Полет был долгим, однако не таким утомительным, как предполагал Савелий. В Маниле, столице Филиппин, было очень жарко, по крайней мере для европейца: больше тридцати градусов. Тем не менее после декабрьской московской непогоды
– то морозов, то слякоти – жара была приятным разнообразием. Савелий снял себе самый дешевый (прекрасно зная, что ночевать ему там если и придется, то ночь, две – не более) номер в «Хилтоне» и отправился в Земельный департамент, который располагался среди других министерств в большом современном административном комплексе в центре столицы.
Оформив заявку и запрос, Савелий попросил улыбчивую девушку, принимавшую в секретариате департамента документы, побыстрее рассмотреть его прошение. Для убедительности просьбы Савелий подарил девушке громадную коробку лучших российских шоколадных конфет, предусмотрительно прикупленную им в аэропорту Шереметьево, подкрепив этот чисто символический подарок десятью стодолларовыми купюрами, вложенными в папку с документами. Последнее, по всей видимости, и сыграло решающую роль: уже через день по факсу в «Хилтон» на имя Савелия пришел ответ из департамента, занимавший несколько страниц убористого текста.
Он включал опцион на покупку, список продающихся островов и их цены (Савелий с изумлением узнал, что стать Робинзоном, то есть единоличным хозяином собственного острова, можно всего за семьдесят – сто тысяч долларов) и, что было самым главным для Говоркова, также большой реестр с информацией об уже проданных островах: кто приобрел, за сколько и когда.
Савелий не удивился, увидев в реестре пару десятков русских фамилий: страсть к экзотике, тяга к необжитым просторам Мирового океана словно сидела в крови у «новых русских», чья бедная студенческо‑инженерная молодость была наполнена походами по неизведанным местам, сплавом по диким рекам, поездками на Юг «дикарями»…
Он узнал несколько фамилий, многие из них принадлежали правительственным чиновникам или известным банкирам. Однако искомой фамилии он там не обнаружил. Савелий нисколько не отчаялся: он ожидал, что такой хитрый лис, как Велихов, не станет оформлять подобное приобретение на свое имя. Владелец острова! Кто в России пропустит такой факт?
Надо было идти другим путем. Савелий скрупулезно принялся анализировать реестр: сопоставлял даты покупок, имена владельцев, место расположения островов, по ходу анализа вычеркивая из списка тех, кто к Велихову никак не мог иметь отношения. Например, он вычеркнул из списка владельцев всех островов, купленных менее чем три года назад, ведь именно тогда у Велихова начались проблемы и у него могло появиться желание на всякий случай подстраховаться.
Наконец в реестре, насчитывающем около двухсот владельцев, Савелий отобрал четверых хозяев: у одного была китайская фамилия, у другого – французская, у двоих – английские.
Остров, зарегистрированный на китайца, располагался в Южно‑Китайском море между основным филиппинским» архипелагом и Тайванем. Мимо него шел проторенный тысячами торговых судов путь, ведущий из Гонконга в Америку. Он же связывал Тихий океан с Индийским.
После долгого размышления Савелий вычеркнул и этого владельца: уж слишком на «людном» месте располагался этот островок; скорее всего, его прикупил какой‑нибудь торговец опиумом, поскольку место было идеальным по своей близости к международным торговым путям, регионам производства и сбыта наркоты..
Еще один остров был расположен почти на самом экваторе. Савелий знал, что климат там очень тяжел даже для самого здорового европейца. А Велихов таковым не являлся и вряд ли стал бы приобретать себе долговременное убежище в месте, где с трудом мог бы прожить не больше месяца. Савелий вычеркнул и его.
Оставалось еще два острова.
Один, площадью в полтора квадратных километра, был куплен как раз три года назад французом по имени Виктор де Перье и находился среди нескольких десятков других островов архипелага Каламиан.
Другой остров был побольше, в три с лишним квадратных километра, и располагался в центральном Филиппинском архипелаге. Хозяина его звали Льюис Бриггс.
Савелий спустился в холл отеля и купил в киоске подробную карту Филиппин. Он без труда нашел: на ней оба острова и задумался о том, какой из них больше подошел бы Велихову. Наконец он склонился к тому, что Велихов скорее всего скрывается под французской фамилией Перье (Савелию и в голову не могло прийти, что это фамилия Великого Магистра Тайного Ордена масонов, который и помог своему преданному адепту Велихову приобрести этот островок, чтобы тот в любой момент мог; там укрыться от недреманного ока спецслужб).
– Этот остров был необитаем в отличие от другого, где располагалась небольшая деревушка аборигенов. Савелий резонно рассудил, что такое соседство Велихова вряд ли устроило бы.
