--------------------------------
<*> Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта N 18-29-16062 "Концепция правового обеспечения цифровизации сферы публичных финансов".
Кучеров Илья Ильич, заместитель директора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор.
Печегин Денис Андреевич, старший научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук.
В Российской Федерации криптовалюты до настоящего времени так и не обрели своего законного статуса, в связи с этим все еще сохраняется неопределенность относительно того, к какому виду имущества их следует относить и как легально использовать. Национальные регуляторы связывают использование криптовалют с наличием многочисленных рисков и склоняются к тому, чтобы относить криптовалюты к денежным суррогатам, что препятствует их легитимации. Между тем в мире насчитывается немало юрисдикций, в рамках которых по достоинству оценены преимущества современных финансовых технологий, что находит отражение в соответствующем правовом регулировании. Статья посвящена анализу современных зарубежных законодательных инициатив, направленных на создание правовых условий для формирования легального оборота криптовалют, обеспечения соблюдения антиотмывочных требований при совершении криптовалютных транзакций, налогообложения соответствующих доходов.
Ключевые слова: криптовалюта, токен, криптотовар, криптоактив, криптоценные бумаги, цифровая экономика, цифровизация, частные деньги, деньги, альтернативные платежные средства, средства платежа, легитимация, налогообложение, зарубежные страны.
On the Legitimation of Cryptocurrencies in Foreign Countries
I.I. Kucherov, D.A. Pechegin
Kucherov Ilya I., Deputy Director of the Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, LL.D., Professor.
Pechegin Denis A., Senior Research Scientist of the Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, PhD (Law).
In the Russian Federation, cryptocurrencies have not yet acquired their legal status, so there is still uncertainty about what type of property they should be classified as, and how to legally use them. National central banks associate the use of cryptocurrencies with the presence of numerous risks, and are inclined to classify cryptocurrencies as monetary surrogates, which prevents its legitimation. Meanwhile, there are many jurisdictions in the world that appreciate the advantages of modern financial technologies, which is reflected in the relevant legal regulation. The article is devoted to the analysis of modern foreign legislative initiatives aimed at creating legal conditions for the formation of legal turnover of cryptocurrencies, ensuring compliance with anti-money laundering requirements when making cryptocurrency transactions, and taxation of relevant income.
Key words: cryptocurrency, token, crypto commodity, crypto asset, crypto securities, digital economy, digitalization, private money, money, alternative means of payment, means of payment, legitimation, taxation, foreign countries.
Современные цифровые финансовые инструменты (криптовалюты, виртуальные деньги) так же, как и новые финансовые технологии (блокчейн, финтех, регтех и др.), по мере их распространения порождают многочисленные проблемы правоприменения, поэтому все чаще приковывают к себе внимание правоведов, что находит отражение в многочисленных работах по данной тематике <1>. В рамках данной статьи авторы поставили себе задачу проанализировать зарубежную практику легитимации криптовалют. В Российской Федерации криптовалюты до настоящего времени так и не обрели своего законного статуса, в связи с этим все еще сохраняется неопределенность относительно того, к какому виду имущества их следует относить и как позволительно легально использовать. Национальные регуляторы связывают использование криптовалют с наличием многочисленных рисков финансовой безопасности и склоняются к тому, чтобы относить криптовалюты к денежным суррогатам, что фактически препятствует их легитимации <2>. Между тем в мире насчитывается немало юрисдикций, в рамках которых по достоинству оценены преимущества современных финансовых технологий, что находит отражение в соответствующем правовом регулировании. Позволительно вести речь уже о наличии значительного опыта в деле узаконения криптовалют. В этой связи уместно обратиться к соответствующему опыту отдельных стран мира, в которых отмечаются различные законодательные инициативы и нормотворческие решения, направленные на создание правовых условий для формирования легального оборота криптовалют, обеспечения соблюдения антиотмывочных требований при совершении криптовалютных транзакций, налогообложения соответствующих доходов.
