На берегу залива Голуэй в устье реки Корриб плотно стояли двухэтажные каменные дома. Вроде бы все они были как один, но вроде и нет. Разумеется, как принято в Ирландии, все дома были разного цвета: синий, серый, желтый, голубой, белый, фиолетовый. Я расскажу вам историю одной волшебницы, что проживала в одном из этих домов. Ее звали Мюрин Белл.
Все знали эту девушку, потому что уже несколько поколений ее семья занималась продажей цветов. Никто не мог соперничать с «Цветочной лавкой мадам Белл», ибо только их цветы могли не увядать неделями, а то и месяцами. В городе Голуэй никто не смел открывать свой цветочный магазин, а если и случалось такое, то туда никто и не заглядывал.
Семья Белл была довольно богата, но жила скромно. Их дом отличался тем, что был насыщенного красного цвета, на нем висела желтая вывеска с названием магазина, а на окнах цвел красивейший палисадник.
Родители Мюрин, Лиан и Ормонд, любили путешествовать. Состояние позволяло. Однако они перестали брать с собой дочь, когда той исполнилось одиннадцать лет. До рождения дочери они предпочитали опасные путешествия: преодолеть снежную гору, перейти пустыню, изучить древние пещеры. С маленькой дочкой им пришлось от всего этого отказаться. Но с тех пор, как ей стукнуло одиннадцать, родители оставляли Мюрин за старшую, а сами все чаще и чаще отправлялись в далекие и опасные путешествия.
Время шло неумолимо. Мюрин, которой уже было шестнадцать лет, истосковалась по родительской ласке. Да, каждый раз, вернувшись из очередного путешествия, они дарили девочке сувенир, и это было мило, но дочь нуждалась в другом…
Однажды поздно вечером Лиан и Ормонд ушли на деловую встречу. Мюрин закрыла магазин и пошла в папин кабинет, где она любила рассматривать привезенные им старинные вещи и артефакты. Чаще всего это были статуэтки, загадочные зелья, предметы, наделенные волшебной силой. Все это отец запрещал ей трогать, но разве возможно утаить что-то от ребенка, которому скучно?
Когда Мюрин увидела холст, торчащий из большого мешка, где таких был не один десяток, она вытащила его и рассмотрела. Было в нем что-то манящее. Так и хотелось на нем порисовать. Девочка порылась в мешке и нашла там исцарапанную кисточку. На ней словно оставили метки.
Почему-то Мюрин поняла, что краски ей не понадобятся. Она растянула холст на отцовском столе и, не задумываясь, начала рисовать свое сердце.
Некоторое время Лиан и Ормонд постучались в дом в ожидании, когда же им откроют дверь. Через несколько минут они уже начали волноваться и, оглядевшись на улице, чтобы не было свидетелей, открыли дверь при помощи магии. Они кинулись искать дочь, но ее нигде не было. Странно, ведь дверь была заперта изнутри!
Применив волшебство, Ормонд напал на след. Он вел мужчину в его кабинет. Отец понял, что в последний раз Мюрин была именно здесь. Вдруг Ормонд услышал плач. Он подошел к столу и увидел на холсте свою дочь. Она была заточена в картине, словно пленник. Мужчина высвободил девочку, а мешок с холстами и кисточкой спрятал, наложив скрывающее заклинание.
Прошло еще несколько лет. Мюрин была не замужем, а ее родители пропадали в путешествиях месяцами. Это был один из первых дней осени, когда Мюрин с присущей ей грацией трудилась над ленточками, которым было суждено украсить дивный букет из герберы, ириса, эвкалипта и статицы. Мужчина, для которого девушка собирала букет, смотрел на Мюрин с симпатией и вскоре предложил ей сходить с ним на свидание.
Как и все предыдущие свидания Мюрин, оно закончилось быстро. Было абсолютно непонятно, что именно отталкивало от нее мужчин: то ли хмурость, то ли отстраненность от мира, то ли отсутствие интересов в жизни. В общем, мужчины ничего в ней не могли разглядеть.