Остров, на котором, по предположению Савелия, мог укрыться Велихов, назывался Дуару. Пора было этот остров посетить. И Савелий, оставив вещи в номере, взял с собой только деньги и, поймав такси, поехал в портовый район Манилы.
Покрутившись в парочке портовых кабачков, кишащих всяким разноязычными сбродом – моряками, торговцами наркотиками и оружием, авантюристами и просто любителями приключений, – Савелий наконец нашел то, что искал. За сто долларов (местными песо он так и не обзавелся: здесь, как и в России, все привыкли исчислять цены в долларах) он купил почти новый семизарядный полуавтоматический кольт, получив в придачу к нему и остро заточенный десантный нож, а еще за двести долларов нанял на пару дней небольшой, но ходкий катерок.
Капитан катера, пожилой, высохший на солнце до самых костей китаец Ли Дунь, безмерно обрадовался работе: стоял мертвый сезон, и охотников выйти в море не было, а если и находились таковые, то на час‑другой – не больше. А тут появился клиент, который не только попросил выйти в море немедленно, но еще и дал денег за целые сутки вперед, пообещав расплатиться по возвращении.
Они загрузили у стоящий у бетонной стенки катер трехдневный, на всякий непредвиденный случай, запас продуктов, – пару канистр с питьевой водой и большую корзину фруктов. Тут же, неподалеку от пирса, в грязной, полуразвалившейся лавочке Савелий взял напрокат комплект для подводного плавания: акваланг, два баллона с воздухом, маску, ласты – и оттащил все это на катер.
Ли Дунь встал за штурвал, завел мотор и направил свою посудину на юго‑запад. Он ловко лавировал на приличной скорости среди громадных океанских сухогрузов, теснившихся в манильской акватории в ожидании разгрузки. Савелий, удобно устроившись на корме, смотрел назад, на исчезающие в жарком мареве очертания Манилы, и немного тревожился о том, правильно ли он все рассчитал?
Они плыли весь день и всю ночь и почти не разговаривали, занятые каждый своими мыслями. Савелий с удивлением наблюдал за хозяином катера: как тот ориентировался в кромешной южной темноте? Однако Ли Дунь, видимо, все‑таки знал, что делает: быстрый рассвет застал дремлющего Савелия в полумиле от острова причудливой формы. Китаец, приглушив мотор, разбудил Савелия показал ему на зеленую полоску, торчащую из оды.
– Дуару, господин!
– Откуда ты знаешь, что это он? – недоверчиво спросил Савелий.
– Это он: остров Дуару! – твердо заверил китаец и пояснил: – Я тут однажды уже был…
– Был? А ты знаешь, кто живет на острове? И сколько их?
– На острове, кроме небольшого бунгало, ничего нет, но люди, однако, есть, – ответил Ли Дунь и повторил: – Ничего нет, а люди есть! Три, четы‑; ре, может, больше: кто знает?
– А когда ты был здесь? – спросил Савелий.
– В прошлом году… Тогда много человек было: бунгало строили… – и уважительно добавил: – Большое бунгало, сэр, в два этажа бунгало…
Савелий благодарно кивнул шкиперу и про себя отметил, что вряд ли за столь короткий срок что‑нибудь изменилось. Они не стали подходить к острову близко. Наверняка у Велихова была охрана, которая и днем и ночью могла следить за проходящими мимо судами и лодками. Вполне возможно, что и их появление не осталось незамеченным.
– Встань на якорь и дожидайся меня на этом месте, – приказал Савелий. – Если в течение суток не вернусь, возвращайся домой. Вот тебе плата еще за один день!
– Хорошо, мистер! Как прикажете! – благодарно залепетал китаец. – Ли Дунь будет здесь стоять ровно двадцать четыре часа по приказу мистера и еще три часа бесплатно, – заверил он.
Стараясь держаться на противоположном острову борту катера и скрываясь за капитанским мостиком, Бешеный упаковал в водонепроницаемый пакет свои вещи: легкие шорты и кеды, майку и светлый шейный платок, который он повязывал на голову, защищаясь от солнца; положил туда кольт с бумажником и надежно изолировал сверток от воды. В отдельный пакет положил на всякий случай две ветки бананов и яблок и скрепил «фруктовый» пакет с первым.
Надев акваланг с двумя баллонами, Бешеный привязал двойной сверток к поясу, рядом укрепил ножны с кинжалом, после чего махнул хозяину судна на прощание и плюхнулся в прозрачную морскую синеву с противоположного острову борта.