--------------------------------
<1> См., напр.: Кучеров И.И. Слагаемые финансовой безопасности и ее правовое обеспечение // Журнал российского права. 2017. N 6. С. 69 - 79; Кучеров И.И. Криптовалюта: идеи правовой идентификации и легитимации альтернативных платежных средств. М., 2018. 204 с.; Пашенцев Д.А. Российская законотворческая традиция перед вызовом цифровизации // Журнал российского права. 2019. N 2. С. 5 - 13; Печегин Д.А. Квалификация преступлений, связанных с использованием современных электронных сущностей: опыт Германии // Российский журнал правовых исследований. 2018. N 4. С. 120 - 124; Поветкина Н.А. Правовая форма интеграции информационных систем и информационных технологий в сферу публичных финансов // Журнал российского права. 2018. N 5. С. 96 - 112; Поветкина Н.А., Леднева Ю.В. "Финтех" и "регтех": границы правового регулирования // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2018. N 2. С. 47; Хабриева Т.Я., Черногор Н.Н. Право в условиях цифровой реальности // Журнал российского права. 2018. N 1. С. 85 - 102; и др.
<2> См. подр.: Криптобезопасность криптовалют / В.И. Глотов, Д.М. Михайлов. М., 2019. 116 с.
Одним из первых государств, фактически узаконивших платежную функцию криптовалют, является Япония. В 2017 г. в этой стране внесены изменения в банковское законодательство, а также законодательство, регулирующее сферу платежных услуг. В соответствии с ними Биткойн и альткоины не являются законными платежными средствами, т.е. валютой Японии или иностранного государства, но могут служить средством расчетов за товары и услуги, приобретаемые на площадках электронной торговли. В частности, криптовалюты определены как виртуальные валюты - представители имущественной ценности, которая может быть использована в качестве платы за покупку или аренду товаров или оказание услуг неустановленными лицами, которая может в том числе быть приобретена или продана неустановленным лицам и которая может быть передана через электронную систему обработки данных, либо имущественной ценности, которая может быть взаимно обменяна на стоимость имущества (покупка, аренда) с неопределенными лицами и может быть передана через электронную систему обработки данных. Одновременно определен правовой статус криптовалютных бирж, деятельность которых разрешена на основе специальных лицензий. Этим новым финансовым институтам вменяется в обязанность выполнять требования законодательства в области противодействия отмыванию средств в части контроля за транзакциями, идентификации их участников и т.д.
По прошествии двух лет обозначилась настоятельная потребность во внесении очередных изменений в соответствующее правовое регулирование. В целом основные подходы в части соответствующего правового регулирования остались неизменными, однако из-за наличия большого числа хакерских атак на криптовалютные биржи в Японии предусмотрены дополнительные меры, направленные на усиление контроля за криптовалютной сферой. В частности, в отношении криптовалюты теперь в законодательстве вместо термина "виртуальные валюты" предполагается использовать термин "виртуальные активы". Также внесены изменения в законодательство о финансовых инструментах и биржевых операциях, например, требования в части обеспечения справедливой эмиссии ценных бумаг и перевода финансовых инструментов и справедливого ценообразования последних впредь будут распространяться и на криптовалютные операции <3>.
--------------------------------
<3> URL: https://www.globallegalinsights.com/practice-areas/block-chain-laws-and-regulations/japan (дата обращения: 16.01.2020).
В мировой практике имеют место примеры, когда оборот криптовалют изначально был разрешен в рамках определенной локации. Так, в Швейцарии с 2016 г. в пределах города Цуг допускается использовать Биткойн, в том числе для оплаты государственных услуг. По прошествии трех лет Федеральный совет Швейцарии признал необходимым внести изменения в законодательство, которые бы позволили адаптировать "процессуальные инструменты судебных и административных органов, чтобы они также могли применяться к криптовалютам". В частности, предлагается узаконить использование технологии распределенного реестра в финансовой сфере (Distributed Ledger Technology) посредством позиционирования прав участников соответствующих систем в качестве цифровой альтернативы сертифицированным ценным бумагам. Одновременно предусмотрено введение специальных лицензий для финансовых институтов, осуществляющих операции с такими правами. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в законодательство вносятся лишь отдельные изменения, при этом не предусматривается установление какого-либо специального правового режима <4>.
