Николай Коляда
Дощатовские трагедии
Подражание А.Вампилову в двух действиях.
ПЕРВАЯ ПЬЕСА
ТЕЛЕФОН
Действующие лица
Павел Мерзликин – 29 лет
Виктор Сидорчук – 29 лет
Командировочные
Нина, рыжая
Света, белая – девушки без возраста
Администраторша гостиницы
Кавказец
Голос пожилой женщины
Голос молодой женщины
Голос мужчины
Телефон – главное действующее лицо.
Действие обеих пьес происходит в далеком сибирском городе Дощатове в наши дни.
Обычный гостиничный номер. Две кровати, стол, столик, телевизор, два стула, два кресла. На столе стоит телефон.
Павел на кровати, Виктор – тоже.
«… Степь да степь круго-ом!
Путь далек ли-и-ижит!
В той степи-и глухо-а-оа-ай!
Зами-и-ирзал я-ямщик!...»
ВИКТОР. Ори громче.
ПАША. Да не пришли еще.
ВИКТОР. Ори, говорю… «Степь да стее-е-пь…»
ПАША. Нету их, не пришли.
ВИКТОР. Надо повеселее, эта тягомотная.
ПАША. Куда веселее? «Поми-и-ирал ям-м-мщик!» … Ик!
ВИКТОР. Да не помирал, а замерзал.
ПАША. Это я помираю уже. Рак горла. Второй час орем. Милицию вот вызовет дежурная.
ВИКТОР. Не видал, что ли, какая на этаже дежурная? Божий одуванчик… Как говорили писатели: ей в очереди за катафалком стоять, а она еще сидит, ключи выдает… А слепа и глуха!
А? А? А?
ПАША. Ладно тебе…
ВИКТОР. Спокуха! Спокойно!... Давай веселую! «По острым иглам яркого огня… аха-аха-аха арлекино-арлекино!»
ПАША. Кончай, лучше спать надо…
ВИКТОР. Замолчь!
ПАША. Дождина льет, паразитство…
ВИКТОР. «Арлекино, арлекино!…»
ПАША. Да может они не в этом номере живут, в другом, а? Может, ты напутал?
ВИКТОР. Да своими глазами видел – туда входили, напротив! Открывали дверь ключом… Ну?
ПАША. Так то ж вчера было… Может, туристки, уехали, наверное…
ВИКТОР. Туристки? В этот антитургород на один день не приезжают… Сюда приезжают либо на вовсе, на годы, либо как мы месяцами, неделями, нет, черт, столетиями! Знаешь, как говорится: «Транваи не ходют, в такси – не содют!» А-а-а!
ПАША. Ну, мелешь! (хохочет)
ВИКТОР. Момэнт! Момэнт!
Соскакивает с постели, он в трусах. Садится к телефону, набирает номер.
Барышня? Барышня, подскажите пожалуйста, как позвонить… Мадмуазель, подождите! Ну неужели вам трудно дать справку? Ну и что – не справочная! Кто-то должен знать! Занято ноль девять, занято! Вы администратор гостиницы? Верно? Вот, значит и должны… Минуточку! Минуточку! Дура, положила трубку. (Набирает номер.) Девуська? (коверкает слова.) С вами говолит луководитель японского ансамбля-бля «Белезка»!
ПАША. (с кровати) Да уехала «Березка» эта, уехала, еще утром…
ВИКТОР. (Паше) Спокойно! (в трубку) Мы сичас в элополту… Наса девуська осталась гостниница, номел сто тлидцать сетыре. Да, да, да… Мозет, уснула? Не знаю… Нет, не досситались! Нет, нет! (Паше) Дура, сейчас ведь искать ее кинется! (в трубку) Нет, нет, телефона надо… Ага, номер. Записали. Данке шён, ма шер лавью! Гуд бай, говорю! (положил трубку, сново набирает номер, Паша хохочет)
ПАША. Ну ты артист!
ВИКТОР. Вот он, телефончик-то, вот он. На руке! Понял? На крючке фефчёнки! Попались!