Вынырнув на поверхность и внимательно поглядывая в сторону виллы, Бешеный не без труда выбрался на довольно крутой берег, спрятал акваланг в мангровых зарослях и тщательно замаскировал его ветвями. Затем оделся, проверил оружие и медленно пошел в глубь заросшего буйной тропической растительностью острова.
Остров представлял собой полоску земли длиной около километра и шириной метров шестьсот. На северной его оконечности, на небольшом холме, обрывавшемся прямо в океан, и возвышалась резиденция хозяина острова.
Выйдя на остров с юга, Савелий шел параллельно береговой линии, постепенно поднимающейся к холму на севере. Пока ничего подозрительного он не замечал: вокруг порхали большущие экзотические бабочки всевозможных цветов; в густой листве чирикали пестрые птички, размером немногим больше бабочек, – все это напоминало настоящий райский уголок, в котором молодожены наслаждались бы своим медовым месяцем.
Скоро густые заросли стали редеть. Савелий увидел перед собой небольшой холм со стоящим на нем двухэтажным домом. Неподалеку от дома находились то ли сараи, то ли шалаши непонятного назначения. Одиноко торчала большая цистерна, видимо, с топливом для электрогенератора, обеспечивающего дом электричеством. Еще Савелий заметил над домом мощную спутниковую антенну и систему видеослежения, размещенную по периметру всего холма.
Людей не было видно, ведь только что рассвело. Подобравшись к дому метров на двадцать и стараясь не шуметь, Савелий соорудил себе в кустарнике наблюдательный пост, укрылся в нем и приготовился ожидать пробуждения обитателей виллы.
Через пару часов нудного ожидания из дома показалась совсем молоденькая китаянка, покрытая яркой цветастой накидкой. Она юркнула в один из сараев и вскоре вышла из него с корзиной, наполненной какими‑то припасами. «Служанка», – предположил Савелий.
Вслед за ней на начинающий постепенно раскаляться воздух, в буквальном смысле этого слова, выполз человек европейской наружности, лет тридцати. Он выглядел как типичный охранник: здоровый с коротким бобриком и татуировкой голой женщины на правом плече. Савелий усмехнулся: коротенькие шорты нелепо смотрелись на его мощных ногах. Детина потянулся, лениво сделал несколько упражнений, имитирующих зарядку, и вернулся в дом.
Савелий не покидал своего наблюдательного поста еще несколько часов. Ему очень хотелось пить, но он утолял жажду, надкусывая яблоки и подолгу обсасывая каждый кусочек. За это время он засек семь человек, среди них были две женщины: китаянка‑служанка и очень хорошо сложенная, одетая в полупрозрачную накидку метиска. Судя по ее плавно‑сексуальным движениям, она скорее всего работала только в постели хозяина…
Пятеро замеченных Савелием мужчин никак не подходили на роль босса: кроме упомянутого парня, Савелий разглядел еще троих таких же, как тот, бугаев. Похоже, они все составляли охрану банкира. Был еще китаец, одетый во все белое («повар, а китаянка, вероятно, его жена», – почему‑то подумал Савелий), и щупленький европеец с невыразительным лицом типичного клерка – наверняка секретарь босса.
Никто больше не появлялся на раскаленном воздухе до самого вечера. И только когда дневная жара стала спадать, а быстро темнеющее небо предвещало скорый закат, на террасе виллы появился невысокий, одетый в светлые шорты и майку, лысоватый человек. Увидев в сумерках его силуэт, Бешеный почувствовал удовлетворение: его предположение оказалось верным: на острове Дуару, очевидно, хозяйничал Аркадий Романович Велихов собственной персоной! Несколько встревожило Бешеного то, что вся голова этого человека была укутана во что‑то белое, непокрытой оставалась только лысина…
Через мгновение солнце нырнуло в море и вокруг сразу стало темно. В южных широтах солнце заходит настолько быстро, что за несколько секунд опускается такая кромешная тьма, что невольно на ум приходит Поговорка: «так темно – хоть глаз выколи».
Человек, напомнивший Бешеному Велихова, пробыл на террасе недолго, минут десять, после чего вернулся в дом, окна которого уже озарились ярким электрическим светом.
Миновало еще несколько часов, и свет в окнах дома постепенно стал гаснуть. Бешеный дождался, пока в последнем окне на первом этаже потухнет небольшой светлячок ночника, и только тогда поднялся и выбрался из своего укрытия.
Позанимавшись несколько минут дыхательной гимнастикой по собственной системе, Бешеный размял занемевшие за день лежания мышцы. Его все еще мучила жажда, но фрукты и боевой настрой помогли отвлечься, и он чувствовал себя вполне сносно. Сунув кольт за пояс сзади, Бешеный проверил, удобно ли выхватить в случае нужды нож и, осторожно ступая, направился к дому.
