Когда сексуальный рыжеволосый Коннер Вест приходит в клуб Андеграунд, охотничью площадку Тайного общества вампиров, он надеется заняться любовью чтобы отвлечься в годовщину смерти любимой.
Коннер не понимает, что встречал Бренди раньше - и что она хочет отомстить ему за обращение в вампира. Но для успеха её плана она сначала не будет сдерживать свои пикантные желания к этому вампиру...
Глава 1
Это был вечный ад.
Особенно прошлая неделя.
Прогуливаясь по темным улицам, Коннер Вест вдыхал ароматы города: бензин и масло доносились от асфальта; дым костра и аромат жареного мяса из обветшалых кирпичных зданий.
Проходя мимо людей, он мог чувствовать запах цветочных духов, мускуса и сладкий, медный запах крови.
Он мог долететь до места назначения.
Буквально.
Или воспользоваться метро.
Но наступила ночь, без следов звезд или луны, так что темнота соответствовала его настроению.
Подходила ему.
Может пришло время покинуть город,двигаться дальше,как он делал много раз.
Но у него были друзья здесь, в Зантраксе, люди, которые могли посочувствовать в его ситуации.
Его темп ускорился по мере приближения к центру города.
Может Джулиан будет в клубе Андеграунд.
Никто не осознавал чуство вины, так как Джулиан.
И Джулиан никогда не покинет Зантракс, пока смертный,за которого, он чуствует такую вину и ответственность, жив.
Но, наученный горьким опытом, Коннер знал, что смертные не живут очень долго, особенно если связываются с вампирами.
Именно поэтому, он ушел от нее несколько дней назад.
Он остановился у тратура, в том самом месте, где он спас ее, застрявшую каблуком в канализационной решетке.
Она вознаградила его героизм поцелуем.
Он оболизнул губы, еще ощущая ее... острую сладость, которая была какой-то знакомой.
Не то, чтобы все люди были одинаковы на вкус.
Миранда не была.
Она была причиной тому, почему он оставил невинных смертных на улице.
Теперь он был далек от этих милых молодежных штучек.
Тогда, она должна была обыграть это по другому.
Она должна была показать ему, кем она теперь стала; кого он из нее сделал.
Нежить.
И чертовски ожесточенную из-за этого.
На столько ожесточенную, что ей понадобилось уничтожить мужчину, который уничтожил жизнь, которую она знала.
Не смотря на плотность толпы и громкость музыки,и разговоры, она почуствовала тот момент,когда он вошел в Клуб Андеграунд.
Ее кожу начало покалывать и нос поморщился, когда она уловила его запах.
Ее запах.
Даже сейчас, спустя все эти годы, он по-прежнему пах, как она, как кровь, которую он у нее украл.
Кровь, которую она хотела бы вернуть.
Она развернулась на своем барном стуле и начала сканировать посетителей клуба в поисках его лица.
Толпа расступилась перед ним.
Женщины смотрели на него с благоговением, мужчины с завистью.
Дьявольский человек.
Со своими золотыми волосами и пронзительно голубыми глазами он был больше похож на ангела, чем на дьявола.
Но она знала правду, потому что это он отправил ее в Ад.
Он остановился,до того, как приблизился к ней и повернул свое длинное, худое тело к кабинке в темном углу клуба.
Люди, которые стояли, потому что некуда было сесть, закрывали ей обзор и она не видела к кому он присоедился.
Но ей было безразлично с кем он сейчас.....потому, что скоро он будет с ней.
- Он этого не стоит-, предположил женский голос.
Брэнди, как она называла себя теперь, взглянула на черноволосую женщину, сидевшую рядом с ней.
- Ты это лично проверяла? - спросила она со вспышкой эмоций, которыую она отказывалась признавать как ревность.
Это было просто раздражение....что кто-то может сорвать план, на разработку которого она потратила годы.
Женщина покачала головой.
- Не в этом смысле.
Лучше знать, чем играть с огнем.
Брэнди этого не знала...пока не стало слишком поздно.
- Он настолько горячь?-
- Он настолько опасен,- сказала женщина, наклонившись ближе, как будто она боялась, что он их подслушает, хотя он находился в другом конце помещения.
- Он безрассуден и неосторожен.
Мужчины,подобные ему подвергают всех нас опасности.
Нас...
Теперь она была одной из них, одной из Тайного Общества Вампиров - тайну, за которую они убьют, чтобы сохранить.
Она опять оглядела клуб.
Не все посетители были вампирами или другими созданиями ночи.
Некоторые смертные посещали клуб, ради острых ощущений, потому что они подозревали о секрете.
Но они до конца не понимали; что они не смогут узнать секрет и продолжить жить.