--------------------------------
<4> URL: https://thelawreviews.co.uk/edition/the-virtual-currency-reg-ulation-review-edition-2/1197602/switzerland (дата обращения: 16.01.2020).
Легитимация криптовалютных транзакций в пределах определенной территории имеет место и в некоторых других странах. На сегодняшний день подобный вариант правового регулирования установился в Республике Беларусь и предусматривает задействование Парка высоких технологий, функционирующего на основе принципа экстерриториальности. Так, согласно п. 2 Декрета Президента Республики Беларусь от 21 декабря 2017 г. N 8 "О развитии цифровой экономики" <5> физические лица вправе владеть цифровыми знаками (токенами) и совершать с ними такие операции, как майнинг, хранение в виртуальных кошельках, обмен одних цифровых знаков на другие, приобретать и отчуждать их за белорусские рубли, иностранную валюту, электронные деньги, а также дарить и завещать. В свою очередь юридическим лицам предоставлено право владеть цифровыми знаками и через резидента Парка высоких технологий создавать и размещать собственные токены в Республике Беларусь и за рубежом, хранить токены в виртуальных кошельках. Кроме того, им предоставлено право через операторов криптоплатформ, операторов обмена криптовалют, иных резидентов Парка высоких технологий, осуществляющих соответствующий вид деятельности, приобретать, отчуждать токены, совершать с ними иные сделки (операции). Совершение последних связывается с моментом отражения подтвержденной операции по передаче цифрового знака адресату в реестре блоков транзакций (блокчейне), иной распределенной информационной системе согласно действующим в них правилам (протоколам).
--------------------------------
<5> URL: https://president.gov.by/ru/official_documents_ru/view/dekret-8-ot-21-dekabrja-2017-g-17716/ (дата обращения: 27.03.2018).
С 1 января 2020 г. в Германии вступили в силу изменения к банковскому законодательству, обусловленные имплементацией требований, содержащихся в 5-й Директиве Европейского союза о противодействии отмыванию денежных средств <6>. В соответствии с ними криптоактивы категорированы как "финансовый инструмент" определенного вида, являющего собой цифровое представление стоимости, которая не эмитируется и не гарантируется Центральным банком Германии или государственным органом и которая не имеет правового статуса валюты или иностранной валюты, но которая на основе соглашения или практики принимается физическими или юридическими лицами в качестве платежного средства или средства обмена или используется в инвестиционных целях и которая передается, хранится и торгуется в электронном виде <7>. Фактически в этой стране криптовалюта позиционируется как эквивалент законных платежных средств, а криптовалютные транзакции рассматриваются как основанный на договоре альтернативный способ оплаты. Вместе с тем незыблемым остается положение, в соответствии с которым законными платежными средствами являются исключительно банкноты и монета, выпускаемые в обращение Европейским центральным банком. В целях легитимации операций с криптовалютой установлен новый вид финансовых услуг, заключающийся в хранении, администрировании и защите криптоактивов или частных криптографических ключей, используемых для хранения, передачи криптоактивов (crypto custody business). Оказание подобных услуг предполагает наличие у финансового института соответствующего вида лицензии <8>.
--------------------------------
<6> URL: https://dipbt.bundestag.de/extrakt/ba/WP19/2517/251728.html (дата обращения: 16.01.2020).
<7> URL: https://www.jdsupra.com/legalnews/germany-regu-lates-cryptoassets-20926/ (дата обращения: 16.01.2020).