Савелий зашел под навес перед ближайшим сараем и, на ощупь обнаружив там бак с питьевой водой, наконец‑то утолил жажду, ограничившись несколькими небольшими глотками. После чего, прислушиваясь к легкому скрипу ступенек, поднялся на крыльцо дома, осторожно отодвинул бамбуковый занавес, заменявший дверь, прислушался – все было тихо – и только тогда перешагнул порог.
Его чуткое ухо уловило ровное сопение лежащего у входа человека, безмятежно спящего в ночной прохладе. Савелий в темноте едва не наступил на него. Скорее всего, это был один из четырех охранников. Бешеный склонился над наемником и, протянув правую руку к его шее, нажал своими стальными пальцами в точку у основания горла. Эта точка контролирует деятельность сердца и при умелом нажатии на нее немедленно выключает работу сердечной мышцы. В зависимости от силы давления на эту точку человек либо теряет сознание, либо моментально умирает. Этому не повезло: не успев проснуться, он несколько раз вздрогнул и отошел в мир иной. Савелию нисколько не было жаль этих людей, охранявших банкира: наверняка за ними тянется большой кровавый след – именно таких людей, с уголовным прошлым, и набирал Велихов. К тому же сейчас Савелий не имел права рисковать: слишком много наследила эта мразь…
Глаза Бешеного постепенно привыкли к темноте, и теперь он различал темные очертания мебели и домашней утвари. Сориентировавшись, он направился к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. На верхней площадке лестницы на тюфяке мирно спал еще один охранник. Тот самый, что щеголял в нелепых шортах. Его постигла участь первого.
Второй этаж, видимо, целиком занимал сам хозяин: здесь располагались большая гостиная и просторная спальня. Тихонько миновав огромный зал, Савелий проник в спальню и остановился на пороге, чтобы сориентироваться.
Прямо перед ним стояла необъятных размеров кровать, застеленная светлым бельем. На ней спокойно могла разместиться дюжина любовных пар. Ее покрывал свисавший с потолка противомоскитный балдахин из полупрозрачного мелкоячеистого материала светлого цвета.
На белоснежных простынях отчетливо выделялось темное тело метиски, которая спала нагишом, разметав по сторонам руки и ноги. Справа от нее, почти у самого края, лежал завернувшийся в простыню, словно в кокон, человек, которого он видели сумерках на террасе. Замотанная чем‑то белым голова создавала фантастический эффект, будто из фильма о человеке‑невидимке: белое сливалось с белым, и оттого казалось, что лежащее туловище лишено головы. Савелий подумал, что банкир обгорел на солнце и лечится какими‑нибудь восточными мазями.
Бешеный намеревался найти банкира и заставить его вернуть России наворованные деньги. Об участи Велихова Савелий как‑то особенно не задумывался; ему казалось, что ситуация сама подскажет, как поступить с ним
– просто раздавить, как змею, или, не особенно марая руки, вырвать у нее ядовитые зубы и отпустить подыхать на свободу… Во всяком случае, пока в распоряжении Велихова находились сотни миллионов похищенных у народа долларов, банкир нужен был ему живым.
Бешеный подошел к кровати, отодвинул в сторону москитную сетку. Взглянув на мулатку, хотел выключить ее сознание, но она так сладко спала, что Савелий пожалел ее и не стал трогать.
Он нагнулся над Велиховым и чуть‑чуть надавил пальцами на его сонную артерию. Сначала его дыхание прервалось, затем участилось, и по неровному ритму Бешеный понял, что Велихов уже в бессознательном состоянии, вывести из которого он сможет банкира в любую минуту. Осторожно подхватив грузное тело на руки и медленно ступая по циновкам спальни, Бешеный уверенно направился к выходу.
Все бы прошло как по маслу, если бы не чуткий, на ее беду, сон темнокожей девушки. Не сделал Бешеный и пяти шагов, как за его спиной раздался пронзительный визг: проснувшаяся красотка естественным образом выразила свой испуг при виде незнакомца, уносившего куда‑то ее хозяина.
Савелий посетовал про себя, что не вырубил девицу в первую очередь: она визжала так громко, что подняла на ноги обитателей дома. Бешеный услышал стремительные шаги по лестнице и понял, что без шума и неизбежной теперь потасовки похитить Велихова ему уже не удастся.
– Заткнись! – почему‑то по‑русски рявкнул он девушке, сбрасывая с себя безвольное тело, которое глухо шлепнулось на пол, но оставалось без движения.