Не по этой ли причине, он убил ее, ну или пытался? Потому, что он подозревал, что она поняла чем он был...
Но она не знала, пока не стало слишком поздно...пока она не стала тем, чем он был.
- Небольшая опасность, может быть захватывающей-, сказала она другой женщине, соскользнув со своего стула, особенно когда в опасности находился он один.
Не она.
Длинные пальцы сомкнулись на ее руке.
- Будь осторожна.
Она похлопала по другой руке женщины.
Они не были друзьями; Брэнди не находилась в Зантраксе, настолько долго, чтобы завести друзей.
Не то, чтобы у нее их вообще не было.
Она оставила своих друзей позади, в своей смертной жизни; сейчас они, скорее всего, уже все мертвы.
По естественным причинам.
- Я ценю ваше беспокойство...
- Но ты не собираешься прислушиваться.
Она ждала слишком долго, потратив годы, разыскивая его в каждом подпольном клубе по всему миру, так что теперь она может, наконец, осуществить свою месть.
- Нет.
Воздух в переполненном клубе вибрировал от волнения.
Коннер чуствовал эту вибрацию в своих венах, качающую горячо и быстро его кровь.
Он не мог впомнить, когда в последний раз он был так чуствителен - так ощущал чуство ожидания.
Что-то произойдет сегодня - что-то, что изменит все.
- С тобой все в порядке?- спросил Джулиан.
Коннер увидел озабоченность на лице своего друга.
- Я в порядке...- Но он не был в порядке.
Он не мог припомнить, на протяжении скольких лет, он не был в порядке, но для себя он решил никогда не показывать свое беспокойство или свою вину.
Он не мог позволить себе даже намека на уязвимость, так как уязвимость в этом обществе, верный признак слабости.
А слабые не выживают.
Коннер повернулся к толпе и просканировал лица, в поисках источника возбуждения, которое ощущалось в воздухе, как басы в музыке.
И он нашел ее.
Он заметил ее в ту самую минуту, как только ступил в Клуб Андеграунд, его взгляд автоматически обратился к блеску ее глянцевых рыжих волос.
Но в тот момент Джулиан махнул ему рукой из кабинки, раньше, чем он смог приблизиться к ней.
Сейчас она приближалась к нему с сексуольной, покачивающей бедрами походкой, заставившей его тело напречся от желания....и ожидания.
Черный атлас, в форме платья без брителек, облигал каждую округлость ее тела.
Его дыхание стало прирывистым.
Джулиан присвистнул.
- А вот и неприятности.
Коннер усмехнулся.
- Черт, да...
- Тебе не нужны дополнительные проблемы, мой друг.
Он нуждается в том, чтобы забыть проблеммы, которые он себе уже нажил.
А занятие любовью с женщиной, как она, возможно,заставит его забыть свое имя не говоря уже о его прошлых ошибках.
Этой ночью, больше, чем в любую другую ночь, ему необходимо забыть...даже рискуя наделать дополнительных ошибок.
- А она...?
- Одна из нас?- спросил Джулиан.
- Она говорила с Ингрид у бара.
Ингрид никогда не говорила со смертными.
Черт, она не стала бы разговаривать даже с вампирами, которе якшаются со смертными.
- Коннер,-хриплый женский голос прошептал его имя.
Она склонилась над столом, демонстрируя дразнящую ложбинку между ее полных грудей, обтянутых лифом черного атласного платья.
Сожаление мелькнуло на его лице.
Если бы она была одной из них, Ингрид, сказала бы ей кем он был и что натварил.
Так зачем же она подошла к нему. Когда она наклонилась ближе....он готовился к пощечине или чему-то более худшему.
Ее теплое дыхание на его шее, она шепнула:
- Я хочу...потанцевать...с тобой.
Его тело напряглось.
Возможно он только вообразил себе, наводящий на размышления акцент, которым она выделила слово танцевать.
Но он не вообразил притяжение, которое он почуствовал к этой красивой женщине.
-Как тебя зовут?
Ее губы сложились в сексуальной улыбке, чистого удовольствия.
- Брэнди.
-Брэнди?- Он подождал, но она не сказала ему своей фамилии, даже после того как он вопросительно приподнял бровь.
Вместо этого она потянулась к нему.
Ее длинные пальцы, с острыми красными ногтями, сомкнулись на его руке, и она потянула его, поднимая на ноги.
- Будь осторожен-, сказал Джулиан, но Коннер проигнорировал предупреждение своего друга, и последовал за ней, когда она повела его в темный угол переполненного танцпола.
Хриплое смешок, как мурлыканье опасной кошки, слитело с ее красных, блестящих губ, когда она повернулась и обняла его за плечи.