ПАША. Да нету их, нету! (хохочет).
ВИКТОР. Знаешь анекдот: Павел – это подло!
ПАША. Нету их!
Кто-то бежит по коридору.
ВИКТОР. (заворачивается в простынь.) Сейчас будет концерт! Быстро она, однако, с первого на третий взлетела, без лифта!
ПАША. Кто?
ВИКТОР. (смеется, шепотом.) Кто, кто! Администраторша, кто еще?
Открывается дверь, в номер на против стучит женщина, администратор гостиницы.
ВИКТОР. (громко и серьезно.) В чем дело? Почему не даете спать? Товарищи, я сегодня весь день работал! Товарищ, я вам говорю!
АДМИНИСТРАТОРША. Слушайте, не видели тут японочку? (кричит по коридору.) Марь Петровна, где ключи у тебя? Тащи сюда и запасные тоже!
ВИКТОР. Вы объясните толком, в конце концов! Какую японочку? Маленькую, худенькую такую?
АДМИНИСТРАТОРША. Ну да, они такие вроде… Ну да?
Паша хохочет.
ВИКТОР. Толстенькую, среднего высокого роста?
АДМИНИСТРАТОРША. А?
ВИКТОР. Ну такую старенькую веснушчатую, на носу бородавка?
АДМИНИСТРАТОРША. Ты че? Псих?
ВИКТОР. Вот она я! (строит глаза.)
АДМИНИСТРАТОРША. Марь Петровна! Пьяные тут! Беспорядок! Налил шары, а? Почему не следите? Эх, где же ваш интернациональный долг, а? Как вы…
ВИКТОР. (хлопнул дверью, упал на кровать, хохочет). Ой, не могу я, не могу я! Ой!...
ПАША. (хохочет.) Дурак, я же помру сейчас!
ВИКТОР. (вдруг соскочил с кровати, совершенно серьезно.) Подожди-ка! (сново к телефону.) Алло… Привет… Ну ты совсем… Ну это я… Сережка, конечно… Да подь ты… Не грубо совсем, это я так, ласкательно… Ну как не Сережка, я, конечно… Да подожди, подожди… Ну, че т… (набирает номер.) Говорят из дома управления. За антисанитарные условия, которые вы там у себя развели, за неуплату и за все прочее по решению домкома вас, бабуся, выселяют из квартиры. Да, да. Как – платили? За май? Ничего подобного! Да, и соседей выселим тоже! Да. С райсполкомом согласовано. Какая Мурашова? Из сто пятнадцатой? Нет, не жаловались. И из тридцать второй никто не приходил. Сами догадались. По запаху, как! Немедленно освобождайте квартиру! Мы там будем у вас выпускать антифурии. Да! (кладет трубку.) Они ведь точно спать не будут всю ночь… У бабули голос такой испуганный… Жуть! Ха! Умереть!
ПАША. Да брось ты, что на тебя нашло?
ВИКТОР. Со скуки. Сдохну я в этой дыре, вот что. Прыг да прыг целый день. (набирает номер.) Не отвечают. Ну, что же, ладно, придут, никуда не денутся, подождем! (снова набирает номер.)
ПАША. Гроза, наверное, до утра.
ВИКТОР. Наверное, хотя навряд ли… (в трубку.) Хэлло? Приветик! Я прилетел! … Да, да, Аскольд! Возле дома твоего с букетом цветов стою! Звоню из автомата! Ну что ты, это мой долг, моя обязонность, в конце концов! Да, да. Жду. Выходи поскорее… (положил трубку, помолчал.) Выйдет ведь…
ПАША. Бабы – дуры.
ВИКТОР. (поет.) Бабы дуры, бабы дуры,
Бабы бешеный народ!
ПАША. Будет мокнуть под дождем часа полтора…
ВИКТОР. Как увидят помидоры сразу лезут в огород…
ПАША. Не жалко тебе ее?
ВИКТОР. Цумба цумба, цумба – ля!
ПАША. А?
