1. Объекты патентных прав.
Изобретение, полезная модель и промышленный образец как результаты интеллектуальной деятельности рассматриваются в качестве объектов патентных прав, которые в соответствии со ст. 128 ГК РФ являются видом объектов гражданских прав.
Интеллектуальные права на изобретения, полезные модели и промышленные образцы, подтвержденные патентом на соответствующий объект патентных прав, обозначены термином «патентные права».
Согласно ст. 1227 ГК РФ интеллектуальные права не зависят от права собственности и иных вещных прав на материальный носитель (вещь), в котором выражены соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации. Переход права собственности на вещь не влечет переход или предоставление интеллектуальных прав на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, выраженные в этой вещи, за исключением случая, предусмотренного п. 2 ст. 1291 ГК РФ. К интеллектуальным правам не применяются положения разд. II «Право собственности и другие вещные права» ГК РФ, если иное не установлено правилами разд. VII. Из этого также следует, что исключительное право по конкретному патенту не зависит от того, кому принадлежит конкретный материальный объект (устройство, механизм, материал, композиция и т.д.), в котором воплощено запатентованное изобретение или другой объект.
Результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации не могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому. Однако права на такие результаты и средства, а также материальные носители, в которых выражены соответствующие результаты или средства, могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому в случаях и в порядке, которые установлены Гражданским кодексом (п. 4 ст. 129 ГК РФ).
Обратим внимание на то, что согласно п. 1 ст. 1225 ГК РФ охраняемыми результатами интеллектуальной деятельности в патентном праве являются сами изобретения, полезные модели и промышленные образцы, а не опытно-конструкторские или научно-исследовательские работы, которые представляют собой лишь форму достижения возможного результата в виде созданного объекта интеллектуальной собственности, способного к правовой охране.
2. Автор как субъект патентных прав.
Автору объекта патентных прав принадлежит исключительное право, содержание которого определено в ст. 1358 ГК РФ, и право авторства, содержание которого определено в ст. 1356 ГК РФ. Автору объекта патентных прав принадлежат также право на получение патента и право на вознаграждение за служебный объект патентного права в случаях, предусмотренных ГК РФ.
Отличие нормы по п. 3 рассматриваемой статьи состоит в том, что новая редакция нормы не содержит ограничения права автора на вознаграждение именно за «использование» служебного изобретения (полезной модели, промышленного образца). Данное изменение расширяет права авторов на получение вознаграждения за служебные изобретения, полезные модели и промышленные образцы, что позволяет выплачивать вознаграждение автору-работнику не только при состоявшемся утилитарном использовании, но и за сам факт создания служебного изобретения или за иные формы обращения с ним.
Право на получение патента относится к отчуждаемым правам и первоначально принадлежит автору объекта патентного права в соответствии со ст. 1357 ГК РФ.
Право на вознаграждение за служебный объект патентного права относится к имущественным правам автора и зависит от конкретных действий работодателя, предусмотренных ст. 1370 ГК РФ. Право на вознаграждение не ограничено только вознаграждением за использование и может предусматривать право на получение вознаграждения за создание объекта патентного права при выполнении работ по договору или по государственному или муниципальному контракту, предусмотренных ст. ст. 1371 и 1373 ГК РФ. Согласно ст. 1372 автору созданного по заказу промышленного образца, не являющемуся патентообладателем, также выплачивается вознаграждение в соответствии с п. 4 ст. 1370 ГК РФ.
Таким образом, в ст. ст. 1345, 1370, 1371, 1372 и 1373 ГК РФ прослеживается однозначная концепция - автор любого объекта патентных прав имеет право на вознаграждение вне зависимости от субъекта патентообладания.
Автор объекта патентных прав, получивший патент на свое имя, решает вопросы использования объекта патентных прав по своему усмотрению и, очевидно, не получает одновременно с патентом право на вознаграждение за использование. В случае отчуждения такого патента третьим лицам автор объекта патентных прав также не получает «автоматически» право на вознаграждение за использование. Все финансовые отношения должны быть урегулированы в договоре об отчуждении патентного права, в котором автор как первоначальный патентообладатель вправе предусмотреть условия выплаты различных видов вознаграждения, при этом в отношении патентообладателя вознаграждение может рассматриваться как доход, а в отношении автора изобретения - как авторское вознаграждение.
3. Действие исключительных прав на изобретения, полезные модели и промышленные образцы на территории Российской Федерации
Российское патентное право устанавливает следующие условия патентоспособности каждого из объектов патентных прав.