- Ты тоже никогда не прислушиваешься к советам.
- Тоже? Ингрид предупредила тебя, держаться от меня подальше,- предположил он.
Она кивнула и придвинулась ближе, ее бюст терся о его грудь.
- А когда люди говорят мне не делать что-то, это только еще больше заставляет меня хотеть сделать это...
Усмешка скривила его рот.
- Почему-то, мне кажется, что мы говорим не о танцах.
- Разве не это мы делаем? - спросила она, прижавшись своим телом к его.
Он проглатил стон, снова не желая проявить свою уязвимость или слабость.
Что-то в этой женщине, не смотря на ее дерзость, обращенную к нему, пробуждало глубинную притягательность и эмоции, которые он не ощущал на протяжении десятилетий.
Полвека, если быть точным.
- Здесь музыка,- отметил он, перекрикивая дымный бас и хриплый голос певца.
- А ты не делаешь другие вещи под музыку?- спросила она сексуально выгнув бровь.
Как и ее сияющие волосы, ее глаза засияли в спышке света от страбоскопа.
Зеленые с вкраплениями золота или серебра,которое сияло.
- Ты действительно не прислушиваешься к советам,- размышлял он вслух, одновременно расслабившийся и заинтригованный.
- Я уверен, что Ингрид рассказала тебе все обо мне-все о тех плохих вещах, которые я совершил.
Она улыбнулась и снова хихикнула, ее бюст покачивался напротив его груди.
- Я знаю какие плохие вещи ты совершал,- призналась она.
- Ты был очень непослушным, Коннер Вест.
Может быть, пора, наконец, кому-то наказать тебя.
Плоть у основания его шеи горела, и не только потому, что ее ногти слегка каснулись кожи.
Джулиан был прав предупреждая его об этой женщине; она определенно сулила неприятности.
Но прошло уже пол века с тех пор, как он попадал в неприятности, с которыми не мог справиться.
Человек был счастливчиком, или в его случае несчастным, сойдясь с ним в поединке только однажды.
Встревоженные тем, что он уже знал ответ, он спросил:
- А ты та, кто, наконец, воздаст мне по заслугам?
Черт возьми, да...
-Я, и никто другой, пообещала ему Брэнди, когда прижалась еще плотнее... так, что даже не осталось пространства, отделяющего ее плоть от тугой твердости его тела.
Ее пульс сначала ускорился, а потом помчался с бешанной скоростью от волнения...и притяжения.
Она слишьком упорно трудилась для этого, слишком долго ждала, чтобы быть отвлеченной от ее миссии...даже им.
Особенно им.
Жар проник через его сшитые на заказ костюм и рубашку, и ее кожа накалялась, пока не вспыхнула.
От желания?
Она сделала вдох, готовя себя к противостоянию его сексуольному-как-ад обаянию.
Его голубые глаза вспыхнули обаятельно и зло, его улыбка растянулась, демонстрируя ямочки на его щеках.
Боже, он был красив - безумно несправедливо красив.
Он двигался,скользя своим бедром между ее ног.
Ее юбка задралась, но она об этом не беспокоилась.
Она не беспокоилась ни о чем, кроме давления нарастающего в ней.
Она была близка...слишком близка к своей цели, к мести...
Она не могла - она не будет - думать о чем-то другом, кроме этого.
Но она могла думать только о нем, о впечатляющей эрекции, давящей на ее живот, когда его нога снова двигалась, скользя между ее бедрами...вперед и назад через жар в ее трусиках.
Ее ноги оторвались от пола, так что ей пришлось повиснуть на нем, ее руки крепче обвили его плечи.
Ее ногти запутались в шелковистых завитках на его затылке.
Желание пробежало через нее, и она задохнулась от его интенсивности.
Ее соски набухли, и выделялись через атлас.
Шелковистая ткань ласкала ее чуствительные точки,тогда как она хотела, чтобы это он ласкал их.
Ласкал ее...
Опусткая свою голову ближе к ней, ртом касаясь ее ухо, он прошептал:
- Ты такая горячая...
- Теперь я предупреждена, что ты можешь сжечь меня,- призналась она.
Это заставило его злой оскал вспыхнуть снова, открывая только слабый намек на его клык,в то время как его разрушительные голубые глаза мерцали с чуственной угрозой.
- Так значит ты не боишься играть с огнем?
Ее сердце ударялось о ребра, стуча тяжело и часто от страха.
Но она беспечно солгала:
- Я люблю играть - она притянула его тело, так, чтобы ее губы скользнули по его шее, а ее клыки только зацепили его кожу: - с огнем..
Он вздрогнул, но его руки сжали ее талию и он отодвинул ее от себя.
Ее ноги дрожали, когда они снова опустились на пол.