ВИКТОР. Ну пусть постоит, подождет, чего же… Озоном подышит… Приятно на ночь…
ПАША. Позвони еще раз, скажи, чтоб не выходила…
ВИКТОР. Дурак.
ПАША. Позвони!
ВИКТОР. Да как я позвоню, я не глядя же набирал номер, как мне помнить-то? Ты что?
ПАША. Смешно.
Пауза. Дождь.
ПАША. У нас дома тоже дождь, наверное…
ВИКТОР. Хотя навряд ли…
ПАША. Жрать хочу…
ВИКТОР. Не ново. Ах, кабы не проклятый дождь, где бы я сейчас был, чтобы я сейчас делал, как бы я сейчас, ах! Каких бы я рябчиков ел в одном доме!
ПАША. Ну и причем тут дождь, иди.
ВИКТОР. Далеко, мокнуть не охота.
ПАША. В такси сядь.
ВИКТОР. Далеко говорю. Денег жалко.
ПАША. Ну и не ной тогда.
ВИКТОР. Не веришь про рябчиков?
ПАША. Кто сказал?
ВИКТОР. Вот и все тогда!
ПАША. Позвони домой!
ВИКТОР. (смотрит на часы.) Успеется, еще рано. (набирает номер.) Алло? (Паше, радостно.) Пришли!!! (в трубку) Добрый вечер… Видите ли, я первый раз в этом городе… Я вас оторвал от дел? Нет? А почему у вас такой уставший голос? Показалось? Нет, совершенно точно я чувствую, вы устали и хотели отдохнуть. Вот и вместе… Нет, что вы… Нет, нет! Разве можно быть с вами грубыми? Как не видеть – видел. И вас и вашу подругу. Потому что мы живем напротив. Ну - мы, то есть я и мой товарищ. Да, мы сидим, пьем кофе, смотрим цветной телевизор, а мой товарищ курит «Мальборо». А я не курю потому что. У нас номер сверхлюкс. Да, да. (Паша поворачивается к стенке.) Ждем вас в гости. Ну почему – сразу? Не сразу. Не верите?
ПАША. Да брось ты!
ВИКТОР. Мой товарищ горит желанием познакомиться с вами. Он нервно ходит по комнате, скрипит «Саламандрой». Я ему немного рассказал о вас, какая вы красивая…
ПАША. Кончай…
ВИКТОР. Демонстрирую для всех не верующих!
Положил трубку, открыл дверь. В номере напротив открылась дверь, выглянула Нина.
ВИКТОР. Ну как? А вы не верили?
НИНА. Смотри-ка, точно…
ВИКТОР. Я прошу вас посетить нашу компанию!
ПАША. Я же в трусах! (накрывается по горло одеялом.)
ВИКТОР. Павел, это подло!
НИНА. Смешно.
ВИКТОР. Быстро одевайся!
НИНА. Очень смешно.
ВИКТОР. Абсолютно серьезно.
СВЕТКА. (появляется из-за спины Нины.) Чего ты тут?
ВИКТОР. Здрасьте.
СВЕТА. Приветик.
НИНА. Вот приглашают нас с тобой, Светка, в гости!
ВИКТОР. Света, идемте, меня зовут Виктор!
СВЕТА. (через паузу.) А еще чего?
ВИКТОР. Ничего, заходите, ждем.
НИНА. Видала? Дело серьезное. Любовь. Без бутылки не разберешься
ВИКТОР. Все найдем, все!
НИНА. Смешно.
ВИКТОР. И бутылку найдем, ну заходите!
СВЕТА. Нисколько.
ВИКТОР. Прошу к нашему шалашу!
СВЕТА. «Шалашу» - это, надо полагать, фамилия? По-моему, французская?
ВИКТОР. А это надо спросить у моего товарища. (кричит.) Павел, ты француз?
ПАША. Кончай давай!
НИНА. Ну?
СВЕТА. Пойдем. Все равно скука, дождь.
НИНА. Ну, ненадолго… Вдвоем только!