В качестве изобретения охраняется техническое решение, относящееся к продукту или способу, в том числе к применению продукта или способа по определенному назначению. Изобретению предоставляется правовая охрана, если оно является новым, имеет изобретательский уровень и промышленно применимо.
В качестве полезной модели охраняется техническое решение, относящееся к устройству. Ей предоставляется правовая охрана, если она является новой и промышленно применимой.
В качестве промышленного образца охраняется решение внешнего вида изделия промышленного или кустарно-ремесленного производства. Промышленному образцу предоставляется правовая охрана, если по своим существенным признакам он является новым и оригинальным.
Территориальный характер исключительного права. Из норм ст. ст. 1231 и 1346 ГК РФ следует, что на территории Российской Федерации действуют и признаются исключительные права на изобретения, полезные модели и промышленные образцы, удостоверенные патентами, выданными Роспатентом, или патентами, выданными Евразийским патентным ведомством (ЕАПВ), имеющими силу на территории России в соответствии с Евразийской патентной конвенцией, участником которой является Российская Федерация.
В российской судебной практике имел место случай, который иначе как курьезом назвать нельзя, так как он дискредитирует принцип соблюдения территориального характера исключительного права.
В судебном акте было подчеркнуто, что патенты, выданные в соответствии с Законом Украины «Об охране прав на изобретение и полезные модели» (национальные украинские патенты), действуют на территории Российской Федерации, а отрицание сего, по мнению судей, «противоречит действующему законодательству и международным обязательствам Российской Федерации».
Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа (Постановление от 26.03.2012, дело N А82-7788/2011) указал: «Утверждение общества о том, что представленные патенты не действуют на территории Российской Федерации, противоречит действующему законодательству и международным обязательствам Российской Федерации».
В 2012 г. Высший Арбитражный Суд Российской Федерации по сути дважды и разными составами судей подтвердил решения нижестоящих судов, мотивированные тем, что на территории России действуют украинские патенты, а потому при разрешении спора в отношении этих патентов правомерно применены нормы патентного права по части четвертой ГК РФ. Фабула рассмотренного Федеральным арбитражным судом Волго-Вятского округа спора состояла в следующем.
Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы истца и ответчика - государственного предприятия «Научно-производственный комплекс газотурбостроения «ЗОРЯ» - «МАШПРОЕКТ» и ОАО «Научно-производственное объединение «Сатурн» на решение Арбитражного суда Ярославской области от 03.10.2011 и на Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 20.12.2011 по делу N А82-7788/2011 по иску государственного предприятия «Научно-производственный комплекс газотурбостроения «ЗОРЯ» - «МАШПРОЕКТ» (далее - Предприятие), Украина, к ОАО «Научно-производственное объединение «Сатурн» (далее - Общество), Россия, о запрете производства и взыскании убытков.
Арбитражный суд Ярославской области решением от 03.10.2011, оставленным без изменения Постановлением суда апелляционной инстанции от 20.12.2011, частично удовлетворил исковые требования по заявленным основаниям и запретил Обществу производить газотурбинные электростанции ГТЭС-2,5, в состав которых входит газотурбинный двигатель ДО49. Отказав во взыскании убытков, суд посчитал не доказанным факт наличия упущенной выгоды и ее размера.
Общество в своей кассационной жалобе указало на несогласие с выводом судов о доказанности факта изготовления и распространения газотурбинных электростанций ГТЭС-2,5, в состав которых входит газотурбинный двигатель ДО49. Кроме того, оно считает, что у истца отсутствует право на запрет производства указанных газотурбинных электростанций, поскольку имеющиеся у истца патенты на изобретения не действуют на территории Российской Федерации.
Суд кассационной инстанции не нашел оснований для отмены обжалуемых судебных актов и отметил, в частности, следующее.
В 1997 г. РАО «Газпром», ОАО «ИПП «Энергия», ОАО «НПП «МАШПРОЕКТ» (правопреемником которого является Предприятие), именуемые в дальнейшем как лицензиар, и АО «Рыбинские моторы» (правопреемником которого является ОАО «НПО «Сатурн»), именуемое в дальнейшем лицензиат, заключили лицензионное соглашение на передачу документации на производство газотурбинного двигателя ДО49 и газотурбогенератора ГТГ-2500, согласно которому лицензиар передает лицензиату неисключительную лицензию на изготовление газотурбинного двигателя ДО49 и газотурбогенератора ГТГ-2500, включающую в себя комплект конструкторской документации и основную технологическую документацию, по которой изготавливаются газотурбинный двигатель ДО49 и газотурбогенератор ГТГ-2500 на заводах лицензиара, а лицензиат оплатит стоимость лицензии в размере 100 (ста) миллионов рублей (статья 2 лицензионного соглашения).