- Мы не можем,- сказал он, - не здесь...
Он наклонился ближе, его рот прижался к ее уху, его дыхание согревало ее кожу.
- Что если кто-нибудь увидит нас...
Вампир демонстрируший свои клыки на публике, рискует раскрыть секрет и понести наказание за такую откравенность.
Это наказание, как правило, смерть.
Если она сможет соблазнить его укусить ее на танцполе, она сможет покончить с этим здесь...
Быстро.
Пракитечески без ее участия.
Паника сдавила ее грудь, крадя у нее дыхание.
Она ждала пятьдесят лет не для того, чтобы сделать это быстро и почти без ее участия.
Она хотела мести - кровавой и мести - исполненной ей самой.
Он скользнул языком по мочке ее уха и затем прошептал:
- Идем со мной домой....
Она вздрогнула, помня последний раз, когда он произнес ей эти слова.
И так же, как в прошлый раз, она подняла глаза,чтобы встретить его взгляд и кивнула.
Он опустил голову и быстро коснулся своим ртом ее.
Но в этот момент она запустила свои пальцы назад, в его волосы, и притянула его обратно.
Она углубила поцелуй, крепче прижимаясь к его губам.
Улыбка слетела с его губ и он увеличил давление и раздвинул ее губы, чтобы протиснуться свой язык.
Он скользил языком то внутри, то снаружи ее рта, облизывая им ее нижнюю губу, ее язык, ее клыки...
И она была единственной, кто рисковал всем, кто рисковал раскрыть секрет, который она никогда не хотела бы знать.
Она только хотела, чтобы он... почти так же страстно, как она хотела его сейчас.
Соблазн взять то, что она хотела, вонзить свои клыки свободно в его кожу и отпить от своей украденной крови....
Она закрыла глаза, борясь с соблазном, борясь с желанием.
Он оторвался от ее рта и скользнул губами по ее щеке к уху.
Дрожащим от желания голосом он попросил ее:
- Пойдем со мной домой, Брэнди....
Она маргнула, открыв глаза, и окунулась в голубую глубину его гипнотического взгляда.
Это все, что ему нужно было сделать в прошлый раз - смотреть на нее вот так, как будто он хотел ее больше чем, кого-либо когда- нибудь - и она была беспомощна, чтобы сопративляться ему.
- Да, я пойду с тобой домой...
Но на этот раз все между ними закончиться по-другому.
Она будет той, кто уйдет;Коннер Вест будет тем, кто умрет.
Глава Вторая.
Они проталкнулись через дверь, зажатые в объятиях друг друга, жадно сцепившиеся ртами.
Сгорая от желания, Коннор был близок к тому, чтобы взять ее прямо здесь, где он прижал ее, напротив открытой двери его квартиры.
Но здравый смысл, не на долго, взял верх, и он вытащил свои ключи из замка и шагнул назад.
Затем он поднял ее соблазнительное тело на руки и пинком закрыл за собой дверь.
Ее грудь поднималась и опускалась, когда она ловила ртом воздух, ее твердые соски, выделялись на черном атласе.
Он не мог дождаться, когда доберется до них своим ртом -чтобы попробывать ее....везде.
Но чей-то голос, не ее, выдернул его из тумана желания.
- Американской милашке, кинозвезде Миранде Гамильтон, было всего 25, когда она исчезла.
Коннер напрягся и осмотрел то, что он считал своей опустевшей квартирой.
- Какого черта...
- Твой телевизор,- проборматала Бренди, выгнувшись в его руках и скользнув губами по его щеке.
- Ты оставил свой телевизор включенным.
Нет, он не мог.
Он был близок к тому, чтобы выбросить плазменный экран, когда этот документальный фильм начался раньше этим вечером, потому что этот фильм был о ней.
Даже после того, как он выключит телевезор, он будет не в состоянии избежать мыслей о ней.
Но он не может винить телевизионную программу, за эти мысли.
Даже если бы не было этого эфира, он все равно бы думал о Миранде Гамильтон сегодня....в годовщину ее смерти.
Было бы безумием предполагать, что он сможет забыть ее...даже с Брэнди.
Он разжал объятия, так что ее сексуальная рыжая голова скользнула вниз по его телу.
Но он быстро отошел от нее и обошел квартиру, с высокими потолками, деревянными полами и облицовочным кирпичем - вокруг окон.
Он должен был найти пульт - на телевизоре не было внешнего выключателя.
Он проверил полки из красного дерева, окружающие телевизор, даже заглянул за них, куда, как он думал, он бросил пульт.
За ними не было даже пыли; он жил в этой квартире не достаточно долго, чтобы успела скопиться грязь или пыль.