СВЕТА. Здрасьте!
За окошком сверкнула молния, загромыхало.
НИНА. Мы сейчас, через минуту, переоденемся!
ВИКТОР. Ждем не дождемся. Ровно через три минуты!
НИНА. Через минуту.
СВЕТА. Ну, пока…
Скрываются в своем номере.
ВИКТОР. (захлопывает дверь.) Давай, давай!
Павел встает, одевается.
ВИКТОР. Бутылочку надо срочно. Денег нет?
ПАША. Сколько?
ВИКТОР Сколько, сколько! Червонец. Отдам, обещаю. Ну смотри какие, просто прелесть!
ПАША. Чего ты скачешь сегодня?
ВИКТОР. Какие прелестные газели!
ПАША. (через паузу.) Держи деньги…
В дверь стучат.
НИНА. Вот и мы.
Обе в длинных халатах, по-домашнему.
ВИКТОР. Наконец-то! Мне показалось, что прошла вечность, пока вас не было!
НИНА. Да ладно…
Они проходят.
ВИКТОР. Вот сюда, прошу. (подвигает кресла к окну.)
СВЕТА. Спасибо.
ВИКТОР. Давайте знакомиться. Это – Павел. Я – Виктор. Покорный слуга…
Пауза.
А вы…
НИНА. Нина.
СВЕТА. Света.
ВИКТОР. Очень приятно.
НИНА. Да ладно…
ПАША. Паша.
СВЕТА. Очень приятно.
ВИКТОР. Дождь проклятый.
НИНА. Не говори. Мы на «ты», будем, думаю. Не люблю, когда сложно.
ВИКТОР. Конечно, Ниночка. Позвольте спросить вас, что занесло вас сюда?
НИНА. В ваш номер?
ВИКТОР. Нет, в этот город. (смеется.)
НИНА. Дела.
ВИКТОР. А мы в командировке. Две недели. Скучно.
ПАВЕЛ. От завода. Тоже – дела.
НИНА. Дела-а-а… Без бутылки не разберешься.
ВИКТОР. Вот, кстати, о птичках и о бутылке. Мадам, то есть, дамы. Господа покинут вас на несколько минут буквально. Только добежим до ресторанчика.
НИНА. Ого!
ВИКТОР. Это же рядом, внизу, в гостинице прямо… Только лифт не работает… так что - мигом! (подталкивает Пашу к двери.) Не скучайте!
Хлопает дверью. Вместе с ударом – молния.
НИНА. Доверяют, надо же. Комнату бросили на нас. Возьмем – и обворуем.
СВЕТА. Как я молнии боюсь, с детства прямо…
НИНА. Форточку закрой, не влетит ничто…
СВЕТА. Чего мы сюда приперлись?
НИНА. Выпьем, посидим. Все равно – скука, дождь.
СВЕТА. Ерунда какая-то.
НИНА. Ладно ты… Романтика, вот что…
СВЕТА. А они кто?
НИНА. Я знаю?
СВЕТА. Отчаянная ты, ей богу…
Нина листает журнал.
Я бы ни за что не смогла бы, а стобой не страшно. Паспорт. На тумбочку бросил. Не прячет. (читает.) «Мерзликин Павел Георгиевич» Молодой. А, женатый. Ребенок!
НИНА. А ты думала! (смотрит журнал.)
СВЕТА. Молчаливый такой, молодой…
НИНА. В тихом болоте…
СВЕТА. Ну и пойдем отсюда!
НИНА. Не отстанут ведь теперь. Если уже выследили. Ломиться в номер теперь будут. Выпьем давай, посидим, поболтаем, не больше…
СВЕТА. Вещи разбросаны… (смеется.) Беспорядок…
НИНА. (читает.) Мужики…
СВЕТА. Смешно.
НИНА. У меня научилась?
СВЕТА. С кем поведешься…
Стук в дверь.
НИНА. (встала, отбросила журнал.) Всё шутят… Заходите, мсье, кругом все свои…
КАВКАЗЕЦ. (открывает дверь.) Добрый вечер.