Поставку лицензионной конструкторской документации и основной технологической документации от лицензиара должны выполнить НПП «МАШПРОЕКТ» и ИПП «Энергия» (статья 3 лицензионного соглашения). Срок действия соглашения определен в 10 лет с даты подписания соглашения (пункт 1.2.3 лицензионного соглашения).
По окончании срока действия соглашения Предприятие неоднократно обращалось к Обществу с предложением о продлении срока действия лицензионного соглашения, которое оставлено без ответа.
Суд оценил имеющиеся в материалах дела документы и установил, что истец является правообладателем на газотурбинный двигатель с двухопорным ротором и узла крепления рабочих лопаток ротора осевой турбомашины и способа его сборки, что подтверждается патентами на изобретение от 15.03.2006 и 17.05.2004, выданными в соответствии с Законом Украины «Об охране прав на изобретение и полезные модели».
Факт изготовления и реализации ответчиком газотурбинных электростанций ГТЭС-2,5, в состав которых входит газотурбинный двигатель ДО49, в период с 2001 г. по 2007 г. в рамках лицензионного соглашения подтверждается вступившими в законную силу судебными актами, а потому в силу пункта 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказыванию не подлежит.
Ответчик в силу статьи 65 АПК РФ не представил доказательств прекращения производства спорных электростанций по окончании действия лицензионного соглашения, что позволило судам сделать вывод о законности требований истца по запрету производства газотурбинных электростанций ГТЭС-2,5.
Утверждение Общества о том, что представленные патенты не действуют на территории Российской Федерации, противоречит действующему законодательству и международным обязательствам Российской Федерации.
Согласно пункту 1 статьи 1252 ГК РФ защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления требований, в том числе и о возмещении убытков, к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без заключения соглашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб.
Из материалов дела следует, что ответчик ранее использовал патент истца в рамках лицензионного договора, согласно которому Предприятие получало роялти, поэтому в случае пролонгации лицензионного соглашения истец мог бы получать только платежи за право использования патента. Обратившись за взысканием убытков, истец определил размер упущенной выгоды исходя из стоимости семи спорных электростанций. Такой расчет истца правомерно признан судами юридически необоснованным.
При таких обстоятельствах суды законно и обоснованно посчитали не доказанным размер упущенной выгоды, что явилось основанием для отказа в удовлетворении требований о взыскании убытков.
Иное толкование заявителем положений гражданского законодательства, а также иная оценка обстоятельств спора не свидетельствует о неправильном применении судами норм права. В силу изложенного у окружного суда отсутствуют основания для отмены обжалуемых судебных актов по приведенным в кассационных жалобах доводам.
Нет сомнений в том, что украинский истец был вправе запретить российскому ответчику производство газотурбинных электростанций по окончанию действия лицензионного соглашения. Но основанием тому являются условия лицензионного соглашения, а не украинские патенты, исключительное право по которым не действует на территории Российской Федерации.
Бесспорно, что в лицензионном соглашении, предметом которого является передача технической документации на изготовление объектов техники в Российской Федерации, можно упоминать патенты любых других стран и писать о том, что запатентованные в них технические решения заложены в техническую документацию, однако при этом иностранные патенты не приобретают статус патентов, действующих на территории Российской Федерации наравне с российскими или евразийскими патентами.
Нормы российского патентного права по ГК РФ, цитированные в судебном акте, не могут быть применимы в рассмотренном споре, так как этими нормами регулируются правоотношения, возникающие при наличии российского или евразийского патента, полученного стороной спора, а не национальных украинских патентов, что имеет место при фактических обстоятельствах.
Патенты, выданные в соответствии с Законом Украины «Об охране прав на изобретение и полезные модели», являются сугубо национальными патентами украинского государства, а потому действуют только на его территории и не могут иметь никакой правоустанавливающей силы на территории Российской Федерации точно так же, как российские или евразийские патенты не имеют никакой правоустанавливающей силы на территории Украины. Между нашими странами нет двустороннего договора о взаимном признании действия национальных патентов и нет двустороннего договора об использовании так называемого института ввозных патентов. Российская Федерация и Украина не несут никаких международных обязательств по данному поводу из-за отсутствия соответствующих международных соглашений.
