Незадолго до Второй мировой войны с Евгением Петровым произошла вот какая удивительная история.
Дело в том, что по приезду в Москву у писателя появилось необычное увлечение: он коллекционировал конверты со штемпелями почтовых ведомств различных стран. Экспонаты в свою коллекцию он доставал весьма оригинальным способом. Чтобы получить конверт, проштемпелеванный почтой того или иного государства, Евгений писал туда письмо, указав придуманные им самим фамилию и адрес. Через некоторое время конверт возвращался - весь в разноцветных печатях, с отметкой «адрес не существует». За все время у Петрова накопился не один десяток подобных писем.
И вот весной 1939 года Евгений по своему обыкновению отправил письмо на мнимый адрес в далекую Новую Зеландию. Писатель выдумал город Хайдбердвилл, улицу назвал Райтбич, дому дал номер семь, а имя получателя указал такое - Мерилл Оджин Уэйзли. В конверт Петров вложил забавы ради письмо на английском языке (который он знал в совершенстве):
«Дорогой Мерилл! Прошу принять мои искренние соболезнования в связи со смертью дяди Пита. Извини, что долго не писал. Полагаю, что у Ингрид нет проблем. Поцелуй за меня дочку. Она, я думаю, совсем взрослая? Всегда твой, Евгений».
Письмо он отправил как заказное и срочное - с тем, чтобы поскорее получить его обратно.
Однако минули месяцы, а письмо не возвращалось. Думая, что оно где-то затерялось, Евгений уже начал забывать о собственном послании, как вдруг в конце лета того же года к нему пришел конверт из Новой Зеландии. Но это было вовсе не его письмо, а ответ некоего… Мерилла Оджина Уэйзли! На конверте Петров прочитал адрес отправителя, написанный незнакомым почерком, - именно тот адрес, что придумал когда-то он сам!
«Дорогой Евгений! - с удивлением читал шутник. - Благодарю за сочувствие. Извини, что задержался с ответом. Неожиданная смерть дорогого дяди Пита перепутала все наши планы. Я и Ингрид постоянно вспоминаем те дни, когда ты побывал у нас. Глория уже большая и ходит во второй класс. Она до сих пор играет с мишкой, которого ты ей подарил. Не забывай писать нам. Твой Мерилл».
В конверте также лежала фотография, где был изображен плотный мужчина средних лет в обнимку с… Евгением Петровым.
Посмотрев на дату с обратной стороны снимка - «9 октября 1938 года» - писатель покрылся холодным потом: именно в этот день его увезли на скорой помощи в больницу. Он тогда заработал тяжелую форму пневмонии и несколько дней находился между жизнью и смертью. Все готовились к худшему…
Чтобы разобраться в этой истории, Евгений снова написал письмо в Новую Зеландию, где он не бывал никогда, но ответа так и не получил. А потом началась война, и всем стало не до мистики.
«Я твердо знаю, что скоро должен погибнуть»
Погиб писатель, как многие, на войне, но гибель его была странной - казалось, что соавтор поспешил вслед за опередившим его Ильфом.
С самого начала боевых действий Евгений Петров, прикомандированный к одной из газет в качестве военного корреспондента, стал летать на фронт. Знакомые отмечали, что он стал малообщительным, редко улыбался, перестал шутить и зачастую даже не слышал задаваемых вопросов. И причиной, судя по всему, было не столько наше отступление, сколько внутреннее состояние писателя. Казалось, он будто знал, что жить ему осталось недолго. «Я твердо знаю, что скоро должен погибнуть, что мне этого не избежать», - пишет Петров в своем дневнике задолго до 1942 года.
Самолет, на котором Петров летел из осаженного Севастополя в столицу, разбился в степи. Что с ним случилось, так и осталось неясным. Одни говорили, что он был сбит немецким «мессершмитом», выжили немногие, а в числе погибших оказался и один из авторов «Двенадцати стульев». Другие считали, что Петров погиб из-за ошибки пилота. Третьи утверждали, что летчик решил развлечься, разгоняя стадо коров, и зацепился крылом за землю, все 17 пассажиров остались живы, никто из них даже не был ранен, а Евгений Петров погиб... Ему тогда не было и 40 лет.
Согласно воспоминаниям Валентина Катаева, Евгения постоянно преследовали драматические события, едва не стоившие ему жизни. Еще в школьные годы вместе со своими друзьями он отправился в морское путешествие из Одессы в Очаков. Средством передвижения служила старая шаланда. Подростки попали в сильнейший шторм и чудом спаслись.
Чуть позднее в школьной лаборатории мальчик отравился парами сероводорода, и его с трудом откачали на свежем воздухе. Когда Евгений оказался в Италии, то в Милане был сбит с ног велосипедистом, но и здесь везунчик отделался царапинами.
Во время Финской войны в дом, где писатель тогда находился, угодил снаряд, а под Москвой Евгений попал под шквальный минометный огонь фашистов. Но всякий раз любимец судьбы оставался живым и невредимым, пока, наконец, не настигла его та самая гибель в 1942 году, к которой его, как будто исподволь, готовило провидение.