Только призраки.
Но, все равно, где бы он не жил; она всегда будет приследовать его.
Его руки тряслись, он прощупал подушки со своего черного кожаного дивана.
- Спустя пятьдесят лет, ее исчезновение остается неразгаданной загадкой, - продолжал рассказчик.
- Мы до сих пор задаемся вопросом, что случилось с Мирандой Гамильтон.
- Разве это не дико, - размышляла вслух Брэнди, - что никто никогда так её не нашол.
- Дико,- повторил он.
Он знал где она.
Она мертва.
По его вине.
Бренди указала на телевизор и портрет молодой восходящей звезды.
Хотя картинка была черно-белой, было очевидно, что у Миранды Гамильтон были светлые волосы, яркие глаза и завораживающая красота.
- Она была действительно красива.
Намного красивие любой другой женщины, из тех, которых он когда-либо встречал- раньше, до черноволосой девицы в бедственном положении, прошлой ночью и сегодняшней рыжеволосой искусительницы, которая приехала домой вместе с ним.
Так же, как Миранда приехала домой вместе с ним пятьдесят лет назад....
- У нее должна была быть головокружительная карьера, - продолжала Брэнди,- если бы она не... исчезла.
Наконец, он нашел пульт, на журнальном столике, за лампой.
Разве он оставлил его там? Он был уверен, что швырнул его через всю комнату.
Дрожащей рукой он взял пульт и выключил телевизор.
Если бы он только мог, так же легко, выключить свои мысли....
- Как ты думаешь, что с ней случилось?, - спросила Брэнди, она пристально смотрела ему в лицо.
Он сделал глубокий вдох, упорно борясь, чтобы сдержать все свои эмоции.
Он ни при ком не может проявить свою слабость, особенно перед этой женщиной, которая обещала наказать его за все прошлые преступления.
- А как ты думаешь, что с ней произошло?, - спросил он, задаваясь вопросом, знает ли она, что всего лишь несколько человек знают это.
Ингрид не могла сказать ей; у нее не было пикантных подробностей о Миранде, она спикулировала только на его другимих сексуальных похождениях.
Миранда не была первой смертной, с которой он занимался любовью, но она была единственной, кто умер из-за этого.
Брэнди подняла свои голые плечи, в легком сексуальном пожатии.
- Я готова поспорить, что бедная мисс Гамильтон, связалась не с тем мужчиной - который разбил ей сердце.
- Так значит ты считаешь, что она сбежала куда-то? - Боже, как он сожалел, что это было не так.
Если бы только она сбежала от него....
Бренди склонила голову и поджала свои полные красные губы.
- Я не знаю.
- Ты думаешь она все еще может быть жива?
Прикусив губу, чтобы сдержать стон боли, он покачал головой.
Он выключил телевизор, но он все еще видел юную восходящую звезду...в своем сознании.
С ее светлыми волосами и широко открытыми глазами, ее считали инженю, но даже до того как он встретил ее, просто посмотрев ее фильмы, Коннер отметил ту притягательность блеска в ее глазах и загадачность улыбки.
Миранда Гамильтон не была сумашедшей, как считало большинство ее поклонников.
Но она была и не достаточно приземленной, чтобы осознавать кем он был и какую опасность представлял.
"Ты думаешь она умерла еще тогда?" спросила Брэнди, голосом хриплым и ритмичным, с непристойным интересом к тайне....и еще чем-то, что он не мог понять, потому, что был сосредоточен на своих собственных эмоциях.
"Ты считаешь, что мужчина, которого она полюбила, мог убить ее?"
Она не любила его, она его едва знала.
И он должен был быть сумашедшим, чтобы думать, что он любит ее и хочет провести вечность с ней.
Он никогда раньше не любил; и не было возможности понять действительно ли то, что он чуствовал было реальным или только безумное увлечение.
Как он не мог понять, что он чуствует по отношению к безумному влечению и красоте Брэнди.
Он нуждался в ней, для чего-то большего, чем просто удовлетворения желания, которое она в нем пробудила.
Он нуждался в ней, чтобы забыться.
"Я не хочу говорить о ней."
Брэнди-чертовски хорошая ставка, он нет.
Он бросил на пол пульт, не зная, что это был не тот пульт,что включил телевизор во время этого документального фильма, который она записала на пленку.
Тот пульт был у нее в сумочке.
Сжав челюсть, он пересек гостинную легкими, длинными шагами - как будто, преследуя ее.
"Я вообще не хочу говорить".
Она не хотела говорить - или не тогда, когда она не доверила ему сказать ей правду.
Она хотела только мести.
Затем он прикаснулся к ней, просто провел пальцами по плечу и вниз по руке к кисти.
