис.
— Я заканчиваю, джентльмены. Приятно было поиграть. Дэвис, — поднимаю фишку и передаю ей. — Одно удовольствие, красавица.
Уголком глаз вижу, что Пенелопа замерла на месте, в замешательстве от моих действий. Я даже не смотрю на нее. Просто выхожу через двойные двери, не оглядываясь.
У меня есть кое-какой план.
Шантажировать Пенелопу Ником, вероятно, было не самым умным решением. Мне стоило догадаться, но я был в бешенстве, увидев, как она касается Скотта и Ника.
Понимаю, что угроза — это не то, что можно использовать с Пенелопой.
По какой-то причине мне хочется завоевать ее, разрушить стену, которой она укрывается, и помочь ей расслабиться. Есть только один способ расслабления, который я знаю, и если хочу, чтобы это произошло, мне нужно потрудиться.
Я не шутил о том, что она снова окажется в моей постели.
Впервые в жизни собираюсь сделать то, чего не делал прежде. То, что обещал себе никогда не делать.
Я собираюсь добиться Пенелопы.
***
Ждать ее сексуальную задницу очень утомительно. Грэхем полчаса назад написал, что игра закончилась, и это значит, Пенелопа уже должна переодеться и выйти из здания. Но ее все еще нет.
Не в моем стиле ждать женщин.
Я, бл*дь, не понимаю, почему хочу доказать ей что-то, но отчаянно желаю этого.
Хочу, чтобы она разглядела во мне не только покерного игрока, а просто Гевина. Одинокого мужчину, который жаждет компании. Прежде сам никогда не встречался с этой своей стороной, и если быть честным, это меня пугает.
— Боже, почему так долго? — бурчу себе под нос, снова проверяя телефон.
Как только собираюсь снова написать Грэхему, Пенелопа выходит из отеля вместе с Дэвис. Засовывая телефон в карман, принимаю расслабленную позу и жду, когда она меня заметит. Пенелопа смеется над шуткой Дэвис, затем поднимает голову и замирает на месте, когда видит меня, облокотившегося на машину.
— Привет, детка, — говорю, отталкиваясь от автомобиля. — Ты свободна? Хотел бы взять тебя на свидание.
Застаю ее врасплох, и мне это нравится. Решил, что лучше спросить у нее про свидание, а не приказать.
Дэвис — прекрасная женщина — толкает Пенелопу ко мне.
— Извини, крошка, у меня появились кое-какие дела, поэтому не могу пойти с тобой на вечеринку. Хотя, кажется, мистер Сент скрасит твой вечер. Хорошо провести время.
— Дэвис, — шипит Пенелопа, глядя на свою отступающую подругу.
Пальцем руки поворачиваю голову Пенелопы, чтобы она смотрела на меня. Как только ее глаза смотрят в мои, улыбаюсь.
— Ты выглядишь прекрасно. Куда собиралась сегодня? — на ней желтый сарафан и коричневые сандалии, волосы все еще распущены, а яркий рабочий макияж заменен на более естественный.
— Эм, я собиралась на вечеринку с Дэвис, но, очевидно, ее планы поменялись.
— Значит, хорошие новости для меня, — обхватываю лицо Пенелопы ладонями и глажу большим пальцем щеку. — Извини за то, как повел себя ранее. Не хотел расстраивать тебя. Я повел себя... как собственник.
— Да? — огрызается она, показывая свою дерзкую сторону, которую я так люблю. — Это было совершенно неуместно, ты повел себя как придурок, — перебиваю ее, проведя пальцем по губам.
— Я уже извинился. Давай забудем, — да, возможно, я не так уж хорош в извинениях. — Позволь мне загладить вину. Сходи со мной на свидание.
Она прикусывает нижнюю губу и отводит взгляд. Разве она меня совсем не знает? Потому что то, что она говорит далее, банальная ложь.
— Я занята.
— Пенелопа, — решаю не называть ее «мисс Прескотт», зная, что это только больше взбесит ее. — Мы оба знаем, что это ложь. Ну, давай, я хочу свозить тебя кое-куда, — беру ее за руку и веду к машине, открывая дверь, как джентльмен. Она останавливается, прежде чем сесть внутрь, и достает телефон.