НИНА. Номером не ошиблись.
КАВКАЗЕЦ. Я хотел познакомиться. Скучно.
НИНА. Здрасьте!
КАВКАЗЕЦ. Сухое вино… Послушаем Челентано…
НИНА. Сухое вино? Челентано?
КАВКАЗЕЦ. Можно войти?
НИНА. Нет уж, ваытащите сюда вашего Челентано и ваше сухое вино, а потом поговорим. Так неинтересно.
КАВКАЗЕЦ. Понял! (скрывается.)
СВЕТА. Ты чего? (хохочет.)
НИНА. Во вечерок, а? Сплошной кадреж!
СВЕТА. Припрется ведь. Нина. (смеется.) Как мне нравится! А что будет, когда он сюда притащится, а? Какой скандал! Кавказцы с деньгами…
Обе хохочут.
Входят Паша и Витя.
ВИКТОР. Какое веселье! А мы думали, вы без нас скучаете!
НИНА. С вами не соскучишься!
ВИКТОР. С нами – обязательно! Вам нравится? Несколько необычно, не правда ли?
НИНА. Мы на «ты». Смешно…
ВИКТОР. Прости, дорогая…
НИНА. Ого, даже так?
ВИКТОР. Природная, так сказать, воспитанность. Голубая кровь и косточка! (Нина смеется.) Мы – на «ты»!
Достали бутылки, поставили на стол стаканы.
ВИКТОР. (зажигая свечи.) Давайте зажжем свечи, чтоб был полный уют и порядок. Чтобы было уютно… Люблю – когда уют.
ПАША. Мне нравится такая жизнь. Весело. Дома покоя нет. Дела, заботы. А тут суточные плотят, гостиница бесплатно, другой город. Интересно. Люди и – весело…
НИНА. Монолог.
СВЕТА. А что вы тут делаете?
ВИКТОР. (перебивая Пашу.) Наши заводские дела – шестеренки, болванки – вряд ли представляют интерес. Для наших милых дам, конечно…
СВЕТА. Нет, нет, почему. Интересно.
ВИКТОР. (наливает.) Прелесть… Вино: «Тер-Баш»! Прелесть! Привкус жженого сахара. С детства люблю жженый сахар.
СВЕТА. Мне чуть-чуть, больше не надо…
ВИКТОР. Мы с братьями в детстве делали конфеты. В железную миску сыпем сахар, ставим на плиту. Конечно, пока мать не видит, пока на работе. Когда сахар расплавится, макаем туда спички и ждем, пока остынет. Вкусно, когда сосешь эти палочки! Сладко – ух!
НИНА. Трудное у вас было детство…
ВИКТОР. (сразу.) Мы – на «ты»?
НИНА. (смеется.) За что пьем? За знакомство?
ПАША. За дам!
ВИКТОР. Ну товарищи, товарищи! Не опошляйте нашу и без того пошлую жизнь! Тост должен быть оригинальным!
НИНА. Рискни!
ВИКТОР. В одном городе…
НИНА. Вот в этом…
ВИКТОР. Пусть будет в этом! Жил был один парень и всегда он ходил по пятам за девушкой. Куда она – туда и он…
Молния, гром.
СВЕТА. Страшно как…
ВИКТОР. Дальше - еще страшнее! (все смеются.) Ходил он и ходил! Обернется девушка – он идет. Оборачивается она снова – он идет. Оборачивается она в последний раз – его нет!
Так выпьем же за то, чтобы всегда закрывались канализационные люки!
НИНА. (смеется.) Нормально. Что-то новенькое и смешно.
СВЕТА. Я принесу колбаски, сыру, закусить. Дай ключи. (уходит.)
ПАША. Я помогу. (уходит.)
НИНА. Можно подумать, там колбасы – полмашины.
ВИКТОР. Выпьем с вами.
НИНА. Мы – на «ты».
Пауза. Пьют.
ВИКТОР. Приятное вино…
НИНА. Очень… Действительно, жженый сахар…
Поцелуй.