Как ни странно, но девушка мгновенно смолкла, будто чем‑то подавилась.
В этот момент на пороге комнаты появился силуэт здоровенного охранника. Мгновенно оценив обстановку, Бешеный сделал шаг в сторону, чтобы его не было видно на фоне окна. Этот маневр был в высшей степени своевременным: охранник несколько раз подряд выстрелил из компактного автомата по тому месту, где только что стоял Бешеный. Ни одна из выпущенных пуль не задела его, они лишь прошили сетку балдахина, постель и сидящую на ней темнокожую девушку. Светлые простыни мгновенно потемнели от крови.
Коротко вскрикнув, бедняжка рухнула навзничь. Еще несколько мгновений ее стройные голые ноги бились в предсмертных конвульсиях, а затем она затихла.
«Вот дура! – с жалостью подумал Савелий. – Промолчала бы и жила себе дальше…»
Но мысль эта лишь на мгновение заняла его сознание, ведь сейчас перед ним был смертельно опасный противник! Мозг Говоркова автоматически посылал команды мышцам тела выполнять наиболее оптимальную работу.
Счет шел на доли секунды: вот Бешеный стремительно отпрянул, а охранник дал очередь и попал в мулатку, и, пока он двигал дулом своего автомата, Бешеный уже выхватил нож и метнул в противника. Острая сталь вонзилась в горло и перебила сонную артерию. Фонтан крови, словно из открытого крана, брызнул почти на метр вперед. Выронив автомат, громила схватился за рукоятку клинка, пытаясь вырвать его, что ему удалось, но лишь приблизило к смерти. Через мгновение он был мертв и его массивное тело с глухим стуком рухнуло на пол.
Но Бешеному уже было не до него: он выхватил из‑за пояса кольт и навскидку послал несколько пуль в стремительно набегающую на него тень. Четвертый и последний охранник с грохотом, словно наткнувшись на что‑то, рухнул на бегу на пол и, прокатившись пару метров, неожиданно резво вскочил, словно пули Бешеного не причинили ему никакого вреда и он на самом деле не человек, а бесплотная тень. Он даже успел выпустить очередь в сторону Савелия, и если бы не фантастическая реакция Бешеного, то хотя бы одна из пуль достигла цели.
Савелий стрелой выбросил свое тело вперед и, проделав немыслимый кульбит, тут же вскочил на ноги и оказался едва ли не вплотную к громиле, который уже занес свой огромный кулак над головой Бешеного. Сработал автоматизм профессионала, и Савелий нанес противнику упреждающий резкий удар: вытянутые концы пальцев его правой руки, словно голова кобры, метнувшейся на добычу, воткнулись в горло противника, разорвав гортань. Охранник страшно захрипел, выронил из рук автомат, сначала упал на колени, потом уткнулся лицом в пол, продолжая держаться обеими руками за порванное горло.
Уже особо не таясь, Бешеный подхватил на руки Велихова и, взвалив его на плечи, спустился по лестнице на первый этаж.
Там уже повсюду горел свет. Бешеный не забыл о китайской парочке, прислуживавшей обитателям виллы. Но он и предположить не мог такой серьезной предусмотрительности трусоватого Велихова. Свою оплошность Бешеный понял, только когда сухонький невысокий китаец возник прямо перед ним на пороге дома.
Савелий сразу увидел, что перед ним знаток боевых искусств. Тот стоял в боевой стойке кунфуиста: чуть присев на широко расставленных ногах и выставив перед собой полусогнутые в локтях руки. Чуть сбоку от него Савелий заметил китаянку. Она держала в руке короткую бамбуковую палку, на обеих концах которой блеснули острозаточенные клинки.
Руки Бешеного были заняты Велиховым. Спасительный кольт торчал за поясом и был сейчас бесполезен. Савелию ничего не оставалось, как разжать руки и сбросить грузное тело Велихова на пол. Он потянулся было за револьвером и успел заметить краем глаза, что китаянка сделала резкий выпад своим зловещим оружием.
Мгновенно Оценив, что у него нет времени, чтобы выхватить кольт и прицельно выстрелить, он, успев левой рукой сделать защитный блок от выпада китаянки, одновременно правой нанес удар по центру бамбуковой палки. Раздался треск, палка разломилась пополам, одна половина ее отлетела и вонзилась в стену дома, а вторая осталась в руках китаянки.
Китаец, воспользовавшись тем, что Бешеный отвлекся на его подругу, взвизгнул на выдохе, виртуозно выбросил тело вперед и, замысловато крутанувшись, сделал Савелию подсечку обеими ногами. Удар оказался точным: правая нога Бешеного утратила опору, он потерял равновесие и упал, оперевшись о пол рукой.