<8> URL: https://www.bafin.de/DE/Aufsicht/BankenFinanzdienstleister/Zulassung/Kryptoverwahrgeschaeft/kryptoverwahrgeschaeft_node.html (дата обращения: 16.01.2020).
В интересующей нас связи обращает на себя внимание законопроект о криптоактивах, находящийся на рассмотрении Конгресса США. Предлагаемый в нем подход исходит из возможности подразделения всех криптоактивов на три категории, включая криптовалюты, так называемые криптотовары и криптобумаги (ценные бумаги). При этом криптовалюта (cryptocurrency) определяется как выражение валюты Соединенных Штатов или синтетических деривативов, опирающихся на блокчейн или децентрализованную криптографическую технологию. В ее составе обособляются криптовалюты, которые являются резервными цифровыми активами, полностью обеспеченными на корреспондентском банковском счете (stablecoins), а также синтетические деривативы, определяемые децентрализованными "свидетелями-наблюдателями" (decentralized oracle) или смарт-контрактами и обеспеченные криптотоварами, другими криптовалютами или криптоценными бумагами. Для каждой категории криптоактивов предусмотрен отдельный правовой режим, и свои уполномоченные органы - крипторегуляторы <9>. Последние должны определить исчерпывающий набор федеральных лицензий, сертификатов или регистраций, позволяющих осуществлять выпуск и торговлю криптоактивами. Предполагается установление правил, аналогичных тем, которые установлены для традиционных финансовых учреждений, определяющих порядок осуществления контроля за криптовалютными транзакциями.
--------------------------------
<9> URL: https://www.globallegalinsights.com/practice-areas/block-chain-laws-and-regulations/usa (дата обращения: 16.01.2020).
Из предыдущего изложения следует, что соответствующие нормотворческие решения преимущественно направлены на "встраивание" криптовалютных операций в систему финансовых услуг и на обеспечение соблюдения антиотмывочных требований. В данном случае также показательным является опыт Австралии. В этом государстве с 2017 г. криптовалюта признана средством обмена для целей законодательства против отмывания денежных средств (Anti-Money Laundering and Counter-Terrorism Financing Amendment Act 2017). Однако следует обратить внимание и на налогово-правовые аспекты рассматриваемой темы.
На официальном сайте Налоговой службы Австралии приведен документ, именуемый "Налоговый режим криптовалют", содержащий обстоятельное изложение вопросов налогообложения криптовалютных транзакций <10>. Из его содержания следует, что криптовалюта не является законным платежным средством и не относится к иностранной валюте, не является товаром или услугой, а составляет нематериальный актив, использование которого может сопровождаться получением дохода, подлежащего налогообложению. В связи с этим налогоплательщики обязаны сохранять информацию и электронные документы обо всех криптовалютных транзакциях, которая необходима при составлении налоговой декларации, включая сведения о времени их совершения, целях, виде и количестве использованной криптовалюты, эквиваленте в национальной валюте. Криптовалютные транзакции в зависимости от цели, преследуемой субъектом, их совершающим, могут иметь личный, деловой или биржевой характер. Соответственно, может различаться и порядок их налогообложения, в частности, использование криптовалюты в течение короткого периода времени для приобретения предметов личного пользования или потребления не подпадает под налогообложение. Напротив, если криптовалюта приобретена в инвестиционных целях, а затем продана по более высокой цене, могут возникнуть обязанности по уплате налога на прирост капитала. Уплата налога на прибыль связывается с осуществлением транзакций в коммерческих целях, включая продажу криптовалюты, ее обмен на другую криптовалюту, конвертацию криптовалюты в национальную или иностранную валюту, использование криптовалюты в качестве средства обмена на товары или услуги. При этом во внимание принимается рыночная стоимость криптовалют на "авторитетных цифровых валютных биржах", выраженная в австралийских долларах.