НИНА. Не надо…
ВИКТОР. Лапушка… (продолжительный поцелуй.)
НИНА. Где они? (отодвигается.)
Нервно и торопливо входит Света.
СВЕТА. Колбаса. Вот.
ВИКТОР. Просто королевский ужин! Красота!
НИНА. Не то слово.
ПАША. (быстро входит.) Когда уже он кончится? Потоп, ей богу…. Потоп!
ВИКТОР. Представляете, какая прекрасная мысль! Потоп! А мы с вами на ковчеге! И никого нет на белом свете! Ни одной живой души! Безбрежный океан и ни души!
КАВКАЗЕЦ. (входит.) Вино! Сухое вино! Челентано! (пауза.) Простите, не тот номер. Другой этаж, наверное…
Выходит.
НИНА. (хохочет.) Продолжай, Витя, продолжай! Ты просто поэт!
ВИКТОР. Для того, чтоб продолжить нашу поэму, надо немного выпить аликантского!
СВЕТА. Как, как ты сказал?
НИНА. Да аликантское же! Ну вино такое! Здорово как! Смешно!
Пьют.
СВЕТА. Ешьте, ешьте давайте. Закусываете или нет?
Звонит телефон.
ВИКТОР. (хватает трубку.) Алло, Смольный институт благородных девиц слушает! Кого? Мадам Аллу Николаевну? Есть такая? Кто тут Алла Николаевна, признавайтесь! Нету, нет, нету-ти таких. Ага! Деньги будут – звони! (кладет трубку.)
Всеобщее веселье.
НИНА. Интересные разговорчики телефонные!
ВИКТОР. Се ля ви, как говорят французы! И шершеляфам!
НИНА. Не смеши!
СВЕТА. А у нас в деревне, когда дождь идет – хорошо. Тут страшно, а в деревне – хорошо… Я любила по лужам бегать, когда маленькая была… Так любила – слов нету. Вымокнешь вся, платье прилипнет к телу… Вот. Ну и бежишь, кричишь. Радуга на небе. «Дождик-дождик лейся!» Нет, не так… Не так как-то кричали. Как это я? По другому было как-то… Там еще такие слова…. «Вырастет капуста!» Забыла… Надо же…
ВИКТОР. По такому случаю выпьем, может быть, и вспомнится?
Все смеются, пьют.
НИНА. Хорошее вино…
ВИКТОР. Очень. Жженый сахар.
Звонит телефон.
(берет трубку.) Алло, союз писателей слушает? Алло? Алло-о-о-о?
Положил трубку…
НИНА. Ошиблись номером, наверное…
СВЕТА. Бывает, гроза к тому же…
НИНА. Сигаретку бы сейчас для полного счастья…
ПАША. У меня – «Беломор»…
НИНА. Ой, нет, не надо!
ВИКТОР. А я, к сожалению, не курю…
НИНА. Почему к сожалению? К счастью! Я вот не могу отвыкнуть. Да и не курю, знаешь, а так, под этим делом когда чуть-чуть.
ВИКТОР. Нет, я не позволяю себе никогда.
НИНА. У меня в номере есть. Я схожу быстро.
ВИКТОР. Помочь?
НИНА. Там пачка всего. Не полмашины.
СВЕТА. Колбаса жирная. Я не люблю такую…
ВИКТОР. Я бы помог…
НИНА. Мне надо поговорить со Светой… Извини… Светка, выйди-ка на минуточку, на пару слов… Мы быстро, сейчас. Ключ у тебя?
Выходят.
ВИКТОР. Какие девочки, ай-яй-яй!
ПАША. Ничего мы дали. За бутылку семь рублей.
ВИКТОР. Кто тебе сейчас продаст за нормально? Ночь уже. И так с черного хода…
ПАША. Домой хотел звонить.
ВИКТОР. Слушай, точно. Забыл, паразитство! Поздно уже…
Пока этих нет, надо быстренько… Людка ждет, пацан еще болеет, паразитство... Какой код, я забыл?