Ободренные успехом, китайцы одновременно бросились в нападение: женщина метнула в Савелия остаток палки с клинком на конце, а китаец, пытаясь окончательно лишить Бешеного равновесия, нанес ему несколько ощутимых ударов ногами по корпусу.
Бешеный оценил класс противников, как только китайцы предприняли свои первые действия. Опасность была настолько реальной, что Савелий чуть ли не впервые усомнился в благоприятном для себя исходе поединка. Но, сконцентрировав всю волю, энергию и призвав на помощь свои знания и навыки, он ринулся вперед: сейчас только стремительное наступление и неожиданные действия, которые ошеломят противника, давали ему шанс на победу в жестокой схватке с этими блистательными профессионалами единоборства.
Увернувшись от летящего в него смертоносного клинка, Бешеный перекувырнулся через спину, вскочил на ноги и, пролетев, словно птица, отделяющие его от китаянки метры, с силой, накопленной этом движении, вогнал локоть в точку выше солнечного сплетения. Ни один человек не мог бы устоять после такого страшного удара: тонкие кости женщины хрустнули, врезаясь в легкие на несколько сантиметров, на ее губах сразу показалась кровь, и она, качнув коротко стриженной головой, навзничь повалилась на пол. Ее тело конвульсивно дернулось и застыло.
Увидев гибель подруги, китаец издал какой‑то гортанный то ли боевой клич, то ли крик отчаяния и бросился на виновника смерти своей жены. Град его ударов несколько раз пробил защиту Савелия и ошеломил его, тем не менее он сумел не только отразить все атаки китайца, но и перейти в наступление.
Они сражались еще несколько минут. Их руки и лица, разбитые в кровь, мелькали над валяющимся на полу Велиховым, и долгое время ни один из них не мог одолеть другого: они оказались достойными соперниками.
Савелий владел навыками разных школ, и ему доводилось встречаться с очень сильными противниками, но сейчас он впервые столкнулся с бойцом, который буквально на лету перестраивался и, натолкнувшись на нечто для него новое, приспосабливался к неизвестным ему приемам, ударам. В стиле соперника Савелия было нечто, что отличает настоящего творца от крепкого умелого ремесленника.
Савелий быстро осознал, что по мастерству китаец нисколько ему не уступает, тем более что он был меньше ростом и весом, что давало ему преимущество в быстроте движений и выносливости, но сил у Савелия было больше, что и должно было решить исход схватки в его пользу. Однако, к его изумлению, этого, увы, так и не происходило.
«СОСРЕДОТОЧЬСЯ!»
То ли его мозг выдал эту команду, то ли он действительно услышал голос своего Учителя, но этот приказ оказался как нельзя кстати: Бешеный взял себя в руки и вскоре понял, что слишком много энергии отнимает ярость, которая мешает ему победить.
Нужно было сосредоточиться, сконцентрироваться и начать спокойный, размеренный, целенаправленный бой. Уходя от ударов китайца, он восстановил дыхание и вернулся в нормальное «рабочее» состояние. Теперь уже он контролировал поединок, и после нескольких его ударов, которые смогли наконец пробить защиту китайца, Савелий понял, что противник сдает: достаточно нанести еще один точный удар, и с ним будет покончено.
Бешеный дождался, когда противник, ринувшись в атаку, пошел на новую серию ударов, выбрал подходящий момент, виртуозно крутанулся на пятке и, пробивая плохо поставленный блок противника, нанес ему удар правой пяткой в висок. Савелий вложил в этот удар не только физическую силу, но и всю свою внутреннюю энергию. Голова китайца мотнулась в сторону, он потерял равновесие и уже падал, когда Бешеный добил его, достав ударом локтя основание его шеи.
Окончив трудный бой, Савелий, тяжело дыша, несколько минут стоял неподвижно, восстанавливая дыхание. Потом наклонился над Велиховым: странно
– вся его голова действительно была плотно забинтована. Не похоже, что в этом виновато палящее солнце. Но тогда что это с ним? Ладно, со временем разберемся…
У Савелия не было сил возиться с распростертым на полу грузным телом банкира, и он лишь проверил его дыхание: тот был жив и дышал ровно. Говорков устало опустился подле него на пол и углубился в мысли об Учителе: неужели ему действительно послышался его голос или он ему просто почудился?
