Лингвистическое описание грамоты

Описание берестяной грамоты. Образец

Первая сторона:

1. Макет грамоты. Визуализация грамоты с имитацией текстуры бересты, размера грамоты и почерка автора текста.

2. Историческая справка.

Текст грамоты с разбивкой на слова.

4. Перевод.

Вторая сторона:

Лингвистическое описание грамоты

1. Особенности графики и орфографии:

· отсутствует смешение ъ-о, ь-е, за исключением единственного случая замены ь буквы е в имени Васильви - сущ. м.р., ед.ч., Д.п. (вместо Василеви);

· отсутствует смешение ѣ-е(ь), ѣ-и, все слова с ѣ написаны верно: нꙑнѣ (наречие), мънѣ (личное мест. 1 л., ед.ч., Д.п.), добрѣ (сущ. ср.р., ед.ч., В.п.; д.б.: добро);

· отсутствует смешение «ц-ч »: отьць, ничьто же;

· использование некоторых букв: [ je ] в начале слова передано ѥ (ѥже), что несвойственно для бытового письма XII в., но используется в книжной письменности, в начале слога е (доеди); [ у ] последовательно передано буквой оу (новоую, женоу, поустилъ, иноую), [ jу ] – ю (новоую, иноую); [ ja ] во всех случаях в начале слога обозначено буквой ѧ (съдаѧлъ, даѧли, поѧлъ); для обозначения фонемы < о > используется о, «омега» встречается только в составе лигатуры в предлоге Ѿ; фонема < и > во всех случаях передано «и - восьмеричным » - и.

Вывод: маркирующих признаков бытового письма не обнаружено, из чего можно заключить, что грамота написана в стандартной раннедревнерусской книжной графической системе.

2. Фонетические особенности:

· не отражено цоканье: отьць – [ ц’ ] закономерно из * k по III палатализации; ничьто же – [ ч’ ] закономерно из * k по I палатализации;

· не отражено ПР: правильно обозначены слабые редуцированные на конце слова (отьць, даѧлъ, за нимь, въдасть, избивъ, поустилъ, поѧлъ), в приставках и в предлоге (къ васильви, съдаѧли, въдасть, сътворѧ), в корне (мънѣ, ничьто); правильно передан и сильный редуцированный – в слове отьць; ошибочное написание встречается только в одном случае – в окончании Д.п. ед.ч. сущ. м.р. Васильви – ь на месте е;

· других фонетических особенностей, свойственных древненовгородскому диалекту или стандартному позднедревнерусскому не отмечено.

Вывод: грамота отражает фонетику стандартного раннедревнерусского языка, и, если брать во внимание написание еров, может свидетельствовать о высоком уровне владения нормами книжной орфографии.

3. Морфологические особенности:

· Ѿ Гостѧт-ꙑ – окончание <-ы> Р.п. ед.ч. сущ. ж.р. с основой на *ā соответствует наддиалектному древнерусскому;

· (избивъ) роук-ꙑ - окончание <-ы> В.п. мн.ч. / дв ч. сущ. ж.р. с основой на *ā также характеризует наддиалектное склонение;

· Къ Васил-ьви – оформление Д.п. ед.ч. личного сущ. с помощью флексии < -еви > из типа основ на *ŭ характерно и для древненовгородского диалекта, и для наддиалектного древнерусского, и для церковнославянского;

· Даѧл-ъ, поустил-ъ, поѧл-ъ – окончание <–ъ> ед.ч. м.р. л-формы (перфекта 3 л. без связки) является чертой наддиалектного древнерусского;

· Съдаяѧли – л-форма (перфект 3 л. без связки) мн.ч. от глагола ‘ съдаѧти ’ сов.в.

· Даѧлъ, съдаѧли – л-форма функционирует в значении аориста, в то время как поустилъ, поѧлъ в значении собственно перфекта.

· Не въдасть – 3 л. ед.ч. от глагола сов.в. с отрицанием – форма, которую А.А. Зализняк характеризует как «презенс напрасного ожидания», имеющий значение ‘упорно отказывается сделать’, здесь: ‘всё никак не даёт / не даст’.

Вывод: все морфологические формы – не древненовгородского происхождения (характерны или наддиалектному древнерусскому, или церковнославянскому, или тому и другому).

4. Синтаксические особенности:

· (не въдасть) ничьто же – отрицательное местоимение В.п. в функции Р.п. (прямое дополнение при отрицании) – употребление, характерное как для живой, так и для книжной речи.

· А нꙑнѣ водѧ новоую женоу а мънѣ не въдасть ничьто же – синтаксическая конструкция, свойственная берестяным грамотам раннедревнерусского периода, когда препозитивный оборот с причастием водѧ женоу соединяется с главным предложением мънѣ не въдасть ничьто же при помощи союза а.

Вывод: характер синтаксических конструкций более соответствует живой речи восточных славян, нежели книжной.

5. Лексические особенности:

· Гостѧта – имя автора грамоты учёными описывалось по-разному: как мужское и как женское, поскольку суффикс -ѧта использовался для образования уменьшительно-ласкательных имён мужчин и женщин. Содержание грамоты указывает на то, что это имя принадлежит женщине, которая обращается предположительно в брату или к дяде за юридической защитой.

· Поустилъ – используется в том же значении, что в устойчивом сочетании «поустити женоу», - ‘ прогнать ’, ‘ развестись ’. Формула «поустити женоу, а иноую поѧти» при этом встречается неоднократно в ряде памятников древнерусской книжной письменности.

· Избивъ роукы – выражение, интерпретация которого вызвала научную дискуссию. А.А. Зализняк переводит его как ‘ ударив по рукам ’ и связывает эту формулу со свадебным или сватовским обрядом рукобитья в знак помолвки, обрученья, сговора, благословенья. В данном тексте использование выражения избивъ роукы связано с указанием на помолвку с новой женой.

Вывод: специфика словоупотребления связана с особенностями быта и нравов восточных славян, в том числе и носителей древненовгородского диалекта.

6. Особенности текстовой структуры:

· Ѿ Гостѧты къ Васильви – стереотипная адресная формула ‘отъ Х-а къ У-у ', распространённая в раннедревнерусский период.

· Добрѣ сотворѧ – этикетная формула книжного происхождения, восходящая, по Н.А. Мещерскому, к греческой эпистолярной традиции – это калька с греческого со значением ‘пожалуйста’.

Вывод: текстовая организация совмещает в себе бытовую и книжную традиции.

Отсутствие ярко выраженных черт бытового письма и специфических признаков древненовгородского диалекта позволяет учёным предполагать, что писала грамоту не сама Гостята, а профессиональный писец, отлично владевший наддиалектными нормами или бывший по происхождению не новгородцем.