Мурашки пробежались, по всему пути следования его руки, по ее чуствительной коже.
У нее дыхание перехватило от неожиданности и желания.
Как могла она быть настолько слабой, что даже его легкое прикасновение, отвлекло ее?Но никто не прикасался к ней так, как это делал Коннер Вест.
Никто не засталял ее испытывать то, что он заставлял.
Она хотела испытать это чусто снова - хотела его - еще раз.
Хотя бы еще один раз....
Он сжал свои пальцы вокруг ее и потянул ее вперед.
Прежде, чем ее тело прикаснулось к его, он отступил назад и опять потянул ее за руку.
Подобно тому, как он направлял ее на танцполе, она следовала туда, куда он вел....через гостинную и через открытую дверь в темную комнату.
Он повернул выключатель, но лишь слабый отблеск от хрустальной люстры, свисающей с высоеого потолка, освещала кровать под ней.
Даже если бы в комнате не было больше ничего, кроме этой старинной кровати с балдахином, это бы все равно отражало бы атмосферу.
Ее взгляд был прикован к этой кровати...как она представляла их двоих на ней, как она представляла это, так много раз, за прошедшие пятьдесят лет....
Она вспомнила удовольствие...и боль.
Но в ее мечтах боль была причинена ему.
"Мне нравится твоя кровать," сказала она, глядя через плечо, туда, где стоял он, закрывающий замок.
Он жил один.
Кто, как он беспокоился, мог прервать их? Миранда? " Позволь мне привязать тебя к ней..."
Он усмехнулся.
"Я так не думаю.... "
"Я не забыла-" ничего,думала она"- что ты был очень плохим мальчиком, Коннер Вест.
Мне нужно, наказать тебя за все твои...проступки
И ей необходимо было напомнить себе, что в то время, как у нее он забрал все, сам он не потерял ничего.
О его сексуальных подвигах, со смертными и с бессмертными, ходили легенды, но не было ни одного напоминания о том, что он сделал с ней, никаких последствий за ее убийство.
"Проступки?" Он снова усмехнулся.
" Прявязывание меня к кровати, не может наказать меня за то, что я натворил."
Наказанием будет то, что она сделает с ним, после того, как привяжет его к кровати.
Она вернет кровь, которую он у нее украл; она заберет его жизнь, взамен той, что она потеряла.
"Тем не менее, я уверенна, что будет забавно попытаться", с улыбкой, уверяла она его.
Она крепче сжала в руках свою атласную сумочку; в ней она прятала шелковые платки...и деревянный кол и пульт.
Он вплотную придвинулся к ней сзади, и его губы прошлись по ее обнаженному плечу, когда его пальцы игрались с крючком на ее молнии.
Хриплым от желания голосом, он спросил, " Ты не носишь ничего под этим, так ведь?"
"Под атласом?" издевалась она.
"Это слишком разоблачающе..."
Вместо того, чтобы растегнуть молнию, он повернул ее к себе.
И вместо того, чтобы смотреть на ее тело, он смотрел ей в глаза.
"Ваше платье, возможно и разоблачающе, но вот ваши глаза не, Мисс..?"
"Брэнди", сказала она, "просто Брэнди."
Его губы сложились в слабой версии его злой усмешки.
"Ты - не просто нечто..."
Дыхание Бренди вырвалось из ее легких, при кратком вздохе.
Он смотрел на нее точно так же, как он смотрел на нее пятьдесят лет назад...как если бы он действительно видел ее.
Милионны людей видели ее с экранов, но никто ее не разглядел...пока этого не сделал он.
Он разглядел больше, чем ее изысканная внешность, выставленная наружу, он распознал неуверенного приемного ребенка, который был брошен и потерян.
Она не могла рисковать тем, что он разглядит ее сейчас...и поймет, кем она, на самом деле, является.
Она должна отвлеч его, так же как он отвлекал ее.
После того, как она кинула сумочку рядом с кроватью, она отодвинулась так, чтобы между ними было небольшое пространство, и дотронулась, до застежки молнии...на его штанах.
Длинная, твердая плоть напряглась под материалом его, сшитых на заказ, брюк.
Она растегнула его штаны и потянула вниз молнию.
Он простонал, когда его член свободно выпрыгнул, оттягивая шелковые боксеры, которые были одеты на нем под штанами.
Его брюки упали, сковывая его лодыжки и открывая его ноги покрытые золотыми волосами.
Он скинул жакет и потянулся к пуговицам на рубашке, растегивая их и открывая скульптурные мускулы на его груди.
Он скинул растегнутую рубашку, в то время, как она стянула его боксеры.
У нее дыхание перехватило, от страха, поскольку он стоял перед ней великолепный и аппетитно голый.