Савелий взглянул на неподвижное тело Велихова и с тоской подумал: как с ним поступить? Тут за его спиной раздался легкий шорох. Савелий понял, что кто‑то крадется, стараясь быть незамеченным. Это мог быть только тот самый тщедушный человек, которого он принял за секретаря банкира и о котором в пылу недавней схватки забыл совсем. Савелий не подал виду, что засек его приближение; он только сконцентрировался и приготовился к немедленному действию.
Если секретарь вооружен, он может попытаться напасть на него, чтобы спасти своего шефа. Если же он намерен сбежать (а Савелий не сомневался в том, что на острове наверняка есть катер или, на худой конец, моторная лодка), тогда он никакой опасности для него не представляет: по‑хорошему, Савелий и так отпустил бы его восвояси. Но пока ясности нет, расслабляться было нельзя.
Если бы у Савелия на затылке были глаза, он увидел бы, как секретарь Велихова, сжав дрожащие от страха губы, целится ему в спину из автомата…
Однако обладавший Космическим Знанием Бешеный не был обычным человеком: его, экстраординарные способности помогали ему выходить и не из таких ситуаций. Он, конечно, не видел, что происходит у него за спиной, но почувствовал некие волны животного страха, исходящие от секретаря. Он безошибочно определил тот самый» миг. когда парень все‑таки решился выстрелить ему в спину.
Бешеный опередил его на доли секунды:
– Огонь! – громко приказал он по‑русски и одновременно метнулся под ноги секретарю.
Тот нервно дернулся от столь неожиданного выкрика и машинально нажал на спусковой крючок автомата. Он наверняка прошил бы очередью Велихова, если бы Бешеный не сбил неумелого стрелка с ног – дуло автомата задралось вверх, и все пули ушли в потолок, начертив на нем замысловатый узор.
Отобрать оружие у совершенно раздавленного животным страхом человека не стоило никакого труда: Бешеный просто выдернул автомат из рук секретаря, затем ткнул его в лоб ладонью, и тот плюхнулся задницей на пол рядом с неподвижным телом своего шефа.
Застыв, словно статуя, секретарь сидел и затравленно смотрел немигающими глазами, переводя взгляд с Савелия на тело Велихова.
– Что с ним? – наконец спросил он по‑английски, кивнув на банкира. – Жив?
– Да, к сожалению, – нехотя ответил Савелий, – хотя я уверен, что от таких, как он, мир надо избавлять слишком много подобные ему негодяи несут в себе зла.
– По‑вашему, он не сделал за свою жизнь ничего хорошего? – в отчаянии от страха: «погибать так с музыкой», пролепетал секретарь. – Господин Велихов создал несколько благотворительных фондов, давал много денег на культуру, на разные премии, благодаря ему в Россию шли большие инвестиции…
– Такие, как он, всегда думали и думают только о себе. Его фонды лишь изобретательное рекламное прикрытие его махинаций. По его приказам погибло множество людей! И никакие деньги – слышишь ты, козявка, никакие! – не смогут вернуть им жизнь. А скольких людей он обрек на нищенское существование?
– Что вы намерены делать? – Секретаря снова охватил животный страх за свою жизнь, и он проклинал себя за свой длинный язык: и дернул же его черт…
– У вас есть связь? – вместо ответа спросил Савелий.
– Конечно. У нас есть все! – обрадованно встрепенулся секретарь. – Спутниковый телефон, Интернет, телекс… Что вас интересует?
– Где телефон? – спросил Савелий.
– Там. – Секретарь махнул рукой в глубь первого этажа.
– Пошли туда! – приказал Савелий и кивнул на тело хозяина. – Хватай его за ноги!
Они подняли тело Велихова и потащили в указанную секретарем комнату.
Она была оснащена превосходно: стойка с несколькими мониторами, по экранам которых беспрерывно текли котировки акций ведущих фондовых бирж мира, современный компьютер со встроенной спутниковой приставкой для выхода во всемирную компьютерную сеть и Интернет, мощный спутниковый телефон. Здесь действительно было все, чтобы делать бизнес, не выходя из дома.
Савелий взял телефон и набрал код Москвы.
Там была поздняя ночь, но Савелий был уверен, что генерал Богомолов (а он звонил именно ему) еще не спит.
– Богомолов слушает, – раздался усталый голос генерала.
Его было настолько хорошо слышно, что казалось, он находится где‑то неподалеку, на этом же острове. Дорогая, под сотню тысяч долларов, модель спутникового телефона вполне оправдывала свою цену.
– Константин Иванович, это я, – сказал Савелий, – извините, что так поздно, но дело не терпит отлагательства.
– Да, конечно, – генерал, кажется, совсем не удивился звонку, – говори.