--------------------------------
<10> URL: https://www.ato.gov.au/general/gen/tax-treatment-of-crypto-currencies-in-australia---specifically-bitcoin/ (дата обращения: 16.01.2020).
Примечательно, что для целей налогообложения может быть принят во внимание факт утраты капитала, возникший в результате утраты налогоплательщиком закрытого ключа от криптовалютного кошелька. Для этого должна быть представлена и подтверждена информация об обстоятельствах приобретения криптовалюты и утраты закрытого ключа, включая адрес кошелька, к которому относится закрытый ключ, количество криптовалюты на нем и ее стоимость в национальной валюте, обстоятельства использования кошелька и хранения ключа и т.д.
В указанном документе содержатся и иные значимые разъяснения относительного налогообложения криптовалютных транзакций. В частности, оговорено, что приобретение криптовалюты в результате возникновения новой ветви одного и того же блокчейна (fork) не влечет налоговых последствий, но лишь до момента, пока приобретенная таким образом криптовалюта не будет реализована за национальную валюту.
Отдельные элементы легитимации криптовалют обнаруживаются и в законодательстве ряда других стран. В этой связи можно упомянуть такие юрисдикции, как Ангилья (в отношении токенов, которые не считаются ценными бумагами), Бермудские острова, Гибралтар (в отношении услуг DLT, с официально регулируемыми блокчейн-биржами), Индонезия (в отношении признания криптовалют в качестве товаров, которые могут подлежать фьючерсной торговле), Мальта, Маврикий (в отношении услуг по обеспечению безопасности криптовалютных транзакций), Мексика, Сингапур (в отношении платежных услуг с использованием криптовалют).
Все вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что риски, которые связывают с использованием криптовалют, не являются исключительными и не могут служить непреодолимым препятствием для легитимации последних. Тем более что использование законных платежных средств и традиционных финансовых инструментов также не лишено проблем. По мнению авторов, взвешенные правовые решения позволяют создать легальное правовое поле для использования криптовалют, гармонично встроить криптовалютные сегменты в национальные финансовые системы, что в свою очередь создаст условия для обеспечения соблюдения антиотмывочных стандартов и справедливого налогообложения, обеспечит должную защиту интересов и прав участников криптовалютных транзакций.
Литература
1. Институты финансовой безопасности: монография / ответственные редакторы И.И. Кучеров, Н.А. Поветкина. Москва: ИНФРА-М, 2017. 246 с.
2. Криптобезопасность криптовалют / В.И. Глотов, Д.М. Михайлов. Москва, 2019. 116 с.
3. Кучеров И.И. Криптовалюта: идеи правовой идентификации и легитимации альтернативных платежных средств: монография / И.И. Кучеров. Москва: Центр ЮрИнфоР, 2018. 204 с.
4. Кучеров И.И. Слагаемые финансовой безопасности и ее правовое обеспечение / И.И. Кучеров // Журнал российского права. 2017. N 6. С. 69 - 79.
5. Пашенцев Д.А. Российская законотворческая традиция перед вызовом цифровизации / Д.А. Пашенцев // Журнал российского права. 2019. N 2. С. 5 - 13.
6. Печегин Д.А. Квалификация преступлений, связанных с использованием современных электронных сущностей: опыт Германии / Д.А. Печегин // Российский журнал правовых исследований. 2018. N 4. С. 120 - 124.
7. Поветкина Н.А. "Финтех" и "регтех": границы правового регулирования / Н.А. Поветкина, Ю.В. Леднева // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2018. N 2. С. 46 - 67.
8. Поветкина Н.А. Правовая форма интеграции информационных систем и информационных технологий в сферу публичных финансов / Н.А. Поветкина // Журнал российского права. 2018. N 5. С. 96 - 112.
9. Хабриева Т.Я. Право в условиях цифровой реальности / Т.Я. Хабриева, Н.Н. Черногор // Журнал российского права. 2018. N 1. С. 85 - 102.
Подписано в печать
30.03.2020