Мистер Хьюз показался девушке очень привлекательным — как внешне, так и внутренне. Он был обходителен, вежлив, умен. Его улыбка вызывала приятное смущение и очарование. В этот раз Мюрин почувствовала болезненный укол в груди, с которым, вернувшись домой, она бродила по комнатам. Она останавливалась около окон и стояла перед ними по несколько минут.
Неожиданный шум заставил ее оглянуться. Что-то в шкафу пыталось выбраться наружу. Мюрин взмахнула палочкой, и дверцы шкафа открылись. На полке среди чайных сервизов тряслась белая кружечка. Спустя несколько мгновений она подпрыгнула и разбилась. После случилось невероятное.
Осколки превратились в маленькие лоскуты и быстро увеличились в размере. Мюрин не испытала страха. Ее сердце даже не екнуло, когда все произошло. Спустя еще немного времени перед ней в воздухе вальяжно плавало полотно, в котором она однажды была заточена. Девушка взмахнула палочкой и отправила его в свою комнату, где сделала для полотна раму, после чего повесила пустую картину на стену.
В какой-то момент Мюрин поняла, как сильно она зла на мужчин, которые не считали ее привлекательной и не видели в ней ничего особенного. С каждой секундой злость закипала в ней, словно в котле. Волосы девушки чернели на глазах, губы наливались алым цветом в точности под цвет ее новых глаз. Когда ее преображение закончилось, Мюрин потеряла самообладание. Происходящее пронеслось, как сон. Спустившись в лавку, она взяла самую красивую розу, прошептала заклинание, и всего на несколько секунд бутон обволокло дымкой. В следующее мгновение Мюрин отдала эту розу мистеру Хьюзу… Тот некоторое время наслаждался ароматом, а потом — снова провал… И не успела она опомниться, как увидела перед собой мистера Хьюза, целующего ее белоснежную шею. Сначала Мюрин не поняла, где находится, но быстро узнала стены своей комнаты. И тут ей на глаза попалась пустая картина, которая словно призывала девушку совершить страшное.
Мюрин вручила кавалеру кисть, подвела к полотну и шепнула ему на ухо очень нежно: «Нарисуй мне свое сердце». Без памяти влюбленный мистер Хьюз повиновался и сделал, как та приказала.
Очень скоро мужчина оказался внутри картины. Напуганный до полусмерти, он не понимал, что ему делать и как выбраться. Со временем он осознал, что не испытывает чувства голода, ему не хочется пить, ему не холодно и не жарко.
За долгие годы та же участь постигла многих мужчин. Все они отвергали настоящую Мюрин, все бесповоротно влюблялись в ту, в которую она перевоплощалась, приходя в неистовый гнев и отчаяние.
Когда Мюрин стала очень старой, пришел день, когда она почувствовала, что сердце ее скоро остановится. Она подошла к своим возлюбленным и сказала, что сегодня все они окажутся на свободе, если догадаются, как покинуть дом. Как только Мюрин заколдовала его, она сделалась невидимой, а мужчины покинули картину. Пока те пытались разгадать загадку старой ведьмы, ломясь во все двери и окна, та спокойно рисовала на полотне себя. Там она была молодой, в красивой одежде, восседающей на троне среди виноградных кустов, наполненных графинов и тарелок с едой.
В конце концов никто из мужчин не смог найти выход из дома, в котором не было ни еды, ни воды. Им ничего не оставалось, как вернуться в картину изобилия — или же умереть.
Спустя несколько месяцев волшебники прослышали о доме, в который нельзя было войти. Под покровом ночи они проникли внутрь при помощи сильной магии и нашли заколдованную картину. Как те ни старались, освободить пленников им не удалось. Картину забрали и после долгих раздумий поместили в школу магии, где учились дети. Там Мюрин было некого околдовывать, да и не могла она уже, ибо манящие чары полотна были хоть и не разрушены, но уж точно заблокированы.