— Встань перед своей машиной, — девушка держит телефон.
— Зачем?
— Мне нужно сделать твое фото перед ней.
— Серьезно? — усмехаюсь. — Тебе нужна она для тех ночей, когда мы будем не вместе, а ты не сможешь перестать думать обо мне?
Подсветка на ее камере гаснет, когда она делает снимок, а затем печатает.
— Нет, я отправляю снимок Пейдж и Дэвис, чтобы, на случай, если я не вернусь домой, у них была информация для полиции.
Она запрыгивает в машину, а я закрываю за ней дверь.
— Очаровательно.
Когда сажусь на водительское сиденье, вижу выражение изумления на лице Пенелопы. Она гладит приборную панель, и мне хочется, чтобы под ее ладонью было мое тело.
— Так гладко.
— Тебе нравится машина? — вытягиваю руку и хватаю ее ремень, чтобы пристегнуть. Мое лицо очень близко к ее, и я могу слышать ее короткие вдохи.
После недолгой тишины, Пенелопа говорит:
— Машина хорошая.
— Хорошая? Если бы у меня не было полировки от Scotch Guard, то я бы переживал, что ты закапаешь машину слюной.
— У меня не текут слюни, — защищается она, отворачиваясь и украдкой вытирая рот. Слишком плохо для нее, что я слежу за каждым ее движением.
Когда мы выезжаем на шоссе, я убираю одну руку с руля и кладу Пенелопе на бедро.
— Эй, что ты делаешь? — спрашивает девушка, практически подскакивая на месте.
Хохотнув, отвечаю:
— Пытаюсь взять тебя за руку. Ты не против? Могу подержать и за другие части твоего тела, если хочешь... — игриво шевелю бровями.
— За руку можно, — к моему удивлению, она прижимает ладонь к моей и переплетает наши пальцы. Наши ладони лежат на ее бедре, и я мысленно спрашиваю себя, когда у меня проснулось желание держаться за руку с женщиной.
— Куда мы едем? — спрашивает Пенелопа, глядя в окошко.
— Сюрприз, но могу заверить тебя, что это одно из моих любимых мест.
— Если мы едем в стрип-клуб, то я оторву твой член.
— Как бы соблазнительно это не звучало, — ухмыляюсь. — Но мы не едем в стрип-клуб. Ты должна быть лучшего мнения обо мне.
Она пожимает плечами.
— Не знаю. Ты игрок.
Я крепче хватаю ее руку.
— Ты думаешь, что именно это я и делаю? Играю с тобой?
А так ли это? Понятия не имею. Множество раз прежде я играл с женщинами. Но никогда не держал их за руку, и никогда не помышлял взять их на свидание. Нет никакого чертового шанса, что я играю с Пенелопой. Это что-то другое.
— Иногда я думаю, что это все для тебя игра.
Киваю на ее честность. Пару недель назад она могла бы быть права на этот счет. Трахать женщин — было игрой для меня. И я выигрывал каждый раз. Но с Пенелопой, мне кажется, это уже заранее проигранная битва. Это не игра, это гребаный вызов.
Отвечаю:
— Это не игра, Пенелопа. Это гребаная жизнь.
Прежде чем она дает ответ, я включаю радио. Раздается музыка, но не могу толком ничего уловить, так как в моей голове роется множество мыслей.
Хочу развернуть машину. Хочу вернуться к себе апартаменты и думать о том, что бл*дь, я творю. Почему веду себя таким образом.
И есть другая часть меня, которая отчаянно хочет довериться Пенелопе, рассказать ей все, открыть душу.
Черт, что со мной происходит?
Я в секунду от того, чтобы остановиться у обочины, как вдруг Пенелопа кладет голову мне на плечо, в то время как пальцы переплетаются с моими. И вот так просто тяжесть в моей груди исчезает.
— Расскажи мне что-нибудь о себе, Гевин. То, что больше никто не знает.