С его золотой симпатичной внешностью и худым мускулистым телом, он должен был быть кино звездой.
Он мог быть кем угодно, но кем он был...
Но, в тот момент, с жаром исходящим из ее сосков, чтобы объединиться в самом ее ядре, ей было безразлично кем он был - и даже, кем она была.
Единственное, о чем она заботилась, как он заставляет ее чуствовать себя так - как он заставляет ее себя чуствовать, больше чем кто-либо до этого.
И она нуждалась в том, чтобы чуствоват его.
Она отодвинулась, поводя ладонями по его груди.
Его сердце тяжело стучало под ее прикосновениями.
Ноги дрожали, она опустилась на колени перед ним, пробегая руками по стиральной доске его ребер и худым бедрам...его гладкая, шелковистая кожа пошла рябью над его мускулами.
Она овила пальцами всю длинну его члена; он пульсировал в ее руках.
И он застонал.
"Брэнди..."
Она открыла рот, чтобы сказать, кем она, на самом деле, является, как нуждается в том, чтобы он произнес ее настоящее имя.
Но до того как поддаться этому мимолетному импульсу онасжала губы...вокруг него.
Ее клыки царапали гладкий кончик его пениса, когда она заглатывала его глубоко в глотку.
Своим языком, она складывала бусинки страсти, изливающиеся из него.
Его палцы схватили ее волосы, удерживая ее напротив него, пока она занималась с ним любовью своим ртом, направляя ее вниз и вверх по всей его длине,когда она сомкнуда свои руки вокруг его упругой задницы.
"Брэнди, нет," запротестовал он, грубым от страсти голосом.
"Я хочу тебя..."
Как только он попытался отойти, она впилась в него сильнее...губами и руками, погружая ногти в мякоть его ягодиц.
Но он был сильнее, и его руки схватили ее запястья и оттянули ее.
Его член прижался к животу, горячий и твердый и влажный от ее рта.
"Дай мне закончить, " обатилась она к нему, слизывая его вкус со своих губ, " наказать тебя...."
" Ты не наказываешь меня", возражал он, его глаза горели желанием.
"Ты удовлетворяешь меня.
И этого не произойдет, пока я не удовлетворю тебя."
Его рот обхватил е рот в голодном поцелуе, его язык скользил между ее губами, протискиваясь то наружу, то внутрь ее рта.
Сердце Брэнди отчаянно билось, как если бы в ней нарастало невынасимое давление, тяжело и болезненно.
Она нуждалась в нечто большем, чем месть; она нуждалась в удовольствии, которое он ей пообещал.
Она простонала ему в рот.
И он снова отстранился, дразня ее своими поцелуями, а затем прикосновениями, когда его пальцы прошлись о ее горлу, вниз по изгибу ее плеч, к атласному лифу ее платья.
У нее перехватило дыхание, пока она ждала, что он начнет сдирать материал с ее тела.
Но вместо этого, его пальцы скользили по нему, поглаживая соски, пока они не напряглись под тонкой тканью.
Затем он склонил голову и, через атлас, начал посасывать чуствительные бугорки.
Ее дыхание дрогнуло при вздохе, когда у нее между ног, начали рости тепло и влага.
Она сжала бедра, поскольку желание поглащало ее.
Она не могла думать ни о чем, она жадала освобождения даже больше, чем мести.
Пока его рот дразнил ее груди, его руки слегка касались всего ее тела - вниз по пояснице, по изгибу ее бедер и попки, до подола ее платья.
Он играл с материалом и ее кожей, скользя пальцами по внутренней стороне ее бедер.
"Пожалуйста...." молила она, пытаясь дотянуться, себе за спину, до застежки на молнии.
Когда она выгнулась ее сосок погрузился глубже в его рот.
Он укусил сосок и небольшой оргазм рябью прошел через нее.
Его пальцы оказались там, раздвигая ее бедра, в том месте, где влага стекала по ее ногам.
Потом он отпрянул и высунул руку из-под платья.
Он поднял влажный палец к губам и слизал ее страсть со своей кожи.
"Сладкая", простонал он, его глаза были темными от желания, когда он изучал ее лицо.
"Я хочу больше..."
Метал заскипел, когда он, наконец, растегнул молнию.
Пласье упало, оставляя ее голой перед ним, с головы до пят.
Прохладный воздух обвевал ее горячую кожу, но ничто не могло остудить ее разгоряченную плоть, пока она не обретет освобождения, которого желало ее тело.
Как и она,за несколько мгновений до этого, он опустился на колени перед ней.
Он поднял ее левое бедро, забрасывая его на свое плечо, когда его вторая рука скользила по ее бедрам вверх к животу.