– Я сейчас в гостях у Аркадия Романовича Велихова… – Савелий улыбнулся, представив удивленное лицо Богомолова, – и мне думается, точнее, я просто уверен, что он не прочь разместить свои средства в России. Вот я и звоню, чтобы уточнить, куда ему перевести деньги?
– Извини, крестник, это что, шутка? Но до первого апреля вроде как далековато. – В голосе генерала явно проскользнули недовольные нотки.
– О чем вы, Константин Иванович? – насторожился Савелий: генерал Богомолов никогда еще с ним не разговаривал таким тоном.
– Ты действительно не понимаешь?
– Чего не понимаю? – спросил Савелий, не скрывая раздражения.
– Аркадий Романович Велихов только что избран депутатом Госдумы! – пояснил Богомолов и, помолчав, спросил: – Что там у тебя происходит, крестник?
Савелия осенило.
– Минуту, Константин Иванович! – воскликнул он, положил трубку на стол и бросился к лежащему на полу телу.
Савелий разбинтовал голову Велихова, ‑и перед ним предстало лицо, сплошь покрытое синяками. Оно напоминало лицо банкира, и Савелию на миг пришла в голову мысль, что с ним кто‑то сыграл очень злую шутку, но тут раздался голос секретаря, который, упав на колени, уставился на лицо лежащего.
– Боже мой, кто этот человек? А где мой хозяин? – Он еще больше испугался, и его испуг и недоумение были совершенно искренними.
Бешеный внимательно осмотрел лицо и сразу же обнаружил на нем следы швов, по‑видимому, от пластической операции. Он покачал головой: надо же так опростоволоситься, потом встал, взял трубку со стола:
– Я ошибся, Константин Иванович, это не Велихов! – виновато проговорил он.
– Ты где, крестник?
– На Филиппинах…
– Ничего себе! – Генерал даже присвистнул. – И каким же ветром тебя туда занесло?
– Извините, Константин Иванович, я вам перезвоню… – ответил Савелий и положил трубку.
Он склонился над неподвижным телом «банкира» и, подняв его правую руку, на мизинце разглядел наколотые три точки. Это был знак Великого Ордена! Потом еще раз внимательно взглянул на обезображенное операцией лицо и вдруг оторопел, различив каким‑то шестым чувством своего давнего «знакомого» Аркадия Рассказова!
Савелий невольно усмехнулся, подумав: «Надо же, ловил одну акулу, а поймал другую, хотя, конечно же, и не такого размера, как сам банкир. До чего же ты докатился, господин Рассказов, если тебе пришлось поменять свое лицо на лицо этого стервятника? Интересно, чья это была идея, превратить тебя в Велихова, – твоя или его? Конечно, было бы полезно послушать самого Аркадия Романовича, но и твой рассказ, господин Рассказов, тоже наверняка будет любопытным..,»
…В Марселе Аркадия Сергеевича Рассказова встречал Милан Дворжак, который вручил ему чек на пять миллионов долларов: к тому времени Тим Рот уже получил информацию о том, что сотрудники ФСБ сумели обезвредить в ГУМе подготовленный Рассказовым заряд. Агент Десятого члена Великого Магистрата сообщил, что ему не удалось выяснить подробности, поскольку человек, предотвративший взрыв ГУМа, настолько засекречен, что попытки разузнать о нем едва не закончились его собственным провалом. Правда, совершенно случайно ему стало известно прозвище этого человека – Бешеный. Анализ информации привел тайного агента Тима Рота к твердому убеждению, что Бешеный не является сотрудником ФСБ. Единственное, что он обещал, – попытаться достать его изображение.
Взвесив все обстоятельства, Тим Рот понял, что вины Рассказова в провале операции нет, а потому приказал выплатить ему обещанные пять миллионов. Он также сообщил Рассказову, что Великий Магистр пока не принял положительного решения о его назначении Советником Великого Магистрата, однако и не отказал, что является хорошим знаком. Так что вопрос пока оставался открытым.
Уверенность Тима Рота особенно укрепилась после получения предварительных результатов выборов депутатов в Государственную Думу России. Мандаты российских парламентариев получили многие близкие ему люди, на которых он потратил немалые средства: Велихов, Долонович и еще несколько надежных людей из других фракций.
Немного заставили поволноваться выборы губернатора Московской области: в них было вбухано столько денег, что вполне хватило бы на выборы нескольких независимых депутатов.
Казалось, и губернатор Московской области будет таким, какой нужен Великому Ордену, но… В тот момент Тим Рот и получил сведения о первом заседании Госдумы и пошел на риск: не дожидаясь окончательного голосования, св