В ее голосе столько искренности, что не узнаю эту часть Пенелопы. Она немного опустила свои стены. Я ведь должен сделать то же самое?
— То, что больше никто не знает? — переспрашиваю, вдыхая аромат ее волос и теряясь в запахе ванили и кокоса. — Хмм, только в десять лет я научился ездить на велосипеде.
— Десять? Серьезно? — переспрашивает Пенелопа, удивленно глядя на меня.
— Понимаю, что сложно поверить, что я не на сто процентов идеален, но «да». Я научился только в десять лет, потому что у меня не было заднего двора для тренировок. Я вырос в отеле, учился ездить на крыше с кучкой охранников.
— Твои мама с папой не учили тебя? — спрашивает она в печальном изумлении.
— Матери не было рядом, а отец был занят, — отвечаю смутно, не желая погружаться в детали своего детства или его отсутствия.
Она молчит, обдумывая крошечную деталь, которую я произнес и из-за которой слегка жалею.
— Уверена, ты был милым ребенком.
Ошеломленный ее комментарием, беззаботно шучу
— Почему ты так решила?
— Не знаю. В твоем арсенале есть коварная улыбка, которую я представляю у маленького мальчика. Наверное, тебе много сходило с рук в детстве.
— Да, — отвечаю, зная, что это было не из-за моей смазливой внешности, а из-за отсутствия воспитания. — Что насчет тебя? Думаешь, познакомившись в детстве, мы смогли бы стать друзьями?
Она смеется.
— Точно нет, — я слегка оскорблен, прежде чем Пенелопа поясняет. — Я росла, постоянно занимаясь гимнастикой, а дома только спала и ела. У меня было не особо много времени для дружбы.
— Понимаю, — целую Пенелопу в макушку, отчего она еще ближе ко мне прижимается. — Я бы сделал своей миссией дружить с тобой, даже если бы мне пришлось проводить время в гимнастическом зале, — Пенелопа смеется.
— Ох, я бы очень хотела увидеть тебя в гимнастическом боди и с обручем.
Сжимая ее руку, говорю:
— Я за ролевые игры, крошка. Кто знает, может, я когда-нибудь воплощу твою мечту в реальность.
***
— Ты бы не смог засунуть двенадцать зефирин в рот, — Пенелопа смеется.
— Слово скаута, — поднимаю руку.
— Ага, двенадцать крошечных зефирок, — дразнится Пенелопа.
— Конечно, крошечных. За кого ты меня принимаешь?
Пенелопа смеется, как раз когда мы приезжаем к месту назначения.
— Ты привез меня на плотину Гувера?
— Да, и как раз успел к заходу солнца. Пойдем.
Выхожу из машины, обхожу ее и, открывая дверцу, подаю Пенелопе руку.
Без колебания она принимает ее и встает. В ее карих глазах магический блеск. У меня перехватывает дыхание, и не могу сдержать улыбку.
Пенелопа такая красивая, и когда она вот так смотрит на меня, не хочу думать не о чем, кроме нее.
Прочищаю горло и спрашиваю:
— Ты готова?
— Да.
Взяв Пенелопу за руку, веду к своему особенному месту, на стену, с которой вид открывается на дамбу. Разноцветные огни уже начинают заполнять вид, делая невозможным взять и отвернуться. Но, несмотря на красоту естественного пейзажа вокруг, я не могу оторвать взгляда от того, как свет отражается от гладкой кожи Пенелопы.
— Здесь так красиво, Гевин. Часто сюда приезжаешь? — Пенелопа разворачивается и ловит, как я пялюсь на нее. На ее щеках появляется румянец, отчего она становится еще неотразимее.
— Когда хочу отдохнуть от огней города, то приезжаю сюда. Здесь могу увидеть природу в ее естественном величии.
— Великолепное зрелище.
Мне хочется быть ближе к Пенелопе, поэтому обнимаю ее сзади за талию и притягиваю к своей груди. Кладу подбородок ей на плечо и наблюдаю за тем, как солнце начинает садиться. Смесь розового и оранжевого окрашивает небо.