Он взял ее грудь в ладони, его большие пальцы ласкали чуствительные соски, пока его губы скользили по влажной коже ее бедер.скользили по
Она схватила его за плечи, так, чтобы ее слабые ноги не подвели ее, заставляя ее упасть.
Его рот передвигался, его язык легко пробирался через складки чуствительной кожи - вокруг центра ее женственности.
Она дернулась в ответ, удовольствие из этой точки распространялось по всему телу.
Его пальцы сомкнулись вокруг сосков, оттягивая их, когда его язык погружался глубже в нее.
Ее мускулы напряглись, поскольку давление нарастало.
Она выгибалась над его ртом, когда он засовывал и высовывал свой язык.
"Коннер", кричала она, поскольку ощущения затмили то, кем он был.
Она могла думать только о том, что ей делал.
Давление нарастало, сжимая ее изнутри все крепче и крепче, пока она не дернулась от удара внезапного освобождения.
Оргазм ударил через нее, ее тело тряслось.
Она попыталась вырваться от его рта, но он крепко держал ее у своих губ, пока его язык продолжал входить и выходить из ее влажного лона.
"Нет!" закричала она, борясь с осознанием того, что только он может доставить ей такое удовольствие.
Только он...
Он отодвинулся и посмотрел на нее.
"Ты хочешь, чтобы я остановился?"
"Нет!" Она не может остановиться сейчас....не тогда, когда она знает, что может быть лучше.
На много лучше....
Он опустил ее на кровать, атласные простыни скользили под спиной, а его шелковистая кожа прижалась спереди, когда его тело накрыло ее.
Ее нога все еще была на его плече, он направил свой пульсирующий член в нее.
Его длина и толщина натянули ее, ее внутренние мускулы цеплялись за него, когда он вталкивался входил и выходил.
Он прижал свой блестящий кончик к ядру ее женственности, проводя гладкой головкой по ее клитору - снова и снова.
Она билась под ним потом потянулась к нему, скользя своими пальцами, по всей длине его влажной эрекции, чтобы вернуть его обратно в себя.
Она выгнула бедра, чтобы проталкнуть его глубже.
Коннер наклонился вперед, чтобы соединить его рот с ее....проталкивая свой язык между ее губами, в то время, как его член проталкивался в нее.
Туда и обратно.
Туда и обратно.
Давление опять нарастало, ее тело горело от болезненной интенсивности.
Его рот оторвался от ее рта, его губы скользили вниз по ее горлу.
Его клыки царапали ее кожу.
"Я должен попробывать тебя - всю тебя", предупредил он ее, перед тем как укусить.
Она кричала, от очередного оргазма, который прокатился через нее, когда он пролил ее кровь, а затем жадно пил ее.
Она соскачила с кровати, не от боли, в экстазе.
Толкая его спиной на матрац, она оседлала его.
Он вошел глубоко, глубже, чем когда она помнила, он к ней прикасался.
Но тогда, пятьдесят лет назад - не с тех пор как она занималась любовью.
Были и другие мужчины - мужчины, которых она не может впомнить.
Мужчины, которые ничего для нее не значили...поскольку она искала его.
За все время, только он доставал ее на столько, тащя из нее эмоции и чуства, которые, как она верина, в ней отсутствуют.
Даже ненависть; она никого, никогда не ненавидела с таким рвением, как она ненавидела его.
Он убрал свой рот от ее горла, и выгнул шею, толкая своими бедрами, погружая себя глубже в нее.
Кровь стекала с уголка его губ.
Она поцеловала его, ощущая сладость липкой жидкости.
Ее кровь.
Она должна попробывать и его.
Она провела губами по щеке к его горлу.
Отодвинув губы, чтобы обножить клыки, она укусила его со страстным насилием.
Он стонал и вонзил глубже, качаясь внутри нее, поскольку она выпила самую его сущность.
Отодвинувшись, он скользил своим большим пальцем по ее клитору-назад и вперед-пока ее мир не рухнул.
Она присела и подняла свои колени, так чтобы он еще глубже погрузился в нее, пока она слизывала кровь, взятую у него, со своих пальцев.
Затем она погладила груди, липкие от его крови, вокруг сосков.
Он поднимался, пока его рот не сомкнулся, вокруг чуствительных бугорков и упивался кровью, которую она пролила.
Она дрожала и кричала, билась в конвульсиях от самого длительного, самого интенсивного оргазма, который она когда-либо испытывала.
Он приподнял ее со своих колен и развернул ее - затем он опять вонзил свой влажный член в нее.
Его руки прижимались к ее животу,он проталкивался в нее снова и снова пока он не напрягся.
Он укусил ее в шею, когда кончал, проливал свое семя вн<