ПАША. Триста сорок два.
ВИКТОР. Ага! Спят, наверное… Два часа разница… (набирает длинный ряд цифр.) Алло?
МУЖСКОЙ ГОЛОС. (возникает.) Вам кого нужно?
ВИКТОР. Мне Люду… А это кто?
МУЖСКОЙ ГОЛОС. (через паузу.) Это – Юра. Никакой Люды здесь нет…
ВИКТОР. Как это?
МУЖСКОЙ Г олос. А вот так.
ВИКТОР. Это 22-37-56?
МУЖСКОЙ ГОЛОС. Нет, не 22, а 24-37-56…
Короткие гудки.
ВИКТОР. Вот это да…
ПАША. Чего?
ВИКТОР. Я же не пьяный, я же набирал 22, а не 24… Я же помню… Мужик там у нее, а? Слышишь? А?
ПАША. Да ладно. Набери еще раз и успокойся, что ты? Знаешь ведь нашу технику… Да еще гроза…
ВИКТОР. (набирает номер.) Занято…
Пауза. Тишина. Молния.
Гадюка… Какая гадюка?! (набирает номер.) Занято! Снова занято! Испугалась, положила трубку рядом с телефоном, да? Гадюка, какая гадюка, а? С этим Юрой, а я здесь… Я же 22 набирал, а не 24… Я же помню… Какая тварь, а? Тварь! Тварь! (зажигает верхнирй свет.) С Юрой там… Там… А я… С Юрой… Господи!!!
ПАША. Ты спокойно, спокойно…
ВИКТОР. Спокойно?! Она там с Юрой с этим… Ах ты… Ах ты…
УВходят веселые Нина и Света.
НИНА. Сигареты на окошке лежали, а Света, дурочка, окно открыла… На полу – лужи… Постель моя у окна – мокрая… А? И сигаретки, главное, намокли. Ну Светка ты такая! Дождь ведь.
ВИКТОР. (тихо, держа трубку у уха.) Пошли вон. Вон!!!
НИНА. А?
ПАША. Ты что?
СВЕТА. Дождь ведь…
ВИКТОР. Вон, я сказал, суки… Во-о-о-н! Я… я….
НИНА. Псих, точно…
Обе уходят. И снова, как только закрылась дверь – молния
ВИКТОР. (набирает номер.) Алло?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. (возникает.) Алло?
ВИКТОР. Ты? Ты?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Витенька? Здравствуй!
ВИКТОР. Ишь, как притворяется! Где он?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Антошка? Спит давно. Температура все еще есть.
ВИКТОР. Где он, я тебя спрашиваю?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Кто, кто, Витя?
ВИКТОР. Ты – последняя гадюка! Я убью и тебя и его! За что ты меня так отблагодарила?! За что?! Скрывала, скрывала от меня…
ЖЕНСКИЙ ГОЛ ос. Витя, Витя, что случилось?
ВИКТОР. Почему не подходила к телефону сама? Хотела обмануть меня, да?! Признавайся, где он?
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Витя, Витя, ты слышишь меня? Слышишь меня? У меня не звонил телефон! Я только-только уложила Антошку! Я не пойму, что случилось с тобой! Алло! Алло!
ВИКТОР. Не-на-ви-жу тебя! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!!!
Бросает трубку на телефон, телефон падает на пол, Виктор бросается на кровать лицом в подушку.
ПАША. Дурак! Телефон разбил! Двадцать восемь рублей платить теперь…
ВИКТОР. Заткнись! Заткнись! Я вас всех убью! Я вас всех поубиваю! Всех поубиваю!
Павел молчит, снимает брюки, ложится в постель. Потом поднимается, выключает верхний свет и торшер. Ходит на цыпочках. Снова ложится. В номере совсем темно. Только молния за молнией.
Молчание.
ПАША. Ну. это ты напрасно так, напрасно…
ВИКТОР. (рыдая.) Замолчи! Тебе говорю, лучше замолчи!!!
Молчание.