Казалось, что судьи Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации должны были обратить внимание на данную ошибку нижестоящих судов, из которого следует, что украинские патенты действуют на территории Российской Федерации, и были обязаны исправить судебные решения в данной части. Но двумя Определениями от 25.06.2012 и 30.07.2012 N ВАС-7661/12 судьи отказали в передаче дела в Президиум Высшего Арбитражного Суда для пересмотра решений нижестоящих судов в порядке надзора.
В более полном по содержанию Определении от 30.07.2012 отмечено, в частности, следующее:
Оценив представленные в материалы дела доказательства, суды установили, что истец является обладателем патентов от 17.05.2004 и 15.03.2006, выданных в соответствии с Законом Украины «Об охране прав на изобретение и полезные модели», на изобретение «газотурбинный двигатель с двухопорным ротором и узлом крепления рабочих лопаток ротора осевой турбомашины и способ его сборки».
Установив, что Обществом в порядке статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не доказано прекращение производства спорных электростанций по окончании действия лицензионного соглашения, суды, руководствуясь статьями 1229, 1345, 1346, пунктом 1 статьи 1358 ГК РФ, удовлетворили исковые требования Предприятия в части запрещения обществу производить газотурбинные электростанции ГТЭС-2,5, в состав которых входит разработанный предприятием газотурбинный двигатель Д049.
Тем самым Высший Арбитражный Суд Российской Федерации подчеркнул, что суды, удовлетворяя исковые требования, правомерно руководствовались нормами части четвертой ГК РФ, но, по моему мнению, это не так. Статья 1346 «Действие исключительных прав на изобретения, полезные модели и промышленные образцы на территории Российской Федерации» ГК РФ гласит, что на территории Российской Федерации признаются исключительные права на изобретения, полезные модели и промышленные образцы, удостоверенные патентами, выданными федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности, или патентами, имеющими силу на территории Российской Федерации в соответствии с международными договорами Российской Федерации.
Исключительное право по украинским патентам не удостоверяется Роспатентом или ЕАПВ лишь по факту их выдачи в Украине. И кроме евразийских патентов никакие иные патенты международных организаций не удостоверяются в нашей стране на основании международных договоров Российской Федерации. К таким международным договорам относится только Евразийская патентная конвенция.
Ссылка в судебных решениях на ст. 1229 и п. 1 ст. 1358 ГК РФ также неуместна, так как в них регулируются права и обязанности не любых патентообладателей, а только тех, которые обладают российским или евразийским патентом.
В отношении украинского патента нормы ст. 1345 ГК РФ неприменимы, так как в этой статье обозначены патентные права, действующие на территории Российской Федерации, а не других стран, и исключительные (в данном случае - патентные) права не существуют вне очерченного для них законом территориального фактора - суверенного государства.
Согласно статье 1231 ГК РФ, на территории Российской Федерации действуют исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации, установленные международными договорами Российской Федерации и ГК РФ. Личные неимущественные и иные интеллектуальные права, не являющиеся исключительными, действуют на территории Российской Федерации в соответствии с абзацем четвертым пункта 1 статьи 2 ГК РФ. При признании исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации в соответствии с международным договором Российской Федерации содержание права, его действие, ограничения, порядок его осуществления и защиты определяются ГК РФ независимо от положений законодательства страны возникновения исключительного права, если таким международным договором или ГК РФ не предусмотрено иное.
Каким международным договором Российской Федерации или статьей части четвертой ГК РФ определено признание на территории Российской Федерации исключительного права, предоставленного в Украине на основании национального украинского патента? Нет таких договоров и таких статей.
В итоге коллегия судей Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации сделала вывод об отсутствии оснований, предусмотренных ч. 1 ст. 304 АПК РФ, по которым дело может быть передано на рассмотрение в Президиум Высшего Арбитражного Суда, и отметила:
Неправильного применения норм материального и процессуального права, влекущих безусловную отмену оспариваемых судебных актов, судами не допущено.
Изложенные заявителем доводы были предметом изучения судов апелляционной и кассационной инстанций и получили надлежащую правовую оценку. Переоценка установленных судами нижестоящих инстанций фактических обстоятельств дела и представленных участниками спора доказательств в силу положений главы 36 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в круг полномочий суда надзорной инстанции не входит.